– Вы чего это, Николаич? Что? Сердце? – кинулась к тумбочке за таблетками.
– Лиля, дай нитроглицерин, таблетку.
Нашла, дала ему, он быстро ее в рот и снова за грудь держится. Я к телефону, трясущимися пальцами набрала номер.
– Алло, скорая? Тополёвая двадцать три, квартира пять! Человеку плохо! Наверное, сердце! Скорее, пожалуйста!
Десять минут бегаю по квартире, все время подбегаю к Николаевичу. То воды несу, то полотенце мокрое на голову, то ещё что.
Набрала малого, сказала, чтоб домой быстро бежал.
– Держитесь, Николаич, сейчас будет лучше, – уговариваю свёкра.
Вернулся Егор.
– Где ты лазаешь, деду плохо, скорая сейчас приедет. Иди, внизу подожди, доктора проводишь.
Егор вышел, как всегда недовольный, что гулянку ему прервали.
Приехала скорая, врач, невысокий, молодой мужчина, посмотрел, медсестра сделала укол. Успокоили немного, но всё-таки решили Николаевича в больницу забрать, под наблюдение.
Я манатки собрала, села с ними в машину, ехать в больницу. Малого на хозяйстве оставила.
Доехали быстро. Скорая остановилась, я выскочила. Свекра на каталку переместили и повезли. Мне сказали зайти с другого входа. Остановилась, смотрю в след удаляющейся каталке.
Страшно. Чего это он вдруг? Не хочется, чтобы Николаевич помер, родной ведь человек.
Пока стою, ещё одна скорая подъехала. Двери открылись, врач ловко выпрыгнул и говорит кому-то, кто в машине остался:
– Подожди, тут у них нормальная столовка. Тебе сколько пирожков? Этому-то всё равно уже, а мне работать ещё до вечера.
Он отошел. А я только на секунду голову повернула, на одну долю секунды и… увидела знакомое лицо. Вернее… мертвое лицо, мертвого человека.
Тот самый – Лёха.
Трудно не узнать. Кажется, лицо его мне теперь в кошмарах будет сниться.
И вот он, этот самый человек, лежит в машине скорой помощи, абсолютно мертвый. Цвет лица, запекшаяся на шее кровь, стеклянный взгляд, мутные глаза мертвеца.
Обалдевшая, смотрю на него, не могу пошевелиться.
– Ну, что же вы, пойдёмте оформлять дедушку, – выкрикнул кто-то и я, вздрогнув, вспомнила, зачем здесь нахожусь.
Поспешила за медсестрой в приемный покой. Там уже, не торопясь, рассказала доктору всю подноготную болезни Николаевича. Даже забыла про увиденный мной только что труп мужчины.
Меня провели в палату. Я села на стул у кровати свёкра, грустно смотрю на него. Только сейчас, в другой обстановке, заметила, как он постарел. Когда-то сильный, волевой, властный мужчина, теперь почти старик, больной и немощный. Рядом аппарат, в вене игла капельницы. Одно не поменялось, выражение его лица, как всегда, сердитое. Вечно мной недоволен.
– Говорил я, твои гулянки до добра не доведут, – выдыхает слабо.
– А при чем тут вы и мои гулянки, как вы их называете? – огрызаюсь.
– При том. Все взаимосвязано, Лиля. Всё вокруг взаимосвязано.
Разговор, как обычно, не заладился. Я не стала долго сидеть.
Когда вышла из больницы, на улице было уже темно. Почему-то, глядя в тёмное небо над головой, снова в голове прокрутила слова Николаевича «Все вокруг взаимосвязано». Тут же вспомнился стеклянный взгляд мертвеца.
Но если этот Леха сейчас в морге, что могло произойти и где теперь Федор по кличке Граф?
Всего лишь вопросы в моей голове. Не пойду же искать Федора, чтобы узнать, что случилось с Лёхой. Это их, бандитские разборки, и мне туда лучше не соваться.
Достала телефон, вызвала такси. Сегодня в ночную смену и уже пора на работу. Из такси позвонила малому, сказала, что придется ему сегодня самому ночевать. Он как будто даже обрадовался. Я-то знаю почему. Сейчас позовет Макса ночевать или к нему пойдет.
– О, мам, я тогда к Максу пойду ночевать. Можно? – говорит довольный.
Это и лучше. Там он под присмотром мамы Макса.
– Можно, только веди себя прилично, чтобы потом его мама мне на тебя не жаловалась.
– Окей, мама, спасибо!
Пусть хоть так, лишь бы не один.
-–
В клубе, на удивление, народу немного. Три столика перед сценой заняты и ещё несколько подальше.
Я прошла в гримёрку, там уже Мими и Софа в костюмы одеты. Красятся.
– Привет всем, – бросила сумку на свой стул.
– Лиля, привет. Слышала новость, Романова завалили, – Мими с выпученными глазами ко мне повернулась. Как будто только и ждала, как войду, сразу выдать новость.
– Какого ещё Романова? – говорю недовольно. – Мне своих проблем хватает, Николаевича в больницу забрали с приступом.
– Ого, ничего себе. Как он?
– Да вроде нормально, капельницу поставили. Так что за Романов?
– Ты с луны свалилась? Романов – самый главный бандит в городе.
Вспомнилось лицо Лехи, точно, наверное, была перестрелка. Лёха этот, что ли Романов.
– Говорят, его брат убил – Граф. Он типа, только из тюрьмы вышел и пошел сразу мстить брату, за то, что тот его туда засадил. Ну, вроде. Он и убил…
– Что? – ещё даже не села, повернулась к Мими.
Внутри все так и перевернулось. Только ещё сегодня я видела Федора, сказала ему обо всем и теперь убит Романов.
