Полуночные сны чёрного кота

Вот и получилось так, что младшая Воронина стала холодной красавицей, старшая – солнечным лучом, к которому хотелось тянуться.

Размышления об этом прервал сухой вопрос Галины:

– Я дождусь хоть каких-нибудь пояснений?

– Меня зовут Руслан Бажанов, – опомнился Руслан. – Я купил машину Лилии.

– По документам вы купили эту машину у меня.

– Да, но мы оба знаем, чья она на самом деле.

– Ну и что? – Ледяные голубые глаза наблюдали за ним все с тем же равнодушием.

– Почему вы решили ее продать? Деньги вам не нужны, машина место не занимала, а для продажи еще и требовались определенные усилия. Так почему же?

– Мысль о том, что это может быть не ваше дело, прошла мимо?

– Изначально эта мысль вообще не заглядывала. А потом началось… всякое…

Галина покосилась на него с явным непониманием. Либо она была очень хорошей актрисой, либо действительно ничего не знала о призраке.

– Что у вас там началось?

– Скажите, ваша сестра была как-то связана с болотами? – вопросом на вопрос ответил Руслан. Сказать главное он пока не решался.

– Вы, простите, трезвый вообще?

– Вы ведь ищете ее как живую, не так ли? Я думаю, что для этого уже поздно… Мне очень жаль.

Он все-таки рассказал ей правду. Руслан до последнего надеялся подобрать такие слова, которые все сделают предельно понятным и заставят собеседницу поверить ему. А потом он понял, что таких слов просто нет, не в этой ситуации. Слишком уж это странно, откровенно за гранью нормы. А если так, смогут ли что-то исправить особые слова? Да и потом, он никогда не был силен в сочинительстве.

Вопреки его ожиданиям, Галина не засмеялась и не стала возмущаться. Она слушала его с каменным лицом, не перебивая. Это придало Руслану уверенности, подарило надежду, что собеседница ему верит, она сама сердцем почувствовала неладное, теперь они во всем разберутся…

В этот же день Руслан оказался в полиции.

Он многое мог бы сделать, чтобы освободиться поскорее. Например, нанять адвоката. Или позвонить тому же Матвею – у которого перед ним определенно должок, да еще и повсюду связи. Однако Руслан предпочел не делать ничего.

Ему и самому нужна была пауза сейчас. Он понимал, что поступил глупо – и что иначе поступить не мог. Эта проклятая ожившая машина повлияла на него сильнее, чем он ожидал. Теперь ему требовалось время, чтобы заново все обдумать и решить, как быть дальше.

Поэтому он согласился предоставить машину на осмотр и терпеливо отвечал на вопросы полицейских. Правда, про призрака он больше не заикался. Он утверждал, что его подозрения основаны на личных вещах, оставленных в машине. Лилия никогда бы их не бросила, следовательно, ее куда-то утащили насильно, а раз она до сих пор не вернулась, значит, мертва. Откуда версия с болотами? Ему показалось, что при ремонте он обнаружил болотную грязь. Возможно, он был не прав.

Его версия была шита белыми нитками, и следователей это бесило. Но спасало Руслана то, что против него не было никаких улик. В день исчезновения Лилии у него обнаружилось стопроцентное алиби, да и потом, он раньше не был знаком с пропавшей и не пересекался с семьей Ворониных.

Для отчетности ему помотали нервы еще пару дней, а потом отпустили. К этому моменту Руслан наконец понял, что нужно делать: забыть. Он и так сделал все, что мог! Правду он скрывать не стал, а раз даже сестра погибшей не собиралась напрягаться, ему-то это зачем? Ключи от автомобиля вернули, их Руслан планировал передать покупателю. Свое общение с «живой машиной» он считал законченным.

Он даже не взглянул на автомобиль, когда приехал домой. Ему казалось, что, если он посмотрит туда, он снова увидит полные отчаяния глаза… Не нужно этого. За спасение на том перекрестке он уже отплатил сполна!

Он просто вернулся к своей жизни, спокойной и неспешной. Он провел вечер за телевизором, подготовил шаблон объявления, который оставалось лишь дополнить фотографиями, и отправился в спальню. Он даже уснул – он слишком устал, чтобы позволить страху перед мертвецами мешать себе.

Ну а потом, посреди ночи, оказалось, что ничего еще не закончилось.

Он проснулся от того, что не мог дышать. Руслан все еще был дома, в своей спальне – в своей постели! И ничего с ним по-настоящему не происходило: когда испуганно распахнутые глаза привыкли к темноте, он увидел, что угрозы нет. Но нет и воздуха: было такое ощущение, что его со всех сторон сдавливала тяжелая холодная грязь. Она давила снаружи и изнутри, она наполняла легкие мутной водой, и он захлебывался. Он кашлял хрипло и сухо, но это не помогало. Воздух в комнате оставался, однако не для Руслана.

То, что он не видел опасности, делало ситуацию только хуже. Вся его сила оказалась бесполезна, все знания о мире подводили. Он беспомощно хрипел в болотной ловушке, которой не было. Он мог умереть – он уже умирал! И то, что утром в постели найдут его труп и не смогут объяснить причину смерти, для него ничего не меняло.

Он попытался двинуться – медленно, незримая вода по-прежнему держала его. У Руслана получилось не вырваться, а лишь повернуться, он замер на спине. Он увидел над собой не сомкнувшуюся поверхность болота, а потолок, вот только потолок этот больше не был пустым.

Оттуда за Русланом наблюдали глаза – десятки глаз. Все они открылись в штукатурке, все пульсировали кровью – и все отличались странным, будто мерцающим красным цветом радужки. У людей такой не бывает, и все равно глаза были несомненно человеческими. Руслан не знал, как это объяснить… да и не интересовали его объяснения. Он смотрел в красные, полные ненависти глаза и понимал, что у него заканчивается воздух.

А потом она спасла его. Покойница, все такая же жуткая, пропитанная смертью и укутанная в саван подгнивших болотных растений, появилась из темноты рядом с его кроватью. Она завела руку под плечи Руслана и помогла ему подняться – как взрослый помогает ребенку выбраться из воды. Воздух наконец вернулся, такой желанный, спасительный… За первым вдохом последовал второй, третий, Руслан дышал жадно и так быстро, что начинала кружиться голова.

Покойница смотрела на него молча. Существо с красными глазами отступило… пока отступило. Руслан был совсем не уверен, что следующей ночью оно не вернется за ним.

Просить о помощи Руслан не собирался. Во-первых, не привык, со своими проблемами он всегда справлялся сам. Во-вторых, не представлял, какая помощь тут вообще возможна. В-третьих, не хотел, чтобы вся эта история с незримой мразью, удушающей по ночам, перекинулась на кого-то другого. Даже на дятла вроде Матвея – он ведь не был по-настоящему виноват в случившемся.

Руслан тоже не был, однако заламывание рук и вопли «За что?!», летящие в сторону безоблачного неба, считал не самым продуктивным занятием. Беда обычно приходит не поговорить, тут сразу действовать надо.

Вот только помощь неожиданно нашла его сама – звонком в дверь и девушкой, стоящей на пороге.

Галину Воронину он едва узнал. Вместо красавицы в дорогом костюме к его дому явилась уставшая, бледная женщина в простых джинсах и свитере, с волосами, небрежно собранными в хвост. Без косметики Галина смотрелась одновременно старше и моложе, Руслан до этого дня не знал, что так бывает. Судя по красным глазам, у нее ночь тоже выдалась не из лучших. Галина то ли плакала, то ли просто не спала, то ли все сразу.

Пускать ее в дом он не спешил. Галина не улыбалась ему, смотрела затравленным зверем. С таким выражением лица можно и чаю попросить, и в глотку вцепиться, сходу и не предугадаешь.

Руслан первым нарушил молчание:

– Вы без свиты на этот раз?

– Извиняться я не буду.

– А стоило бы. Зачем пришли? Вам не доложили о результатах проверки?

– Доложили, и я не собиралась, но… – Галина опасливо покосилась на машину, все еще стоящую во дворе, у ворот гаража. – Я могу войти или нет?

Он молча посторонился, пропуская незваную гостью в дом. Руслан даже проводил ее на кухню, но предлагать ничего не стал, настроения не было. Роли теперь поменялись: Галина сжалась на стуле и смотрела только на свои руки, а хозяин дома, остановившийся у подоконника, равнодушно наблюдал за ней.

– Мне болото этой ночью приснилось, – тихо сказала Галина. – Как будто я тону там… захлебываюсь… И вдруг я на берегу – а тонет уже она!

Руслан вспомнил собственную ночь и невольно вздрогнул – словно легких вновь коснулась холодная вода. Галина этого не заметила.

– Так болото все-таки было? – спросил он.

– Нет! До разговора с вами не было! Но и сны мне такие никогда не снились… Лиля как будто очень хотела мне что-то сказать, а не могла…

– Мешала болотная вода.

– Откуда вы знаете? – встрепенулась Галина.

– Видел нечто подобное.

– Но так же не бывает!

– Согласен, не бывает, – кивнул Руслан. – Куда бежать, кому жаловаться?

– Вам смешно?!

– Нет, мне совсем не смешно. Я не знал эту женщину и вообще не был связан с ней.

– Просто скажите, что это розыгрыш, – жалобно попросила Галина. – Что вы хотели получить награду за информацию, что на самом деле вы не уверены, что она мертва… Она ведь может быть еще жива, может!

Отвечать Руслан не стал. Он просто открыл на смартфоне банковское приложение, вошел во вкладку со счетами и развернул экран к Галине.

– Это не все мои деньги, но основная часть, – пояснил он. – Не так много, как у вашей семьи, но не бедствую. График заказов расписан на полгода вперед. А теперь скажите мне: сумма вознаграждения могла свести меня с ума или нет?

– Нет… Не думаю…

– Тогда давайте просто примем тот факт, что с машиной что-то не так, и будем справляться с последствиями. Еще раз: была ли ваша сестра как-то связана с болотами?

Теперь Галина верила ему, он видел. Не хотела принимать реальность, где есть призраки – но нет ее сестры, и все равно верила. То ли почувствовала, что он не врет, то ли на собственном опыте убедилась, что иные сны обладают большей властью, чем реальность.

Увы, никаких тайн это перед ними не раскрыло, потому что болот в жизни Лилии не было, да и не могло быть.

– Вы и сами знаете, что поблизости от нашего города болот нет, – сказала Галина. – А далеко она бы не поехала… Не без машины.

– Давайте с машины и начнем, – предложил Руслан. – Почему ее так спешно продали? Вы тоже заметили нечто подозрительное?

Однако выяснилось, что призрака никто, кроме него, в машине не видел. Сначала все имущество Лилии оставалось нетронутым, деньги семье и правда были не нужны. Но теперь, спустя год после исчезновения женщины, ее родные все хуже справлялись с трагедией. Мать была вынуждена обратиться за помощью к психологу, и он рекомендовал не держаться за предметы, связанные с пропавшей.

– А наша мама всегда отличалась некоторой… ортодоксальностью, – печально усмехнулась Галина. – Ей сказали просто не смотреть на машину. Она решила все продать. Я помогла это оформить… Меня эта машина вообще не волновала. Но с исчезновением Лили это точно не связано. Она перестала садиться за руль задолго до того, как исчезла.

– Почему? Машина была в хорошем состоянии, водить ее можно было без проблем.

– Там дело даже не в аварии, а в причине аварии. Лиля в тот день чуть не сбила ребенка. Знаете, банальная ситуация: мамаша-курица уткнулась в телефон, не следила за пятилеткой, ну и выкатился этот пузырь с тротуара прямо под колеса… Повезло, что скорость была небольшая. Лиля успела вывернуть руль, никто не пострадал.

– Тогда почему она перестала водить машину? – удивился Руслан.

– Боялась. Говорила, что ей теперь в любом движении на краю зрения дети мерещатся, проще было на такси или общественном транспорте. Я была уверена, что время поможет… Да не срослось.

– А точно тот ребенок не пострадал?

Если бы она сбила кого-то, появились бы люди, способные мстить Лилии. Разве это не указание на случившееся с ней? Да еще и связь с машиной!

Но Галина лишь покачала головой:

– Нет, с ним точно все в порядке. Я понимаю, к чему вы клоните, но не буду подгонять факты под удобную вам версию. Лиля просто очень эмоциональная и впечатлительная… была.

Она все-таки заплакала. Как-то резко, неожиданно, будто с обрыва сорвалась. Руслан надеялся, что обойдется, и теперь слабо представлял, как реагировать. Женские слезы он не любил как явление, а Галина еще и не была близкой знакомой – не из тех, кого можно обнять или хотя бы положить руку на плечо.

Он просто дал ей время. Заварил чай, ни о чем уже не спрашивая гостью. Галина приняла чашку с благодарным кивком, торопливо сделала несколько глотков. Объяснять свои слезы или извиняться за них она не стала, она просто продолжила:

– Мы с ней мало общались с тех пор, как она забросила бизнес и переключилась на благотворительность…

– Почему это произошло?

– Потому что она искала себя – и нашла.

Некоторое время обе сестры работали в семейной компании, так уж их воспитали. Но если Галине это было в радость, то Лилия с каждым днем чувствовала себя все более несчастной. Справлялась она отлично, так что родные не понимали причину ее беспокойства. Она и сама не могла это объяснить, ее с детства приучали к мысли, что заниматься она может только бизнесом и ничем больше.

Она пыталась найти другие варианты счастья, поспешно вышла замуж, но и тут не срослось. Отношения не сложились, муж требовал от нее не меньше, чем отец. Лилия срывалась, признала, что подумывает о самоубийстве… Испуганные этим родители отправили ее на лечение.

Перезагрузка и правда помогла ей. Лилия стала спокойней, научилась говорить «Нет». Она решилась на новые отношения и стала курировать серию благотворительных проектов.

– Чтобы вы правильно понимали, это были не просто какие-то проекты, в Интернете найденные, – уточнила Галина. – Это все были проекты нашей компании. Мы занимались ими всегда, мы же крупный бизнес. Но когда папа увидел, что Лиле интересно только это, он создал целый отдел.

– Она могла нажить себе врагов, занимаясь таким?

Руслану не слишком нравилось задавать подобные вопросы. Он чувствовал себя каким-то недоделанным детективом-самоучкой, его к такому в жизни не тянуло! Хотелось отказаться от всего, выпроводить Галину вон, забыть… Но воспоминания о ночном удушье все еще были слишком сильны. Да и потом, пока призрак не тронул сестру – а если завтра тронет? Вроде как Руслана не должно было это волновать, у него своих бед хватало. И все равно ему проще было справиться со всем самому, чем переложить ответственность на заплаканную девушку.

– Не могла, – ответила Галина. – Да, мы жертвовали большие деньги, но… Это же не значит, что Лиля носила с собой чемоданы с наличными! Все операции проводились через бухгалтерию, это отслеживалось… Лиля не смогла бы вывести деньги с таких счетов, даже если бы захотела.

– Чем именно она занималась?

– Выбирала тех, кому мы будем помогать. Устраивала мероприятия. Следила, чтобы помощь поступала вовремя.

– Она лично бывала на объектах?

– Конечно! Лиля действительно погружалась в эту работу…

– Тогда погрузимся и мы. – Руслан первым направился к выходу.

Галина, не ожидавшая ничего подобного, замерла с чашкой в руках. Она проводила мужчину растерянным взглядом и, лишь когда он оказался в коридоре, спросила:

– Вы куда собрались?

– Мне нужен полный список проектов, которые она вела перед исчезновением. Если прямой связи с болотами ни у одного из них нет, мы проверим все и попытаемся на месте разобраться, что именно она хочет нам сказать.

Теперь, когда он занимался этим не один, почему-то стало легче. Опасность осталась прежней, Руслан прекрасно понимал это. И вроде как ответственность за кого-то еще должна была повысить ставки, а ему так было проще, чем беспокоиться исключительно о своей шкуре.

Галине испытание давалось тяжелей. Это в офисе она могла оставаться уверенной начальницей, под взглядом которой каждый третий сотрудник в обморок падает. Оказавшись не на своей территории, она терялась. Может, потому что все еще чувствовала вину перед сестрой. Или потому, что начинала верить в призраков…

В машину она и вовсе садилась с таким видом, будто поднималась на эшафот. В какой-то момент Руслан решил, что она не выдержит, попросту сбежит, но нет. Она справилась, пристегнулась даже, однако всю дорогу сидела неподвижно, как каменная.

Это она напрасно, конечно. Руслан то и дело посматривал в зеркало заднего вида, но при свете дня призрака так и не увидел. Да и автомобиль подчинялся безукоризненно, все предыдущие странности, связанные с ним, казались лишь плодом воображения. Впрочем, раньше они проявлялись, когда водитель был в опасности. Снова ставить такие эксперименты Руслану не хотелось, его спутница вряд ли оценила бы их.

Первой остановкой стал частный приют для бездомных животных. Когда они добрались до небольшого здания, окруженного высоким забором, Галина мгновенно преобразилась. Ни свободный наряд, ни отсутствие косметики ее не смущали, она снова была человеком, которого здесь должны уважать.

Такой подход себя оправдал: долго объясняться с волонтерами не пришлось. Они тут же позвали главного, и откуда-то выбрался хмурый мужчина в настолько грязной куртке, что грязь эта казалась дополнительным утеплителем.

– Не ожидал вас тут увидеть, – буркнул он, глядя только на Галину. – Год как вас нету!

– Вам пересылали деньги.

– Я не об этом.

Руслан просто слушал их беседу, участвовать он не собирался. Его, судя по всему, приняли за личного водителя Галины, и рушить эту иллюзию он не хотел. Ему сейчас даже выгодно было, чтобы на него не обращали внимания – и не мешали осматриваться.

Приют на серьезное заведение не тянул. Похоже, мужчина, который вышел навстречу Галине, был тут единственным полноценным сотрудником. Всю остальную работу выполняли какие-то малолетки, чуть ли не школьники: они выгуливали, вычесывали и кормили собак и кошек. Некоторые, те, что постарше, занимались лечением животных, но это требовалось куда реже.

Подростки тоже не проявляли к Руслану особого интереса и точно не пытались его задержать. Когда он прошел дальше, на задний двор, его даже не окликнули. А он не мог толком сказать, что ищет. Он думал одновременно о призраке из машины – и о своем сне. Если с ним действительно связалась Лилия Воронина… разве так сложно было дать подсказку поточнее?

Но подсказок не было, как не было и болот. Добравшись до заднего двора при приюте, Руслан обнаружил, что часть клеток, в основном пустых, осталась на улице, а часть убрали в большой сарай. Здание, судя по всему, недавно отремонтировали, однако внутри все равно оказалось темно. Окна при реконструкции убрали – то ли в бесхитростной попытке сберечь тепло зимой, то ли по какой-то другой причине. Ряды клеток тонули в темноте, рассеянной только светом из открытой двери.

Впрочем, даже этот скудный источник света исчез, когда неожиданно сильный порыв ветра дверь захлопнул. Громкий звук перепугал животных, вокруг Руслана разразился звенящий лай, и это еще больше ударило по нервам. Вроде и ничего необычного, а после бессонной ночи совсем уж паршиво… Не надо было сюда приходить, зачем? Явно же Лилия пропала не здесь, она в свой последний день даже не приезжала в приют!

Руслан собирался вернуться обратно и дожидаться Галину в машине, но у него ничего не получилось: дверь не поддалась. Сначала он повернул ручку небрежно, потом приложил больше сил… Бесполезно. Дергать ее он мог сколько угодно, дверь не открывалась.

Это было странно. Когда Руслан приближался к сараю, ему показалось, что никакого замка тут вообще нет. Зачем, кто будет красть бездомных животных из приюта? Но если замка нет, как умудрилась захлопнуться эта проклятая дверь?

Дергать ее было бесполезно, Руслану оставалось лишь включить свет и разобраться, что удерживает его внутри. Темнота давила не меньше, чем оглушительный лай, но от нее хоть избавиться проще!

По крайней мере, Руслан думал, что проще, он помнил, где находится выключатель, даже коснулся его… А потом резко одернул руку, почувствовав под кожей что-то холодное и слизкое. Как болотная грязь… или полуразложившееся мертвое тело.

Он шарахнулся в сторону, споткнулся о какой-то хлам на полу, чуть не упал и лишь чудом удержался на ногах. В сарае стало особенно темно – как будто за его пределами наступила вечная тьма, а солнца, которое прежде пробивалось через щели в стенах, попросту не было. Руслан замер, прислушиваясь, всматриваясь в темноту. Ему показалось или впереди действительно было движение?.. Не животных, нет, на уровне человеческого роста… Но так ведь не может быть!

– Эй! Есть здесь кто? – позвал Руслан, стараясь перекричать истеричный собачий лай.

Ему казалось, что хуже этого оглушительного шума и быть ничего не может. Но очень скоро Руслан получил возможность убедиться, что все познается в сравнении – когда лай начал затихать. Собаки, еще пару секунд назад разозленные, замолкали или начинали скулить. Руслан не видел их в темноте, но чувствовал движение воздуха, указывавшее, что животные старались забиться подальше, прижаться к стенкам клеток…

Они были напуганы. Они явно видели больше, чем мигом ослепший из-за темноты человек. Что-то наблюдало за Русланом, подбиралось к нему, и эта неизвестность была хуже беспомощности.

Поддавшись страху, он не сразу вспомнил, что есть и еще один источник света. Зато теперь он пришел в себя, достал из кармана телефон, запустил фонарик – и вот уже тесный из-за клеток зал наполнил бело-голубой свет.

Руслан ожидал увидеть покойницу – а увидел вместо этого собаку. Крупную дворнягу, покрытую засохшей грязью. Обычную собаку, должно быть, вырвавшуюся из клетки… Почти обычную. Если не учитывать тот факт, что другие животные рядом с ней колотились от ужаса.

Руслан не звал ее, не подходил к ней, вообще ничего не делал, но это оказалось и не нужно. Собака медленно, как будто сонно, подняла голову, уставилась на человека спокойными темными глазами. Она все-таки была обычной… до последнего обычной. До тех пор, пока не начала раскрываться вытянутая пасть. Сначала – так, как и должна была. Потом – все дальше и дальше, с чудовищным треском, с расходящимися тканями, будто что-то пыталось разорвать ее и преуспевало. Ну а оттуда, из неестественно распахнувшейся кровавой пасти, за Русланом наблюдал сияющий алым глаз.

Это было уже слишком. У Руслана не осталось привычных законов мира, за которые можно держаться, их место занял лишь абсолютный, стирающий все границы страх. Не важно, бывает так или нет. Что-то уже уволокло в никуда, в болотную топь, Лилию Воронину – и ее не защитила мысль о том, что это невозможно! Становиться второй жертвой Руслан не собирался.

Он рванулся к двери – другого спасения попросту не было. Руслан знал, что попытка у него будет всего одна, потом жуткая тварь доберется до него. Поэтому он налетел на тонкую деревянную преграду всем весом, стараясь вышибить чертов замок…

Но замка не было, дверь открылась легко, совсем как раньше, и Руслан попросту вывалился во двор. Под удивленные взгляды малолеток, на которых ему было плевать, и теплые лучи солнца, которое радовало особенно сильно.

Он спасся! Или нет? Посмотрев в теперь уже открытый сарай, Руслан обнаружил, что никакой изорванной собаки внутри нет. И он почти поверил, что ему почудилось, почти убедился, что начал сходить с ума, когда заметил и то, что подтверждало реальность произошедшего.

Чудовище, может, и исчезло, а вот другие звери так и остались в дальних углах своих клеток.

– Думаю, после всего, что уже случилось, можно переходить на «ты», – слабо улыбнулась Галина. – И можешь звать меня Лина, я свое полное имя не очень люблю…

Руслан был удивлен тем, что она осталась. Она ведь видела, как он вывалился из того сарая, заметила, как у него дрожали руки – всего пару секунд, но все же! Не самое приятное сочетание с его россказнями о том, что он якобы видит ее мертвую сестру и какие-то красные глаза. Никаких доказательств своей правоты у Руслана не было. Что вообще осталось на его стороне? То, что Лилия во сне явилась младшей сестре? Так сон могло навеять общение со всякими сумасшедшими!

Так что у Галины было полное право засомневаться в его адекватности и распрощаться навсегда. А она не только не сделала этого, но и пригласила его на обед, да еще и сократила дистанцию общения до «Лины».

Это было занятно. Из-под образа машиноподобной бизнес-леди выглядывал кто-то куда более любопытный.

– Принято, – кивнул Руслан. – Что ты выяснила?

– Пыталась выяснить, – уточнила Лина. – Понимаешь, все эти люди общались с моей сестрой куда больше, чем я… Поэтому я хотела узнать, не упоминала ли она какие-то болота, да хоть что-то подобное!

– И как?

– Ничего… Помимо организации мероприятий, Лиля пересекалась со своими подопечными только по одному поводу: она делала фото, это хобби. На этом их общение и заканчивалось. Марина сказала, кстати, что Лиля отсняла животных еще и для выставки…