– Грязная ложь! – запротестовал Эндрю. – Дети – да, признаю, бедные маленькие деточки! Но никакой жены, точно никакой жены!
– Ecossais[9 - Шотландцы (фр.).], – пробормотал граф. – Великие воины и великие пьяницы. – Потом продолжил на вполне приемлемом английском: – Могу я предложить вам немного коньяка, месье?
Они продолжили на смеси языков, то и дело перебивая друг друга на полуслове.
– Кто-нибудь будет так любезен, чтобы как следует познакомить меня с этим образцом среди мужчин, чтобы я мог принять его щедрое предложение?
– Граф де Тири, позвольте представить вам лорда Эндрю Киллигеррана. – Майкл кивнул по очереди в сторону каждого из мужчин.
Они пожали друг другу руки.
– Вот это да! Настоящий английский милорд!
– Шотландский, дорогой мой друг, а это большая разница! – Эндрю поднял бокал, салютуя графу. – Я восхищен! А эта прекрасная юная леди – ваша дочь, так? Сходство… прекрасно…
– Сантэн, – вмешалась Анна, – отведи своего коня в конюшню и займись им.
Сантэн не обратила на нее внимания и улыбнулась шотландцу. Ее улыбка даже Эндрю заставила умолкнуть; он уставился на девушку, потому что улыбка ее совершенно преобразила. Она словно сияла прямо сквозь ее кожу, как лампа сквозь алебастр, осветила ее зубы и зажгла искры в глазах, как зажигает искры солнце в хрустальном кувшине с темным медом.
– Думаю, я должен все-таки взглянуть на нашего пациента…
Молодой армейский врач разрушил чары и подошел к Майклу, чтобы размотать бинты. Анна поняла жест, если не слова, и тут же встала между ними.
– Скажи ему, если он дотронется до моей работы, я сломаю ему руку!
– Боюсь, ваши услуги уже не нужны, – перевел для доктора Майкл.
– Глотните коньячка, – утешил хирурга Эндрю. – Он весьма недурен, определенно недурен.
– Вы землевладелец, милорд? – спросил граф у Эндрю с едва уловимым подтекстом. – Само собой?
– Bien s?r…[10 - Конечно… (фр.)]
Эндрю широко взмахнул рукой, изображая тысячи акров, и одновременно поднес свой стакан к бутылке, из которой граф уже наливал коньяк для врача. Де Тири налил и ему, и Эндрю повторил:
– Само собой, фамильные поместья… вы понимаете?
– А… – Единственный глаз графа сверкнул, когда он посмотрел на свою дочь. – А ваша покойная супруга оставила вам четверых детей?
Он не слишком понял предыдущий обмен колкостями.
– Нет ни детей, ни жены… это все шутки моего друга. – Эндрю показал на Майкла. – Он любит пошутить. Ну, знаете, дурные английские шутки.
– Ха! Английские шутки!
Граф раскатился хохотом и хлопнул бы Майкла по плечу, если бы Сантэн не бросилась вперед, защищая Майкла от удара.
– Папа, осторожнее! Он ведь ранен!
– Вы останетесь на обед, все вы! – заявил граф. – Увидите, милорд, моя дочь – одна из лучших поварих во всей провинции!
– Если ей немножко помогут, – съязвила Анна.
– Думаю, мне лучше вернуться обратно, – застенчиво пробормотал молодой врач. – Я чувствую себя немного лишним.
– Мы приглашены на обед, – сообщил ему Эндрю. – Выпейте коньячка.
– Ну, если вы не против… – без особого сопротивления согласился доктор.
Граф провозгласил:
– Нужно спуститься в погреб!
– Папа… – угрожающе начала Сантэн.
– У нас гости!
Де Тири показал уже пустую бутылку, и Сантэн беспомощно пожала плечами.
– Милорд, вы поможете мне выбрать подходящие напитки?
– Почту за честь, месье де Тири.
Когда Сантэн провожала взглядом мужчин, рука об руку спускавшихся по каменной лестнице, в ее глазах виднелась задумчивость.
– Он drole[11 - Забавный (фр.).],ваш друг… и очень преданный. Посмотрите, как он бросился к вам на помощь! Посмотрите, как он очаровал моего папу!
Майкл и сам удивился, какая могучая неприязнь к другу вспыхнула в нем в этот момент.
– Почуял коньяк, – пробормотал он. – Только потому и явился.
– Но как насчет четверых детей? – резко спросила Анна. – И их матери?
Ей было так же трудно, как и графу, уследить за ходом разговора.
– Четыре матери, – пояснил Майкл. – Четверо детей, четыре разные матери.
– Так он многоженец!
Анна даже раздулась от потрясения и обиды, ее лицо стало еще краснее.
– Нет-нет, – поспешил заверить ее Майкл. – Вы же слышали, как он отрицал это. Он человек чести, он бы никогда так не поступил. Он не был женат ни на одной из них.
Майкл ничуть не колебался, ему просто необходимо было обзавестись союзником в этой семье, но в этот миг радостная парочка вернулась из погреба, нагруженная черными бутылками.
– Пещера Аладдина! – радостно сообщил Эндрю. – Этот господин сумел наполнить ее отличными вещами!
Он выставил на кухонный стол перед Майклом полдюжины бутылок.
