Воины Игры 4. Сын Императрицы

– Это был единственный способ заставить тебя поднять зад и прибыть сюда самолично. Ты же так увлечён миром Фортегсия, что совершенно стал игнорировать оставленные здесь свои войска стариков.

Соприаны переглянулись. Их кожа покрылась буграми гнева. Принц оскорбил их.

– О, значит, ты всё же желаешь всеобъемлющей радости Жизни?

– Не для этого я пригласил тебя, Отец соприан. Выслушай моё предложение. Один воин твой, один я. Один бой, который решит исход всей битвы. Если твой боец выигрывает, то Войор полностью остаётся вашим.

– Он и так наш…

Сатталах рассмеялся.

– Пока кто-нибудь из нас жив нет. И я не закончил. Если выиграю бой я, то вы навсегда покидаете Войор с отметиной моего раба. Эту отметину вашему народу я сделаю, специально прибыв на Сопр, чтобы на века впечатать память о превосходстве моего народа над вами.

Бугры гнева встопорщились иглами на скользких телах Отца.

– Это вызов!

– Верно, – Сатталах улыбался, сверкая стальными глазами. – Принимай вызов, Отец! Или ты боишься? О, Отец боится мальчишку! Ой-ой! Что же ты дальше будешь делать? Доказывать всей Вселенной моё превосходство отказом от боя? Ну, же!

– Да!!! Я согласен! Бой состоится через два дня! Здесь!

– И не присылай стариков, Отец! Тем самым ты ещё больше опозоришь себя! Пришли самого сильного соприана! В ином случае, я уж постараюсь, чтобы все разумные миры знали о трусости и уязвимости соприан! И в первую очередь дочери Фортегсия!

Сатталах перестал улыбаться, глядя на оставляемые шипами гнева борозды на холодном песке и надеясь, что не ошибся, спровоцировав столь сильный гнев у Отца соприан. Тот теперь точно пришлёт самого сильного и опасного противника. В этом войори теперь не сомневался.

На плечо легла рука Сиббиха. Юноши переглянулись и отключили сенситивные чипы в браслетах мечей, уверенные, что Маджрай, слышавший весь процесс переговоров, предпримет необходимые меры.

– Будем надеяться, что аппаратура и ЦП мохванов справятся.

– Да, – Сиббих одним рывком сорвал с друга плащ из смолы, начавший растворяться, чтобы не прилип клочками к доспехам.

Из оазисов поднялась группа поддержки из угзи и, присоединившись к предводителю, скрылись в лесу ллояров.

Теперь Сатталаху предстояло дать себя укусить за запястье каждому своему новому семейственному угзи, чтобы коты запомнили вкус его крови и биение пульса и сердца. Это укрепит их связь.

Котята уже выстроились в очередь, безотрывно глядя на пульсирующую точку на руке своего юного короля. Эта точка нестерпимо притягивала их, мучая ощущением пустоты. И эта пустота требовала немедленного заполнения.

Едва угзи получит пару капель крови своего войори, он словно вливается в сферу общих с ним мыслей и чувств. Они всегда, до последнего дня своей жизни будут слышать друг друга через кровь войори, став истинной семьёй.

Маджрай с отрядом учёных высадился на отмеченном Сатталахом участке пустыни и начал с их помощью вонзать и закапывать в тугой холодный песок на каждом квадратном метре измерительные щупы, сканеры и информносители в оболочке, чтобы предохранить их от ллоярского яда и окислительных процессов, провоцируемых дыханием соприан.

– Быстрее! У нас всего два дня!

– Нужно успеть проверить их работу!

– Ещё ящики! Везите сюда!

Волки с включёнными забралами шлемов сканировали всю территорию, чтобы не упустить ни одного квадратного метра. Было решено подготовить десять квадратных километров пустыни. Они не могли предположить масштаба рассеивания ядов принца и его противника и потому готовили с запасом и с учётом розы ветров, опираясь на прогнозы исследовательских спутников. В воздух поднялись миллиарды миниатюрных шпионов, обеспеченные щупами и сканерами.

– Проверяйте связь с Центральным Процессором сразу!

Маджрай опустился на песок, прижавшись спиной к ноге увойда, и положил на колени пластину портативного компьютера. Голограммный экран изогнулся волной перед его лицом, высвечивая сеть уже подключенных сканеров. Ещё много свободных участков!

После боя все щупы необходимо собрать до того, как защитные оболочки растворятся. Времени будет ещё меньше. Придётся прибегнуть к помощи быстрых гирдов. Даже десяток этих могучих хищников сумеют своевременно собрать все исследовательские аппараты.

Император вошёл в систему директив команды учёных и добавил им программы сферического наблюдения за активностью аппаратуры, чтобы ничего не упустить. Ведь один он не сможет контролировать миллиарды щупов, сканеров и мини шпионов.

– Считыватели по периметру!

– Ещё ящики! Выгружайте!

– Давай сюда! Нет, другой!

Маджрай услышал знакомые голоса и выглянул из-за ноги робота. К его учёным присоединились храмовники под руководством главного жреца Окихлаха. Работа пошла быстрее. Амазонки Сиффиры бродили между ящиками с панелями портативных компьютеров и тестировали подключаемые к системе аппараты, сбрасывали результаты в ЦП. Войори и угзи носились с ящиками, бросая их в багажные отделения гравимодулей по несколько штук, и отвозили на дальние расстояния отмеченного периметра. Сеть Императора на экране стремительно разрасталась включёнными устройствами.

Его щеки коснулось что-то тёплое. Волк повернулся и столкнулся взглядом с улыбающейся Сиффирой.

– Я принесла тебе поесть, а для остальных призвала скиров.

Маджрай благодарно лизнул её в щеку и, сунув в рот кусок нежного мяса шише, включил связь с Окихлахом.

– Прими маркёрные точки, где необходимо расположить отряды миттеров для подстраховки принца.

– Принял.

– Миттеров полностью вооружить, надеть броню и включить силовые щиты непосредственно перед началом боя.

– Принял. Им обязательно находиться всё это время под землей?

– Да. Соприаны не должны догадываться об их присутствии. Войти в зону они должны исключительно подземными путями и как можно дальше. Спутники соприан уже наблюдают за нашей деятельностью. Змеи могут их спровоцировать на масштабный бой, а нам это сейчас не нужно. И ещё, Окихлах, – Маджрай задумчиво прикусил губу. – Подними все архивы. Наверняка из тех рецептов сплавов, что соприаны присылали нам много десятков лет назад, может обнаружиться такой, который способен не окисляться от их массы. Нам нужен этот сплав, чтобы защитить аппаратуру и укрепить доспехи принца. Ищи быстро, жрец.

– Понял. Принято.

Некоторое время Император молча жевал мясо, следя янтарными глазами за бегущими светящимися полосами на экране. Сиффира сидела рядом и наблюдала работу учёных и их добровольных помощников.

– Ты хочешь предусмотреть все варианты исхода битвы и переживаешь, – волчица сжала его руку в своей ладони и положила голову ему на плечо.

– Да. Он наш сын. Не хочу сюрпризов.

С наступлением темноты, Маджрай приказал разбить лагерь под сенью ллояров и отправил всех отдыхать, считая, что уставшие люди могут что-нибудь упустить. Он остался сидеть на вершине дюны, привалившись спиной к остывающему боку увойда. Лагерь за его спиной постепенно перестал гудеть, словно улей дочерей Фортегсия и наступила тишина, нарушаемая едва слышным пением ящерок в зарослях сотусов. Чтобы не привлечь внимания бродячих неприрученных гирдов, волк отключил портативный компьютер и расслабленно вздохнул, наслаждаясь свежестью ночного ветра. Сиффира тихо сопела в кабине увойда, свесив за борт ногу и руку. Прижав к её тёплой ладони лицо, Маджрай закрыл на мгновение глаза и с тревогой снова их открыл. Никаких подозрительных звуков, однако, его инстинкты хищника подсказывали, что рядом объявилось нечто опасное. Волк очень медленно, без встряски, одним нажатием пальцев, включил мечи и продолжал неподвижно смотреть в одну точку, рассеяв внимание на периферийное зрение и вслушиваясь в вибрации песка. Это не шаги. Нечто катится в их сторону. Тяжёлое и большое. Не менее полутора-двух метров в обхвате. И их очень много. Тысячи. Очень медленно. Каменные шары нироскиров? Нет, их шары двигаются очень быстро и светятся в темноте. Каменные шары нироскиров гораздо меньше. Это нечто другое. Сердце волка стало биться быстро, готовясь к стремительным действиям, ноздри раздулись, чтобы получать достаточное количество воздуха и не задыхаться. Нет запаха, хотя ветер дует со стороны гостей. Есть запах. Споры Жизни!

Маджрай резко вскочил и, ухватив конечности жены, быстро втолкнул их в кабину и захлопнул купол, отдав по сети команду роботу включить автономную систему очистки воздуха и покинуть опасное место. Увойд с пронзительным визгом начинающих окисляться на глазах деталей резко поднялся и, набирая скорость, рванул в сторону Альс-Хаора.

Император включил защитный костюм и подал всем мохванам сигнал тревоги и команду срочно эвакуировать лагерь.

– Мать Фердмах! – Маджрай сглотнул, рассмотрев, наконец надвигающуюся опасность – бомбы соприан! Они окружили со всех сторон и двигались в сторону лагеря. Он надеялся, что увойд с Сиффирой успел выбраться из окружения.

Волк понял, что ему не выбраться из западни. Как только бомбы достигнут лагеря, они одновременно взорвутся, заливая концентратом Дыхания Жизни несколько десятков километров вокруг.

– Окихлах!!! Вывози всех!!! Десять секунд до взрыва!!! Вывези войори!!! Быстрее!!! Быстрее!!!

– Не-е-ет!!! Нет!!! – Сиффира била купол робота, пытаясь выбраться наружу, когда услышала по сети команды мужа. Увойд равнодушно уносил её в город храмов, игнорируя команду развернуться и забрать Маджрая. Её когти оставляли на куполе глубокие рваные царапины.

– Маджрай!!! Нет!!! Не оставляй меня!!! Нет!!! Пожалуйста!!!

На её глазах небо над пустыней сначала окрасилось голубыми проблесками двигателей поднимающихся кораблей, и затем вспышка ослепила её. Мохваны успели эвакуировать лагерь, бросив всю аппаратуру. Около десятка волков погибли, сметённые массами спор Жизни, так и не успев запрыгнуть на борта кораблей. Несколько небольших фрегатов внезапно накренились и с пронзительными визгами рухнули. В эфире сенситивной связи поднялась волна криков и тут же смолкла.

Сиффира продолжала бить по куполу увойда, рыдая и хрипя. На её глазах шары взрывов превращались в гигантские волны, поглощая километр за километром в доли секунд.

– Я жив, Сиффира, – тихий голос Маджрая пробился по связи. – Только не возвращайся сюда. Миттеры скоро привезут меня в храм. Готовь капсулы реанимации. Много раненных.

– Да, да, – Императрица обессиленно выдернула когти из трещин купола и упала в кресло, потеряв сознание.

Маджрай убрал руки от головы и осмотрелся. Вокруг ревело ржавым металлом, оглушая волка. Сияющие фигуры подростков стояли ровным кругом к нему спиной. Волны спор бились о светящийся синий купол.

Сатталах на мгновение оглянулся и, убедившись, что отец не пострадал, снова повернулся, продолжая источать яд. Вместе со своими людьми, принц выжигал споры, боясь навредить мохвану. Вскоре волны спор Жизни застыли и обуглились, испуская дым, пар и вонь горелого белка.

Юноши и девушки в масках разомкнули круг. Сатталах бросился к отцу и обнял его:

– Успел.

– Да, – мохван прижал сына к груди, едва сдерживая дрожь пережитого ужаса. – Спасибо, сынок.

Трясущимися руками Император извлёк из нагрудного кармана портативный компьютер и включил его. Сеть светится, значит, оболочка сохранила щупы и сканеры. Они целы все. Пока целы.

Сатталах взглянул на мониторы через руку отца.

– Это ненадолго. Надо срочно выжечь массу на подготовленной территории, иначе мы потеряем всё, что вы сделали с учёными.

Маджрай согласно кивнул и облегчённо вздохнув, обратился по сети к Окихлаху:

– Сколько мы потеряли людей?

– Сто восемьдесят два. Восемьдесят один – мохваны. Двадцать три – войори. Двадцать семь – угзи. Пятьдесят – скиры и нироскиры. Из техники: одиннадцать фрегатов, двести увойдов и четыреста гравимодулей.

– Мать Фердмах! – Маджрай зарычал и резко опустился на песок, отключив связь.

Сатталах присел рядом и обнял отца.

– Сейчас миттеры отвезут тебя в храм, папа. А мне нужно незамедлительно приступить к очистке периметра.

– Да, – Маджрай, скрипя зубами, поднялся на крутые наросты подоспевших миттеров и направил их в сторону города, не прекращая с тревогой думать о Сиффире и погибших людях.

Он застал жену в кабине увойда, неподвижно глядящую прямо перед собой. Корабли давно опустились на площадь города храмов. Раненных относили в лаборатории, где их уже ждали псы с инъекторами, чтобы после осмотра и процедур поместить их в реанимационные капсулы.

Маджрай осторожно коснулся руки Сиффиры и испуганно вскочил на платформу увойда.

– Сиффира! Ты слышишь меня? Мать Фердмах!

Волк быстро извлёк жену из кабины и опрометью бросился к мобильным капсулам, которые вывезли на площадь для эвакуированных. Найдя капсулу для биоников, Маджрай опустил в неё Сиффиру и захлопнул крышку. Диагностика показала, что волчица получила ожоги сенситивного чипа – результат сильнейшего стресса.

– Ты скоро поправишься, любимая, – Маджрай гладил прозрачный купол капсулы, прижавшись к его холодной поверхности лбом. – Я здесь, с тобой. Моя Сиффира. Моя любимая Императрица. Я с тобой. Я здесь.

Мохваны на мгновение замерли, вслушиваясь в голос Императора в сети. Волки переглянулись и, вспомнив о вдовах мужей, погибших при бомбардировке, направились в убежище, чтобы позаботиться о потерявших близких волчицах, угзи и войори.

Километр за километром, принц и его свита шли, выжигая до пепла застывшие и едва движущиеся волны массы и проверяя исправность каждого устройства, оставленного учёными. Когда взошло солнце, юноши и девушки вернулись в каменные мешки ллояров, чтобы восстановить силы. Через несколько часов они снова вышли в пустыню, сопровождаемые маленькими угзи, несущими мехи из листьев ллояров с ядом. К вечеру Сатталах оглянулся на своих людей и, подойдя к одному из них, резко сорвал маску. Ашшами поднял на принца воспалённые глаза. По переносице текла тонкая струйка жидкометаллической крови. Его воины обессилены. Принц сорвал маску с одного из угзи. Кот был не в лучшем состоянии. Только недавно посвященные котята, просто устало повалились в одну кучу и заснули.

– Мы не успеваем очистить всю площадь, – Сиббих распластался на песке и прижал ладонью кровоточащий кристалл на лбу. – Моего яда не хватает.

– Да, – Сатталах рухнул рядом и опустил голову на плечо друга. – Я больше не могу.

Бледные губы Сиббиха сжались в тонкую полосу.

– А тебе больше и нельзя идти с нами, Сатталах.

– Почему?

– Ты позорно свалишься прямо перед противником ещё до начала боя от измождения. Возвращайся в логово и отдохни. Завтра утром тебя будут ведь ждать прямо в центре этого периметра. Мы постараемся за сутки максимально зачистить здесь все.

– Я не оставлю вас.

Сиббих прыснул и ущипнул принца за локоть.

– Валяй. Посмотрим, сколько у мохванских учёных останется времени, чтобы провести анализ противоборства ядов, если ты сразу свалишься. Они зря старались, чтобы ты всё испортил своим тупым героизмом? Или гибель ста восьмидесяти человек – напрасная жертва? И для тебя ничего не значит их смерть под волнами этого де…?

Сатталах зло ударил друга в бок и резко поднявшись, направился в сторону леса ллояров.

– Не продолжай, Сиббих. Я тебя понял.

Принц медленно шёл к лесу, любуясь пустыней и её золотисто-зелёными песками. Вдалеке спокойно паслось стадо шише, обрывая мясистые листья урханцириусов, что росли на окраине леса. Изуродованное спорами деревце сотуса, печально опустило обожжённые ядом ллояров тонкие ветви. Несколько скорченных трупиков поющих ящерок в его тени. Сатталах отвернулся и поднял глаза к небу, всматриваясь в свободное парение стаи крупных птиц в облаках кримов. Ноги вязли в рыхлом песке, оставляя позади смятые следы, заносимые в то же мгновение ветром. В стопы отдавалось спокойными ударами молчаливое Сердце планеты. В сказаниях Огли можно прочесть, что Сердце умело говорить с жителями планеты. Отчего же оно теперь молчит, хоть и бьётся?

По границе леса промчалась большая семья нироскиров на горящих камнях, спешащие к городу храмов, чтобы забрать души погибших. Сатталах проводил их взглядом и, склонившись, нырнул в заросли сотусов, зацепившись пшентом своей короны за ветви. Выйдя на тропу, ведущую к исполинскому ллояру, он на мгновение остановился, вслушиваясь в охотничий клич птиц и далекое победное рычание гирда.

8. – Ты не пойдёшь туда! – Маджрай оскалил зубы и, сцепив руки на груди, загородил выход, не позволяя Сиффире пройти.

– Я должна быть рядом с сыном!

Волчица снова попыталась сдвинуть с места мужа, но он непреклонно и мягко продолжал её отталкивать обратно в лабораторию.

– Нет! Достаточно того, что я буду там! – Он почти лаял. Его голос заглушался звоном сналлов и пением жрецов.

– Почему ты не пускаешь меня к Сатталаху!? – Сиффира чувствовала, как её начинает охватывать ярость и обида.

– Ты нужна здесь, в командном центре! И твой чип! Если он снова сгорит, ты потеряешь детей и погибнешь! Наших детей! Не смей подвергать опасности ещё не родившихся малышей! Я никогда тебе не прощу, если ты… И спроси Сатталаха, хочет ли он видеть тебя там, когда вокруг будут бесноваться пта?! Он точно не желает, чтобы ты присутствовала на его сражении с неизвестным противником, которого пришлют соприаны!

Сиффира остановилась. Маджрай тяжело дышал, глядя на неё отчаянными с расширенными зрачками глазами.

– Ты – всё, что есть у меня в этом мире, – волк отвёл взгляд и облизнулся, нервно прижав к ноге хвост. – Я не могу тебя потерять. И Сатталаха я не брошу и буду сегодня с ним там.

– Прости, – Сиффира обняла его. – Я не подумала о детях. Я останусь здесь. Обещаю.

Маджрай облегчённо и судорожно вздохнул и крепко прижал её к груди.

– Ты напугала меня, когда отключилась. Я подумал…

– Молчи, Маджрай. Я здесь. Ты прав, любимый. Мне нельзя покидать убежище.

– Обещай, что бы ни случилось, ты останешься здесь. Даже если соприаны снова спустят бомбы в периметр, ты будешь здесь. Даже если меня и Сатталаха не станет сегодня, ты должна сохранить наших детей и провести исследования, чтобы в будущем можно было использовать яды ллояров и их зёрен против дыхания Жизни. Обещай, Сиффира.

Мохванка всхлипнула, с ужасом вспоминая вчерашнюю бомбардировку.

– Обещай, Сиффира.

– Не могу…

– Сиффира!!! Ты должна! Думай о детях! Думай только о них, любимая! Обещай!

– Да, – волчица едва смогла выдавить одно слово, прижимаясь лицом к груди Маджрая и жадно вслушиваясь в его биение сердца и дыхание.

– Повтори.

– Да! Обещаю!

Сиффира помогла мужу надеть защитный скафандр, и пока он проверял бортовые винтовки, заряжая их экспансивными зарядами, подвесила на его экзоскелет несколько запасных аккумуляторов, патронташей и, оглянувшись украдкой на занятого мужа, сунула гранатный снаряд, заряженный ядом ллояров в бортовой карман робота. Натянув специальные перчатки, она дождалась, когда Маджрай поднимется в нутро боевого робота и стала кропотливо пристёгивать на доспехи скелета пластины из коры ллояра.

– Всё. Я закончила, – Сиффира обошла экзоскелет, придирчиво оценивая свою работу. Титантитовая рука остановила её и Маджрай, взвизгивая суставами механизма, склонился к ней и прижался губами к её губам.

– Я вернусь, любимая. Дождись меня здесь.

– Я люблю тебя, Маджрай.

– И я тебя.

Гигантский экзоскелет Императора смешался с толпой боевых роботов, и отряды двинулись в сторону периметра, чтобы оказать огневую поддержку Сатталаху, в случае вероломства соприан.

Стоя на границе периметра, Маджрай поднял голову и тревожно посмотрел в небо. Только теперь ему пришла в голову мысль, что самым сильным бойцом соприан может оказаться вовсе не представитель их цивилизации, а какой-нибудь наёмник или раб из неизвестных миров! Улитки, как называл их Сатталах, не умели вести рукопашные бои и никогда не опускались до открытой битвы или драки, предпочитая заливать противника массами белка с помощью Дыхания Жизни и бомб, содержащих споры. Волк обвёл взглядом пустыню и замер, осенённый идеей.

– Окихлах, ты слышишь меня?

– Да.

– Видишь выжженное место, где Сатталах со своими людьми прикрывал меня во время бомбардировки лагеря?

– Да. Я в двух километрах от него.

– Срочно собери с этого квадранта все щупы и сканеры. Мы уже имеем необходимую информацию. Максимальное воздействие Дыхания Жизни и яда принца как раз было в этом месте. И надо отменить битву.

– Я всё слышал, – Сатталах вошёл в сенситивную сеть с помощью браслета меча. – Отменять битву поздно. Он здесь.

Маджрай сглотнул и повернулся к центру периметра, включая зуммер бинокля в шлеме.

– Мы же получили, что искали! Уходи оттуда, Сатталах! Это не соприан! Я вижу его!!! Убирайся оттуда!!! Это… Нет!!! Включи связь, щенок!!!