Сквозь время. Вода и песок

Кортис говорил о ходящем. Говорил о трудном пути и выборе самого времени. О том, что однажды время проявит себя в его жизни, но ничего подобного не произошло, а Кортис если и приглядывал за ним, то никак этого не показывал. Выглядело всё так, будто увиденное было просто сном. Настолько реалистичным и правдоподобным, что Каю казалось, будто это не сновидение, а воспоминание. Что-то такое, что он действительно пережил.

Осознание того, что ничего из обещанного не происходит, вгоняло Кая в тоску. Если тогда, пусть и на мгновение, но он поверил в то, что он здесь не просто так, а для какой-то цели, что всё произошедшее с ним не фокус судьбы, а путь, то теперь он начинал понимать, что нет никакого пути. Как и судьбы. Как и вообще каких бы то ни было планов и обстоятельств. Всё просто бессмысленно.

Каждый день, когда он просыпался с гудящим от тренировок телом и шёл заниматься, он надеялся, что делает это не просто так, а для чего-то и каждый раз, когда он ложился спать, осознавал, что все его усилия тщетны. Вера угасала в нём так же быстро, как догорает свеча. Кай говорил себе: завтра всё изменится, но завтра ничего не менялось. Прошёл уже не один месяц, как он заверял себя в том, что грядут перемены, что ещё чуть-чуть и Кортис проявит себя или он что-то поймёт, или что-то сделает, или…или ещё сотни “или”, но изменений не было, и он попросту устал твердить себе, что всё может быть по-другому.

Кай корил себя за то, что поверил. Кто вообще в здравом уме будет верить снам?! В итоге от этой своей веры страдал он сам, и с её угасанием начал угасать интерес к жизни. Это был не его мир, не его родной город, не его занятия и вообще не то, чего он хотел.

Однако он успел привыкнуть к Лоритину и его порядкам. В сущности, чем этот мир отличался от привычного ему? Что там, что здесь ты выживал. Искал себе пропитание и ночлег. Одежду, в конце концов. Разве что там возможностей было больше и вообще всего того, что вызывало у Кая интерес.

Здесь города меньше, жильё проще, еда немного другая. Разбойники и прочие нежелательные элементы рыскают по ночам лесами и тёмными улицами в поисках азарта, крови, денег и жадными изголодавшимися глазами выискивают себе беззащитную жертву, которой можно залезть грязными мозолистыми руками под юбку. Торгаши всё так же ищут способы, на чём можно нагреть лапу, а короли и королевы, считай, политики, думают тяжкие думы о том, как им заиметь ещё больше денег, земель и власти, чтобы заиметь ещё больше денег, земель и власти и получить поддержку. Как водится, каждый, кто действительно ищет, искомое находит, но Каю в Лоритине искать было нечего.

Как нечего было искать и Квентину. Но если Квентин нашёл себе занятие, у Кая не было ничего, кроме тренировок. В одиночестве мало чему научишься, а Квентин не мог с ним заниматься с утра до ночи напролёт. Он часто ходил в город, а иногда подолгу засиживался в мастерской, чтобы они могли позволить себе хоть что-то. Кай уже встал на ноги, а значит, скоро ему пора будет отправиться в своё собственное путешествие по просторам Лоритина. Он сделает то, что обещал Квентину – достанет нужные ему части из капсулы и пойдёт своей дорогой. Больше Квентину не придётся тащить их обоих.

Кай помогал механику как мог и чем мог, но по большей части единственное, чем он мог помочь, это не мешать. Квентин механик. В такой работе надо понимать, что ты делаешь, а Каю всё это никогда интересно не было, да и понимал он в этом грош. Зато помогал по хозяйству. Всё лучше, чем влачить бесполезное существование и слыть неблагодарным. Не то, чтобы Каю сильно нравилось мести пол или таскать воду, зато это отвлекало от мыслей. Мыслей, которые разрушали его изнутри.

Управляться с мечом он мало-мальски научился, и это был уже хоть какой-то прогресс. Конечно, мастерство оттачивается годами, и за несколько месяцев никто мастером не становится, но набить руку Кай мог только в настоящем бою, а не на тренировках. Спустя месяц учёбы на палках Квентин раздобыл два тупых меча, и они начали заниматься на них. Это было куда больнее и опаснее палок. Лезвие хоть и было тупым, а острие отколото, всё же пораниться можно было легко. Поначалу Кай хотел вернуться к палкам, боясь, что очередная тренировка может кончиться плохо, а потом понял, что так он учится быстрее. Чем реальнее угроза, тем выше сосредоточенность и начисто отсутствует желание подставляться под удар.

Климат менялся, а тренировки продолжались как ни в чём не бывало. Зелёное лето плавно переросло в хмурую осень. Часто стали дожди, а по ночам гулял холодный ветер, пробирая до костей.

Бывало, Кай захаживал в Кратт вместе с Квентином. В одно из посещений города они заглянули к портному, сняли мерки, и Кай, наконец, обзавёлся нормальной одеждой. Стоило признать, механик не поскупился. Видимо, то был жест доброй воли за ещё не сделанную Каем работу – запчасти из капсулы. Кай долго благодарил его, любуясь кожаным нагрудником, сапогами, наголенниками и нарукавниками, но больше всего ему понравился плащ. Длинный, красивый, с капюшоном. А ещё длинная чёрная перчатка из плотной кожи для левой руки, чтобы скрыть протез. Теперь у него была нормальная одёжка, в которой он мог смело отправляться в путь.

Неделю спустя они зашли к кузницу и отдали ему меч, который Кай забрал у риггеровца. Та стычка в лесу казалось Каю какой-то далёкой, даже не настоящей. Иногда ему думалось, что её вовсе не было. Так давно это было, и столько всего изменилось. Кузнец заточил клинок и вернул его. Теперь у Кая было оружие.

Квентин так же снабдил его специальной флягой для воды, которая цеплялась к поясу, и небольшим рюкзаком, в который он мог положить всё самое необходимое. Единственное, чего у него не было, так это лошади, но жаловаться было грех. Денег на коня у Квентина не было, а Кай ездить всё равно не умел. К тому же он отговаривал Квентина от подобных покупок и вообще плохо понимал, почему тот о нём так заботится и чем он ему обязан, ведь пользы от него, по его меркам, не было никакой. Да, он мог помочь с едой или сходить за водой, отфильтровать её, наполнить душ, подать нужные детали в мастерской или поддержать диалог, но всё это точно не стоило того, чтобы делать такие подарки. По крайней мере, так думалось Каю, а ещё ему думалось, что это как-то связано с тем случаем, о котором Квентин ему так и не рассказал. Так или иначе, это уже было неважно. Погода становилась всё хуже, солнце появлялось всё реже, и температура начала опускаться. Если они хотели добраться до капсулы, нужно было делать это сейчас.

**

Нет, давно уже не лето, – думал Кай, стоя на песчаном берегу. Он смотрел на волнующуюся под потоками ветра водную гладь, представляя, как сейчас холодно под водой. Он не раз собирался напомнить Квентину о деле и поторопить его, так как зимой, пусть по словам механика они здесь и не очень холодные, он точно в воду не полезет. Но каждый раз, когда он собирался это сделать, что-то останавливало его. Наверное, осознание того, что как только он выполнит свою задачу, их пути разойдутся.