Право талиона

– Охранник! – заставил его вынырнуть из воспоминаний голос девушки, задержавшейся у входа в дом. – Завтракать идёте?

Когда Извеков вошел в дом, хозяйка снимала крышку с кастрюли. Ноздри гостя учуяли запах куриного бульона, живот свело голодной судорогой, рот мгновенно наполнился слюной, и он с усилием сглотнул её. Одновременно Андрей почувствовал, что вылазка на улицу не прошла без последствий: голова отяжелела, натруженная лодыжка ныла, ребра тоже. Собрав остатки сил, он с трудом доковылял до стола и тяжело опустился на лавку перед алюминиевой миской с густым вермишелевым супом.

– Давайте знакомиться, что ли, – тяжело выдохнул он, прежде чем приступить к еде. – Андрей Извеков.

– Инга, – коротко отозвалась девушка. – А это мой дед Трофим Емельянович.

Старик кивнул, молча накрошил в суп пару сухарей, затем поднял тяжёлый взгляд на гостя и глухо поинтересовался:

– И кто же ты будешь, Андрей?

– Я работаю в АО «Интерпром». Слышали, наверно?

– Слыхали. У вас там все с пистолетами ходят?

– Нет, – ухмыльнулся Андрей. – Просто я руководитель службы безопасности. Мне по должности положено.

– Серьезная, видать, должность, раз её с пистолетом охранять нужно.

– Серьёзная, – согласно кивнул Андрей, черпая густую массу из миски.

– Вот, берите, – подвинула к нему Инга разделочную доску с нарезанными кусками домашней лепёшки.

– Спасибо. Очень вкусно. Из чего бульон?

– Куропатка. На второе жаркое из лосятины будет, – сообщила Инга.

– Отлично, – буркнул Андрей, непроизвольно скривившись.

Его как-то раз вытащили в тайгу на охоту, и там довелось отведать лосятины. Впечатление осталось преотвратное. Казалось, проще съесть подмётки собственных ботинок, чем прожевать специфически пахнущие куски жаренного на костре лосиного мяса.

Покончив с первым блюдом, девушка встала и ушла за следующим. Когда за ней закрылась дверь, хозяин дохлебал суп, облизал ложку, и, отложив её в сторону, задумчиво выдал:

– Значит, ты не бандит?

От таких слов Извеков поперхнулся и закашлялся, затем вытаращил глаза на старика.

– Вы думали, что я?..

– А что мне ещё думать?! – не дал ему договорить хозяин. – Удостоверения нет, а пистолет есть. Не простой, иностранный, патронов много влазит.

– Вы запасную обойму нашли? – догадался Андрей.

– Да ты не выкай мне, безопасность. Нашёл. В кармане у тебя была. Хороший ствол?

– Хороший. Австрийский.

– Это что же, свои разучились пистолеты делать?

– Ну, этот понадёжнее наших будет. Хотя… В принципе, я его из-за повышенной ёмкости магазина люблю. Семнадцать патронов.

– Вот ты их все в мишку и всадил. Хорошо башку разворотил… – квакающе рассмеялся старик.

В голове Андрея промелькнуло видение: огромная, смрадно пахнущая клыкастая пасть зверя… Он невольно передернулся.

– Сожрал бы он тебя, если бы не семнадцать патронов, – уверенно констатировал старик.

Андрей согласно кивнул, скосил глаза на край стола, где лежало содержимое его карманов, и поинтересовался:

– Трофим Емельянович, а как вы с Ингой у вертолёта оказались?

– Пришли посмотреть – может, кто живой остался. Я на охоту ходил, вдоль реки километров пять отсюда. Видел со скалы, как вертолёт в тайгу свалился, место запомнил. Сразу пошёл назад. Собрались с Ингой, и потоптали. Не зря сходили.

– Да уж, не зря. Спасибо вам.

– На здоровье.

– А у меня телефона не было?

– В машине твой телефон. Инга заряжать поставила.

– Спасибо. Но здесь, как я понимаю, связи нет?

– Правильно понимаешь. Скала не даёт. Вот если на сопку подняться, километра два отсюда, то там от села добивает.

– От какого села?

– От села, где мы живём, от Никольского.

– Никольское – это километров пятнадцать от Загорска, – припомнил Андрей.

– Правильно, и до Никольского отсюда пятнадцать. Так я вчера тебе и сказал – всего до города тридцать.

– Не помню. Мне срочно в город надо, Трофим Емельянович. У вас машина на ходу? Я заплачу.

– Это хорошо, что заплатишь, деньги, они всегда к месту. И машина на ходу, только выбраться отсюда мы раньше, как через пару дней, не сможем. Речка поднялась после ливней. Утопим машину.

– А других вариантов нет?

– Есть. Километров десять вдоль реки. Там переправа старая. Только ты не ходок сейчас.

– Не ходок, это верно, – досадливо поморщился Андрей.

– Могу на сопку пройтись, позвонить кому надо. Если ты богатый, то вертолёт пришлют.

– Нет! – резко отрубил Андрей после некоторого раздумья. – Звонить не нужно. Подожду.

Его мучили смутные сомнения по поводу катастрофы вертолёта. Начали мучить ещё там, на поляне, когда он ждал смерти. Продолжали мучить и сейчас. Вспоминая последние секунды перед падением, он всё больше уверялся в том, что сквозь гул двигателя слышал хлопок. После машину крутануло по горизонтали, и она потеряла управление. Опытный пилот действовал по инструкции: успел выключить двигатель и перекрыл подачу топлива, чтобы избежать взрыва при столкновении с землёй. Почти сразу же раздались удары о деревья винтов, продолжавшихся вращаться в режиме авторотации, жуткий скрежет рвущегося металла. Когда Андрей врезался головой в спинку сиденья пилота, перед глазами блеснула яркая вспышка. И темнота… Несомненно, он слышал хлопок – и это был взрыв. По крайней мере, очень похоже. А если так, то на него покушались. И кто бы это ни был, сейчас Андрей не мог доверять никому. Нужно ждать. Вначале попасть в город, в свой офис и тогда… Что – тогда, и среди кого искать виновников, он ещё не представлял, но на месте разберётся, с чего начинать.

Извеков летел с инспекцией на принадлежащий компании золотоносный прииск. Когда хозяин «Интерпрома» Маврин Иван Алексеевич приобрёл прииск, там оставалась действующей только одна штольня, да и та работала практически в убыток. Маврин был одержим идеей создать конный туристический маршрут с экскурсией на прииск, однако начавшаяся пандемия парализовала туризм, и эта тема на время заглохла. А пару недель назад в районе прииска пропала геологическая партия. Вернее, не вся партия – пропали трое: два геолога и начальник партии. То, что они могли исчезнуть в районе прииска, выглядело сомнительным, поскольку основной лагерь геологов располагался в десяти километрах от промзоны и делать им возле прииска было нечего. Вот только оставшиеся сотрудники геологоразведки в один голос утверждали, что эти трое отправились именно туда. Когда истёк срок возвращения, инженер, оставшийся исполнять роль начальника, сообщил о пропаже по всем каналам. Организованные поиски ни к чему не привели – люди словно растворились в воздухе. Всё это никак не касалось производственной деятельности компании, однако начальник охраны прииска за два дня до крушения вертолёта позвонил Андрею и доложил, что на прииске происходят непонятные вещи. Неподалёку были замечены посторонние, и они скрылись в тайге, как только их обнаружили. Более того, днем ранее кто-то проник на территорию и даже спускался в одну из заброшенных штолен. Данное сообщение скорее удивило Андрея, чем обеспокоило, но он всё-таки решил побывать на месте.

Его размышления прервал скрип входной двери. Инга вернулась в дом с большой кастрюлей в руках. Она поставила её на стол, выложила в чистую миску несколько кусков мяса вперемежку с картофелем и подвинула к Андрею. Он поблагодарил кивком, ложкой подцепил один кусок, отправил в рот и приготовился к неприятной процедуре. Однако мясо, против ожидания, буквально таяло во рту и по вкусу напоминало телятину. Гость несколько удивлённо взглянул на хозяйку.

– Это действительно лось?

– Лось, – утвердительно кивнул старик. – Молодой и правильно приготовленный. Внучка у меня добрая хозяйка!

– Дед! Прекрати! – осадила его Инга, покрываясь лёгким румянцем. – Хватит меня рекламировать!

Далее обед проходил в полном молчании. Когда тарелки опустели, Инга собрала грязную посуду на пластиковый поднос, протёрла стол и подалась на улицу.

– Так что с моим стволом? – нетерпеливо спросил Андрей, когда за ней закрылась дверь.

Дед пробурчал под нос нечто невразумительное, поднялся, вышел в боковую дверь и вскоре вернулся, сжимая в кулаке пистолет Андрея. Он положил его на стол и пристроил рядом полную обойму. Извеков взял оружие, быстро и уверенно разобрал его, затем вопрошающе поднял глаза на старика. Тот понял его без слов, протянул руку к одной из полок на стене, снял оттуда пластиковый кейс, завёрнутый в ветошь, и протянул Андрею. Тот открыл его, осмотрел принадлежности для чистки оружия и принялся за работу. Закончив чистку, он собрал пистолет, дёрнул затвор, спустил курок, и, загнав полную обойму в рукоять, устало выдохнул. В голове слегка шумело, в теле прочно поселилась усталость, словно он занимался тяжёлой работой. Клонило в сон.

В дом вернулась Инга, держа в руке алюминиевую кружку. Когда она приблизилась, Андрей почувствовал обволакивающий терпкий аромат.

– Выпейте и ложитесь отдыхать, – приказным тоном произнесла девушка, неодобрительно покосившись на пистолет.

– Что это? – осторожно поинтересовался Извеков, принимая кружку и принюхиваясь. – Чабрец?

– Он, – подтвердила Инга. – Ещё и другие травы, но запах действительно от него. Это поможет вам восстановиться.

– Теперь ложитесь и поспите, – продолжила она командовать, когда Андрей допил горячий горький напиток.

Ему действительно хотелось прилечь, и он не стал спорить. Поднялся, доковылял до кровати, с удовольствием растянулся на ней и практически сразу провалился в глубокий сон.

А когда проснулся, уже вечерело, день явно шёл на убыль. Сквозь небольшое окно сочился рассеянный вечерний свет, в доме царил полумрак. Андрей пошевелился, прислушиваясь к своим ощущениям. Первое же движение отдалось тупой болью в районе рёбер, но уже не такой острой, как несколько часов назад. Он осторожно поднялся с кровати, обулся и проковылял к двери. Снаружи было ещё достаточно светло. Увидев хозяев в летней кухне под навесом, он медленно побрёл к ним. Видимо, готовилась домашняя тушёнка из лосятины – на газовой плите стояли два блестящих автоклава, напоминавшие по виду ацетиленовые генераторы для сварки. Дед с внучкой были заняты тем, что методично доставали маринованное мясо из большого эмалированного таза и запихивали его в литровые стеклянные банки.

– Добрый вечер, – поприветствовал их Андрей, присаживаясь на лавку в торце стола.

– Добрый, – отозвался дед, не отрываясь от своего занятия.

Инга только мельком взглянула и кивнула молча. Через несколько минут мясо в тазу закончилось. Девушка составила банки в автоклавы, дед завернул винты на крышках аппаратов и зажёг конфорки газовой плиты.

– Как самочувствие? – поинтересовалась Инга, вытирая руки влажной тряпкой.

– Бодрое, – коротко ответил Андрей. – Вставал тяжело, но расходился. Уже терпимо.

– Всё равно, вам лежать нужно. Сейчас поужинаете – и в кровать.

Девушка прошла мимо него, направляясь к роднику. Пока она мыла руки, Андрей решил выяснить кое-что у старика.

– Инга здесь в отпуске? Помочь приехала?

– Приехала, – эхом проскрипел дед. – У меня в Никольском живёт. От бандитов скрывается.

– Чего-о-о? – вытянулось лицо у Андрея. – От каких бандитов?

– От ваших, загорских. Ты меня не пытай. Я сам толком не знаю. Только угрожали ей. Вот она уволилась и ко мне сбежала.

– Так как же…

– Я же говорю – не пытай! Спроси её сам. Захочет, расскажет.

Андрей нервно принялся тереть пальцами заросший густой щетиной подбородок. Когда Инга вернулась под навес, он уставился на неё, собираясь задать вопрос, но девушка опередила его, спросив недовольно-резким тоном:

– Что?!

– Нет, ничего, – отвёл глаза Андрей.

– На ужин тушёнка, – объявила хозяйка, доставая две банки с мясом из деревянного ящика, стоявшего подле стола. Подобных ящиков под навесом был целый штабель, не меньше полутора десятков. Хозяева основательно приготовились к зиме, прикинул про себя гость. Девушка сняла с полки три алюминиевые миски, разложила в них мясо и присела за стол. Ели молча. Похоже, тушёнка была из последней партии – тёплая и невероятно вкусная. Андрей быстро съел свою порцию, закинул в рот остаток лепёшки, прожевал и сыто икнул в кулак. Девушка оторвалась от еды, взяла кружку и налила ему из маленькой кастрюли отвар, который он уже пил после обеда.

– Это снотворное какое-то, – буркнул гость, но спорить не стал и принялся цедить горькую жидкость.

– Точно, – отозвался дед. – Спал ты без задних ног. Кстати, тут недавно вертолёт гудел неподалёку.

– Вертолёт?! – всполошился Андрей. – Так это, наверно, меня ищут?

– Скорее всего, – согласился хозяин.

– Может, нужно к месту аварии сходить? Может, там спасатели?

– Может и так, – пожал плечами старик. – А может и нет. Чего на ночь глядя тайгу топтать? Поутру схожу. Мишку, которого ты порешил, закопать нужно. А вообще-то ты сам не хотел сообщать о себе. Передумал?

– Нет, не передумал, – отрезал Андрей после минутного размышления. – Ты прав, утром будет видно.

– Идите в дом и ложитесь, – приказала Андрею Инга. – Я сейчас уберу и приду вас осмотреть.

– Иди, внуча. Я сам приберусь, – сказал Трофим Емельянович.

Инга заканчивала перевязку лодыжки, когда Андрей все же решился спросить:

– Ваш дед рассказал мне о проблеме с какими-то бандитами. Что произошло?

– Ну дед… – недовольно прошипела девушка. – Вечно лезет куда не нужно. Вам-то это зачем знать?

– Может, я смогу помочь?

– Чем?! Убьёте всех?!

– Ну зачем так радикально? Можно встретиться, разобраться. Вы расскажите.

– Встретиться? «Стрелку забить» – так это у вас кажется называется?

– У кого это – у нас?

– У вас, у всех, кто правит городом. Вы же все из одной когорты с бандитами.

Челюсть у Андрея медленно поехала вниз. Он нервно сглотнул и хрипло выдавил:

– Почему вы так думаете?

– А разве я не права? Что бандиты, что полиция, что ваш хозяин – все на один лад, все заодно. Про вашего Маврина чего только ни говорят. Как он в девяностые свой бизнес ставил, сколько всего наворотил… Одним словом – мафия!

– Девяностые – это отдельная тема! – резко отрубил Андрей. – Можно сказать – тогда война была. Не ты, так тебя. Он что, с простыми горожанами бодался? Отбивался от бандитов. Я намного лучше знаю, как ему бизнес достался. Так что никакая мы не мафия, а вполне респектабельная компания. Не без недостатков, конечно, но ничем криминальным не занимаемся и людей пачками не кладём.

– Защищайте, защищайте! Ещё свечку за его здоровье в церкви поставьте! – злобно фыркнула Инга.

– Стоп! – рявкнул Андрей и поморщился от боли в рёбрах. – Чем вам Маврин не угодил? Вы же в загорской больнице работали?

– Да!

– Насколько я знаю, именно благодаря Маврину наша больница оборудована не хуже областных клиник. Школы, детсады обустраивает, профилакторий для рабочих открыл. Что, не так?!

– Всё так, – умерила пыл девушка, – только…

– Что – только?!.

– Только бардак в городе. Полиция не…

– Опять полиция! Маврин что – начальник полиции?! Может, он мэр или губернатор?! Если сверху всё идёт, то он здесь при чём? Таковы уж правила игры, и выдуманы они отнюдь не бизнесом. Наверняка предприниматели хотели бы более цивилизованные условия, но есть политики… Да он… Он вообще на инвалидной коляске катается!

– Коляска – это просто его личный фетиш, – усмехнулась девушка. – Ноги у него в порядке. Заниматься физкультурой нужно, и не пить как лошадь!

– Уверены?! – с сомнением в глазах уточнил Андрей.

– Конечно. Я же хирург-травматолог и физиотерапевт к тому же. Пару раз он обращался ко мне, когда его врач был в отпуске. Не скажу, что все функции на отлично, но для его травмы он восстановился прекрасно. Просто нужно вести здоровый образ жизни. Беречь себя.

Андрей невольно покривил губы, сомневаясь в правоте её умозаключений. Хозяин «Интерпрома» действительно был невоздержан в некоторых пристрастиях, но не к спиртному. Он любил выпить, но без фанатизма, до похмелья не напивался, а уж сравнение с лошадью скорее можно было отнести к его аппетиту.

– Вы в травме работали? Что-то я вас не припоминаю.

– Зато я вас вспомнила! Вспомнила, как вы матом орали на всю больницу. Обещали порвать весь персонал. Пистолетом махали.

– Я-я-я? – рявкнул Извеков, заливаясь бордовым румянцем от негодования.

– Вы! Вели себя, как бандит!

Андрей возмущённо вскинул брови, но через секунду до него дошло, о чём говорит Инга, и вдруг стало жарко от неприятных воспоминаний. Полтора года назад произошла авария. Его заместитель и друг Сергей Шестаков догнал гружёный щебнем КамАЗ на обледенелой трассе. Машина – в хлам, Сергей – прилично переломан, но живой. Когда его достали из-под смятого железа и привезли в больницу, Андрей от волнения плохо соображал и ему показалось, что персонал всё делает медленно и неохотно. Тогда-то его и понесло вразнос. Он не просто орал, он угрожал, даже достал пистолет и размахивал им перед носом главврача. Припоминая всё это, Извеков неприятно сморщил лицо и покрылся мурашками. Он действительно забыл, что творил тогда, не помнил лица врачей. Может потому, что той же ночью его друга отправили медицинским вертолетом в Екатеринбург и прооперировали его уже там? Однако первую помощь Сергею оказали именно в Загорской больнице, и профессионально подготовили к отправке в область.

– Мне стыдно за тот случай, – наконец выдавил он из себя. – Я сильно переживал за друга.

– Эти, видимо, тоже переживали! – скривилась Инга.

– Кто?

– Те, кто преследовал меня после смерти их товарища.

Похоже отвар начинал действовать, глаза Андрея закрывались сами собой, будто на веки давила свинцовая тяжесть. Однако он не хотел упускать момент. Опытный оперативник, он действовал как на допросе подозреваемого, которого наконец дожал и тот вот-вот разговорится, признается в содеянном. Он почувствовал со стороны девушки готовность общаться, редкое состояние психологического контакта, при котором между людьми возникает взаимное доверие. Нужно было выудить из неё всю информацию. Чтобы остановить надвигающееся сомнамбулическое состояние, Андрей опёрся на локоть и намеренно резко приподнял тело. Тупая боль резанула по рёбрам, сонная пелена испарилась. Правда, несколько мгновений перед глазами плыли тёмные круги, зато он вновь обрёл способность к общению.

– Вы что творите?! – взвизгнула девушка, заметив гримасу боли на его лице. – Зачем вы так?!

– Всё нормально. Нужно было взбодриться, – отмахнулся Андрей. – И давайте перейдём на «ты».

Инга слегка закатила глаза, укоризненно качая головой, затем наклонилась к нему, поправила подушку и согласно кивнула.

– Хорошо. Только давай ты сейчас заснёшь, а всё остальное завтра.

– Нет, я хочу услышать историю до конца. Что произошло, и кто тебя преследует?

– Уже никто, пусть только сунутся, – встрял в разговор старик, заходя в дом.

– Отлично! Давай, рассказывай! Ты же больше знаешь! – вызверилась на деда внучка.

– Всё. Умолк. Ну и характер… – проворчал он, скрываясь за дверью в соседнюю комнату.

– Там у вас что, спальни? – полюбопытствовал Андрей, кивком указав в сторону старика.

– Спальни? – усмехнулась Инга. – Небольшие клетки c двухъярусными нарами. – Сюда дед с братьями только охотиться приезжают, заготовки на зиму делают. Так что удобства минимальные. У нас в Никольском большой благоустроенный дом.

– С родными братьями?

– Да. У него четыре брата. Охотятся вместе. Они успели до дождей уехать, а мы задержались. Дед машину чинил, вот и застряли тут. Ну что, рассказывать, или будем мою семью обсуждать?

– Это я так. Хотелось немного про тебя узнать. Рассказывай, конечно.

– Так вот, привезли к нам четыре месяца назад пациента. Мужчина был сильно избит, проникающее ранение головы, переломы конечностей, внутреннее кровотечение. Мне сразу показалось, что он больше не жилец, но всё же решила попытаться спасти его. Не могла по-другому. В общем, он умер у меня на столе. Я даже толком приступить к операции не успела. Только сделали наркоз, сердце почти сразу остановилось; реанимационные действия никаких результатов не дали. А в коридоре ждали его братки. Один, рыжий такой, уж очень возбуждённый: рубаху на себе рвал, орал матом, угрожал. Конечно, мы к такому привыкли, но то, что произошло потом, было для меня полной неожиданностью. Когда я сообщила им о смерти пациента, этот дебил психованный набросился на меня, сбил с ног и несколько раз успел двинуть в живот. На моё счастье, братки его оттащили, а так бы я наверняка рядом с его другом в морге оказалась. После этого несколько дней дома пришлось отлёживаться, а когда пришла на работу, он опять заявился с компанией. Устроил небольшой погром в приёмном отделении и потребовал, чтобы я убиралась из города. Главврач сразу вызвал полицию. Те приехали и просто попросили этих уродов уйти. Представляешь?! Просто попросили! Мы все были в шоке! Убираться я, конечно, не собиралась, тем более, что мои действия признали правильными и ко мне у Горздрава претензий не было. Однако бандиты успокаиваться не собирались. Спустя неделю мне сожгли машину. Прямо на стоянке больницы. Хорошо хоть в ночное дежурство, машин было мало, стояли далеко друг от друга, и другие не пострадали. Я написала заявление в полицию, и словно в мусорное ведро его выбросила – никакого ответа. Меня продолжали донимать звонками, угрожали изнасиловать, порезать лицо. Потом опять избили. Правда, легко – видимо, для острастки, одежду ножом порезали. Вот так они меня почти месяц терроризировали. Впрочем, не только меня. Главврач тоже от них натерпелся. Они и ему угрожали, требовали, чтобы он меня уволил. Затем мужа избили, и мой «герой» сразу от меня сбежал.

– А кто у нас муж? – мрачно поинтересовался Андрей.

– Ну, он не совсем муж. Мы жили вместе. Тоже врач. Терапевт. Срочно взял отпуск и свалил в неизвестном направлении. Потом прислал по почте заявление на увольнение. В конечном итоге ни заявление в полицию, ни обращение в прокуратуру никаких результатов не дали. Меня продолжили долбить. Последней каплей был поджог моей квартиры. Она не успела выгореть, у соседа имелся огнетушитель, и он погасил пожар, но жить там я уже не могла. Собрала вещи и сбежала к деду.

– А у деда не доставали?

– Может, и хотели бы. Только я номер телефона сменила, а в село они не сунутся.

– Почему не сунутся? – удивился Андрей.

– Потому что Бояровы со времён царя Гороха там бал правят. У деда четыре родных брата. Это мы с ним одни, а у остальных большие семьи, сыновья у каждого, внуки взрослые. И двоюродных братьев просто пруд пруди. День рождения когда справляют – словно свадьба гуляет. Почти все охотники, у всех оружие. Так что Бояровы – сила!

– А почему вы с дедом одни? Твои родители где?

– Они геологами были. Погибли под оползнем, мне тогда только двенадцать исполнилось. Бабушка так и не оправилась после смерти единственной дочери. Болела, умерла два года назад. Дед с тех пор один живёт. Не могу я его бросить и уехать.

– Получается, твоя фамилия не Боярова?

– Я Озолс Инга Александровна. Отец латыш, но я в Латвии только в раннем детстве была. После смерти отца мы с его родственниками как-то перестали общаться.

– Понятно. Значит, бандиты больше не тревожили? А ты какие-нибудь имена запомнила? Как они друг друга называли?

– Тот, который умер в операционной – Берестов Вадим Анатольевич. Они его Берёзой называли. Когда меня третировали, всё приговаривали: «Это тебе за Берёзу».

– Вадик Берёза? – нахмурился Андрей.

– Знал его?!

– Слышал такую кличку. Он из блатных, – уклончиво пробормотал Извеков.

Он, конечно, не только слышал эту кличку, но и прекрасно знал Берёзу, подручного и правую руку вора в законе Севана, в миру Озерова Михаила Петровича или просто дяди Миши. За время работы в «Интерпроме» Андрею не раз приходилось общаться с вором по различным поводам. Сам Маврин знал Севана ещё с девяностых, когда поднимал свой бизнес и участвовал в разделе городской инфраструктуры. Они не были друзьями, но в отдельные периоды по воле обстоятельств вынуждены были становиться союзниками в противостоянии различным группировкам, возникающим тогда словно грибы после дождя. Андрей машинально припомнил всё, что рассказывал о Севане хозяин «Интерпрома». Овеянный кровавой славой, в девяностые тот «рулил» городом: назначал мэров, снимал с должностей строптивых чиновников и ментов, отжимал собственность. Вором в законе стал после четвертой ходки. Севану уже перевалило за сорок, когда его короновали, и он не входил в число самых крутых воровских авторитетов. До Япончика ему было далеко, до Деда Хасана – и подавно. Последние тридцать лет Севан постоянно проживал в Загорске. Не то чтобы уж очень нравился ему этот город, но он просто обязан был постоянно находиться здесь. Годы, когда он щелчком пальцев устранял конкурентов, прошли безвозвратно. Сейчас правили бал дельцы крупного бизнеса, и дяде Мише всё труднее становилось удерживать свои позиции. Старый уклад криминальной жизни давно был разрушен. «Законники» уже не следовали воровскому кодексу – жили в богатых домах, обзаводились семьями, вели бизнес. Севан имел два рынка, модный ресторан, ночной клуб, но львиную долю прибыли приносили акции компании «Рэнд», которой принадлежал металлургический завод и еще несколько предприятий города. Крупнейшим держателем пакета акций «Рэнд» являлся «Интерпром», но тридцатью процентами владела структура Севана. Год назад и сам Извеков стал акционером. Оставаясь руководителем службы безопасности «Интерпрома», он вошёл в совет директоров «Рэнд», что значительно увеличило его собственные доходы и вес в компании.