Волчьи люди
– Не блох ловим, – парировала пигалица, раскладывая инструменты, салфетки и антисептик на деревянной табуретке. Пёс вдруг замер, будто прислушиваясь, повернул узкую морду и посмотрел Ольге прямо в глаза. Она мигнула от неожиданности, потом медленно прикрыла глаза, демонстративно отвернулась и широко зевнула.
«Что за фигню она творит?», – раздражённо подумал Виктор, но тут же почувствовал, как зверь расслабился под его руками и слегка приоткрыл пасть.
Ольга никогда в этом не призналась бы, но мысленно она разговаривала со своими пациентами. Осторожно поглаживая и почесывая собаке плечо, ветеринар изо всех сил старалась внушить псу, что хочет ему только добра. Мелькали блестящие ножницы и маленький пинцет, фиолетовые узелки падали на землю один за другим, пока Ольга не вытянула последнюю ниточку.
– Вот здесь разошлось немного, – нахмурилась она. – Это не страшно, но надо будет промывать несколько дней. И по поводу плохого аппетита… Тут кровь только смотреть, может быть почечная функция нарушена, да мало ли что.
– Я понял, спасибо, – отмахнулся хозяин. – Вот, возьмите, здесь без сдачи. Вас подвезти?
– До обратной электрички час, лучше пройдусь. Сохраните мой номер, если будут какие-то вопросы – звоните!
Ольга бросила последний взгляд на вольер и вышла за ворота. К станции вела укатанная грунтовая дорога из жёлтого известняка. Навстречу шли двое мужчин, и девушка слегка напряглась, но быстро поняла, что ей ничего не угрожает. Один из них был значительно старше другого, настоящий дед-профессор – сухонький, на носу блестят очки в золотой оправе, подмышкой тросточка. Второй, наоборот, сущий богатырь из былины – плечистый блондин с аккуратной бородкой. Про себя Ольга окрестила его «Добрыней» и густо покраснела, когда он, проходя мимо, изобразил полупоклон. Видно, она слишком явно пялилась.
– Господи, хорошо, что Алёнки дома нет, – прошептал Виктор Богданович. Его зять катался по полу комнаты, натурально поскуливая и сжимая виски руками. – Серго!
Он хотел потрясти парня за плечо, но внезапно собаки с лаем бросились к двери. Нехорошее предчувствие царапнуло пожилого мужчину. Он проверил, заряжен ли карабин, и вышел на улицу, пустив собак во двор. За забором стояли двое, негромко переговариваясь между собой.
– День добрый, – поздоровался Виктор Богданович. – Вы бы проходили, а то собачки беспокоятся.
Он потрепал кобеля по холке, стараясь выглядеть невозмутимо. Мужчина помоложе, белобрысый, с водянистыми голубыми глазами, ответил:
– А мы к вам, Виктор, дело есть.
– Мы знакомы? – с угрозой в голосе ответил хозяин.
– Не совсем. Ты убил одного из моих людей. И укрываешь другого. Попроси Серго выйти.
Виктор Богданович похолодел. Он пристрелил волка, не человека, но если зять рассказывал правду, то…
– Фиг вам, а не Серго. Убирайтесь, это частная территория!
Худосочный дедок в очках миролюбиво поднял руки вверх и неожиданно сильным голосом произнёс:
– Мы просто хотим с ним поговорить. Не бойтесь.
– Что мы, звери какие-то в самом деле, – улыбнулся второй.
– Каламбур оценил, – процедил Виктор Богданович, сжимая приклад. – Уж простите, в дом не приглашаю. Поговорим здесь. Подождите, собак закрою.
Незваные гости без приглашения подошли к собачьему вольеру. Волк вышел навстречу из своего угла, принюхиваясь к высокому человеку.
– Знатно тебя потрепали, братишка, – присвистнул тот и открыл дверь. Волк недоверчиво застыл, затем вылетел во двор и устремился в сторону леса, припадая на переднюю лапу.
– Нет! – в бессильной ярости крикнул Виктор, выйдя из дома. Серго положил ему руку на плечо. Его зрачки напоминали булавочные головки, а под глазами залегли тени.
– Владимир, из старших волков, – представился блондин.
– Я понял, – прошептал парень в ответ пересохшим ртом.
– Технически тебя уже не должно быть, но охота не удалась. Интересная идея – оттащить волка к ветеринару.
– Вы убьёте его? – вмешался Виктор в разговор.
– Для вас так было бы безопаснее, – невозмутимо ответил старейшина. – Он теперь опасен, в том числе для вашей дочери. Сойдёт с ума, понимаете? Находиться с ним рядом – плохая идея. Столь же плохая, как заключить волка в клетку.
– Значит, всё это не имело смысла, – Серго прикрыл глаза, словно от сильной боли.
– Верно, малыш, – добродушно произнёс Владимир. – Но есть и хорошая новость. Теперь ты мой со всеми потрохами. За раненым волком я присмотрю. И вы оба отправитесь на Южный Урал, где будете под защитой. Охотники не на шутку злятся, не исключаю, что они могут ослушаться приказа.
– А моя семья? – прошептал Серго.
– Женщину не тронут. А Виктору Богдановичу придётся ходить с оглядкой, – вздохнул светловолосый. – Впрочем, не обязательно платить смертью за смерть. Можно отдать свою жизнь взамен отнятой по-другому. Могу предложить поехать с нами, работы хватит на всех.
– Работы? – хором удивились Серго и Виктор.
Пожилой спутник впервые вмешался в разговор:
– Мы создаём исследовательский центр в Башкирии, нечто уникальное. Пора изучить связь пары человек-волк. Понять, в чём ваши сильные стороны. А главное – понять, как оборотню избежать безумия и ранней смерти. Сейчас как раз идёт набор добровольцев из разных возрастных групп.
– А вы, простите, кто? – мрачно поинтересовался Виктор.
– Андрей Вячеславович Кедр, – с готовностью протянул руку старик. – Практикующий психолог и философ, будем знакомы.
Глава 5
Если бы Чёрный был человеком, он бы непременно припомнил пословицу – волка ноги кормят. В его случае она не была иносказательной. Проблема в том, что его ноги отказывались служить, как раньше, передняя лапа продолжала ныть. Обрубок хвоста больше не работал рулём при беге и прыжках. Чёрный промахивался и не мог поймать даже мышь.
Истощённый и уставший, двухлетний волк забрался под груду бурелома. Короткий лысый хвост был бесполезен и в качестве одеяла, а ведь раньше стоило прикрыть им морду, как становилось восхитительно тепло и уютно.
Чуткий нос и безупречный слух известили Чёрного о появлении сородича. Он зарычал, предупреждая матёрого самца, что собирается дорого продать свою жизнь. Но пришелец не спешил нападать. Он был столь же велик, как полярные волки, хотя окрас был обычным – серый с бурыми оттенками и тёмной полосой по хребту. Даже летний мех его казался густым и плотным. Широкий лоб, светлые умные глаза и мощные лапы – Чёрный даже рычать перестал и молча скалился. У него не было ни единого шанса.
Незнакомец куда-то исчез, но спустя мгновение вернулся с тушей зайца в зубах. Положив её неподалеку, волк улёгся на землю, всем своим видом выражая благодушие. Из груди Чёрного вырвался короткий жалобный вой, и, выбравшись из своего логова, он вонзил клыки в мягкий заячий живот. Одинокому волку не выжить зимой, а калеке, видно, не выжить и осенью. Но этот великан предлагал ему жизнь, и Чёрный рвал тёплое мясо зубами, снова полный воодушевления и уверенности в завтрашнем дне.
«Идём со мной», – обратился к нему серый брат, вежливо прикоснувшись носом к плечу. – «Я покажу дорогу».
Виктор посмотрел на парня, беспокойно спящего на заднем сидении машины. Без очков, спящий Серго казался совсем юным. Как бы ни относился Виктор к зятю, мысль о том, что мальчишку хотели хладнокровно убить, вызывала настоящий пожар в душе. Он неприязненно покосился на старика, сидящего на пассажирском сидении.
– Вы хотите о чём-то поговорить? – невозмутимо поинтересовался профессор, поймав его взгляд. – Я только за, в конце концов, это моя работа. И дорога быстрее пролетит.
– Спросить хочу, но сомневаюсь, что вам это понравится.
– А вы попробуйте, – улыбнулся Андрей Вячеславович, и Виктор сильнее стиснул руль в раздражении.
– Вы обычный человек, так? – психолог закивал, и Виктор выплюнул следующий вопрос. – Как связались с этими?
– Дело в том, что женой Владимира была моя дочь. Приёмная, конечно. Но я растил её с двух лет, и не вижу различий. А когда зять – старейшина, волей-неволей начинаешь интересоваться некоторыми странностями. Она погибла много лет назад. Внематочная беременность.
Гнев Виктора на секунду уступил место сочувствию, но затем разгорелся вновь:
– То есть Серго нельзя иметь семью, а старейшинам – за ради бога? Это нормально, по вашему?
– Не нормален сам факт существования людей, связанных с волками. И в этом кроется корень проблемы – их не должно быть в принципе. Серго и остальных. Проблема уходит корнями на несколько веков в прошлое.
Виктор Богданович потёр лицо ладонью и кинул в рот мятную жвачку, в глаза будто песка насыпали.
– Откуда они вообще появились? – растерянно спросил он.
– В своё время я тоже озадачился этим вопросом! – радостно ответил Андрей Вячеславович. – Первые внятные упоминания появились в «Слове о Полку Игореве», 11—12 век от Рождества Христова. Вы, наверное, не помните, позвольте, процитирую: «Всеслав-князь людей судил, князьям города рядил, а сам в ночи волком рыскал, из Киева до света дорыскал Тмуторокани, великому Хорсу волком путь перерыскал».
– Зашибись, источник, – ругнулся Виктор, но профессора было не смутить.
– Волчьи люди появились намного раньше, полагаю, в результате утерянного языческого обряда. Это была необходимость для выживания племени. Существовали и другие оборотни, но только волки оказались способны действовать сообща. Это были воины и правители. Хищники. Они гордились, убивая врагов, и защищали свою территорию как безумные. Чаще всего – успешно, как вы понимаете.
– Чудная сказочка. Догадываюсь, что затем что-то пошло не так.
– Проблемы начались с приходом христианства, а с техническим прогрессом нарастали, как снежный ком.
– А можно ближе к делу? Почему Владимиру можно плодиться-размножаться, а Серго – нет?
– Постараюсь объяснить. Старейшины сохранили способности предков – их связь с волком двусторонне добровольная и я бы сказал – мистическая. Они обмениваются лучшими качествами – волк получает недюжинный интеллект и долголетие, человек – выносливость, скорость, интуицию, хороший слух и обоняние. Более того, они чувствуют других оборотней. Обычные волки подчиняются старейшинам как в человеческом, так и в зверином воплощении.
– Ну, прям супермены светлоликие. И чо?
Андрей Вячеславович кашлянул и продолжил:
– А то, что старейшин мало, и они сохраняют чистоту крови. Есть нюанс: женщины не могут быть связаны с волком. Но они передают эту способность сыновьям, если таковые родятся. Вступают в брак только представители старших волчьих семей, и никак иначе. Если пары не находится – альфа остается одиночкой.
– А что с остальными?
– Остальные – продукт неудачного скрещивания волчьих людей с обычными. Если совсем грубо, Серго – выродок. Говорю же, их не должно существовать.
Виктор притормозил, съезжая к заправке, и алабаи в багажнике заворочались, предвкушая прогулку.
– Идея чистой крови сейчас знаешь как называется? Скоты они, а не волки, – презрительно процедил Виктор, но его собеседник с жаром замахал руками.
– Вы не понимаете! Обычный человек, получивший связь с волком – словно калека. Представьте, что вам дали крылья, которые не способны поднять в воздух. Или хуже – машину со сломанным рулем, да ещё и без тормозов.
– Если всё так плохо, почему не уничтожают их всех? Придумали какие-то дурацкие правила и ограничения, которые никто не соблюдает.
Профессор снял очки и тщательно протер круглые стеклышки, прежде чем ответить:
– Насколько мне известно, уже пытались. Но старейшинам невыносимо убивать сородичей, даже ущербных. Это у них в крови. А главная сложность в том, что в роду могут и три поколения подряд рождаться только девочки. Способность передается, но не проявляется. А потом рождается мальчик через восемьдесят лет – и здравствуйте, мужчина связывается с волком.
– Во, кстати, а почему мужчина? Это происходит не при рождении?
– Если говорить о старейшинах, связь формируется в 12—15 лет. У остальных позже, от 18 до 25 лет, сложно сказать наверняка – почему. А вот волку на этот момент всегда около года.
– Без стакана не разберёшься, – проворчал Виктор. – О, смотрите, кто проснулся, привет, спящий красавец.
Серго сел на заднем сидении и оглушительно хрустнул шейными позвонками, повернув голову в обе стороны.
– Север нашёл его, всё в порядке.
– Кто? – переспросил Виктор.
– Волк Владимира. Он его так назвал, – пожал плечами парень.
– Что ещё он тебе сообщил?
– Главным образом, что я идиот, – вздохнул Серго. – Мне надо было договориться с волком, не влезая ему в голову. Меня бы он не загрыз, ну, по крайней мере, не насмерть. Надо было самому держать его, пока уколы делали и остальное.
– Надо было! А теперь-то что делать! – огрызнулся Виктор. Андрей Вячеславович улыбнулся и ответил за Серго:
– Теперь молодому человеку предстоит восстанавливать разрушенные отношения. Столько, сколько потребуется. А я постараюсь помочь.
Глава 6
Поскольку детей у Ольги не было, она безропотно брала отпуск в самые непопулярные месяцы – межсезонье. Остаток лета и сентябрь пролетели, будто их и не было. Рабочие смены, редкие встречи с родственниками и друзьями, всепоглощающий быт.
– Не понимаю, почему в отпуск обязательно надо куда-то ехать, – заметил Дима, не отрываясь от монитора.
– Потому что иначе я не смогу отдохнуть, переключиться. Мне будут звонить, дёргать. Сменить обстановку бывает полезно! – Ольга раздраженно запихивала вещи в небольшой чемодан.
– Ага, и поэтому ты едешь в какую-то дыру к незнакомым людям.
– Я же предлагала тебе поехать с нами, – девушка уже устала оправдываться, но не хотела ссориться.
– Ну, спасибо! – издевательски протянул Дима. Ольга почувствовала, как гнев ворочается внутри, и прикусила язык, чтобы не сказать чего-то, о чем позже пожалеет. Зазвонил телефон, и она с облегчением взяла трубку:
– Кристина! Да, конечно, я готова. Спасибо, что заедете за мной. Через десять минут, поняла.
Дмитрий продолжал изображать несправедливо обиженного, и девушка сама спустила свой чемодан вниз. По старой туристской привычке она никогда не брала с собой вещей больше, чем могла унести.
– Чтоб тебя! – взвизгнула Ольга, распахнув дверь на улицу: прямо перед ней из урны выскочила жирная бурая крыса.
Ольга не боялась грызунов, просто эта зверюга появилась слишком неожиданно. Её хвост был наполовину короче, чем полагалось – видно, побывала в передряге. Крыса неторопливо подбежала к ближайшему автомобилю и ловко запрыгнула под днище.
На Ольгу вдруг навалилось ощущение безнадёжности. Серое низкое небо нависало над серыми же хрущевками. Двор завален мусором – вороны растаскивали его из урны, куда соседи повадились запихивать объемные пакеты. И крысиная колония на помойке в придачу! Моросящий дождь и ветер пробирали до костей – октябрь выдался неласковым.
Подъехавшая белая «Гранта» показалась девушке островком тепла. Муж сестры с улыбкой запихнул чемодан в багажник и галантно открыл дверь машины. Племянники встретили её радостно, особенно маленькая Мила.
– Тётёля!
Старший, Данька, был настроен скептически:
– Ты правда едешь с нами? Но почему? У тебя там нет родственников.
– Даня! – одёрнула сына Кристина, но Ольга не видела причин сердиться на мальчика – вопрос был закономерный.
– Люди приезжают не только к родственникам, но и к друзьям. А я бы очень хотела познакомиться с твоей родной бабушкой.
– И моей! – влезла в разговор малышка. Ольга с тревогой посмотрела на Даню, думая, что тот станет возражать, но парень только насупился и отвернулся к окну. После развода родителей прошло уже пять лет, с отчимом были прекрасные отношения, но иногда на Даниила нападала вселенская тоска, как выражалась Кристина.
В поезде развеселились все. Путешествовать с детьми оказалось не так страшно. Даня наперебой рассказывал про бабушкин дом, про своих друзей, обещал взять тётку на рыбалку, а если повезет – то и покататься на мотороллере. Крис была настроена не так оптимистично:
– Дом деревенский, имей в виду! Во дворе птица, кошки блохастые и каждый год новые, Амур на цепи сидит. Ты точно будешь в шоке. Там по-другому относятся к собакам и прочей живности. Не как в городе, понимаешь?
Ольга благодушно наблюдала, как на её предплечье появляется очередной розовый единорог: племяшка обожала переводные картинки и готова была осчастливить ими всех окружающих.
– Я ничего особенного не жду, – успокоила она сестру. – Просто хотела сбежать куда-нибудь, проветриться. Учитывая бюджет на поездку, я очень рада, что вы позвали меня с собой!
– Так невыносимо провести две недели в компании своего Димы? – Кристина изогнула тонкую бровь и спросила в лоб: – Почему не расстанешься с ним?
Ольга покраснела от бестактного вопроса:
– Это не твоё дело! И потом, ко мне очередь из женихов не стоит, сама знаешь. В двадцать девять это уже критично.
Крис легкомысленно пожала плечами:
– Ты говоришь с человеком, которому тридцать пять, и, как видишь, я ещё не превратилась в мумию. А женихи – дело наживное. Ты ведь сама себя так ведешь. Волосы в гульке, макияжа ноль, вечно на работе. Откуда им взяться-то?
Продолжать этот разговор не хотелось, поезд уже подъезжал к их станции, и Ольга сердито промычала что-то невнятное в ответ. Наконец, Кристина отложила зеркало и скомандовала:
– Ну-ка, не расслабляемся, проверьте вещи, стоянка будет две минуты.
– Так не бывает, – выпалила Ольга в искреннем изумлении, и сестра похлопала её по плечу:
– Это Барсуково, а не Питер, детка. Тут всё бывает. Идём в тамбур!
Кристина взяла Милу на руки, поручив Дане чемодан. Ольга тащила свои вещи, сердце отчаянно билось в груди – вдруг они не успеют сойти! Проводница, однако, беспокойной не выглядела. Ловко разложив ступеньки, она отдавала команды пассажирам, умудряясь при этом приветливо прощаться со всеми. На платформе было людно, и сёстры поспешили отойти в сторону.
– Какая погода! – невольно воскликнула Ольга. Сухой тёплый ветер ласково гладил её лицо.
– Градусов двадцать, – довольно хмыкнула Кристина. – Нам повезло, тут в это время по-разному бывает.
– Ты говорила, нас встретят?
– Не будь занудой, не все такие пунктуальные, как ты! А может, вообще машина сломалась, – беззаботно ответила старшая сестра.
Ольга озиралась по сторонам, и поспешно отвела глаза, встретившись взглядом с суровым бородатым мужчиной. «Тут ещё и моджахеды бродят, прекрасно», – подумала девушка и с изумлением увидела, как Кристина машет рукой бородачу. И не просто машет, а обнимает и целует в щёку, передавая тому на руки Милу!
Племянница смеялась и тянула руки к носу мужчины, а тот в шутку щелкал зубами, заставляя малышку верещать и смеяться.
– Привет, дядя Макс, – вежливо поздоровался Даня, по-взрослому протягивая руку, и Ольга, опомнившись, прикрыла рот.
– Максим, это Оля, моя сестра, – представила её Кристина, и лучики смеха у мужчины вокруг глаз исчезли. Он коротко взглянул на девушку, кивнув в знак приветствия, посадил Милу на шею, взял оба чемодана и быстрым шагом двинулся прочь. Крис хихикнула, подхватила Ольгу под руку и устремилась за ним, стараясь не отставать.
– Это и есть Ромин старший брат? – прошептала Ольга сестре на ухо. – Они вообще не похожи! И почему ты меня не предупредила?
– Разве я не говорила, что Раиса Ивановна живёт не одна? Странно. Да не переживай ты так, Макс весь день с коровами или в своём подвале. Ты его и не увидишь. Интроверт!
– А коров? Коров увижу? – забеспокоилась Ольга. Последний раз ей доводилось общаться с буренками во время студенческой практики, хотелось освежить воспоминания.
– Без проблем. И коров, и уток, хотя на кой они тебе сдались – не пойму. Там же грязно, – Кристина смешно наморщила носик и поправила прическу на ходу. – И телята уже большие. Летом – другое дело!
– Летом я бы умерла от жары, – засмеялась Ольга. Её настроение стремительно улучшалось без всякой видимой причины.
Глава 7
Из туалета раздался пронзительный визг Кристины. Уже второй день подряд мышонок пробегал сестре прямо по ногам – осенью полёвки упрямо лезли в дом. Ольга хихикнула и сладко потянулась в кровати. Дома она никогда не позволяла себе вот так лениво понежиться, а здесь вставала позже всех – и никто её не упрекал.
Крис работала на удалёнке, поэтому поднималась рано. Раиса Ивановна, судя по всему, была не человеком, а биороботом, поскольку её спящей не видел никто. Максим по утрам уходил к коровам и кормить птицу. У Ольги на положении гостьи здесь никаких обязанностей не было.
Зато она с удовольствием сидела на кухне и слушала рассказы пожилой хозяйки. Из них можно было составить целую книгу, весьма захватывающую притом. Но, к сожалению, на все расспросы Ольги по поводу хозяйства Раиса Ивановна пожимала плечами и советовала спросить у Максима. Она не знала ни породу чёрных кур с мохнатыми лапками, ни точный возраст молодых индоуток, а, может, просто не хотела о них разговаривать.
– Спроси, спроси, – пробурчала девушка, выйдя на крыльцо с тазиком картофельных очистков. – Легко сказать.
– Чего ждёшь, выбрасывай! – заорала в форточку хозяйка с удивительной для своего телосложения громкостью. Ольга подпрыгнула от неожиданности и уточнила:
– Куда кидать-то? Где у вас компост?
– Фигост! На землю кидай!
Было непросто заставить себя вывалить отходы прямо посреди двора, но сказано – сделано. Вытаращив от изумления глаза, Ольга наблюдала за тем, как кошки дерутся за объедки, а затем шустро убегают от налетевших следом уток. Через минуту на сухой растрескавшейся земле не осталось ни следа. Громко крякая, утки и гуси разбрелись кто куда.
– Вот это система уничтожения отходов, я понимаю, – ошеломлённо покачала головой девушка и, с трудом открыв тяжёлую деревянную дверь, вернулась на кухню. Смотреть в окно на птиц было гораздо интереснее, чем пялиться в телевизор, но полное отсутствие растительности помимо пары деревьев выглядело довольно угнетающе.
– Рая Иванна, а почему у вас нет огорода? – спросила Ольга, вгрызаясь в сочное яблоко, сорванное во дворе. Хозяйка треснула ладонью по столу так, что девушка вздрогнула, чудом не подавившись:
– Пар-р-разиты эти всё сожрут! Какой уж тут огород. Вот раньше там розы были, цветы всякие, а там – грядки.
– Почему не запереть всех на заднем дворе, где коровы?
– Так заклюют их, затопчут. Молодняк от гусей отдельно держать надо. Да что там, не бери в голову, – махнула рукой пожилая женщина и устало опустилась на табуретку.
Кристина вошла в кухню с открытым ноутбуком в руках:
– Скучно одной сидеть, ставьте чайник. К чаю есть что или, может, в магазин сбегать?
– Ты пока марафет наведёшь, пока дойдёшь на каблуках своих – триста лет пройдёт, – отрезала Раиса Ивановна. – Варенье будете? Малиновое.
– Будем! – хором ответили сёстры, и запустили ложки в вазочку под подозрительно пристальным взглядом хозяйки.
– Ну! Нормальное? – не выдержав, спросила она.
– Обалденное, – за двоих ответила Ольга и хихикнула. – А что не так? Оно отравлено?
– Нет, просто на меду варила. Сахар-то закончился, а мёда завались было, вот и решилась на эксперимент.
– Челюсть подбери, – хмыкнула Кристина, толкнув сестру локтём. – Макс пчёл держит, так что мёда тут действительно завались.
– Ещё и пчёлы? – восторженно улыбнулась Ольга. – Но где они?
– Пасутся, знамо дело. На подсолнечное поле их Максим отвёз. До холодов заберёт, – объяснила хозяйка.
– К тысяче вопросов прибавилось ещё несколько, – вздохнула гостья, но Кристина тут же сменила тему:
– Лёля отлично готовит, между прочим, и может помочь вам на кухне!
Сестра в ужасе воззрилась сначала на неё, потом на старую духовку, которой по всем признакам давно не пользовались. Крис встала, и жестом фокусника открыла высокий шкаф:
– Не волнуйся, бытовой техники здесь хватает. Дарят Раисе Ивановне на праздники, а она не пользуется. Мультиварка, духовой шкаф, хлебопечка – покопайся тут.
– Я пойду уткам старый хлеб скормлю, – увильнула Ольга и вышла на крыльцо. Было тепло даже без куртки – в октябре! Хлеб, который по всем канонам науки уткам есть нельзя, закончился в миг, но возвращаться в дом не хотелось. Девушка жадно всматривалась в синее небо и не могла наглядеться. У калитки звякнула цепь, и Ольга услышала печальный вздох, когда крупный пёс с ворчанием лёг на землю. Воровато оглянувшись, она сунула ноги в калоши и направилась к будке:
– Амур? Привет, мальчик! Не ешь меня.
Макс, который в это время работал во дворе, услышал тихий ласковый голос девушки. Он незаметно подошёл поближе и прислушался. Горожанка почёсывала цепному псу шею и подбородок, приговаривая:
– У кого тут блохи табунами скачут?