– Этот человек всегда хотел кого-нибудь убить. Вот и получил свое. Кто же смог победить лучшую шпагу Гранадского полка? Кто? Но его ведь не убили, не так ли?
– Только потерял сознание, но я полагаю, что из этой переделки капитан не выберется.
– Позволь мне его увидеть.
Дворецкий отодвинулся в сторону, и она вошла в комнату, где находилось несколько слуг, обтиравших уксусной водой губы и ноздри раненого, пытаясь вернуть его в сознание.
Капитан лежал на кровати, раскинув руки, лицо его было мертвенно-бледным, лоб нахмурен. Из полуоткрытого рта вырывалось не дыхание, а продолжительный свист.
В груди его, вблизи от сердца, по-прежнему торчал клинок; никто не осмелился вытащить его из опасения обильного кровотечения.
Шелковый камзол в красную и голубую полоску, с крупными, обшитыми серебром петлицами, был разодран на несколько дюймов в длину, но ни одна капелька крови не пятнала рубашку.
Обломок шпаги служил тампоном.
– Несчастный! – взволнованно прошептала маркиза. – Противник, нанесший ему такую ужасную рану, не может быть жителем Сан-Доминго, потому что все здешние мужчины испытывали страх перед шпагой этого человека… Педро, а доктора вызвали?
– Да, госпожа маркиза, – ответил дворецкий. – Он вот-вот должен подойти.
– Если он не появится немедленно, этот бедняга-граф умрет.
– Вот и он, я слышу шаги входящих людей.
Дверь отворилась, и появился старик, облаченный в черную шелковую одежду. Его сопровождал молодой человек с ящичком. Это были доктор и его помощник.
– Сеньор Эскобедо, – проговорила маркиза, направляясь навстречу старику, – поручаю вашим заботам графа де Сантьяго. Сделайте все возможное, чтобы вырвать его у смерти.
– О! Тот самый ужасный дуэлянт, маркиза? – спросил доктор. – Дело всегда принимает серьезный оборот, когда мы встречаемся с ранениями острием клинка. Ну-с, посмотрим.
Он наклонился над кроватью, тогда как его ассистент открыл ящичек с хирургическими инструментами. Доктор пристально посмотрел на раненого, все еще не пришедшего в себя.
– Рана серьезная, не так ли, сеньор Эскобедо? – спросила маркиза.
– Жуткая, маркиза, – ответил врач, скорчив гримасу и покачивая головой. – У его противника должна быть очень крепкая кисть.
– Спасти его надеетесь?
– Я не могу вам дать точного ответа, маркиза. Прошу всех выйти. Пусть здесь останется только мой помощник. Необходима срочная операция.
Маркиза, дворецкий и слуги поспешили освободить помещение.
– Зажим покрепче, Маурико, – сказал, когда они остались одни, доктор, поворачиваясь к помощнику.
– Хотите извлечь клинок, доктор?
– Его ни в коем случае нельзя оставлять в груди.
– А раненый не умрет сразу же после этого?
– Вот этого-то я как раз и боюсь. Острие должно было сильно задеть легкое… Приходит в себя, – сказал доктор, наклонившийся над раненым.
Капитан снова вздохнул, дольше, чем в первый раз, и захрипел, потом медленно поднял веки и уставился на доктора затуманенным взглядом.
– Вы… – забормотал он.
– Не разговаривайте, сеньор.
Губы графа искривила улыбка.
– Я… человек… военный, – прерывающимся голосом выговорил он. – Со… мной… все… кончено… Не… так… ли?
Доктор вместо ответа кивнул.
– Сколько… минут… осталось?.. Скажите… Я… хочу…
– Вы можете прожить еще пару часов, если я не вытащу из вашего тела обломок шпаги.
– А если… вытащите?.. Говорите!
– Тогда, сеньор граф, в лучшем случае несколько минут.
– Этого… хватит… чтобы… отомстить… Послушайте…
– Если вы будете говорить, то умрете еще раньше.
И снова улыбка навестила мертвенно-бледные губы капитана.
– Слушайте… меня… – сказал он, собрав последние силы. – На… клинке… нанесено… имя… моего… соперника… Я… хочу… знать… его… прежде… чем… умру…
– Но прежде надо вынуть обломок клинка.
Граф подал одобряющий знак.
– Вы этого хотите? – спросил доктор.
– Я… и… так… умру.
– Маурико, пинцет!
Помощник принес пару малюсеньких щипцов, пакет ваты и бинты, чтобы быстро остановить кровь, если она хлынет потоком из раны.
– Скорее, – прошептал граф.
Доктор захватил клинок щипцами и – с перерывами – вытащил его из тела. Граф, чтобы не закричать, крепко сжал зубы. Только по изменившемуся выражению лица да по выступившему на лбу липкому поту можно было понять, как он страдает.
К счастью, эта болезненная операция длилась всего несколько секунд, и сразу же вслед за ней из раны фонтаном вырвалась кровь, но помощник сейчас же остановил ее бинтами.
– Имя… имя, – лепетал граф угасающим голосом, – быстрее… умираю…
