На стыке времен
Половина рыбацкой босоты Туркестана вышла на железную дорогу с плакатами: «Руки прочь от Роттона!», «Свободу жертве режима!», «Уилл, мы с тобой!». Шутка ли: триста контейнеров – это годовой бюджет туркестанского поселка! Тогда Роттон не только красиво вышел из мест лишения, но еще и недурно подзаработал, арабам по пятьсот тысяч откатил…
Вслух он ничего не сказал, но почувствовал всем своим мошенническим нутром – это не конец.
Уилл потихоньку выудил из кармана белый камушек и незаметно втер его в десну. В непримиримой борьбе с алкоголем кокаин, как обычно, одержал победу в первом раунде. Мысли заработали на опережение слов.
С деланной учтивостью Роттон произнес:
– Мистер Гудмен, вы могли бы мне чем-нибудь помочь?
– Ути, заинька! Ты бы еще передние лапки на груди сложил. Ладно, есть у меня один план, но запомни: если ты ему не последуешь, тебе лучше забыть наш разговор. Иначе. Ну, ты понял. Слушай. Около года назад один тип из Правительства как-то на банкете рассказывал мне, что на Тсхигарде есть жизнь. Там примерно такая же атмосфера, только гравитация поменьше, ну не суть. Я, конечно, заинтересовался, у нас-то запасов топлива и вообще ресурсов лет на десять, ну, максимум, на двадцать осталось. Я проработал бизнес-план, через своего человека отправил в околоатмосферную часть Тсхигарда радиоуправляемые спутники и недавно получил расшифровку сигналов. Жизнь там действительно есть, народ на нас в древности чем-то смахивает, скачут по горам с деревянными палками, воюют с монстрами какими-то. В общем, не соскучишься.
– А?…
– Что? Как добраться? «Деву Марию» помнишь?
Еще бы не помнить! Роттон знал, что личные межпланетные беспилотники есть только у нескольких сильных мира сего, в том числе и у будущего тестя. Однажды, на двадцатилетие Сары, Гудмен устроил им небольшое путешествие по орбите Мидгарда. Это было незабываемо!
Гудмен тогда посетовал, что для настоящего межпланетного полета потребуются топливные баки, превышающие размер корабля раз в двадцать. Роттон даже нашел время в своем сжатом графике и уделил целую неделю гудменовскому ядерщику, делясь с ним своими соображениями. Хитрый азиат тогда молча выслушал его, но сделал вид, что не заинтересовался… Так вот оно что! Все-таки сработала его теория по уменьшению объема топлива без потери коэффициента полезного действия! Ай да Гудмен! Ведь нашел же время!
Гудмен подтвердил мысли Уилла и сказал, что пилот научит его управлять кораблем и пользоваться навигатором:
– Топливо мы сконцентрировали, размер баков увеличили до максимума, скорость тоже стала повыше… раз в десять. Извини, возможны перегрузки.
Я дам тебе сверхмощный передатчик. Если после высадки поймешь, что планета перспективная и сможешь меня в этом убедить, дай знать.
Роттон на мгновение задумался, что все происходящее – дурной сон. Неужели все так плохо, что приходится валить с этой планеты?
– Да, и еще, – произнес Гудмен после некоторой паузы, прикуривая дорогущую сигару, – слей средства со своих счетов, вот номер. Чего ты так смотришь? Тебе-то они зачем? Если вернешься на Мидгард, то уже национальным героем, спасителем человечества в каком-то смысле… Ну и, разумеется, Сара остается здесь. Не переживай, если все будет хорошо – еще увидитесь.
Роттон сначала сделал вид, что расстроился, хотя, подумав, он загрустил уже по-настоящему. Сара. Раньше он не думал об этом, но ведь она была ему по-настоящему самым близким человеком все это время.
Даже в душе негодяя найдется место для светлых чувств. Но только не в душе Уилла Роттона! Черт с ней, с Сарой! Что, на Тсхигарде баб нету? Поехали!
За ужином Уилл был сам не свой. О каком аппетите может быть речь? Чтобы Сара не докучала вопросами, он сослался на мигрень и ушел в отведенную ему спальню. Про орхидеи соврал, что это к годовщине их знакомства. В спальне нашелся бар. Первое приятное открытие за весь день!
На рассвете шофер доставил его на аэродром, высадил у ворот и уехал. До ангара пришлось плестись пешком. У входа его встретил пилот, проводил на борт «Девы Марии», провел подробный инструктаж и помог забить координаты Тсхигарда в навигатор автопилота. Роттон не знал о степени его осведомленности, поэтому пустых разговоров не затевал. Пилот сухо пожелал Уиллу «приятного полета», хитро посмотрел на него и покинул корабль. После этого Роттон самостоятельно вывел «Деву Марию» на взлетку и по отмашке пилота рванул рычаг на себя.
После того как беспилотник вырвался за пределы атмосферы Мидгарда, одновременно с псевдогравитацией включился автопилот. Роттон отстегнул ремень безопасности и решил осмотреть свои, может быть, последние в этой жизни владения. Открывая дверь санузла, он чуть не помутился рассудком: на полу сидела Сара, обхватив руками унитаз. Ее тошнило.
Сара рассказала, что от служанки узнала о планах отца отправить Роттона в вынужденную командировку и, разумеется, решила последовать за ним. Она подкупила пилота и до приезда Уилла спряталась на «Деве Марии». Еще она рассказала, что теперь по-настоящему счастлива, потому что они всегда будут вместе и ничто не разлучит их. Только смерть. Ей было немножко страшно.
К концу первых суток полета они привыкли к псевдогравитации и почти не замечали перегрузок. Все-таки лететь с комфортом – это совсем другое дело!
Несколько дней пути чем-то напоминали медовый месяц. Молодожены были в прямом смысле на седьмом небе. В перерывах между более приятными делами они изучали язык тсхи по пособию, составленному из расшифровок со спутника Гудмена. Потом у них кончился кокаин, и стало невыносимо скучно.
Во время депрессии Роттону обычно помогало изучение приборов и механизмов. Он разобрал гудменовский передатчик, чтобы понять, как тот устроен. Вскрытие показало, что он ничем не отличается от тех, что продаются в магазинах для бойскаутов, разве что панель управления чуть позамысловатее.
Несколько дней невольный астронавт находился в состоянии полной подавленности. Позже он нашел бортовой журнал и прочел на первой странице: «ТЫ уж прости старика. Для Сары это лучший выход. Надеюсь, топлива действительно хватит. P. S. Ты мне никогда не нравился».
В голове Уилла пронесся вихрь мыслей: «Как профессионал, Гудмен оказался бесподобен. Старый, как мир, трюк с газетами! Я перекидал половину Мидгарда, а он развел меня так запросто. Но раз Сара со мной, значит, я победил!»
Сработала аварийная сигнализация, на табло появилась информация о предстоящем отключении псевдогравитации и автопилота. Навигатор показал, что «Дева Мария» входит в атмосферу Тсхигарда.
VII
Хорх встретил гостей в тронном зале. Несмотря на то что ему было уже далеко за сорок, выглядел он значительно моложе: ни одной морщинки, совсем немного седых волос, практически идеальная фигура, и это с его-то сумасшедшим образом жизни! Лет до двадцати он мотался по Тсхигарду вместе со своим оркестриком, который стал для него семьей. Ночные концерты, постоянные недосыпания, нерегулярный прием пищи, казалось, никак не отразились на здоровье Наместника.
Шелг внимательно вгляделся в странно-василькового цвета, с едва заметной золотой каймой вокруг радужки, глаза Правителя Запада. Он был хорошо осведомлен о том, что Хорх, первый красавец Западного Тсхигарда, Золотой голос, сокрушитель сердец юных тсхилисси сделал головокружительную карьеру: он, играючи, забрался на самый верх по вертикали власти с места Помощника Старейшины Города по вопросам искусств до занимаемой должности. Но что-то в нем все-таки было фальшивое.
Шелг списал мелькнувшую мысль на усталость и сдержанно поприветствовал Хорха. Стоявший рядом брат разразился воинским приветствием так бурно, что присутствующие невольно вздрогнули.
В зал вошла Почтенная тсхили Хорхья, она выглядела немного старше Наместника, но была удивительно красива. Шелг не успел рассмотреть ее, потому что внезапно зал озарился каким-то преисполненным головокружительной радостью светом – это плыла Она…
Юной тсхилисси на вид не было и восемнадцати. Чистый ангел! Шелг слышал о том, что Первая дочь Хорха является музой-вдохновительницей всех поэтов Запада, но не ожидал, что она представляет собой такое Чудо. Следом за ней слуга вкатил в зал музыкальную доску. Тсхилисси вытащила из складок ослепительнобелого одеяния золотой камертон, подтянула струны на музыкальной доске и стала наигрывать красивую старинную мелодию.
Отнюдь не романтик, а практикующий ученый, главный Оружейный Мастер Тсхигарда, привыкший к задорным трелям боевых гайторн, Шелг никогда всерьез не воспринимал струнные инструменты, но сейчас…
Как завороженный, он не мог оторвать от нее глаз, а когда она запела печальную песню на древнем тсхи удивительно приятным голосом, Шелг понял, что без памяти влюбился.
После исполнения баллады Хорх представил своих тсхили и гостей друг другу.
В ожидании обеда Шелг не находил себе места в отведенных ему покоях. Он видел, как жадно брат смотрел на тсхилисси и, как он думал, поймал ее обнадеживающий взгляд. Может, показалось?
Во время обеденной церемонии, проходившей в уютной гостиной, Шелг оказался сидящим за столом напротив тхилисси. Он был очень смущен и боялся встретиться с ней взглядом. Руки дрожали, и когда он в очередной раз неловким движением уронил под стол прибор, тхилисси чуть слышно засмеялась и потребовала слугу подать новый. Шелг смутился больше прежнего, и его обычно бледное лицо залилось румянцем.
Тсхилисси поняла, что смущает гостя, и пояснила, что ее хорошее настроение вызвано приездом гостей. Она сказала, что много наслышана о младшем сыне Главы Совета Тсхигарда и ей интересно с ним познакомиться.
Шелг удивился осведомленности тсхилисси, но все объяснилось, когда он поймал взгляд дочери Хорха на полку с книгами: на многих корешках было вытиснено его имя.
– Не знал, что вы интересуетесь технической литературой.
– Отчего же, я считаю «Методологию развоплощения оборотней» очень романтичной. Как можно не интересоваться мнением Величайшего Теоретика современности?
Шелг усомнился в искренности тсхилисси, попытался состроить безразличную гримасу, но тут же пожалел об этом – дочь Хорха доверчиво заглянула ему в глаза и почти шепотом произнесла:
– У нас, на Западе, тсхи интересуют только две вещи: охота на оборотней и борьба за власть. Тсхили они рассматривают как машины для производства новых воинов. Твой брат такой же, а ты другой, я чувствую…
Сердце забилось в груди Шелга с бешеной силой, и ему показалось, что его биение услышали сидящие за столом и перестали жевать. Немеющим языком он еле слышно вымолвил:
– Хочешь, я расскажу тебе про Море?
– Конечно, я никогда его не видела, у нас здесь одни горы.
– Давай встретимся вечером.
– А ты разве не будешь ужинать с отцом? На ужине будут только тсхи, а для тсхили ужин подадут в летнюю гостиную, в саду. Вероятно, вам предстоит обсуждение чего-то очень важного?
«Боги, что может быть важнее тебя!» – подумал Шелг, а вслух произнес:
– Вечером я буду ждать тебя в саду.
Шелг увидел, что сидящий на другом конце стола брат, понимающе улыбаясь, подмигнул ему и незаметно показал большой палец правой ладони, зажатой в кулак. Младший сын Главы Совета помнил этот жест с детства, он означал: «Так держать, малыш!»
Шелг, поблагодарив богов и присутствующих за трапезу, извинился, сославшись на усталость и дурное самочувствие, и почти бегом направился в свои покои.
VIII
Посадка происходила в сумерки, поэтому Роттон, разглядывая маленькую и с виду негостеприимную планету, не увидел ни огней городов, ни очертаний жилищ. Кружить над ощерившимися на него горами не было никакого смысла, тем более что стрелка топливного датчика давно уже безжизненно обвисла в нулевом поле.
Следуя инструкции, Уилл отключил все двигатели, кроме посадочного, и почти мягко посадил беспилотник у подножия огромной горы. На Мидгарде такая посадка наверняка обернулась бы аварией, но спасла гравитация Тсхигарда. Притяжение здесь было ощутимо меньше. Надев защитный шлем с кислородной маской, Роттон велел Саре оставаться на корабле и ступил на грунт.
Ощущения были новыми, и Уилл не без удовольствия сначала прошелся вдоль борта «Девы Марии», затем пробежался вприпрыжку, а потом, заметив, как легко ему даются эти движения, начал подпрыгивать вверх, не скрывая восторга. Он услышал, как Сара радостно засмеялась у него за спиной. Роттон оглянулся и увидел свою подругу без шлема. Ее лицо было озарено пробивающимися сквозь горы закатными лучами, а легкий ветерок развевал распущенные волосы. Она показалась ему очень привлекательной. Уилл снял шлем, без особых усилий взял Сару на руки и поцеловал.
Было тепло. Они выкатили на грунт сервировочный столик, вынесли складные стулья и пошли на камбуз отыскать провиант, достойный праздника по случаю окончания путешествия.
Из алкоголя на борту «Девы Марии» нашлось только две бутылки шампанского. Обе коллекционные, из погребов Гудмена. Одну бутылку Роттон, под одобрительный смех Сары, пафосно разбил о ближайшую скалу, а вторую они растянули на целый вечер.
Понимая, что все равно им предстоит встретиться с аборигенами, а самим их искать было попросту лень, перед сном Уилл включил наружную светозвуковую аварийную сигнализацию.
Когда первые лучи стали пробиваться в иллюминатор, Роттон проснулся. Рядом с ним, свернувшись калачиком, лежала Сара. Она улыбалась во сне. Уилл, вспомнив, как легко на Тсхигарде даются физические упражнения, решил в кои-то веки сделать утреннюю гимнастику. Как был, без одежды, он направился к выходу.
Выйдя на улицу, Роттон потерял дар речи. У трапа стояли туземцы. Их было около двадцати. «Настоящие монстры», – подумал Уилл. Безносые лица, щелочками глаз красного цвета, увенчанных одинокой, прямой, как стрела, бровью, целились в его сторону. На плечи с массивных голов свешивалось некое подобие дредов, открывая перепончатые отверстия в тех местах, где у людей расположены уши. Мощные тела покоились на коротких ногах, а здоровенные ручищи свисали ниже колен.
На мгновение Роттон подумал, что не такие уж они и огромные, но тут же поймал себя на мысли, что он стоит на трапе высотой не менее собственного роста, а лица аборигенов находятся на одном уровне с его лицом.
Один из местных, тот, что казался немного меньше остальных, уставился куда-то ниже пояса Уилла, беззвучно затряс туловищем и ощерился огромным ртом, обнажив двойной ряд нижних зубов. Тут же стоящий рядом, судя по всему вожак, отвесил ему отеческий подзатыльник, издал гортанный звук, и чудовища, сотрясая грунт, повалились на колени, воздев руки к небу.
Роттон, быстро смекнув что к чему, повернулся к аборигенам боком, чтобы не привлекать их внимание почему-то кажущимся им забавным мужским достоинством, важно скрестил руки на груди и не без пафоса произнес на тсхи: «Я приветствую вас, о дети Тсхигарда, я пришел с миром!»
Вожак, не поднимаясь с колен, что-то ответил. Уилл разобрал только «Спаситель!» и увидел, как вся честная кампания дружно бьется лбами о грунт, поднимая клубы пыли.
«Значит, не сожрут, – подумал Роттон, бочком проскальзывая на корабль. – Хорошо бы одеться. Хоть они и не люди, все же как-то некомфортно». Сара встретила Уилла в недоумении: она услышал шум, проснулась и все видела сквозь иллюминатор.
На ходу одеваясь, Роттон бросил Саре:
– Пошли знакомиться с избирателями, вроде встречают душевно!
Из всех монстров на тсхи говорил только старший. Остальные с умным видом кивали головами: якобы все понимают, только сказать не могут.
Вожак назвался Адром.
Роттон по привычке соврал: «Уилл Смит» и, указывая в сторону Сары, добавил: «Сара Смит, моя тсхили». Сара не без удовольствия кивнула, ласково глядя на новоиспеченного мистера Смита.
Адр, мотнув огромной головой, так что дреды со свистом рассекли воздух, пригласил чету Смитов следовать за ним. Когда они проходили через поляну, расположенную между гор, над их головами спикировала тапалья. Туземцы принялись бросать в нее камни, но огромная птица резко набрала высоту и рванула в сторону ближайшей горы.
Краем глаза на вершине горы Уилл увидел еще двух огромных птиц, которые, как ему показалось, были запряжены в колесницу, но не подал виду, что его это заинтересовало. Туземцы же принялись что-то кричать и швырять камни в сторону колесницы. Адр издал короткий звук, и они успокоились.
На окраине поляны взору путников открылся вход в пещеру.
В пещере стояла нестерпимая вонь, из угла в угол шныряли два монстра небольшого роста, судя по всему дети, что-то кричали гнусавыми голосами и кидались друг в дружку подобранными с пола предметами. Их мягко пытались осадить монстры немного большего, чем сами они размера, не имеющие растительности на голове. «Бабы», – подумал Роттон.
Через пещеру, важно похрюкивая, прошествовала процессия, состоящая из нескольких бледно-розовых саблезубых парнокопытных. Уилл отметил их сходство с живущими на Мидгарде свиньями, только чуть меньше размером. Присутствовавшие монстры почтительно поклонились животным. Вождь пояснил:
– Мадры-наше все: молоко, одежда, иногда транспорт. Они ходят на пастбище самостоятельно в определенное время, два раза в день. Сейчас у них время вечерней трапезы. Пока они не уйдут, мы не садимся ужинать.
Адр предложил сесть на постеленные посреди пещеры шкуры бледно-розового цвета, некогда принадлежавшие мадрам. Пришлось согласиться. Шкуры оказались теплыми, удобными и почти не воняли.
Туземка без определенного выражения на лице поставила на пол перед Адром и гостями чашу грубой работы, судя по всему выдолбленную из горной породы, в которой были перемешаны кусочки каких-то растений и что-то еще, по виду напоминающее мясо. Адр жестом предложил приступить к трапезе.
Уилл попытался отказаться, мол, недавно позавтракал. Сара поддержала его, на всякий случай заявив, что она вегетарианка.
Адр нахмурил бровь в недоумении. Роттон терпеливо пояснил:
– Моя тсхили не ест мяса.
Адр беззвучно затряс плечами, обнажая многочисленные зубы. Смеялся.
Роттон, понимая, что в воздухе повисла неуклюжая пауза, за неимением приборов рукой взял из чаши небольшую щепотку пищи и осторожно положил в рот.
– Сносно, похоже на мясной салат, – сказал он, обращаясь к Саре. Сара последовала его примеру. Адр присоединился к трапезе.
Покончив с «салатом», Адр подметил:
– Вы говорите на языке врагов – это плохо. В старые времена здесь жили предки Адра.
– Тсхи?
Адр плюнул на пол, угли в щелочках глаз раздулись.
– Они дали Смерть. Сначала мы жили рядом, они хотели, чтобы мы не ели. Началась битва…
– Что значит «не ели»? – попытался уточнить Уилл.
– Тсхи – пища! – утвердительно сказал Адр. – Их много, тсхили столько не нужно. Тсхи хитрые, они победили. Мудрые сказали, что тяжелая тапалья принесет маленьких тсхи – врагов больших тсхи. Ты – Спаситель!
Роттон на всякий случай не стал разубеждать Адра и утвердительно кивнул.
Сара дернула Уилла за рукав и кивком головы указала на вход в пещеру.
Уилл оглянулся и увидел женщину лет тридцати пяти, приятной внешности, которую не портило даже мрачноватое выражение лица. Женщина была выше Роттона минимум на голову. Он понял, что перед ним- тсхили и вопросительно посмотрел на Адра.
– Гергья! – крикнул Адр и жестом пригласил женщину подойти.
Гергья направилась в их сторону, и Роттон заметил идущего за ней мальчика лет четырех, который левой рукой держался за ее юбку, а в правой у него был какой-то разноцветный камешек. Женщина расположилась рядом с Сарой, усадив мальчика на колени.
– Говори, – сказал Адр, и женщина начала свой сбивчивый рассказ.
Иногда она непроизвольно переходила на язык предков Адра, он делал ей замечания, и она продолжала на тсхи. История, которую она поведала, была длинной, расплывчатой и сопровождалась эмоциональной жестикуляцией. Утомленный ее монологом, Адр повалился на пол и захрапел, издавая странные переливистые звуки.
IX
– У коренных жителей Тсхигарда немного замедленная реакция и небольшой словарный запас. Мне кажется, что, несмотря на внушительные размеры, объем мозга у них меньше, чем у нас. Адр, вождь племени, самый умный и старый из них. Он единственный в совершенстве знает тсхи и сносно говорит. Для ускорения процесса я введу вас в курс дела.
Много веков назад, когда ресурсы Родной Планеты были на исходе и население было на грани вымирания, Мудрые начали Великое Переселение. На больших кораблях жители Планеты стали переселяться на Мидгард. Мидгард была уже давно открыта нами, на ней были вполне пригодные условия для жизни, и она не была заселена разумными существами. Я думаю, что дальнейшая история Мидгарда вам известна.
Разумеется, в первую очередь Родную Планету покинула самая обеспеченная прослойка общества. Предки тсхи не были настолько богаты, чтобы обеспечить свои кланы дорогостоящими кораблями, и остались. Они со временем смогли построить ограниченное количество небольших кораблей, мощностей которых хватило только для того, чтобы добраться до Тсхигарда.
Было известно, что Тсхигард в несколько раз меньше Мидгарда и заселен разумными существами, которые, как вы видите, сильно отличаются от нас и намного отстают в развитии, но другого выхода не было. Те, кто не смог покинуть Родную Планету, в скором времени погибли от нехватки жизненно важных ресурсов.
Первые переселенцы пытались наладить добрососедские отношения с местным населением. Они завалили их всевозможными достижениями прогресса, но туземцам это было неинтересно. Их полностью устраивал налаженный веками быт и развиваться они не собирались, поэтому переселенцы и «монстры», как они их назвали, стали жить обособленно.
Монстры не считали, и по сей день не считают тсхи представителями одного с ними вида, поэтому для них считается нормальным употреблять тсхи в пищу.
Участились случаи похищения тсхи, порой монстры врывались в небольшие поселки и устраивали прямо в них свои кровавые пиршества. Разумеется, со временем тсхи начали давать монстрам достойный отпор.
Междоусобицы привели к войне. Надо отдать должное военачальникам того времени: сражались с врагами, превышающими силой и численностью почти голыми руками, но смогли победить. Для монстров до сих пор остается загадкой, почему после разгрома они не были уничтожены. В языке предков Адра нет таких слов, как «прощение» и «милосердие».
В уголке планеты со скудной растительностью тсхи организовали что-то наподобие резерваций и выселили туда всех монстров. Со временем эти места прозвали Пустошью и обнесли Стеной.
Тсхи оправились от войны, и жизнь стала налаживаться. У Западного и Восточного Тсхигарда свои Главы, но подчиняются они одному Правителю. На сегодня освоены не все территории. Большую часть Западного Тсхигарда занимают горы, Восточного – море. Наместник Главы Совета на Востоке склонен к железной дисциплине, Правительство Запада более лояльно.
Меня в свое время, как и многих других отступников, изгнали в Пустошь. Я пыталась помочь совершить побег из-под стражи своему мужу Гергу.
Герг был простым скотоводом. Однажды оказавшись на ярмарке, он проиграл свое стадо в «камушки» заезжему проходимцу. Когда Герг понял, что игра была нечестной, он стал требовать возможности отыграться. Завязалась словесная перепалка, переросшая в драку. Герг совершенно не умел драться, но был очень силен. Когда противник попытался ткнуть его ножом, Герг хотел слегка придушить его, но перестарался…
Покойный проходимец оказался гостем Главы одного из уважаемых в Городе кланов.
Утром Герга должны были казнить. Ночью я сбросила большой камень на голову стражнику стерегущему пещеру, в которой Герг ожидал казни, нашла на поясе раненого ключ, вызволила мужа, и мы побежали прочь из Города. Стражник пришел в себя, и нас догнали. Герга убили стрелой в спину.
Боги! Как я любила своего тсхи! Простите мои слезы, я больше не буду. Адр не любит…
Совет приговорил меня к изгнанию в Пустошь. Я знала, что здесь не выжить, но меня почему-то доставили в пещеру к Адру. Примерно через полгода с моей помощью он начал говорить на тсхи.
Я узнала, что однажды Адру было видение: боги сказали, что дети, рожденные тсхили от монстров, помогут отцам вернуть Планету. Их должен возглавить Низкорослый Пришелец с Большой Планеты.
Теперь вы понимаете, почему вас до сих пор не подали к столу?
Сара взяла малыша на руки. Он был непоседлив и все время что-то лопотал. Она погладила его по голове и хотела покачать, чтобы он уснул, но мальчик внезапно начал извиваться у нее в руках и попытался укусить за шею. Сара бросила малыша Гергье и отскочила в сторону.
– Простите, он еще не умеет контролировать себя: отцовские гены, – и Гергья кивнула головой в сторону Адра.
– Но как… как вы могли? – шепотом спросила Сара.