Под кремниевой пятой

Казалось, после подобных перемен, когда сама жизнь начинается по-новому, должно что-то произойти. Берилл прокрутил список сообщений сверху до низу, вернулся на верхнюю строчку. Ничего не поменялось, он не пропустил важного, удивительного. Того, что должно было произойти с любым человеком после подобного надругательства.

В списке ничего похожего.

Хмыкнув, Берилл влез в список нежелательных сообщений. Выбор там богаче. Алгоритмы не позволяли БюрАппу заниматься рассылкой спама, потому это практиковали люди. Компании нанимали работников, чтобы они вручную рассылали нежелательные сообщения.

Иначе не получалось замусорить корзину. Порой спам прорывался, но алгоритмы быстро с ними расправлялись.

Берилл не понимал, почему нельзя на законном уровне запретить подобную деятельность. Неужели содержание тысяч распространителей настолько необходимо? Ведь базовым доходом обеспечены все. Эти люди лишь хотят получить сверх того. Или измаялись от скуки.

Сообщения удивляли разнообразием. Порой написаны невероятным шрифтом, используя раскладки иностранных языков. Порой встречались написанные вручную. Берилл некоторое время пялился на отсканированное письмо, написанное вручную. И почерк неплох. Видимо, человек решил заниматься каллиграфией, а потом сделал из этого свое дело.

Даже обидно, что БюрАпп сбросил это сообщение в нежелательное.

Текст – обычная рекламка. Зато исполнение! Берилл с детства не видел ничего написанного вручную. Имитация почерка выглядит всего лишь имитацией.

Больше в сообщениях его ничего не заинтересовало. Не нашел он писем с предложением вступить в сопротивление. Чему будет посвящено это сопротивление понятно – как всегда против всего плохого. Назначив врага, человека легче всего сподвигнуть к действию.

Мог ли БюрАпп устранять подобные сообщения? Берилл не сомневался, что такие возможности есть. Но алгоритмы БюрАппа не станут тратить на это ресурсов.

А так ведь хотелось увидеть такое предложение. Берилл действительно верил, что обнаружит приглашение от группы сопротивления.

Но со своим зудящим виском Берилл вынужден разбираться сам.

Если бы Берилл так не боялся, он бы воспользовался поиском, чтобы обнаружить оппозиционные группы. Такие имеются, деятельность некоторых вполне легальна. Но в душе притаился страшок, что подобный шаг ошибочный.

Во все времена ни одно тоталитарное правительство не могло обойтись без средств собственной защиты. Да вообще любое сообщество не могло. Чем же лучше нынешнее? Только тем, что вместо монарха на троне где-то находится счетная машина. Без трона, без монарха.

Сон никак не шел, хотя тело настоятельно требовало отдыха. Распаренные мышцы превратились в кисель.

Берилл вернулся к письму, написанному от руки. Почему-то он решил, что это письмо женщины. Только они обладают подобной усидчивостью, способностям к мелкой моторике.

К сожалению, автор письма не указан. Настоящий автор, а не заказчик. Берилла не очень интересовало предложение про какие-то инновационные ванные. Хотя письмо он прочел несколько раз, в смысл написанного он не стал вникать.

Имелись контакты.

Берилл пожал плечами, потребовал установить соединение с компанией. Потом сразу же отменил команду. Глупо обращаться по общему каналу, пытаясь узнать корпоративную информацию.

У компаний своеобразные ценности. Разве исполнитель заказа является собственностью компании?

Берилл продиктовал запрос для поисковика. Его не интересовала рекламная площадка компании. Умный алгоритм и не предлагал ссылку. В первую строчку выведен был отчет городского реестра. Такая информация обычно не выходит в топ запросов.

Компания «Тайное место» – вот уж дурацкое название для производителей санитарного оборудования, – существовала на рынке четыре года. Ее основали три брата, выпуск продукции начали два года назад. Ассортимент, коды отчетностей. Берилл удивился сам себе, узнавая кодировку.

В бытность спортсмена он не уделял этим данным внимания, а теперь занимаясь разработкой программ многое узнал. Все эти вопросы мог и решал его наниматель, но Берилл предпочитал самостоятельно вникать во все вопросы.

Не доверял он никому, кроме себя.

У него было достаточно времени, чтобы повысить квалификацию.

«Тайное место» насчитывало два десятка сотрудников. Не считая тех, кто занимался непосредственно на производстве. Подобные данные обычно не учитываются в статистике, ведь производство отдается на аутсорсинг.

Покупатель спортивных программ, на которого работал Берилл, насчитывал чуть меньше сотни человек в штате. И Берилл не входил в список сотрудников.

Узнать автора письма при таких начальных данных едва ли удастся.

Но у современного человека достаточно времени, которое некуда тратить. Многие не справляются со скукой. В тишине бездействия раздается голос, к которому никто не желает прислушиваться. Собственный голос.

– Письмо/запрос, – начал диктовать Берилл, – от представителя компании «Новый чемпион»…

Не совсем корректно, даже опасно. Берилл не имел права выступать от лица компании. Штрафные санкции его не особенно пугали, в этом плане корпоративные правила довольно беззубые.

К тому же Берилла понесло. Диктуя сообщение, он уже сочинил, как будет оправдываться.

– Сферы деятельности организаций не пересекаются. Потому прошу выделить информацию о составители письма, написанного от руки, присланного по – запрос/пометка: указать сетевой адрес, время сообщения номер 238741.

Я, как производитель программного обеспечения рассматриваю некоторые изменения интерфейса. Машинописный текст может отвлекать спортсменов, мешая им достигать необходимых результатов. В деятельности, где каждая секунда на счету, ошибка восприятия данных может стать фатальной. Окажите услугу, сообщите данные исполнителя рекламного сообщения.

Берилл закончил сообщение и тут же его отослал. Пока еще не пропал запал. Иконка сменила значение на «исполнено». Берилл выдохнул. У него еще оставалось мгновение, чтобы отменить отправку. Вернуть, так сказать почтового голубя на базу.

Теперь сделанного не вернуть.

В успехе Берилл не сомневался. Вряд ли небольшая компания решится задирать нос, общаясь с «Новым чемпионом». Получателя могло смутить лишь то, что компания появилась недавно. Зато все ее показатели на высоте, а уж рост неминуем – это с учетом нынешней популярности имплантатов.

И эта популярность будет только расти.

Но Берилл о таком уже не думал. Вздохнув, словно сделал что-то хорошее, он наконец-то упал на простыни и заснул. Теперь его уже не раздражала влажная поверхность и сходящий с ума климатконтроль.

Проснулся Берилл не по будильнику. Тот заботливо отключился, ведь человек вчера вернулся после тренировки и поздно лег. Внутренние часы так легко не обманешь. После вчерашнего болели все мышцы. Хуже чем накануне.

Знакомое ощущение, вернувшееся словно из отпуска. Старый приятель, которого не видел уже пару лет. Берилл приветствовал друга, вкушая болезненное удовольствие. Все-таки он скучал.

Стоит признать, что подобное не стоит повторять часто. Без подготовки нельзя насиловать тело. Иначе оно подведет, тогда не удастся избежать встречи с ремонтниками. Не удастся отказаться от имплантатов.

В списке сообщений не появилось ничего нового. Ну, точнее того, что Берилл ожидал бы увидеть.

Ответ на его запрос придет не раньше, чем через семь дней. А если компания установила себе срок на рассмотрение запросов месяц и больше…

Чем меньше компания, тем больше она на себя берет.

И все же Берилл чувствовал себя обманутым. Словно одно сообщение должно тут же изменить жизнь. Это не то решение, которое может повлиять на что-то.

Отложенная до поры работа могла подождать. На то она работа, чтобы ее откладывали до конца.

Берилл позавтракал, съев восстанавливающую мышцы смесь. Болезненная зарядка, наполненная охами и стонами, а затем горячий душ. Оглядывая чашу ванны, Берилл подумал, что возможно предложение тех парней не такое уж плохое.

А если заказать у них ванную, не станут ли они быстрее рассматривать запрос? Или это будет походить на взятку?

Берилл мотнул головой, с волос полетели капли.

Обсушившись под струей теплого воздуха, Берилл оделся в обтягивающий комбинезон. Он бы предпочел вообще не отягощать себя одеждой, но с кожи облетает слишком много частиц. Волосы скрывались под свободной шапочкой.

Человек направился к двери, что вела в подвал.

Закрыв за собой дверь, он установил запрет на проникновение. Сделал он это не из предосторожности. Прятаться тут не от кого. И нечего прятать. Просто БюрАпп зафиксирует сигнал и пришлет в помещение серва-уборщика.

Лестница вниз из десяти ступеней, вдоль перилл отливающие синим лампы. Немного пошлое исполнение, но Бериллу оно нравилось. Синий блеск поглощался серым покрытием ступеней, которые упирались в массивную дверь из железа.

Берилл почувствовал, как выравнивается давление. Дверь наверху зафиксировалась. Поток воздуха сбил принесенные частицы, смел их на фильтры. Очистка проведена. Нижняя дверь мягко отворилась, в глаза хлынул поток света, словно из иного мира. А после ударил поток сухого воздуха.

Берилл планировал ударно поработать. Или просто пялиться в потолок, размышляя о том, как несправедлив мир.

В подземелье было светлее, чем в остальном доме. Искусственное освещение обеспечивали вечные лампы, в чем недостаток: яркий, почти стерилизующий свет. Установлены они для удобства. В ином случае работать просто невозможно.

Вдоль стен располагались выдвижные стеллажи, на которых располагались компоненты рабочего места. Обычные накопители, содержащие запас информации достойный Общественной библиотеки.

Берилл не хранил информацию вне дома, потому что ему требовалась скорость ее получения. А зависеть от нестабильного трафика он не мог.

Жесткие диски пощелкивали. Паукообразные сервы сновали между стеллажами, подключая и меняя черные коробочки. Такому количеству устройств требовалась постоянная диагностика.

Бьющий с потолка поток воздуха прибивал пыль к полу, а дальше поток сметал частицы в отводящие трубопроводы.

У другой стены располагались стеллажи с основными компонентами моделирующего устройства. Ее мозг и нервная система. Берилл не мог отказаться от подобных сравнений. Будь у него больше базовых доходов, он бы оформил помещение в виде человеческого тела.

Мозги разогревались, к концу сеанса они будут кипеть. Охлаждающая жидкость поступит в рециркулятор, обогревая дом, разогревая еду или будет использована для санитарных нужд.

Но даже этого не хватит, чтобы снизить температуру. Машина просто не способна работать шесть часов кряду. А вот человек может, впрочем, на Берилла редко находило вдохновение. Обычно он долго готовился, прежде чем нырнуть в работу.

Если бы устройство могло дышать, оно бы вздохнуло с облегчением.

Серое покрытие поверхностей должно было поглощать излишки тепла, вышедшие в излучение. Не все частицы удавалось перехватить, потому стоящие напротив стеллажи с дисками перегревались. Не спасали черные панели, разделяющие комнату.

Только человек не страдал от излишков тепла. Хотя после работы Берилл вытекал из кресла, пропитанный потом. Ни одна пробежка не выжимала столько влаги.

В центре комнаты, чуть в стороне от потока охлаждающего воздуха, располагалось кресло оператора. Несколько панелей с управляющими элементами – если оператор изволит работать с физическим устройством. Так же дисплеи, способные менять форму, цветопередачу – все, чтобы максимально точно отобразить монтируемую программу. Как в ее цифровом теле, так и в доступном для понимания человека.

На сиденье нарочито небрежно валялся шлем виртуальной реальности. Массивная блестящая штука, словно из титана. Хотя это невесомый пластик, набитый кремнием и еще какими-то тайными редкоземельными металлами.

Берилл шлем так не оставлял, понимал, что эта нарочитость – дело рук БюрАппа, а сервы стали его руками.

Берилл взял шлем, разместился в кресле. Из подголовника выскочил незнакомый коннектор. Берилл с недоумением взглянул на него. Коннектор был «мамой», но его следовало погрузить в новое отверстие в голове. Берилл это понял не сразу, только через минуту, разглядывая своеобразную форму коннектора. Раньше он таких не видел.

Связующее устройство было рассчитано на дурака. Ведь наверняка найдут те, кто попытаются вставить зарядник в мозговой имплантат. И Берилл не сомневался, что никакая защита не убережет мозги от прогревания электричеством.

Он усмехнулся, махнул рукой сбивая коннектор.

– Я по старинке, – он взял шлем.

На одном из дисплеев – не сразу заметил, – уже находилось описание нового коннектора. И все с ним связанное. Берилл собирался удалить эту информацию, но стоит признаться честно, она еще пригодится.

Совершив сделку с совестью, Берилл пометил сообщение как важное и отложил. Возможно, ему никогда не придется воспользоваться новым соединением. Еще оставалась надежда.

На данный момент пропускной способности шлема хватало, чтобы обрабатывать информацию. Ведь Берилл не подключается к общей сети. Из нее он загружает необходимые моды, ищет и заказывает текстуры.

Шлем пах антисептиком. Уж лучше этот запах, чем смесь пота и волос. От запаха человеческого тела не избавится ни один ароматизатор. В спортзале всегда стоит специфический запах. Берилл его не замечал, пока не увеличил перерывы в тренировках.

Зеркальный снаружи, шлем внутри был темным. Мягкий пористый материал плотно обхватывал голову, нигде не давил, не натирал. Пневматическая система подстраивала набивку под форму головы. На уровне рта располагались два соска. Вода и питательная субстанция.

Порой Берилл проводил в кресле сутки, так что приходилось питаться прямо здесь.

В пористом материале образовались канавки, используемые для отведения тепла и влаги. Голова – самая горячая часть тела человека. А уж после рабочей сессии пот с нее течет литрами. Не помогает система вентиляции шлема.

Возможно, новое соединение не так уж плохо. Но к нему еще необходимо привыкнуть. А здесь все знакомое. Как форма, ощущения, так и запахи. Даже солоноватый вкус питательных трубок.

Забавно, что сервы БюрАппа не устроили в кресле оператора новые трубки для использования с новым соединением. Наверняка это устройство еще сырое. Первая модель. И все сопутствующие этому проблемы.

Над темечком заработал поддув. Затылок охлаждал поток нисходящего воздуха. Маскируясь этим ощущением к шее подключились электроды. Легкий укол, почти незаметный. Не требовался даже анестетик, хотя многие операторы устанавливали себе опцию.

Вокруг лица медленно разгоралось свечение. Оно росло из точки, начинающей пульсировать, расширяющейся. Резкое включение пагубно влияет на здоровье. Как психическое, так и физическое. К тому же медленный запуск дисплея необходим для калибровки.

Точка меняла яркость, интенсивность свечения. Разогревалась как античные световые трубки. Из точки оно переросло в многоугольник, дробящий углы на дополнительные. Из пятиугольника в восьмиугольник и так далее, пока объект не превратился в идеальный круг.

Обман восприятия. Круг – идеальная по мнению философов фигура, на самом деле сложный многоугольник. Почти бесконечный. Однажды БюрАпп занялся расчетами, сколько углов и сторон в этом многоугольнике. Получилось или нет, Берилл не знал. Подобные задачки его не интересовали.

Круг расширился до овала, затем перетек в прямоугольник со скошенными углами. Свечение было ярким, но не болезненным. Начали появляться цвета. Проведя калибровку, дисплей раскинулся вокруг лица.

Опять же – иллюзия восприятия. Сигнал направлялся на зрачки, чтобы экономить энергию, но мозг воспринимал сигналы, как цельную картину.

На экране возникли стрелки. Берилл покрутил головой, проверяя углы обзора. По его восприятию он находился в собственной комнате. Только шкафы с аппаратурой имели индикационные метки. Чтобы не создавалось ошибки восприятия.

Человек находился в программе и воспринимал увиденное через нее.

Поерзав в кресле, Берилл проверил подключение всех отводящих и вентиляционных трубок. Пока шлем калибровался, кресло подключилось к его облегающему костюму. В нем так же имелись отводящие тепло и влагу каналы. Ведь работая, Берилл обильно потел. Это только кажется, что его работа проста.

Так еще побаливали мышцы, отвлекающие от восприятия. Некачественный сон сказывался на эффективности мыслительных функций. Берилл приказал подать стимулятор по питательной трубке. Отпив, он дождался, когда в голове прояснится.

– Что ж, пора поработать.

Это не отработанная команда. Как такового ритуала у Берилла не существовало. Устройство поняло его желание и включило проекцию. Теперь человек словно находился в мастерской. Именно мастерской, а не зале. Ведь Берилл не тренировался, а создавал программы тренировок.

Верстак в центре был символическим изображением процедуры. Вокруг десятки полок, размеченные ярлычками. Зеленые, синие, серые – метки обозначали различные текстуры, используемые в проекциях.

Начав от верстака, Берилл проложил тропинку, взяв с ближайшего ящика изображение грунта. Любил он начинать работу с тропинки через чащу.