– Вы что, охренели, педики чертовы! – возмущённо прошипела.
От такой картины у любого дар речи отнимется.
Эти повернулись, переглянулись, типа, я тут вообще ничего не понимаю в их замысловатой любви. А я взгляд от задницы оторвать не могу и вижу на крепкой ягодице Фёдора кровавое что-то, отверстие что ли, и кровь сочится, капает прямо на плитку кухни. Слава богу, это совсем другое отверстие.
– Попали мы с тобой, Костян, – говорит Фёдор и на другого мужика косится, – теперь ещё и в педики нас запишут.
– Вы охренели! – всё ещё возмущаясь, подхожу ближе.
Да, сочная булка Фёдора всё-таки с дыркой.
– Вы идиоты, какого хрена сюда притащились?
– Любимая, а куда мы должны пойти? – успокаивает Фёдор. – Меня дома либо менты, либо бандюки поджидают. Хочешь, чтобы меня шлёпнули? Тогда наше с тобой счастье уже не повторится.
– Так бандиты и сюда придут, ты совсем, что ли сбрендил? Мало тебе, что они, из-за тебя, у меня перед лицом ножичком грозили. А если бы тут Николаевич был или ребёнок?
– Но их же нет.
– Да нет, но это исключительный случай, понимаешь? За всё время такого никогда не было. Николаевича в больницу забрали, а Егор пошел к другу ночевать. И надо же было тебе притащиться. У меня тут уже не квартира, а проходной двор, все, кто хочет, заходят и выходят, как будто двери тут совсем нет. Кто хочешь…
– Видишь, как всё удачно складывается, – усмехается Фёдор.
– Ну, ладно, хватит орать, видишь, у него в жопе дырка, нужно что-то делать, – говорит мужик, стоящий сзади, Костян, как назвал его Фёдор.
Он взял кусок бинта и приложил к ране, бинт тут же пропитался кровью.
– Что ты делаешь? – говорю возмущённо, – Это же без толку, там дырка у него.
– Давай, Лили, доставай свои аптечки, будем из моей задницы пулю извлекать.
– Что?! Там пуля? Этого ещё мне не хватало. Боже, откуда ты взялся на мою голову.
– Откуда взялся, там уже нет. Хватит варнякать, сильно ты болтливая.
– Сейчас же, выметайтесь отсюда оба. Мне не нужны проблемы с законом, встала у двери и на выход показываю.
– Нам тоже не нужны, поверь, – повернулся Фёдор.
– Ну, так, я тут причём?
– Слушай, может, хватит уже. Мне, конечно, нравятся женщины с огоньком, но когда сильно скандальные, это уже через край.
От этих слов я немного притихла и сказала уже спокойно:
– Действительно, чего это я? Ничего такого, всего лишь человек с пулей в жопе у меня дома, совершенно обыденная ситуация. И чего это я так распереживалась?
– Ну, так что, будем стоять? – требовательно глянул Фёдор.
– Черт, как ты меня достал за последние дни, – возмущённо выдохнула и пошла в ванную за аптечкой.
– Давно бы так, – усмехнулся Фёдор вдогонку.
У меня нет опыта доставания пули, но за эти годы болезни Николаевича я стала, как настоящая медсестра. Уже всё могу: и укол поставить и даже капельницу. Поэтому вид раны Фёдора не сильно меня испугал, и я вполне себе понимаю, что нужно делать, чтобы пулю извлечь.
Глава 12
Не без проблем и не без лишней крови, мы с Костей полчаса копались, вытягивая пулю. Одна бы я точно не справилась. Так, тремя умами, кто что подсказал, кто что в кино видел, достали маленькую железную заразу. Чтоб её.
Федор, конечно, оказался ещё тем бугаём, за всё время, пока мы ковыряли у него в дырке, ни пикнул, ни слова, наверное, меня стесняется.
– У тебя золотые руки, Лилиана, особенно пальчики, – сказал Фёдор и в этом почувствовался какой-то пошлый намек, совсем не на то, как я пулю извлекала.
– Главное, как ты своими пальчиками золотыми меня благодарить будешь, – усмехнулась я.
Когда, наконец, обеззаразили и заклеили рану, Костя сказал:
– Ладно, думаю мне уже пора, пойду, не буду вам мешать обсуждать у кого какие пальчики.
– Давай, брателла, – пожали друг другу руки, – да, Костя, – позвал, когда тот был уже возле двери, – Спасибо. Если бы не ты…
– Ну, о чем ты, – кивнул Костя.
Видно, хороший человек и настоящий друг.
Он ушел.
Фёдор натянул штаны, застегнул.
– Ну, что показывай, где у тебя тут можно поспать, – говорит, кривя рот от болевых ощущений.
– Здрасти, ты что тут ещё и спать собрался?
– Детка, а где мне спать, если не у любимой женщины? – удивлённо вскинул брови.
– Вот у любимой женщины и спи, – развернулась уносить аптечку, он меня за локоть остановил.
– Так ты – моя любимая женщина.
– Приятно, конечно, но что толку мне от такого мужика? Тебя не сегодня-завтра полиция загребёт, я не собираюсь следующие пятнадцать лет тебе на зону сухари таскать. Мне есть о ком заботиться, извини.
Отпустил. Правду сказала.
– Ладно, дай хоть час поспать, где я сейчас спать должен, на скамейке в парке?
На лице его печать усталости, видно, как и я, с вечера глаз не сомкнул. Молча махнула головой, чтобы шел за мной. Вошли в комнату, где я с Егором сплю. Указала на свою кровать.
– Сюда ложись, а я на Егоркину лягу.
