Очередь за саваном
– Это понятно. Но из рассказов мисс Арно у вас сложилось впечатление, что они любовники, так?
– Это еще мягко сказано.
– У нее были любовники, кроме мистера Джордана? – непринужденно спросил Конрад.
Во взгляде мисс Пауэлл мелькнула тревога.
– Неужели на разбирательстве столь необходимо окончательно запятнать имя мисс Арно? – спросила она ледяным голосом.
– Надеюсь, что нет. Но вопрос важный, и мне нужно знать ответ.
– У нее были другие любовники. Моральный кодекс мисс Арно был весьма своеобразен.
– Строго между нами: не могли бы вы назвать мне несколько имен?
Мисс Пауэлл заметно напряглась, и тревога в ее взгляде сменилась гневом.
– Я не собираюсь принимать участие в клеветнической кампании, какую намеревается развернуть окружной прокурор, – заявила она. – Если это все, что вы хотели знать, мистер Конрад, прошу меня извинить. У меня много работы.
– Речь не о клевете, – пояснил Конрад. – Я расследую убийство, мисс Пауэлл. Мы не до конца уверены, что именно Джордан убил мисс Арно.
Она застыла, не отводя от него глаз.
– Значит, я невнимательно читала газеты.
– Я сказал, не до конца уверены, – терпеливо повторил Конрад. – На первый взгляд предельно ясно, что ее убил Джордан. Но очевидные выводы не всегда верны, мисс Пауэлл. И мы в этом неоднократно убеждались. Скажите, можно ли утверждать, что мисс Арно и Джек Морер были любовниками?
Окаменев, мисс Пауэлл плотно сжала губы.
– Не знаю, – сказала она безучастно и сухо. Конрад понял: говорить на эту тему бессмысленно.
– Хорошо. Не знаете – значит не знаете. – Он пожал плечами. – Даю слово, что наш разговор останется между нами. Вам не придется делать публичное заявление.
– Не знаю, – безо всякого выражения повторила мисс Пауэлл.
Конрад взглянул на нее, она – на него. Он понял, что вопрос закрыт окончательно.
– Вам знакомо имя Фрэнсис Коулман, мисс Пауэлл? Насколько мне известно, это безработная актриса массовки.
В глазах мисс Пауэлл мелькнуло удивление.
– Слыхала о ней. В последней картине мисс Арно у нее была эпизодическая роль.
– Как вы думаете, зачем она приезжала к мисс Арно в вечер убийства?
– Я не знала, что она приезжала к мисс Арно.
– Ее имя было в журнале посетителей.
– Ей не было назначено, – удивилась мисс Пауэлл. – Должно быть, она явилась к мисс Арно наудачу.
– Каковы шансы, что они с мисс Арно увиделись в тот вечер?
Мисс Пауэлл недоуменно повела изящными плечами:
– Все зависело от настроения мисс Арно. Я бы сказала, шансы стремятся к нулю. Мисс Арно не любила, когда ее тревожат незнакомые люди. На моей памяти она ни с кем не встречалась без предварительной договоренности.
– К Джордану это, само собой, не относилось?
Мовис Пауэлл покачала головой:
– О нет. Он беспрепятственно посещал Тупичок.
– А Джек Морер? Тоже беспрепятственно посещал?
Взглянув на Конрада, мисс Пауэлл вновь поджала губы.
– Я уже сказала: мне ничего не известно про мистера Морера.
– Но вы о нем слышали?
– А кто не слышал? – Она пожала плечами. – Если это все, мистер Конрад… – Рука ее потянулась к пачке нераспечатанных конвертов.
– Еще один вопрос. Мисс Коулман съехала с квартиры. Вы не знаете, как мне с ней связаться?
– Зайдите в «Сентрал кастинг эйдженси» или «Юнион». У них будет ее новый адрес.
Конрад кивнул:
– Спасибо. Попробую. У вас, случайно, не найдется ее фотографии?
Красноречивый взгляд мисс Пауэлл говорил сам за себя: когда же, бога ради, ты от меня отстанешь? Развернувшись в кресле, она открыла ящик картотеки и достала пухлую папку.
– Здесь карточки с кастинга для последней картины мисс Арно. Я проверю.
Конрад смотрел, как ее тонкие пальцы перебирают пачку глянцевых фото. Наконец ее пальцы зависли над очередной фотографией, извлекли ее из пачки. Мисс Пауэлл вгляделась в карточку «семь на девять» и передала ее Конраду:
– Вот она. В некоторых сценах была дублершей мисс Арно. Это фото сделали, чтобы проверить, как будет смотреться костюм.
Конрад взял в руки фото. Девушке было года двадцать три, волосы у нее были черные, а глаза – большие и внимательные – смотрели прямо на него, да так, что Конраду стало жутковато. Вверх по спине, до самых корней волос, пробежали мурашки.
Такую не забудешь, подумал он. Такие девушки являются мужчинам во сне. Волосы ее, разделенные пробором точно посередине, обрамляли лицо и почти доходили до плеч. Прямая челка наполовину скрывала высокий лоб. Но в первую очередь Конрада привлекли ее глаза, серьезные и в то же время лукавые. Казалось, девушка удивленно рассматривает новый, неведомый и волнующий мир.
– У большинства мужчин, впервые увидевших ее, именно такой огорошенный вид, – сухо сказала Мовис Пауэлл.
От звука ее голоса Конрад вздрогнул.
– Ну да, ага, – пробормотал он. – Необычная девушка, верно?
– Но актриса из нее никакая, – надменно заметила Мовис Пауэлл. – Зря она тратит время на кино.
Конрад сунул фотографию в одно из отделений бумажника.
– Буду признателен, если позволите забрать.
Мисс Пауэлл улыбнулась, и Конрад недовольно отметил, что его смущает ее прямой взгляд.
– Конечно, забирайте.
Конрад вдруг понял, что ему трудно сосредоточиться; он все еще думал о фотографии.
– Что ж, спасибо за помощь. Если вы понадобитесь на разбирательстве, я дам вам знать. Простите, что отнял у вас столько времени.
– Пожалуйста, – равнодушно сказала мисс Пауэлл, вновь протягивая руку к пачке писем.
В коридоре Конрад достал бумажник и опять взглянул на фото Фрэнсис Коулман. По непонятной причине это лицо притягивало его словно магнит. Конрад не мог вспомнить, чтобы какая-либо девушка пробудила в нем столь живой интерес.
«Что со мной такое? – думал он. – Черт, веду себя как школьник».
Убрав фотографию, он сдвинул шляпу на затылок и тихонько выругался. Прошел к рядку лифтов, стукнул по ближайшей кнопке и принялся ждать. Рука вновь потянулась в карман за бумажником, и Конраду пришлось сделать над собой усилие, чтобы, сменив направление, выудить из кармана пачку сигарет.
V
Когда Конрад остановился у драгстора, стрелки часов на здании городского совета показывали пять минут второго. Протолкавшись сквозь толпу, осаждающую прилавок с закусками для ланча, он закрылся в телефонной будке.
На звонок ответила Мэдж.
– Ван на месте? – спросил Конрад.
– Только что пришел. Минуточку.
В трубке раздался голос Вана.
– Ну, как успехи? – спросил Конрад.
– Да так… – Слышно было, что Ван взволнован. – В общем, кое-что указывает на связь Паретти с Джорданом. В мусорной корзине я нашел старый конверт. На оборотной стороне – план квартиры Джордана. Как вам это нравится?
Конрад негромко присвистнул.
– Квартиры Джордана? Уверен?
– А то! Вспомнил ваше описание и подумал: что-то знакомое. На обратном пути заехал к Джордану и все проверил. Не сомневайтесь.
– Ну это и правда кое-что, – сказал Конрад. – Еще что-нибудь нашел?
– Ремень для правки бритвы. Но самой бритвы нет. Допущу, что та бритва, которую вы нашли в квартире Джордана, принадлежит Паретти. Неплохо бы это проверить. И еще по всей квартире были спрятаны доллары, шестнадцать сотен.
– Молодец. Не зря я подумал, что Морер пришил Паретти. Если бы Паретти решил залечь на дно, то прихватил бы деньги. Плюс еще те пять штук, что остались у Фло. Да, так бы он и сделал.
– Я тоже так думаю. Ну а вы что-нибудь накопали?
– Еще как накопал. Раскололся Кэмпбелл, костюмер Джордана. Подтвердил связь Морера и Джун. Говорит, Джордану было известно, что Джун – любовница Морера, и он до смерти боялся, что Морер узнает про их шашни. Джордан постоянно рассказывал Кэмпбеллу про Морера, особенно когда был пьян. Итак, положение Морера становится весьма шатким. У меня есть показания Кэмпбелла в письменном виде, с подписью. Можно работать дальше, Ван.
– Но эту бумажку в суде не предъявишь, верно, Пол? Нужны дополнительные доказательства.
– Этим я сейчас и займусь. – В голосе Конрада звякнула металлическая нотка. – Привезу к нам Фло Прессер, и она у меня запоет. Ей известно, что Паретти работал на Морера, и она, черт возьми, даст показания, даже если мне придется их выбивать из нее. Я еду к ней домой. А ты скажи прокурору, что у нас достаточно оснований, чтобы начать расследование. Придется подключить полицию, без копов мы не справимся. Скажи шефу, чтобы устроил летучку – сегодня ближе к вечеру, ну или как сможет. Хочу, чтобы он сам ознакомился с тем, что нам удалось нарыть. И пусть там будет капитан полиции. Как только узнаешь, на какое время шеф назначит собрание, звони Макканну и проси, чтобы он присутствовал. И никаких подробностей по телефону. Нам не нужны утечки, пока не возьмем Морера. О’кей?
– Все сделаю.
– Отлично. Увидимся в полтретьего, – сказал Конрад и повесил трубку.
Задержавшись у прилавка, он взял сэндвич с ветчиной и чашку кофе. Проглотив этот скромный обед, Конрад бросился к машине.
Промчался по шикарному Лоуренс-бульвару, главному шопинг-центру Пасифик-сити, и свернул на Сто сорок четвертую улицу. Квартира 23-В находилась на последнем этаже, над лавкой флориста и двумя пустыми офисами.
Бросив машину у витрины флориста, Конрад вошел в боковую дверь и поднялся по крутой лестнице. На первой площадке был список жильцов с единственной табличкой: «Мисс Флоренс Прессер. Четвертый этаж, квартира В».
Лифта в здании не оказалось, и Конрад начал долгое восхождение. Дошел до площадки третьего этажа и уже поставил ногу на первую ступеньку пролета, ведущего на четвертый, как сверху донесся дикий вопль. Конрад тут же узнал этот голос.
– Нет! Не трогай меня! Убери руки! – кричала Фло.
Раздался еще один леденящий душу вопль, и тут же наступила тишина.
Конрад в два прыжка одолел последние ступеньки, проклиная себя за то, что не захватил пистолет.
Очутившись на площадке, он увидел перед собой приоткрытую дверь. В тот же миг она распахнулась и из квартиры вышел коренастый амбал с мрачной смуглой физиономией и в широкополой шляпе, натянутой до самых ушей. Встретившись взглядом с Конрадом, амбал помрачнел еще сильнее. Его правая рука скользнула под пиджак.
Конрад прыгнул вперед. Правое плечо его угодило амбалу в живот, после чего оба оказались на полу в позиции куча-мала.
Амбал уже выхватил пистолет, собираясь ударить Конрада дулом по лицу. Предполагая, что события будут развиваться именно таким образом, Конрад успел прикрыться плечом. Мощный удар обрушился на бицепс, и Конрад поморщился.
Отбросив руку противника, он ударил правым кулаком в мрачную смуглую физиономию. Костяшки пальцев прошлись по зубам, и амбал выругался.
Конрад схватил его за правую руку и принялся колотить ею о стену, пытаясь выбить пистолет. Получив удар в висок, от которого перед глазами поплыли разноцветные круги, он вцепился в амбала, но тот отодвинулся, лягнул Конрада в грудь, с трудом поднялся на ноги и вскинул пистолет.
Конрад метнулся вперед, обхватил его лодыжки и дернул вверх. Амбал завалился на спину. От грохота пистолетного выстрела задребезжали оконные стекла. В потолке образовалось отверстие, из которого на обоих струей хлынула штукатурка.
Конрад уже почти встал, когда амбал вскочил на ноги и выстрелил снова. Вспышка обожгла Конраду щеку; мимо уха просвистела пуля. Конрад размашисто ударил с правой, всем своим весом. Чудовищной силы удар пришелся амбалу в челюсть.
Хрюкнув, тот закатил глаза, выронил пистолет и закачался у самой лестницы. Прыгнув вперед, Конрад утопил свой кулак в его животе.
Резко выдохнув, амбал согнулся, выпрямился и покатился вниз по длинному лестничному пролету. Приземлился он на затылок и шею – с таким хрустом, что дрогнуло все здание.
Конрад на секунду застыл, глядя на нижнюю площадку, где, изображая морскую звезду, покоился его враг. Спускаться к нему не было смысла. Человек в такой весовой категории не способен упасть с лестницы, не сломав себе шею.
Повернувшись к двери Фло, Конрад услышал нарастающий вой полицейских сирен.
Он вошел в длинную узкую комнату – судя по безвкусной обстановке, гостиную.
На диване лежала Фло, одетая в черные шелковые чулки и розовые подвязки в цветочек. В шею ее с чудовищной силой вогнали нож для колки льда.
Конрад не стал к ней прикасаться: и без того ясно, что мертва. Работал мастер, профессионал своего дела. Кончик ножа угодил прямиком в спинной мозг.
Тихонько выругавшись, Конрад потер больное плечо и полез за сигаретой.
Он все еще смотрел на Фло, когда в комнату ворвались двое патрульных с пистолетами в руках.
Глава третья
I
Капитан полиции Харлан Макканн был похож на быка. Плечи его шириной с амбарные ворота венчала круглая, коротко остриженная голова. Кирпично-красное мясистое лицо выглядело так, словно его вытесали из гранита. Беспокойные глазки его были посажены весьма глубоко, и когда капитан впадал в ярость – а такое случалось нередко, – они загорались красным огнем, от которого становилось не по себе всем без исключения: от крутого бандюгана до попавшего под горячую руку копа.
Этим вечером вместо формы на капитане полиции была темно-коричневая пиджачная пара и надвинутая на глаза мягкая фетровая шляпа. Его «линкольн» мчался по Лоуренс-бульвару, а волосатые ручищи сжимали баранку так, словно то была не баранка, а горло злейшего врага.
Свернув на Пасифик-бульвар, он поехал вдоль побережья, мимо сверкающих гостиниц, казино, ночных забегаловок и увешанного неоновыми вывесками клуба «Амбассадор». Наконец капитан доехал до самого конца набережной, где за пятнадцатифутовыми стенами, надежно скрытое от случайных глаз, стояло здание клуба «Парадиз», выходящее на залитый лунным светом океан.
В узком переулке у восточной стены «линкольн» проехал еще с четверть мили, прошивая фарами густую тьму. Время от времени капитан поглядывал в зеркало, но других фар не было видно. Наконец из темноты выплыли железные ворота. Макканн сбавил скорость, потянулся вперед и четырежды мигнул фарами; два раза быстро, два раза помедленнее.
Ворота открылись. «Линкольн» въехал внутрь и остановился у сторожки.
Коренастый мужчина в фуражке вгляделся в лицо капитана, поднял руку в небрежном приветствии и махнул: мол, проезжай.
Переключив передачу, Макканн свернул на подъездное кольцо, ведущее к клубу. Остановился у черного хода и вышел из машины. Еще один служащий в фуражке скользнул на водительское сиденье и отогнал машину в близлежащий гараж.
По каменным ступеням Макканн поднялся к массивной двери, схватился за бронзовую колотушку и постучал четыре раза: дважды подряд и дважды с перерывами. Дверь отворилась.
– Добрый вечер, сэр, – сказали в темноте.
Что-то буркнув, Макканн шагнул вперед. Дверь за ним захлопнулась, вспыхнул свет. Капитан, не оглядываясь, шагал по длинному коридору. Остановился у следующей массивной двери и постучал снова, на прежний манер.
Дверь открыл Луис Зейгель, управляющий клуба «Парадиз» и личный телохранитель Морера.
Высокий и смуглый Зейгель славился своей выдающейся внешностью. Десять лет назад в полиции он был известен как Красавчик Луис, да и друзья-бандиты звали его так же. Потом же, связавшись с Морером, Зейгель набрался важности и избавился от этого прозвища. Тридцати лет от роду, он был обладателем голубых глаз, квадратного подбородка и шикарного загара. Старый шрам от бритвы, идущий от левого глаза к носу, придавал Зейгелю хулиганский вид. Тщательно отрепетированная улыбка, демонстрирующая полный комплект крупных сверкающих зубов, являла собою сокрушительное оружие против женщин. А кроме женщин, Зейгеля мало что интересовало.
– Входите, капитан, – с широкой улыбкой сказал он. – Босс будет через минуту. Чего вам налить?
Макканн искоса глянул на Зейгеля:
– Пожалуй, скотча. – Ему было непросто сдерживать себя, общаясь с этим вежливым, холеным мерзавцем. Окинув взглядом роскошную, с большим вкусом обставленную комнату, он задумчиво прошествовал к камину и прислонился своими широченными плечами к каминной полке.
Зейгель подошел к бару, приготовил скотч с содовой и принес стакан к камину.
– Босс был слегка удивлен, получив ваше сообщение. Ему пришлось отказаться от поездки в театр. Надеюсь, ничего серьезного, капитан? – спросил он, передавая виски Макканну.
Макканн издал короткий лающий смешок.
– Серьезного? Не то слово! Если вы, ребятки, неверно разыграете свои карты, скоро здесь камня на камне не останется! Вот как все серьезно!
Зейгель приподнял брови. У них с капитаном была стойкая взаимная неприязнь.
– Значит, придется разыграть карты верно, – сказал он, отступая к бару. Плеснул себе виски, насмешливо улыбнулся и добавил: – А мы играть умеем, капитан.
– Нет правил без исключений. И все всегда бывает первый раз, – пробурчал Макканн, сердясь, что не сумел напугать Зейгеля.
Дверь возле бара открылась. В комнату вошел Джек Морер, а следом – его юрист, Эйб Голловиц.
Морер был приземистый мужчина лет пятидесяти. За последние три-четыре года он прибавил в весе. Смуглое мясистое лицо его было украшено буйной щетиной. Густые жирные волосы подернулись сединой на висках, но эта седина не смягчала его облика. Макканн в очередной раз подумал, что Морер напоминает ему посмертную маску Бетховена (он когда-то видел ее на фотографии). На первый взгляд Морер ничем не отличался от многих тысяч богатых и влиятельных бизнесменов, приезжающих отдохнуть в Пасифик-сити. Однако при ближайшем рассмотрении разница давала о себе знать. У Морера были змеиные глаза убийцы: блестящие, холодные и твердые, как галька.
Голловиц, один из лучших адвокатов побережья, телосложением напоминал Морера. Разве что был потолще и постарше, и шевелюра у него была пожиже. Бросив процветающую практику, он взялся защищать юридические и деловые интересы Морера и так преуспел в этом начинании, что со временем стал главным советником босса.
– Рад встрече, капитан, – сказал Морер, подходя к Макканну и пожимая ему руку. – Вам что-нибудь предложить? Может, сигару?
– Конечно, – сказал Макканн, следуя своему правилу: никогда ни от чего не отказываться.
Зейгель протянул ему ящичек с сигарами. Макканн выбрал толстую «торпеду», понюхал ее и кивнул. Откусил кончик, прикурил от протянутой Зейгелем зажигалки, выпустил клуб дыма в потолок и снова кивнул.
– Чертовски неплохая сигара, мистер Морер.
– Да. Делают по моему спецзаказу. – Морер взглянул на Зейгеля. – Отправь тысячу штук на домашний адрес капитана, Луис.
– Ну уж нет, такой подарок я принять не могу, – сказал Макканн, и тонкие губы его сложились в довольную улыбку. – Но все равно спасибо.
– Чепуха. – Морер подошел к креслу и уселся. – Я настаиваю. Если вам не нужны, можете раздарить друзьям.
Голловиц с растущим нетерпением следил за этими предварительными ласками. Взяв у Зейгеля стакан виски с содовой, он сел рядом с Морером и спросил напрямик:
– Итак, в чем проблема?
Макканн взглянул на него. Голловиц ему не нравился. Не то чтобы капитан его боялся, но ему было известно, что Голловиц опасен. По-другому, чем Морер, но опасен: слишком хорошо знает все эти юридические штучки и вхож в самые высокие политические круги.
Подавшись вперед, Макканн ткнул сигарой в сторону Голловица.
– Я выложу вам факты, а о масштабах проблемы судите сами, – сказал он своим глухим лающим голосом. – Три дня назад убили Джун Арно, а также шестерых ее слуг. Голову Джун Арно отрубили, живот вспороли. В саду нашли пистолет с инициалами Ральфа Джордана. Бардин и Конрад отправились домой к Джордану и обнаружили его в ванной, с перерезанным горлом и бритвой в руке. В гардеробной у него было найдено орудие убийства.
– Нет нужды все это рассказывать, – раздраженно заметил Голловиц. – Мы читаем газеты. Какое отношение это дело имеет к нам? Ее убил Джордан, а потом покончил с собой. Все просто, разве нет?
Макканн оскалился, обнажив зубы.
– Да, выглядит все довольно просто. Бардин остался доволен. Я тоже. И пресса. А вот Конрад – нет. – Взгляд его красных глазок переместился на Морера. Тот равнодушно курил сигару. Ничего не выражающие глаза убийцы с неизбывным терпением изучали ковер.
– Какая нам разница, что он думает? – осведомился Голловиц, раздраженно всплеснув руками. – Разве это имеет значение?
– Думаю, да, – сказал Макканн. – Конрад – известный возмутитель спокойствия. Зарубите себе на носу: парень он неглупый. И одержим идеей фикс: устроить вам неприятности, мистер Морер.
Морер поднял взгляд. Его пухлые, как у негра, губы изогнулись в насмешливой улыбке.
– Да, парень он неглупый, – сказал он. – Но в этом городе достаточно места для нас обоих.
– Не уверен, – зловеще сказал Макканн. – Он думает, что Джордана убили.
Морер улыбнулся еще шире:
– И он, разумеется, считает, что это убийство – моих рук дело. Стоит машине задавить кошку, и Конрад тут же поминает мое имя. Ну и что? Такое случается ежедневно.
Макканн затянулся сигарой и перевел взгляд на Голловица. Тот смотрел на капитана встревоженными черными глазами.
– На этот раз все иначе. Он ухватился за слух о вашей особой дружбе с мисс Арно, – сказал он, снова глядя на Морера. – Вот его мнение: вы узнали, что мисс Арно крутит любовь с Джорданом. Отправились к ней домой в компании Паретти. Паретти занялся прислугой, а вы прикончили мисс Арно. Затем Паретти отправился к Джордану, перерезал ему горло, вложил в пальцы бритву, оставил в гардеробной орудие убийства, вывел машину Джордана из гаража и разбил ее о стойку ворот, чтобы показать, что Джордан был под наркотой. Затем Паретти отчитался перед вами, и вы пришили его, чтобы не болтал.
Расхохотавшись, Морер звонко шлепнул белой пухлой ладонью по колену.
– Нет, ты только послушай, Эйб! – сказал он. – Этот парень буквально из кожи вон лезет. Слыхал когда-нибудь такую чушь?
Макканн откинулся на спинку кресла. На кирпично-красном лице его отразилось облегчение, а потом он напустил на себя удивленный вид.
Голловиц потер подбородок и приподнял кустистые брови. Ему было не так весело, как Мореру. Скажем прямо: вид у него был совсем невеселый.
– Какие у него доказательства? – осведомился он.
– Черт возьми, Эйб, ну что ты тупишь, – непринужденно сказал Морер. – Нет у него никаких доказательств, и он это прекрасно знает.
Голловиц не обратил внимания на его слова.
– Какие у него доказательства? – повторил он, пристально глядя на Макканна.
Зейгель внимательно все слушал. Он стоял у бара, за спинами Морера и Голловица. В глазах у него сверкал недобрый огонек, и Макканн начал волноваться.
– У него есть подтверждение, что между мистером Морером и мисс Арно была особая дружба и что Джордан боялся мистера Морера, – тихо сказал Макканн. – Подписанные показания. И их готовы повторить под присягой.
– Кто дал показания? – резко спросил Голловиц.
– Костюмер Джордана.
Макканн и Голловиц посмотрели на Морера. Тот, не переставая улыбаться, беззаботно сказал:
– Ну и что? Кто еще готов это подтвердить?
– Больше никто, – сказал Макканн.
Приподняв плечи, Морер развел руками и улыбнулся Голловицу.
– Эти показания – пустое место, – сказал Голловиц. – Что-то еще?
– Сегодня утром к Конраду приходила Фло Прессер. Сообщила, что Паретти пропал. Сказала, что он выполнял некую работу для мистера Морера – в семь часов, в тот самый вечер, когда убили мисс Арно. А убийство произошло как раз около семи вечера.
Голловиц слегка расслабился.
– Показания уличной девки не весомее, чем пригоршня перьев, – сказал он. – Что еще?
– Через пару часов после встречи с Конрадом Фло зарезали, – сказал Макканн, глядя на Зейгеля. Тот недовольно поморщился.
– Кто ее убил?
– Тед Паскаль, один из бруклинских ребят.
Морер пожал плечами:
– Я его не знаю. К чему весь этот переполох? Да, убили девчонку. Ну а я-то тут при чем?
Глазки Макканна покраснели. Отчет Конрада на встрече у Фореста поверг капитана в настоящий шок. Морер вел себя так беспечно и равнодушно, что Макканн начинал выходить из себя.
– Где Паретти, мистер Морер? – рявкнул он.
– Тони в Нью-Йорке, – тут же ответил Морер. – Я послал его забрать карточный долг. Такая работа как раз для него. Он улетел семичасовым рейсом.
– В таком случае лучше бы ему поскорее вернуться, – мрачно сказал Макканн. – Конрад захочет с ним встретиться. Дома у Паретти нашли план апартаментов Джордана.
Оцепенев, Голловиц бросил жесткий пытливый взгляд на Морера. Тот отмахнулся:
– Не верю. Кто нашел?
– Ван Рох.
– Свидетели есть?
– Нет.
– Очевидно, сам и подложил, – сказал Морер и рассмеялся. – Эйб об этом позаботится. Верно, Эйб?