S-T-I-K-S. Пройти через туман IV
Гамлет после того, как обозначил обстановку, сразу пригласил к микрофону меня и попросил рассказать всё то, что я знаю о мурах и внешниках. Для меня оставалось загадкой только то, откуда сам Гамлет это знал, но гадать долго не пришлось. Стоило мне поднять взгляд на Штыка, как пазл собрался. Он так забавно под моим тяжёлым взглядом прятал глаза, что над вопросом – где утечка, гадать не пришлось. Вот она, передо мной.
После того как я рассказал о том, что знаю, к микрофону подсел Медведь и отлично поставленным голосом по-английски перевёл всё то, что я поведал – приблизительно тридцать пять – сорок процентов местных сидельцев были англоговорящими. Да, в той или иной мере уже освоившими нашу речь, но так шанс, что наше сообщение поймут все, был выше. Уже под огнём наступающих Гамлет и Морзе закольцевали запись и поставили на постоянное повторение.
Поначалу нам пришлось очень туго, так как наступавшие зашли сразу с козырей и пару раз засадили в здание из РПГ, а потом принялись поливать его из крупнокалиберного пулемёта. Как хорошо, что из нас уже никого не было внутри. Морзе вытащил из радиорубки контуженого Гамлета и, в общем-то, на этом, можно сказать, наши потери и ограничились. Свет внутри помещения мигнул и погас. Увы, чуда не произошло. Осколками разворотило чуткую электронику. Вещание прекратилось.
Один из бойцов, стоявших рядом со мной, с чувством выматерился, я в ответ прислонил палец к губам, призывая всех хранить молчание. Только когда голоса и хруст стекла сообщили мне, что противники занимают здание, начал действовать.
Указал пальцем на крепыша Махорку и махнул рукой, показывая обойти здание справа, указал пальцем на мордоворота Челюсти и махнул рукой, показывая обойти слева радиорубку, а сам перехватил автомат и аккуратно заглянул внутрь. В затянутом дымом помещении мелькало несколько силуэтов, по которым я дал длинную очередь и ломанулся вперёд.
Не ожидавших яростной контратаки муров, выделенных в авангард, мы смяли за несколько минут и вооружились ещё лучше. Сложней всего было сдержать Махорку, рвавшегося вернуться к штабу и отомстить за смерти товарищей. Вероятно, меня бы он и не послушал, но Челюсти отвёл его в сторонку и за минуту убедил остыть. О чём они говорили, осталось для меня загадкой, да мне и не было это интересно. Всех вменяемых я расставил в круговую оборону, для отражения второй атаки, не заставившей себя долго ждать.
Военная выучка заключённых оставляла желать лучшего, попросту сказать – была совсем никакой. Спасала только решимость, обусловленная желанием драться за свою свободу. И то, что муры сторожившие нас, не сильно отличались по своим навыкам от тех, кого охраняли. Зато были менее мотивированы и в значительной степени дезорганизованы. О причинах я догадался, когда взял гарнитуру связи у одного из убитых. Кластер накрыли глушилкой. Мы и наш противник оказались почти в равных условиях. Если бы собрать хотя бы с дюжину более или менее обученных крепких парней, можно было бы и атаковать. Предпринимать резкие движения сейчас было равносильно тому, чтобы расплатиться за них человеческими жизнями.
Хорошие новости начали приходить спустя пару часов вялых позиционных боёв. Во-первых, в себя пришли Гамлет и Морзе. Неугомонный положенец мотивировал подзатыльником Морзе наладить связь и отправил к Гриве вестового по своим парням, собрать доклады.
Грива явился сам и сообщил, что Бублик погиб, но Одноглазый сейчас контролирует весь военный городок за исключением местного «штаба» да нескольких построек чисто бытового назначения, вроде бани, прачечной и котельной. Также сообщил, что удалось захватить целым БТР и пару пулемётных пикапов.
– РПГ на складе есть? – сухо спросил я, когда Грива закончил.
Тот посмотрел на Гамлета и после его кивка, ответил:
– Есть…
– Сколько?
Грива снова перевёл взгляд на авторитета, тот едва заметно снова кивнул.
– Несколько десятков РПГ точно есть, я не считал, выстрелов много…
– Нам нужно два РПГ сюда и пулемёт, – спокойно сообщил я, – А лучше бы подогнать БТР и прикопать его между казармами…
Грива снова посмотрел на Гамлета. Я не выдержал:
– Так, мужчины, – хлопнул я себя по колену открытой ладонью, – Если вы собираетесь продолжать играть в гляделки, то, пожалуй, я заберу своих крестников да буду уходить сам.
Повисло молчание на несколько секунд, а потом Грива взорвался:
– Ты как со старшими разговариваешь?! – вскочил он с места.
Но вскочил недостаточно быстро. Моя лапа легла на его плечо и приземлила обратно на стул, где он сидел. Пришедший с Гривой боец схватился за «калаш», болтавшийся у него на шее, но обнаружил нож, приставленный к своему горлу индейцем.
В наступившей тишине щелчок снятого с предохранителя «Сталкера» Медведя прозвучал словно раскат грома.
– Вот… Давайте только без кипиша, – устало сказал Гамлет, – Грива, сел на место и успокоился. Ты…
Авторитет посмотрел на бойца с автоматом.
– Хватит уши греть. Покури пойди. Орк, скажи пацанам своим расслабиться…
Я кивнул и сел напротив Гривы, буравящего меня взглядом, не предвещавшим ничего хорошего.
– Куда уходить, Орк? – спокойно спросил меня ссутулившийся Гамлет.
Вдруг стало видно, что он уже далеко не молод.
– Как куда? – не понял я, – На свободу.
– Свобода… Свобода для каждого что-то своё означает. Верно? – криво усмехнулся положенец, – Вот ты вышел из лагеря. Дальше-то куда?
– Своих искать, – не задумываясь, ответил я, – Жизнь устраивать.
– Вот и я хочу жизнь устраивать, – кивнул мне Гамлет, – Почему бы нам не взять этот лагерь себе?
– Я бы это обсудил после того, как мы отобьём лагерь, – прямо ответил я, – А сейчас бы вспомнил о том танке, что на въезде стоит. Если у нас не будет РПГ с кумулятивными выстрелами, до того, чтобы решать, что делать с победой, мы просто не доживём.
– Грива, отправь кого-нибудь за РПГ, – сказал Гамлет, – И пусть БТР тоже сюда подгонят.
Тот кивнул и вышел из комнаты.
– Точно не останешься? Мне бы не помешал крутой вояка, который сможет из этого стада сделать боеспособных солдат…
– Твоё предложение хорошее, но не могу я, Гамлет, – ответил я, – Мне нужно найти своих. Что потом, не знаю пока. Пропаганда не врала. Улей, может, и не бесконечен, но точно намного больше нашей Земли. Так что куда кривая вывезет – неизвестно. Может, и приму твоё предложение, но точно не сейчас.
Располагалась Треблинка в долине, зажатой с двух сторон покатыми, но высокими холмами. С третьей стороны имелась бухта с узким входом, формой напоминавшая бутылку, ну а с четвёртой стороны тянулась линия стационарных укреплений с противотанковыми рвами, надолбами, ежами, колючей проволокой, минными полями и несколькими линиями траншей.
Вот со стороны бухты и прилетели неожиданные и срочные новости. Принёс их парнишка, пригнавший БТР. Как оказалось, там маневрировал военный корабль. Не сговариваясь, мы все вместе запрыгнули в БТР и поехали взглянуть на это своими глазами.
Корабль обманчиво медленно проходил вход в бухту. Я его узнал сразу, с первого взгляда. Тот самый, который стоял на рейде возле Кадьяка.
05. Корабль
Я влез на броню БТР и поднял автомат над головой с приветственном жесте.
– Ты умишком скорбен, Орк? – с некоторой долей восхищения спросил у меня Гамлет.
Подпевалы блатного захихикали, а положенец вскарабкался ко мне на БТР.
– Люди, Гамлет, – с расстановкой ответил я, – Они на две категории делятся…
– Это на какие? – подыграл мне собеседник, показав в ухмылке прокуренные зубы.
– На тех, кто знает, что такое универсальный десантный корабль класса «Лавина-А», и на тех, кто нет.
– Это универсальный десантный корабль? – озадаченно спросил авторитет.
– Так точно. Это УДК "Лавина-А", – солидно подтвердил я, – Корабль с атомным реактором, доставляющий на себе тысячу морских пехотинцев со всей причитающейся техникой. Кроме, бортового ракетно-артиллерийского вооружения несёт около двадцати вертолётов и чёрт его знает сколько беспилотных летательных аппаратов…
– Мда… – крякнул он, – Можешь не продолжать… Из названия проистекает его назначение – перевозить много-много злых морпехов.
Я промолчал. Похоже, до положенца стало понемногу доходить, что воровской республике в Треблинке во главе с бессменным батькой Гамлетом не суждено возникнуть. Тут нужно хорошенько поразмыслить, как бы голову свою на плечах сохранить.
– Что предлагаешь делать, Орк?
– Это внешники, Гамлет, но внешники наши, отечественного разлива. Предлагаю им оказать помощь против внешников не наших, – вынес на обсуждение план действий я, – Вариантов у нас не так чтобы очень много.
– А что им помешает нас опрокинуть? – призадумался Гамлет.
– Да, в общем, ничего, – согласился я с его опасениями, – Если сейчас наш бэтээр не начнут месить из корабельной арты, думаю, можно считать, что они договороспособны…
– Так, может, шарахнем из всего, что имеется, по кораблю? – закинул удочку Гамлет.
– Попробовать, конечно, можно. Но с ними уже не справились те, кто был лучше нас вооружён и подготовлен, – согласился я,– А если проиграем, пощады не будет. ДШБ нас всех на штыки кишками намотает.
– Мда… Перспективка…
Гамлет поднял зажатый в руке автомат над головой. На самом деле я несколько покривил душой. Как правило, наши первыми по нейтральным целям и союзникам огонь не открывают, особенно если не провоцировать. Поэтому я и приветствовал их, размахивая своим кустарно доработанным автоматом над головой.
Корабль встал на якорь и выпустил из своего стального чрева БТР-ы, довольно шустро начавшие приближаться к нам. В воздух взмыло несколько вертолётов. Сотрясая винтами воздух, боевые машины пронеслись на предельно низкой высоте над лагерем.
На берег рядом с недостроенной пристанью начала выезжать техника с незнакомым мне изображением оскалившегося питона, обвившего якорь. Одна из боевых машин встала рядом с нами. Когда же из неё выскочил офицер, я уже был уверен, что нас не тронут. По опознавательным знакам определить звание не получилось, но было нечто неуловимое в движениях, манере держаться, что заставило меня так подумать. Но на секунду, разглядывая экипировку, более всего подошедшую для высадки на Луну, я всё равно засомневался в верности принятого решения.
– Назовитесь! – предельно конкретно потребовал офицер.
– Местные жители попали в лагерь к пришельцам из другого мира, подняли восстание после начала обстрела.
– Попаданцы мы горемычные, – усмехнулся Гамлет, – Каторжане невинные.
– Ясно! – кивнул он, выделив меня, – Как звать?
– Окрестили Орком…
– Тебе подходит, – хмыкнул офицер, – Датчане живые в лагере ещё остались, Орк?
– Своими силами не смогли взять только местный штаб…
– Давай на броню и показывай, где это!
– Есть! – непроизвольно вырвалось у меня.
Привычно запрыгнул на броню вслед за офицером, и командирский БТР сорвался с места.
Дальше всё было скучно, даже буднично. Стоило морпехам придавить огнём тех, кто засел в штабе, боевой дух муров резко пошёл на убыль. Ситуация кардинально изменилась, когда приготовились пойти на штурм несколько отделений морской пехоты – из здания начали с поднятыми руками выходить муры.
– Этот, – указал я на одного из них, – Был тут за главного. Речи перед нами произносил. Завалил одного из свежаков собственноручно.
Капитан сделал движение рукой, и мура, на которого я указал, пара крепких парней в прикиде космических десантников отволокла в сторону от остальных.
Дальнейшее решилось буквально за считанные минуты.
Укреплённый район взяли с тыла совсем уж стремительно. Стоило показаться морской пехоте и потребовать сдачи тех, кто охранял периметр лагеря, как те сдались. Если бы ими командовал японский самурай, ему надо было бы совершить харакири. Когда всё было кончено, нас попросили разойтись по баракам.
Несмотря на общее недовольство заключённых, мы подчинились. В немалой степени из-за того, что разоружать нас никто даже не пытался. Мы все остались при той стрелковке, которую заполучили во время восстания. Это успокаивало и настраивало на мысли, что эти новые хозяева Треблинки не будут обращаться с бывшими заключёнными так, как предыдущие тюремщики.
Оккупационные власти или освободители, тут уж с какой стороны посмотреть, работали. Мы пока бездельничали и просто ждали. Время тянулось вдвойне долго, потому что зарядили холодные затяжные дожди. Нас никто не ограничивал в передвижениях. Разве что на женскую часть лагеря новые хозяева нас не пускали.
В этом я их понимал и негласно поддерживал. Они опасались вспышки насилия. Проявление такой предусмотрительности с их стороны не вызывало ничего, кроме уважения. Однако всё чаще раздавались возмущённые голоса. Но оккупационные власти разбирались с предыдущими хозяевами лагеря, не торопясь и не обращая внимания на недовольных бывших заключённых, пока те вели себя прилично.
Я, Медведь и Вождь отсыпались. Прерывались только для того, чтобы сходить за едой, поесть и натопить печку. Штык тусовался со своими новыми блатными дружками, возвращаясь в наш барак глубокой ночью прокуренным и пьяным, чтобы поутру снова уйти. Он всё больше отдалялся от нас. В общем-то это было небольшой потерей, и вообще потерей не было. Штык изначально не демонстрировал хоть какой-то надёжности. Быть шестёркой у блатных… Этот выбор он сделал сам. Никто его к этому не подталкивал.
Пока валялся на нарах, смотря в близкие доски потолка и слушая шум дождя, из глубин памяти всплыли строки поэта, имя которого я никак не мог припомнить:
Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
Каждый выбирает для себя.
Каждый выбирает по себе
Слово для любви и для молитвы.
Шпагу для дуэли, меч для битвы
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает по себе
Щит и латы, посох и заплаты.
Меру окончательной расплаты
Каждый выбирает по себе.
Каждый выбирает для себя.
Выбираю тоже – как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.
*(стихотворение авторства Юрия Левитанского, 1983)
Когда я уже был готов собрать свои совсем немногочисленные манатки и сорваться в побег, оккупационные власти разобрались с выжившими мурами, и дело дошло до заключённых. Нас вызывали в здание штаба как поодиночке, так и оптом, так сказать. Вернувшиеся были отпущены на все четыре стороны почти все поголовно. Многим из них были сделаны предложения о сотрудничестве той или иной степени привлекательности.
Почти всем предложили, в общем-то, те же самые условия, что у них были до этого, только включавшие усиленный паёк, оружие и проживание на всём готовом в обмен на всё те же регулярные заборы иммунной крови и операции по извлечению внутренних органов.
«Удивительно», но интересы у этих «наших» внешников-освободителей оказались ровно такими же, как у внешников не наших. Вот же какая «неожиданность»! Ну кто бы мог подумать?
06. Капитан
Если тем, кто деятельного участия в восстании не принимал, предложили остаться в лагере почти на тех же самых условиях, то вот участникам освобождения предлагали войти в ряды союзного контингента. Но обманываться не имело смысла, как наши тюремщики до этого, освободители формировали собственную муровскую группировку. Поэтому, когда меня, Вождя и Медведя вызвали для беседы с новой администрацией, то мы уже приблизительно представляли себе, что нам предложат.
Путь был знаком и привычен. Здание контрольно-пропускного пункта, которое не так давно мы брали с боем, снова было под охраной. Однако на сей раз на посту я увидел не сытые рожи пиковых, а знакомых. Шериф и Бублик оскалились, увидав нашу вооруженную до зубов троицу.
– Сношать мой безволосый череп! – с восторгом рявкнул Шериф, – И куда это сосранья такие красивые мужчины пошкандыбали?
– Здравствуй, Шериф! – пожал я протянутую лапу, – Совсем себя не бережёшь! Горишь на работе!
– Есть такое, да! – охотно поддержал разговор он,– Так куда?
– Туда, – показал я направление, – Вызвали в штаб для «интервью». Следуем для интервьюирования.
– Будут на службу вербовать, – с полуприкрытыми глазами со знанием дела изрек шериф, – Соглашайтесь, все наши уже почти записались в ихние партизаны.
– Послушаем, что предложат, – пожал я плечами,– Если условия устроят, непременно.
Шериф осклабился, хотя в глазах проскользнуло недоверие. Я понял, что он прекрасно понимал – все те, кто не станут мурами, рано или поздно могут выступить против него в качестве врагов.
Над зданием штаба полоскал триколор. О недавних боевых действиях уже почти ничего не напоминало. Дороги чистые, вытоптанные клумбы и газоны облагорожены и засажены вновь. Даже исклёванные пулями и снарядами стены были уже отреставрированы, разве что их ещё не успели покрасить. Всё вокруг напоминало типичный военный городок где- нибудь на периферии, каких я повидал немало.
Когда мы прошли к штабу, то ещё раз поимели сомнительное удовольствие от общения с охраной. Но уже состоящей полностью из внешников, больше напоминавших космических десантников из-за своей экипировки.
Их снаряга имела массу похожих черт со знакомым мне «Ратником-3», однако, вместе с тем, представляло собой что-то куда более продвинутое. Хотя в целом я имел представление о большинстве того, чем были обвешаны морпехи.
Тут нашу троицу уже разоружили, прежде чем завести внутрь. Несмотря на всё внешнее спокойствие, нам не доверяли, что, впрочем, закономерно. Против предыдущих «спасителей» часть заключённых подняла бунт и, как ни крути, начался он с нашей троицы. Пожалуй, если бы я сам оказался на месте этих внешников, то как минимум, пристально присмотрелся бы к нам, а как максимум, ликвидировал без лишних кривляний.
Так что да, разоружаться и входить в здание, которое не так давно мы штурмовали, было совсем не комфортно. Мало того что мы почувствовали себя словно голыми, так нас ещё и через рамку металодетектора провели. За каждым шагом следили камеры.
По организации видно – подошли к безопасности серьёзно, но сразу понятно, что в Улье не так давно… Или не успели, или не знали, что проверка ментатом действует во сто крат лучше, чем все эти технические приблуды.
Судя по всему, кабинет предыдущего «главного» сражения не пережил, потому что нашу троицу отвели в аналог актового зала. Вероятно, эта приспособа стояла тут и до захвата, а может, успели новые хозяева так оборудовать. Часть того здания, что мы называли штабом была приспособлена под нужды внешников. Нас троих усадили перед непрозрачным бронированным стеклом.
Как и договорились заранее, мы хранили молчание, чтобы о наших планах никто не мог узнать до того, как мы их сообщим. Возможно, эта предосторожность была излишней. Возможно…
Наконец, в комнату к нам вошел мужичок.
– Привет! Я – Дуримар.
– Орк,– серьёзно преставился я, поочередно указав на своих спутников,– Это Медведь, а это Вождь.
– Необычные имена, – равнодушно отметил он и сообщил, – Меня прислали провести осмотр перед интервью, для определения вашего общего состояния здоровья и статуса Даров. Это бесплатно и не больно. Вы согласны на осмотр?
– Только если ты определишь и активируешь Дары у Медведя и Вождя.
– Само собой, – кивнул Дуримар, – Начну с тебя…
Он поводил руками над моей головой и продолжил.
– Ты тот кваз с Даром электрокинеза, которого регистрировал Поц. Ты работал динамой, – утвердительно сказал знахарь, – Сколько жемчуга ты успел принять до Треблинки?
– Чёрную, красную и черную – ответил я с неохотой, – три…
Меня откровенно напрягало, что разговор могут слушать и записывать. Поход к знахарю – это всегда конфиденциально, можно сказать, интимно. Потому как никто в Улье не торопится рассказать всем вокруг о собственных дарах и умениях. Чревато нехорошими последствиями. Сегодня вы вышли из одного стаба, а завтра на кластерах окажетесь в разных командах, преследующих одну и ту же цель. Далеко ли до конфликта?
– Твоё состояние квазизаражения вызвано споровым голоданием, которое ты перенёс, когда ещё организм не успел в значительной степени измениться. Дар электрокинеза уже достаточно развит, но продолжает прогрессировать и развиваться. Я вижу, что могут открыться ещё две или три грани таланта. Сейчас ты можешь несколько раз ударить молнией на расстояние, – продолжил он, – Выводить из строя локальным электромагнитным импульсом метров с двадцати-тридцати электронные схемы…
Словно не замечая того, как я напрягся, Дуримар продолжал:
– Заряжать аккумуляторы ты тоже, стало быть, можешь… Так… А вот такого я ещё не видел… Это что-то вроде ёмкости с электрическим зарядом, типа… Того же аккумулятора, но значительно мощней. Точней сказать сложно. Всем умеешь пользоваться?
Я чуть зубами не скрипнул при ответе:
– Всем…
– Тогда у меня для тебя новость, – продолжил заливаться соловьём знахарь, – В тебе уже сформировалось ядро ещё одного Дара. Сейчас оно дозревает и скоро сформируется окончательно. Сказать, что это будет за Дар, сложно, но он будет сразу мощным.
– Вопросы ко мне есть?
– Нет…
Я уже давно заметил, что Улей не очень справедливо распределяет Дары. Дарёному коню под хвост не заглядывают… Но вот почему у меня электрокинез прорезался, до сих пор для меня загадка. Медведь, бывший в прошлой жизни врачом, мог бы стать знахарем, но нет… Медведь получил слабенький Дар ментата, а Вождь получил Дар, который с натяжкой можно было счесть боевым – защитное поле. Собственно, в пояснениях этот Дар не нуждался. Пока Вождь мог держать своё поле всего несколько секунд, однако развить его можно было тренировками и поглощением гороховки. Вспомнился Акс и наш с ним поединок на железнодорожном мосту, после которого я жив-то остался только благодаря чуду.
Ментат – это тоже не так чтобы и плохо. Очень полезный и востребованный Дар. Можно очень выгодно устроиться на каком-нибудь стабе и забыть о выездах на кластеры до тех пор, пока не появятся первые симптомы трясучки. Наблюдая за кислыми физиономиями товарищей, я не стал их успокаивать, лишь посмеялся внутри себя. Наверняка они и сами всё поймут позже.
После того как мы прошли знахаря, стеклянная стена постепенно стала прозрачной. За ней обнаружился незнакомый офицер в форме морской пехоты.
– Привет, Орк, – поприветствовал он меня, – Извини, пожать руку не могу по понятным причинам.
– Здравия желаю, – откликнулся я, – С кем имею честь?
– Капитан Дорохин… Алексей Семёнович, если тебе интересно, – ухмыльнулся он в усы, – Спасибо, что облегчил нам задачу. Благодаря тебе Треблинка взята без потерь с нашей стороны.
– Пожалуйста, – кивнул я, – Но мы рассчитываем на ответную благодарность. Отпустите нас на все четыре, и будем в расчёте.
07. Вербовка
Дорохин посуровел, услышав моё заявление.
– Мне известно, что в решающий момент ты повлиял на решение восставших принять нашу сторону, – сказал он, сдвинув брови, – Также знаю и то, что зачинщиками беспорядков в Треблинке является ваша троица. Вы действовали отважно, своевременно и умело. Я не стану чинить вам препятствий и отпущу, но хотелось бы сделать вам предложение перед этим и выяснить пару неясных моментов. Идёт?
Я посмотрел на парней. Медведь кивнул, а Вождь прикрыл глаза. Получив молчаливое согласие крестников, кивнул.
– Мы здесь для этого, капитан…
– Но вы всё равно хотите уйти, так? Ты с этого начал. Почему такое отношение к нам? – крякнул наш интервьюер, – Мы никого не обидели, напротив, помогли, когда вы нуждались, оказали военную помощь.
– Алексей Семёнович, я в прошлом человек военный, на Северном флоте служил. Ходить кругами и плести словесные кружева не люблю, – ответил я, следя за тем, чтобы на лице не дрогнул ни один мускул, – Здесь мы только потому, что сейчас власть у вас. Иначе отправились бы по своим делам сразу после боя за лагерь. Отношение не может быть другим. Вы внешники, а внешники… С внешниками дел иметь нельзя. А тех, кто в таком замечен, тут называют мурами и не пускают на приличные стабы или без разговоров могут завалить при встрече.
– Я так понимаю, на «нормальных» стабах у вас поселения и торговля? – спросил он.
– В том числе, – согласился я, – Ещё семьи, друзья, работа, развлечения, жильё и жизнь вообще. Всё как в родном мире, только с учётом местных условий.
Капитан нахмурился и поджал губы.
– Нам нужно, чтобы кто-то отправился в погоню за двумя сбежавшими пиковыми на соседний кластер, – наконец, перешёл он к главному, – Я хочу предложить эту задачу вам.
– Неприемлемо, – сходу осадил я его, – Парни пусть сами за себя решают, а я отказываюсь.