@ Социальные сети

© Юлия Ковалькова, 2023

ISBN 978-5-4474-5364-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Имена, характеры, места действия, как и все аналогии с действительными событиями, в этом романе вымышлены или творчески переработаны. Все совпадения с именами людей, ныне здравствующих или покойных, случайны.

Все ошибки в географических названиях, в характеристиках стрелкового оружия, медицинских препаратов и приёмов боевых искусств – случайные или преднамеренные – остаются исключительно на совести автора.

Глава 1. День первый

«Любовь – это мы. А ненависть – это то, чему нас научили…»

@

31 марта 2015 года, днём, за три дня до описываемых

событий.

Министерство внутренних дел РФ.

Офис Национального Центрального Бюро Интерпола

России.

Садово-Сухаревская улица, дом 11, Москва. Россия.

Сухощавый, много видевший и много переживший на своём веку, шестидесятитрёхлетний генерал – полковник МВД РФ Владимир Петрович Добровольский распечатал на принтере письмо, присланное ему по электронной почте его коллегой, француженкой Мари – Энн Бошо, поправил на сухом аскетичном лице очки и перечитал текст снова:

«Кому: г-ну Добровольскому,

Заместителю Генерального директора,

НЦБ Интерпола МВД России.

От: Мари-Энн Бошо,

Главы Группы Специалистов по поиску пропавших без вести.

МВД – НЦБ Интерпола Великобритании.

Home Office, 2 Marsham Street,

London SW1P 4DF

Ref.: HRM291011

Уважаемый господин Добровольский,

прошу Вас создать группу из гражданских служащих и направить её на обучение в Национальное Центральное Бюро Интерпола в Великобритании по адресу: Маршам Стрит 2, Вестминстер, Лондон. В группу должны войти граждане Российской Федерации, свободно владеющие английским, испанским и/или арабским языками и имеющие опыт работы с социальными сетями, высокотехнологичными системами и оборудованием.

О готовности группы сообщить.

Руководителем группы прошу назначить сотрудника НЦБ Интерпола в России, Андрея Исаева (позывной «Warg», идентификационный номер: 1225617—07).

Также направляю Вам обновление по делам российских граждан, объявленных в розыск за рубежом. Обратите внимание на дело №107 (глобальная телекоммуникационная система Интерпола i-24/7, база данных, отметка «код Омега»), ввиду необходимости перенесения дела в архив, за давностью времени.

Благодарю за сотрудничество.

Добровольский задумчиво подвигал тонкими светлыми бровями и стянул очки с носа. Он взвесил все за и против.

«Ну что ж, так тому и быть», – прикусив металлическую дужку очков, Добровольский переслал письмо своему заместителю с отметкой «cрочно, доложить об исполнении».

@

2 апреля 2015 года, четверг, днём.

Ламбет – Вестминстер, Лондон.

Великобритания.

Начало апреля. Лондон.

Солнечный, сухой, по- весеннему тёплый день.

Древняя Темза широкой серой лентой обвивает старинный город. Через реку раскинулся чёрно-красный Ламбетский мост, украшенный забавными скульптурками ананасов. С 1932 года этот мост соединяет два ключевых района Лондона, Ламбет и Миллбанк. Ламбет, один из тридцати двух районов Лондона, или, как говорят истинные англичане, «боро», известен тем, что здесь располагалась резиденция духовного главы англиканской церкви Соединённого Королевства, архиепископа Кентерберийского. Что до Миллбанк, то он относился к историческому центру большого Лондона. Здесь с перерывами с 1245 по 1745 год было отстроено Вестминстерское аббатство, начальная центральная галерея которого сегодня украшена иконами русского живописца Сергея Фёдорова. В Миллбанк также находятся Королевский судный двор и такие известные путешественникам улицы, как Скотленд-Ярд, Бейкер-Стрит и Пикадилли. Совсем недалеко от этих улиц есть и малоизученная туристами Маршам Стрит, где в доме под номером два, под разноцветной, напоминающей мозаику, крышей, с марта 2005 года функционирует представительство Интерпола в Великобритании.

Именно сюда второго апреля 2015 года в четверг, в три часа дня по набережной Ламбета шёл высокий и очень стройный молодой человек. Одетый в мягкие серые брюки, серое полупальто и белый кашемировый свитер, не отягощённые никакой ношей узкие, изящные кисти рук молодой человек сунул в карманы брюк, а воротник модного полупальто поднял повыше, и теперь уголки ворота пальто касались его подбородка. У прохожего была светлая, очень чистая кожа, узкая переносица и небрежно откинутые со лба прямые тёмно-русые волосы. Мужчина излучал энергию и обаяние, а взгляд его удлинённых насмешливых тёмно-серых глаз говорил о том, что он прекрасно знает про свой дар и отлично умеет им пользоваться. Звали прохожего Андрей Сергеевич Исаев, ему было тридцать два года и с марта 2015 года он курировал группу гражданских служащих НЦБ Интерпола МВД России.

В 2003 году Андрей Исаев с отличием закончил международно-правовой факультет МГИМО. Но вместо того, чтобы посвятить себя стабильной высокооплачиваемой работе в солидной госкорпорации или даже в Министерстве иностранных дел, Андрей Исаев отправился в Таможенную службу России. Там он не прижился, и уже в 2005 году стал оперативником детективно-охранного предприятия «Альфа». За время сотрудничества с «Альфой» Исаев прошёл путь от рядового специалиста, занимающегося наружным наблюдением и слежкой, до исполняющего обязанности руководителя оперативно-розыскной группы. Сегодня в департаменте Андрея, состоявшем из пятидесяти двух человек, работали как недавние выпускники юридических факультетов высших учебных заведений Москвы и Санкт- Петербурга, так и бывшие «силовики» -служащие правоохранительных органов и сотрудники силовых ведомств.

За годы работы на «Альфу» всегда тяготевший к аналитике и современным информационным технологиям Андрей научился разбираться в терроризме, вести работу с агентурной сетью, овладел навыками шпионажа, персональной и технической защиты и даже получил степень кандидата юридических наук. В конце лета 2009 года, узнав, что Интерпол заинтересован в работе с гражданскими служащими, Исаев отправил в штаб-квартиру Интерпола в Лионе своё резюме. В резюме Андрей указал, что знает один из обязательных для этой организации языков – английский, а также немного говорит на баскском и чешском. Резюме также сообщало, что Исаев смыслит в прикладных программах, владеет пистолетом «глок 17» и айкидо ёсинкан – самым жёстким из боевых стилей.

Резюме в Интерполе рассмотрели и приняли.

Первое собеседование Андрей прошёл легко, после чего ему навязали множество разнообразных тестов. Испытания быстро раскрыли высокий коэффициент его интеллекта, отличную способность устанавливать контакты, а также переносить значительные волевые, интеллектуальные и эмоциональные перегрузки. Более того, одно из заданий выявило две уникальных способности Андрея: врождённую эмпатию – дар чувствовать и предсказывать эмоции других людей, а также эйдетизм – фотографическую память. В той или иной степени, такая память присуща всем, но её яркие проявления встречаются крайне редко. Тот, кто обладает эйдетической памятью в полной мере, может удерживать и в любое время воспроизвести образ, замеченный им ранее. Таким образом, увидев человека, или явление, или предмет только один раз, Андрей Исаев даже через много лет мог его вспомнить и указать, при каких обстоятельствах он увидел его впервые.

Набрав требуемое количество баллов, 13 августа 2009 года Андрей подписал с Интерполом соглашение о конфиденциальности, после чего начал активно сотрудничать с командами НЦБ Интерпола в России и в Лондоне. Но об этой стороне жизни Андрея мало кто знал: Андрей Исаев отлично умел держать язык за зубами.

Помимо работы, у Андрея, как у каждого убеждённого холостяка, была личная жизнь, с короткими и длинными, ни к чему не обязывающими его, романами – и одна тайна, связанная со смертью его отца.

Отец Андрея – подполковник КГБ СССР, Сергей Олегович Исаев, пропал без вести 11 сентября 1999 года при выполнении задания, которое относилось к юрисдикции бывшего Первого Главного управления КГБ – структуры, отвечавшей за внешнюю разведку СССР до декабря 1991 года. Дело Сергея Исаева до сих пор хранилось в архивах правопреемницы этой службы под грифом «совершенно секретно».

Прожитые без отца годы и время, отведённое на забвение, сгладило безысходную боль от утраты. В полной мере мука вернулась к Андрею 25 апреля 2014 года.

Этот день безжалостно и навсегда разделил жизнь Андрея на две части.

В ту судьбоносную пятницу Андрею Исаеву срочно понадобилась справка из Бюро технической инвентаризации: документ был крайне необходим для перепланировки трёхкомнатной квартиры его матери на улице Серёгина, в Москве. В пятый раз спрашивая себя, куда его мать могла подевать нужную ему справку, Андрей перерыл весь её сейф в поисках злосчастной бумажки.

– Мам, ну и куда ты её сунула? – в конце концов, взмолился Андрей.

– А ты посмотри в сейфе, детка, – донеслось до него из гостиной.

– Блин, да я только что всё тут перерыл!

– Лапонька, я имела в виду: погляди в поддоне. Там, вверху сейфа есть чёрный поддон. Он выдвигается… а вы, Лизанька, не отвлекайтесь и переходите к джазовой импровизации Файна, – отозвалась Светлана Константиновна Исаева, профессор «гнесинки», под аккомпанемент хихиканья её ученицы.

Раздражённо откинув со лба волосы, Андрей присмотрелся, прицелился и одним движением выдернул из верхнего отделения сейфа маленький чёрный плоский поднос. Там Исаев и нашёл справку, обёрнутую вокруг капсулы из параарамидного волокна, иначе, кевлара. На капсулу, защищённую огнеупорной оболочкой, было нанесено всего два слова: «Симбад Альфа». Андрей покрутил капсулу в руках и подумал о том, что нужно поговорить с матерью и вернуть находку её владельцу. Человека, которому, по мнению Андрея, принадлежала эта капсула, Исаев знал без малого двадцать лет. И Андрей отложил капсулу на стеклянный стол рядом с сейфом. От неловкого соприкосновения со стеклом непрочно привёрнутая крышка капсулы слетела, и из кевларового чехла выпала тонкая трубочка записки. Удержаться и не развернуть бумажную «начинку» было попросту невозможно.

Впрочем, зная, что в сейфе матери хранятся вещи, имеющие отношение только к их семье, Андрей не особо мучился угрызениями совести. В итоге Исаев развернул кальку и прочитал письмо, обвинявшее в смерти его отца весьма конкретного человека. Этому человеку Андрей Исаев доверял всю свою жизнь. Пережив в одно мгновение крах потери и горечь прозрения, Андрей забрал капсулу с собой, так ничего и не сказав матери.

Те триста шестьдесят пять дней, в течение которых Андрей хранил находку у себя, полностью его изменили.

Из глаз Андрея исчезли искорки задорного тёплого юмора, некогда так украшавшие его взгляд. На смену остроумной и доброй насмешке пришли ирония, сарказм, злость, а временами и откровенный вызов. Единственное, с чем еще не могла справиться ярость, разъедавшая изнутри Андрея, так это его терпение. Впрочем, выдержка Исаева подвергалось адским испытаниям каждый раз, когда Андрей вспоминал про Симбада.

Весь год, что Исаев хранил у себя эту злосчастную капсулу, он замышлял кровавую месть. История убийства его отца была не банальной, и Андрей собирался отомстить Симбаду той же самой монетой. Для перехода партии в эндшпиль, а плана мести – к точке касп1 Андрею оставалось только найти болевую точку Симбада, после чего расставить на него ловушку и уничтожить его. И Андрей точно знал, что равно или поздно, но он своего добьется.

Этот молодой мужчина обладал завидной способностью, недоступной большинству людей – он умел ждать и очень хорошо думать.

Быстро шагая к Маршам Стрит и с лёгкой усмешкой косясь на плакаты новомодных наручных часов «Michael Kors» (часы рекламировали прелестная темноволосая девушка, нежившаяся в объятиях безупречно – красивого зеленоглазого парня), Андрей вступил на первые ступени Ламбетского моста, когда ожил криптотелефон, выданный ему в Интерполе. На дисплее высветилось имя «Виталий Петров», – так звали молодого оперативника, которого месяц назад Андрей Исаев взял в свою оперативно- розыскную группу в «Альфе». Исаев недовольно поморщился, но на вызов ответил: при всей своей словоохотливости Петров был толковым сотрудником и редко когда беспокоил начальство по пустякам.

– Привет, Виталь. – Андрей начал подниматься по ступеням.

– Привет, Сергеич, ты как? Мне снова нужна твоя помощь, – жизнерадостно и в то же время явно извиняясь, ответил оперативник.

– Что на этот раз? – поднял брови Андрей, переходя на другую сторону Ламбетского моста.

– А я не могу ввести данные в базу по делу 117-S в том виде, как ты этого хочешь… Дурацкие технологии. Голову можно сломать.

– Сочувствую. Мне, знаешь ли, тоже очень тяжело живётся в эпоху глупых людей и умных технологий, – Андрей всё-таки поддел мальчишку, – но если серьёзно, то я занят.

– Да? А я думал, ты в отпуске, в Лондоне. Мне сэнсей сказал, – ответил Петров. Сэнсеем с легкой руки Андрея сотрудники «Альфы» называли Александра Ивановича Фадеева – хозяина этого детективно-охранного предприятия.

– Вот я и спешу обратно в свой отпуск, Виталь. Так что привет сэнсею. А что касается тебя, то ладно, так и быть, помогу. Только давай покороче. У тебя есть ровно десять минут. Время пошло.

– Ага, Сергеич, понятно. Так точно… Сейчас система загрузится и сразу же начнём… а может, я тебе пока шикарный анекдот расскажу? Так сказать, в качестве компенсации? Короче: приезжает одна блондинка в Лондон и просит очень сладкий чай. А там…

– Девять минут, – в раздражающей собеседника невозмутимой манере произнёс Исаев. Андрей не собирался объяснять, что ему не нравятся ни чай, ни сладкое, ни блондинки, ни анекдоты про них.

– Ладно, ладно. Я понял… О, система готова. Значит так: если вводить в поля пятизначные значения, то не получается увидеть все строчки, но…

Прижимая к уху криптофон, Андрей отошёл к высокому ограждению Ламбетского моста, прислонился к нему и замер. Андрей слушал Петрова и одновременно рассеянно обозревал прохожих.

В этот час пешеходов было совсем не много: среди туристов Ламбетский мост особенной популярностью не пользовался, а жители Лондона, работавшие в Сити, уже заняли в офисах свои места. И тем не менее, в этот день на Ламбетском мосту попадались весьма примечательные личности. Сначала в сторону Ламбетского дворца величаво прошествовала полная достоинства крошечная старушка с прической буклями, как у королевы Елизаветы Второй. Дополняя сходство с венценосной особой, голову старушка подвязала пестрым шелковым платком от «Hermès». Старушка вела на красном поводке толстенького симпатичного мопса.

Потом в сторону Вестминстера с тем любознательным выражением на лице, которое свойственно только детям, протрусил розовощёкий мальчик. Подросток рвался к колесу обозрения «London Eye» и нетерпеливо оглядывался на идущую позади него строгую женщину в чёрном.

– Do not rush, Edward. Easy, please. Не спеши, Эдвард, – строго обратилась к мальчику истерзанная его активностью дама.

Андрей, со свойственной ему наблюдательностью моментально сообразил, что леди в чёрном – гувернантка этого непоседы. И наконец, двигаясь от Вестминстера к Ламбету, мимо Исаева медленно прошел высокий темноволосый мужчина лет пятидесяти. У мужчины была прямая осанка и широкие плечи. Выглядел он представительно и даже харизматично. Вот только взгляд его карих глаз был чересчур цепким. Незнакомец был одет в дорогие ботинки и бежевое кашемировое пальто, вокруг воротника которого с истинно английской элегантной небрежностью был повязан модный бежевый шарф в клетку от «Burberry».

Сердце Андрея дало два глухих удара, и Исаев недоверчиво уставился на мужчину.

«Неужели я его знаю? – удивился Андрей. – Хотя нет, я абсолютно точно вижу этого человека впервые. Это лицо и этот взгляд мне совсем не знакомы. Интересно, кто он? Судя по одежде – англичанин. Судя по лепке лица – баск. Если судить по его взгляду, то он может быть и русским… Впрочем, мне-то какая разница? Тем более, что, судя по всему, этот мужчина когда-то давно перебрался сюда и неплохо здесь себя чувствует».

Между тем, поравнявшись с Исаевым, предмет его размышлений сбавил шаг, заглянул в лицо Андрея и быстро перешёл на противоположную сторону пешеходной зоны моста. Встав у одной из опор, «англичанин» помедлил, потом развернулся, уверенно встретил вопросительный взгляд Исаева, после чего улыбнулся ему хоть и вежливой, но сухой и отстранённой улыбкой. Больше незнакомец на Исаева не смотрел: «англичанин» явно выискивал взглядом в толпе кого-то другого.

Андрей настороженно проследил за странным незнакомцем и отметил, что в нескольких метрах от него и прохожего готовится разыграться сценка, совершенно не типичная для хорошо воспитанных жителей Сити.

Итак, по пешеходной зоне моста по направлению к Исаеву неторопливо приближались две молодых женщины.

Они были примерно одного роста и даже одеты одинаково: в джинсы, белые кеды со звездочкой «Converse» и короткие «парки». Волосы у той, что напоминала принцессу, были рыжими и сколоты на макушке в лисий хвост. Светлые, натурального пепельного цвета волосы её спутницы были заплетены в небрежный узел на шее. Несколько белых прядей вились на висках и касались высоких скул блондинки. Приглядевшись к белокурой женщине, Андрей поморщился: рядом с яркой обладательницей «лисьего хвоста» эта смотрелась так же невзрачно, как белый голубь рядом с павлином.

Поглощённые своим разговором женщины не замечали, что их стремительно догоняют двое высоких, спортивного вида, молодых людей, на лицах которых читалось удовольствие от хорошего дня и предвкушение приятного знакомства. Наконец, один из юношей вырвался вперёд и загородил блондинке дорогу. Движения его тренированного тела напомнили Андрею баскетболиста. «Баскетболист» наклонился к белокурой женщине и начал что-то быстро объяснять ей, показывая на себя, на камеру в чёрном футляре, висевшую на шее его ухмыляющегося приятеля, и на колесо обозрения «London Eye», которое хорошо просматривалось с Ламбетского моста.

«Хочу с вами познакомиться и снять вас, чтобы покататься», – перевёл про себя пантомиму юноши Андрей. Фраза получилась хотя и забавной, но двусмысленной – как раз во вкусе Исаева.

Выслушав занимательную речь «баскетболиста», блондинка коварно улыбнулась и ласково поманила юношу пальцем к себе. Тот, ёрничая, упал на колено и театрально протянул женщине руку. Улыбка блондинки засочилась сладким сиропом, когда она наклонилась к уху «баскетболиста» и произнесла всего несколько слов. После чего блондинка выпрямилась и немедленно превратилась в строгую даму средних лет. Её рыжеволосая спутница немедленно опустила на лицо очки от солнца и отвернулась к Темзе, причём её плечи начали подозрительно сотрясаться, словно от смеха.

Андрей фыркнул и посмотрел на «баскетболиста» и на его приятеля. Увы, молодые люди реакции рыжей не заметили. Не догадываясь, что их провели, «баскетболист» краснел, бледнел, а его приятель, топтавшийся неподалеку, застыл, как памятник потрясению. Уголки губ Андрея дёрнулись и побежали вверх: блондинка и рыжая явно что-то затевали.

Между тем несчастный «баскетболист» неловко поднялся с колен и поднял руки вверх в том самом жесте, который на всех языках мира означает «простите, сдаюсь». После этого «баскетболист» прижал правую ладонь к сердцу и начал что-то торопливо и сбивчиво объяснять хитроумной блондинке. Выражение лица спортсмена было скорбным и очень серьёзным. Напуганный приятель «баскетболиста» также присоединился к извинениям, после чего молодые люди дружно выполнили команду «налево кругом», рванули с места в карьер и через несколько секунд поравнялись с Андреем.

– Лёха, вот ты придурок, а? Ну на фига было девок из Интерпола-то цеплять? У нас же здесь сборы… а что, если эта белобрысая пожалуется куда надо? Мы же хлопот с тренером не оберёмся. Нас же из команды отчислят, как пить дать, – ломающимся юношеским тенорком по-русски пробасил приятель «баскетболиста» и быстро спрятал в снятый с плеча рюкзак отличную любительскую зеркальную камеру «Canon EOS 1200D».

При слове «Интерпол» Исаев немедленно навострил уши.

– Сам ты придурок, – недовольно оборвал зарвавшегося приятеля Лёха. – А кто меня подначивал, «а давай, Леха, давай»? Ты знал, что эта белобрысая – офицер Интерпола, и что она по-русски чешет лучше нас с тобой? Вот и я не знал. Эх ты, вот ведь зараза… – И тут Лёха добавил к своей речи совершенно не печатное, но вполне колоритное определение, которое Андрей с его ироничным умом и хорошо подвешенным языком моментально перевёл на литературный язык как «женщина, которая любит гулять много, долго и разнообразно».

Исаев не сдержался и фыркнул.

Молодые люди, чью принадлежность к спорту так быстро вычислил Андрей, бросили на Исаева подозрительный взгляд, переглянулись и тут же заторопились. Через секунду они уже растворившись в толпе. Исаев мысленно отдал спортсменам честь и проводил их полным иронии взглядом.

«Ну, ребята, вы даёте: блондинка избавилась от вас старым, как мир, способом. Подумать только, в Интерполе она работает… ага, да, конечно. А интересно, как эта невзрачная мадам из Интерпола отшивает тех, кто умней?».

– Алло, Сергеич! Ты где? Ты меня слышишь? – между тем заверещал телефон Андрея.

– Ай, черт! – Отдернув руку с трубкой, поморщился Исаев, успевший напрочь забыть о собеседнике. – Виталь, ты так орёшь, что тебя не только я – тебя уже весь Лондон слышит.

– А чего ты тогда молчишь? – дружелюбно и необидчиво поинтересовался тот. – Я уже два раза тебе повторил, что я уже всё сделал. Так что спасибо тебе за помощь, Сергеич. Вот.

– Да на здоровье.

– И тебе удачного дня. Особенно, если ты собираешься провести его с пользой для дела. Или – для тела, – многозначительно добавил Петров и, посмеиваясь, отключился.

Услышав достойный ответ своего ученика, Андрей хмыкнул и сделал мысленную зарубку. После этого Исаев отправил телефон в карман брюк и неспешно направился к женщинам. До встречи на Маршам Стрит оставалось еще полчаса, и Исаев решил попытать счастье с рыжей. Это была по-настоящему яркая, холёная и очень красивая женщина, и Андрей искренне недоумевал, отчего «баскетболист» и его друг отдали предпочтение блондинке.

Пройдя пару метров, Исаев заметил, как женщина со светлыми волосами присела на корточки, чтобы завязать шнурок своего кеда. Наметанным взглядом Андрей быстро оценил изящество её позы и манящие движения её тела. Разглядывая блондинку, Исаев неожиданно для себя почувствовал к ней весьма определённый интерес. Пока блондинка управлялась с непослушным шнурком, из кармана её зеленой куртки выпал маленький золотой предмет и под порывом ветра откатился к ногам Андрея. Исаев наклонился и тотчас поднял его.

«Красная губная помада. Этикетка „Tom Ford“. Нет слов, как идейно. Ладно, Красная Шапочка, раз ты сама меня выбрала, то я, так и быть, тебя съем.»

– Sorry, lady, this is yours, – произнёс Исаев на безупречном английском языке и, начиная охоту, присел перед блондинкой на корточки. Голос у Андрея был низким, бархатным, с хриплыми опасными нотками. Этот голос не только ласкал женский слух, но и отлично отражал характер своего хозяина. На открытой ладони Андрей протянул женщине её пропажу. Блондинка потянулась за находкой, и Исаев ощутил нежный аромат её нагретых солнцем волос и золотистой кожи. Это был странный аромат, притягательный, откровенно-манящий. Кончики пальцев Андрея моментально наэлектризовались, в желудке появился знакомый жадный холодок, и удивлённый Исаев впился взглядом в блондинку. В ответ женщина медленно подняла на Андрея глаза – и тот онемел и обездвижил. Ещё бы: если фигура женщины возбуждала его воображение, а аромат тела манил, то взгляд попросту убивал наповал.

У женщины были глаза цвета неба.

Лучистые, выразительные, и вместе с тем неправдоподобно-яркие – они были заключены в удивительно красивый скифский разрез с приподнятыми вверх внешними уголками. Но Исаев моментально нашёл этим глазам другое определение – «волчьи». Изображение таких глаз Андрей часто встречал на аватарах2 пользователей социальных сетей или же на заставках мобильных. Но, в отличие от большинства поклонников этих картинок, Андрей знал, что волки только рождаются с глазами синего цвета. Со временем радужная оболочка волчьих глаз меняет цвет на зелёный или же на жёлтый, почти янтарный, с примесью красной меди. И только в самых редких случаях глаза волка на всю жизнь остаются синими. Зрачки в таких хищных глазах кажутся чёрными, как уголёк, а радужка напоминает каплю голубых чернил, размытую вокруг зрачка и собранную затем в ободок радужной оболочки всей мощью аквамарина. Именно такие глаза сейчас очень пристально изучали Андрея. К тому же над левым надбровьем блондинки, подчеркивая цвет и магнетизм её глаз, красовались четыре маленьких родинки-точки. Расположение точек очень напоминало навершие креста.