Сладкая
– Предлагаю куда-нибудь заехать, пообедать, – сказал Евгений, когда мы уже выехали на трассу.
– Давай, – согласилась я, прекрасно помня вчерашние Милкины наставления. Взглянула на время на приборной панели: без пятнадцати час. На обед уйдёт примерно час, а что делать после я не представляла. Ладно, потом подумаю, может, после еды в голову что-нибудь придёт.
Женя достал из кармана своих брюк телефон, зашёл в приложение «навигатор» и начал что-то разглядывать на карте, периодически поднимая взгляд на дорогу.
– Вероник, посмотри, пожалуйста, какие-нибудь кафе или рестораны поблизости, – протянул мне свой телефон, не справившись с двумя делами одновременно.
А неплохо зарабатывают местные врачи: и немецкий кроссовер имеют, и «Айфон» последней модели. В частном медицинском центре, что ли, работает, где обычно за самый посредственный совет из уст медицинского светилы приходится расставаться с приличной суммой денег?!
Взглянула в навигатор, чуть расширив зону поиска. Где мы находились, было обозначено, названия ближайших точек общепита тоже было видно. Я начала их рассматривать и тут в глаза мне бросилось одно место, до которого и ехать было ближе всего и душу оно мне грело, словно родное место на чужбине завидела. А ещё, мне так хотелось отомстить Ковалёву за его эти вольные жесты руками, когда я ехала на квадроцикле, что сомнений у меня не осталось никаких: ехать надо именно туда.
– Я же могу сама выбрать заведение? – уточнила я на всякий случай.
– Конечно, можешь, – отозвался Евгений.
– Тогда по главной дороге полтора километра, а потом направо, я покажу.
По лицу Милкиного брата я поняла, что он пытается сообразить, что там, но вряд ли его усилия принесут какие-то плоды. Он на такие ресторанчики наверняка и внимание-то своё не обращает, и уж совершенно точно он там не бывает. Кажется, он за ЗОЖ, а то, что выбрала я, к данному направлению не имело ни малейшего отношения.
– И телефон верну, как приедем, чтобы сюрпризом было, – улыбнулась я, – а то испугаешься ещё и не поедешь, – припомнила ему его же слова.
– Какая ты, оказывается, мстительная, Вероника, – покачал головой мужчина, кое-как сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.
Пусть думает, что я ему мщу за то, что он до последнего не говорил, чем мы будем сегодня заниматься, так моя месть получится даже в разы слаще. Хотя, и за это тоже отомщу, под шумок, как говорится.
– Ты же понимаешь, что я шучу? – прищурилась я.
– Ну, разумеется, – уже вовсю смеялся Женя.
А я не шутила. И так это было приятно, чёрт возьми.
С трассы мы свернули в нужный нам микрорайон. Я сверилась с навигатором и объяснила, как лучше проехать. Уже через десять минут мы были на месте. Пришлось проехать немного вперёд, чтобы найти место для парковки и остановиться прямо напротив строения с красноречивой надписью: столовая. Я исподлобья взглянула на Евгения, у которого на лице читалось полное разочарование. Но ведь это было ещё не всё.
– Сюда? Серьёзно? – переспросил он у меня.
– Нет, – покачала головой я. – Мы немного проехали нужное место. Пойдём.
Мы ещё не пришли туда, куда я запланировала, а его разочарованный взгляд уже окупил большую часть моих сегодняшних мучений. Прошли по узкой улочке сквозь толпу отдыхающих и остановились напротив входа в «Макдоналдс».
– Нам сюда, – торжественно объявила я, указав рукой на вход. Протянула мужчине его мобильный, который до этого всё время держала в руке.
И ещё одна порция уныния и разочарования потешила моё самолюбие. Он-то наивно полагал, что самое страшное для него – это сомнительная столовая, а оказалось всё гораздо хуже. Взял телефон и убрал в карман.
– Не придуривайся, Вероник, – Евгений демонстративно скрестил руки под грудью, – тебе понравилась сегодняшняя поездка.
– Так и тебе здесь понравится, – заверила его я, – ты же наверняка это даже не пробовал, а если и пробовал, то это было давно и не правда, да?
Евгений покачал головой, громко цокнув языком, но всё же пошёл вслед за мной. Да, нам пришлось отстоять приличную очередь, чтобы попасть к терминалу, через который можно было сделать заказ, но каждая потраченная минута стоила того шикарного чувства морального удовлетворения, которое я испытывала, глядя на физиономию Ковалёва.
– Если ты предпочитаешь съесть что-нибудь полезное, то здесь есть морковные палочки, – как ни в чём не бывало сказала я, когда пришла наша очередь делать заказ. Взглянула на рядом стоявшего Евгения, получив в ответ взгляд… э-э, даже не знаю, что он этим взглядом хотел передать, но некомфортно мне стало. Нет, Женя не злился, было что-то другое, а что, понять я не смогла, поэтому решила молча выбрать то, что буду есть и предоставить такую возможность своему сегодняшнему сопровождающему.
Мы уселись за маленький столик, в самом углу. Я купила себе куриный бургер и большую колу со льдом, а Евгений взял мясной бургер и чёрный чай тоже со льдом.
– Часто ты питаешь в подобных заведениях? – спросил он у меня вполне миролюбиво. Кажется, волна негатива с него схлынула, да и взгляд стал обычным, без каких-то скрытых посылов в нём.
– Да не особенно, – честно ответила я. – Иногда бываем с одногруппниками, когда хочется разбавить пресную столовскую еду чем-нибудь понасыщеннее.
– С такими насыщениями и до гастрита не далеко, – поучительно заявил Ковалёв.
– У меня не всегда есть свободное время, которое я могла бы посвятить готовке полезной еды. Тратить деньги на рестораны с изысканным меню тоже не вижу смысла, да у меня и нет их столько. Выбирать, как говорится, не приходится.
– Ну а родители?
– Родители приезжают из своих командировок не чаще, чем раза четыре в год на пару-тройку недель, так что они мне в этом деле не помощники.
– Ты что, всё это время одна живёшь?
– Ну да, уже года полтора как. Раньше родители просили за мной присматривать бабушку с дедом, чтобы я не устраивала никаких тусовок, не пила, наркотики не употребляла, а потом и эта забота отпала за ненадобностью. Но кстати, в то время я даже и не думала о том, чтобы питаться где-то на стороне, бабушку в готовке не переплюнул бы не один фешенебельный ресторан, – я посмеялась. Евгений тоже улыбнулся. Даже как-то необычно у него это получилось, по-доброму.
– Странно, вы с Миланой одного возраста, но я даже боюсь представить, что было бы, если бы она жила одна, – Женя слегка прищурился, как будто и, правда, задумался об этом. – Почему-то мне кажется, что ничем хорошим это бы не закончилось.
– Почему? – удивилась я.
– Она слишком легкомысленна. Ей кажется, что в этой жизни всё очень легко даётся, а в действительности всё совсем не так.
– С такой философией жить удобно, когда рядом есть люди, на которых ты можешь рассчитывать. В Милкином случае это родители и родной брат. Поверь, если бы у неё не было тебя, а родители с её пятнадцатилетнего возраста на неё бы забивали, решая только собственные проблемы, она бы выросла с абсолютно другими мыслями в голове.
– Ты обижаешься на своих родителей, да? Из-за того, что редко их видишь.
– Обижалась раньше и даже злилась, – я улыбнулась, вспомнив, как постоянно жаловалась деду на то, что я не нужна родителям, а он всегда меня успокаивал, говоря, что они таким образом на нашу хорошую жизнь зарабатывают. – А когда старше стала, то поняла, что нет смысла в этих обидах.
– Расскажешь подробнее? – спросил Евгений.
– Да нечего особо рассказывать. – Пожала я плечами. – Когда мне было лет четырнадцать, то на работе у родителей случился какой-то кризис и им не платили зарплату, нас даже кормили тогда бабушка с дедушкой. Чтобы ситуацию нормализовать, маме с папой предложили контракт, но только работать надо было не в Москве, а за границей. Они, естественно, поехали, надо же было чем-то семью кормить. Меня не забрали, не знали, как дело пойдёт. Пошло хорошо. Контракт отработали, вернулись обратно, появилась возможность остаться и работать за вполне недурственную зарплату. Они не захотели, сказали, что эта жизнь для них вдруг стала непривычна. Меня хотели забрать с собой, но в свои почти шестнадцать лет, я поняла, что мне нечего делать в чужой стране, тем более, здесь оставались дедушка с бабушкой, которые очень не хотели меня отпускать. Конечно, они мне этого не говорили, но я видела, что они плачут, когда родители заикались о переезде. Не могла я их бросить, мы тогда все друг в друге нуждались, а мама с отцом были как бы сами по себе. В тот момент все обиды и прошли, каждый понял, чем он хочет заниматься и где быть.
Евгений смотрел на меня так, словно я ему сейчас рассказала что-то из ряда вон выходящее. Может, и не стоило рассказывать. И вообще, мы с ним как-то подозрительно быстро перешли от стадии практически полного молчания до откровенного, личного разговора.
– А я думал, мне показалось, что Елена Викторовна с Владимиром Сергеевичем уделяют гораздо больше времени на общение с моими родителями, нежели со своей дочерью, которую тоже видят не очень-то часто.
– Потому что с твоими родителями у них есть общие темы для разговоров, а со мной нет. Всё, что их обо мне интересует, это не бросила ли я университет, не забеременела ли, не пойми от кого и не превратила ли их квартиру в притон. А сюда они меня притащили только для того, чтобы вы все не подумали, что у нас недостаточно близкие отношения.
– Я не думал, что так бывает. – Женя откинулся на жёсткую спинку стула.
– Перед тобой живой пример, – развела я руками и сделала несколько глотков колы. – Так что твоя сестра живёт весьма неплохо, даже с таким незатейливым представлением о жизни, как ты сказал. Зачем заморачиваться на большее, когда всё и так хорошо?
Доедали бургеры в тишине. Я не думала, что затронув эту тему сейчас, у меня всплывёт столько мыслей. Они были связаны с прошлым, и от них хотелось избавиться, отвлечься, чтобы они снова залегли на дно и мне не докучали. Достала из сумки мобильник и посмотрела на время: половина второго. Ещё очень мало времени для того, чтобы возвращаться домой, а настроение как-то упало. Даже радость от моего маленького отмщения человеку напротив уже не доставляла никакого удовольствия. Захотелось улечься в кровать и посмотреть какую-нибудь комедию, но ведь Милка будет на меня рассчитывать.
И вот ещё: уже два дня хотела кое-что сказать мужчине, но как-то не подвернулось возможности. Кажется, сейчас было самое время.
– Жень, мне, кстати, отписался работодатель по поводу перевода, его приняли. Спасибо тебе большое ещё раз за то, что помог.
– Пожалуйста, Вероника, – кивнул головой Ковалёв.
Когда мы уже выходили из «Макдональдса», народу там стало ещё больше и, в основном, это были отдыхающие. С духотой не справлялись даже слабенькие кондиционеры. Оказавшись на улице, я вдохнула тёплый влажный воздух и начала усиленно думать, куда можно поехать, чтобы выиграть ещё хотя бы часа два времени.
– Евгений! – Раздался громкий мужской голос с приличным акцентом. – Дорогой!
Глава 6.
– Вот чёрт, – выругался Ковалёв, слегка притормозив. Я тоже остановилась, не понимая, что произошло. – Надо было нам ещё немного посидеть, – произнёс мужчина раздосадовано.
Только я хотела открыть рот и спросить, чего Евгений так напрягся, как увидела, что к нам быстрым шагом направлялся низкорослый, лысоватый мужчина с седой щетиной, крепко загоревший и, судя по внешности и акценту, армянин. Одет он был в широкие штаны, плетёные сандалии и кипенно-белую рубаху, чутка ему великоватую. В обеих руках у него было по пакету из продуктового магазина.
– Приветствую, Гурам Арменович, – любезно улыбнулся Женя. Мужчина поставил пакеты на асфальт и кинулся трясти руку Ковалёва. У меня это вызвало лёгкую улыбку. Судя по всему, этот незнакомый мне мужчина был на седьмом небе от счастья, что встретил Евгения, который, к слову, этому не радовался. – Как здоровье?
– Вай, да шикарно, – всё ещё улыбался счастливый армянин. – Век тебе благодарен буду за здоровье. Что за красавица рядом с тобой? Не знакомишь. Боишься, сглажу? – хитро прищурился мужчина.
– Вероника, – представилась я.
– Родственница моя, – нагло соврал Ковалёв. Я лишь удивлённо моргнула, не понимая цель этого вранья. А может, этот мужчина – знакомый бывшей жены Евгения, вот Ковалёв и не хочет светиться перед ним с другой девушкой?! Тем более, он не очень-то обрадовался, увидев этого мужика. – В отпуск приехала, город ей показываю.
– Город показываешь, а про меня забыл, да, дорогой? На что ей тут смотреть? Одни прости господи в трусах по улицам ходят, – искренне возмущался Гурам Арменович, чем вызывал непроизвольную улыбку у меня. – Ты бы ей про наше место рассказал, позвонил бы мне, сказал, что красавица хочет природу посмотреть, я бы вмиг всё сделал…
– Гурам Арменович, уважаемый, – деликатно начал Ковалёв, – мы обязательно к тебе заедем, уверен, что Веронике будет интересно у вас побывать…
– Вот и замечательно, а чем сегодня не день? Мы как раз с Беллой застолье собираемся делать, мой старший сын из города приезжает со своей невестой. Ты представляешь, как Белла обрадуется, когда тебя увидит? А Арам?
Боже, как же он много говорил. Я не успевала следить за ходом его мыслей.
– Послушай, Гурам Арменович, мы как-то не планировали сегодня, – предпринял ещё одну попытку отказаться от настойчивого приглашения Ковалёв. – Тем более, с пустыми руками, а у тебя праздник такой…
У меня вдруг промелькнула мысль о том, что если Жене сейчас всё же не удастся отказаться, то в гостях у этих людей мы можем застрять надолго. И что-то мне подсказывало, что о Милане её брат и думать забудет в такой компании.
– Какие пустые руки, дорогой, о чём говоришь? – не унимался его собеседник. У него от перевозбуждения уже лицо побагровело. – Возьми мои пакеты, будут полные. Девушка-красавица, – вдруг обратился ко мне незнакомец, – я вас лично приглашаю к себе в гости. Вы даже не представляете, какое у нас живописное место. А его история? – взмахнул руками армянин. – Да я никогда себе не прощу, если родственница дорогого Евгения не увидит этого.
Я взглянула на Ковалёва, у которого в глазах плясали смешинки. Его, оказывается, вся эта ситуация забавляла.
– Поехали, – прошептала я одними губами.
– Чего ты смотришь на этого упрямца, красавица? – натурально возмутился Гурам Арменович, чем изрядно меня смутил. – Скажи, хочу в гостях у Гурама побывать и всё.
– Ладно, Гурам Арменович, всё, уговорил, – сдался Ковалёв. – Ты на своей машине или с нами поедешь?
– Э-э, конечно, на своей, я же за продуктами поехал, – гордо произнёс мужчина. – Последний магазин был, всё остальное купил. Идите в машину и следуйте за мной. Дорогой, гаишники остановят, скажи к Гураму еду, всё простят, – развеселился мужчина. Подхватил свои пакеты и быстро пошёл на другую сторону улицы.
Только он скрылся из виду, как я взглянула на Ковалёва и задала вопрос:
– Кто это?
– Это мой благодарный пациент, – посмеялся Евгений. – Вообще, я стараюсь избегать тех мест, где он обычно бывает, если же мы всё-таки где-то случайно сталкиваемся, то такая встреча обычно заканчивается у него в гостях. Он живёт в ауле. Там, правда, красиво, туда даже экскурсии водят.
– А почему ты тогда так сопротивлялся?
– Потому что я эту красоту сто раз видел, а слушать хвалебные речи в свой адрес от всей его семьи я уже не могу, – объяснил Женя. – Но тебе стоит там побывать, уверен, тебе понравится. Поехали.
Вот так самопроизвольно и решился вопрос с нашим дальнейшим времяпрепровождением. Думаю, Милана будет счастлива. Сначала хотела ей написать, что мы явно будем не скоро, но потом передумала, чтобы она не расслаблялась.
И снова мне стало дурно, когда мы ехали по трассе, петляя вокруг гор. Перед нами постоянно маячил белый «Хендай» Гурама Арменовича, багажник которого был до отказа забит пакетами с продуктами.
– Жень, а чем ты помог Гураму Арменовичу? – решила спросить я, чтобы хоть немного отвлечь себя от однообразной тошнотворной дороги. – От чего его вылечил?
– Я его собрал буквально по кусочкам после жуткой аварии. Он столкнулся с фурой, которая на встречку выехала. Врачи реанимации, которая везла его в больницу, не давали и одного процента, что он выживет.
– Ты хирург? – искренне удивилась я.
– Да, – кивнул головой мужчина. – И весьма неплохой, как считает вот этот гражданин, – указал взглядом на впереди ехавший автомобиль.
– Я бы тоже так считала, окажись в такой ситуации. Теперь понятно, почему он и вся его семья тебе так рады.
Женя прибавил мощность у кондиционера. На улице становилось всё жарче, и в машине было душновато. Не выдержав всё же постоянных поворотов, я прикрыла глаза, так же, как и утром и, видимо, задремала, так как проснулась я от того, что до моего плеча осторожно дотронулись.
– Вероника, мы на месте, – сообщил Евгений.
Он припарковался у ворот обычного частного каменного дома с двумя этажами и несколькими пристройками внизу. Забором этот дом был огорожен только частично, видимо, шёл процесс стройки.
Когда я вышла из машины, я буквально замерла на месте, оглядывая окружающую обстановку. Мы как будто находились в каком-то ущелье между величественно раскинувшимися по обе стороны горами, укрывающими под собой небольшое селение, а ещё ниже, в долине, извилисто петляющую речку. Гурам Арменович был прав – здесь безумно красиво.
– Нравится? – спросил Женя, заметив моё восхищённое выражение лица.
– Это нереально, – кивнула головой я. – Очень красиво.
Со стороны дома донёсся шум, а потом я услышала несколько голосов, один из которых принадлежал женщине.
– Кстати, – опомнилась я, – почему я твоя родственница? – решила спросить пока ещё мы были одни. Хотела задать этот вопрос ещё в машине, но совершенно вылетело из головы.
– Если бы я сказал правду, то под конец вечера нас бы поженили, – просто ответил Ковалёв. Я удивлённо приподняла брови, но переспрашивать не стала. Если подвернётся момент, спрошу позже.
Из двора вышли четыре человека во главе с полной черноволосой женщиной, одетой в шёлковый халат золотистого цвета. На ногах у неё красовались обычные пляжные вьетнамки. Рядом с ней семенил Гурам Арменович, что-то горячо ей объясняя. Позади них был ещё один мужчина возраста примерно Гурама Арменовича и рядом с этим мужчиной пристроился молодой чернявый парень, с интересом меня разглядывающий. Мне тут вдруг пришла в голову мысль о том, что, наверное, здесь не принято расхаживать в столь коротких шортах, как у меня, но увы, переодеться мне было не во что. И Ковалёв не предупредил.
– Женечка, дорогой, – раскинула руки женщина, – как я рада тебя видеть.
Она обняла Ковалёва так, словно перед ней родной сын стоял. Я даже от Аллы Николаевны столько эмоций в отношении Жени никогда не видела.
– Беллочка, какой сегодня день, а? – не унимался Гурам Арменович.
После Евгения, женщина обняла меня, чего я никак не ожидала. Она ведь меня видела первый раз в жизни. Или, может, у них так принято? Разумеется, я ответила на объятия и заулыбалась, не столбом же мне перед ними стоять. Потом меня познакомили с родным братом Гурама Арменовича Арамом и его младшим сыном Сариком, тем самым парнем, что до сих пор поглядывал на меня с нескрываемым интересом. После этого мы все вместе отправились в дом. Зайдя внутрь, первым делом оказались в просторной кухне, которая своими размерами напоминала столовую. В ней было очень много свободного пространства, несмотря на старый массивный кухонный гарнитур, занимавший без малого две стены. Деревянный пол был полностью застлан коврами, ворс которых слегка покалывал мои босые ступни. Стол, стоявший у открытого нараспашку окна, был таких размеров, что за ним бы легко уместилось человек десять, не меньше. И запах. Здесь обалденно пахло выпечкой, какими-то травами и совсем чуть-чуть корицей.
Когда Белла заварила чай и поставила небольшой чайничек на стол, усадив за него нас с Евгением, запах трав усилился, и даже если бы я очень хотела отказаться от чая, то не смогла бы, очень уж мне его на вкус хотелось попробовать. А ещё женщина выставила на стол широкую вазу, наполненную небольшими пирожными из слоёного теста с румяной корочкой и присыпанными сверху сахарной пудрой.
– Назук у Беллы получается отменный, – поспешил разъяснить Гурам Арменович. – Вероника, я уверяю вас, что вы никогда ничего вкуснее не пробовали.
И, действительно, это пирожное просто таяло во рту.
– Белла, это правда очень вкусно, – я улыбнулась, взглянув на женщину, и получила от неё тёплую улыбку в ответ. Не знала её отчества, она представилась просто по имени, поэтому я её так и назвала, подумав, что ничего страшного не произойдёт. Так и получилось.
Закончив с чаем, Гурам Арменович подскочил со стула и галантным жестом увлёк меня за собой на улицу. Вскоре появился и Женя, задержанный перед этим Арамом. Мы втроём вышли из ворот.
– Гурам Арменович, а мы можем вниз спуститься? – спросила я у мужчины.
– Всё, что пожелаешь, красавица, – расплылся в белозубой улыбке тот. – Долина реки Шахе – очень красивое место. Вместе с этим с ним связано просто великое множество легенд. Я обязательно тебе всё расскажу, золотая, когда мы там окажемся, – размахивал руками Гурам Арменович. – Вот ты знала, что наш аул, один из немногих, где до сих пор проживают адыги?
Я покачала головой. Естественно, ничего этого я не знала. Я никогда не изучала историю этих мест, никогда не ездила на экскурсии, на которых могли всё это рассказать. Я была в этом городе один единственный раз, когда мне было девять лет. И всё, что меня в том возрасте интересовало – это аквапарки, дельфинарии и аттракционы.
Мы спустились по покатой дороге вниз, откуда начиналась долина. Чуть поодаль на импровизированной стоянке в ряд выстроились несколько экскурсионных автобусов, ещё чуть дальше друг напротив друга стояли машины – ГАЗы с вместительными кузовами, в которых были оборудованы сиденья.
– Эти машины возят туристов до ущелья ручья Джегош, – пояснил наш новоявленный экскурсовод, заметив, куда я смотрю, – иначе оно ещё называется «Тридцать три водопада». Вероника, я очень рекомендую тебе взять своего родственничка в оборот, – Гурам Арменович глянул на Евгения, шедшего рядом со мной. – Ты должна увидеть ту красоту. Я готов лично провести тебе экскурсию, только не сегодня, сегодня застолье, мы не успеем, – вздохнул мужчина. – А вот завтра или на следующей неделе…
Я посмотрела на Женю, который на это лишь легко улыбался. Он явно не воспринимал всерьёз слова своего пациента, да и я, собственно, не собиралась эксплуатировать брата подруги. Обижать Гурама Арменовича не хотелось пустыми обещаниями, а приехать сюда я вполне смогу самостоятельно или с Миланой. Думаю, если я её попрошу об этом, она точно не откажет.
Мы вышли в сухое русло реки, состоявшее из огромных булыжников перемежающихся с мелкой галькой.
– Давайте сразу перейдём реку, чтобы оказаться на правой стороне, – предложил Женин пациент. – Сейчас здесь поедут машины, повезут туристов, не будем мешать движению и сами подвергаться опасности.
Река была широкой, и пройти предстояло немаленькое расстояние. По большим острым камням было идти особенно неудобно, так как ноги частенько либо съезжали, либо слегка подворачивались.
– Давай-ка руку. – Женя обхватил мою ладонь и повёл меня вслед за собой. Впереди нас вышагивал Гурам Арменович, причём делал это настолько уверенно, будто он не по камням шёл, а по асфальту. У него ноги даже не подгибались.
Дойдя до нужного места, которое было, о наконец-то, хоть немного в тени, мы чуть сбавили шаг и медленно пошли вдоль русла совсем рядом с водой. Течение реки было не сильным, вода прозрачной настолько, что в ней было видно даже самые мелкие камешки, и от неё ощутимо веяло прохладой.
– Эта река у нас самая мощная и полноводная, – заговорил Гурам Арменович, – и всегда такой была, поэтому народ здесь и селился с древних времён. А сколько легенд с этой долиной связано да с великаном Ахыном, который поселился в этих местах…
Гурама Арменовича можно было заслушаться. Несмотря на его акцент, я понимала каждое его слово, и если честно, это добавляло рассказу какой-то живости и колоритности.
– … так вот одна из легенд повествует, что этот великан злым был, разорял дома, чинил беспорядки, в общем, не давал мира народу из аулов. Тогда-то адыги и шапсуги решили убить этого великана, чтобы дальше спокойно жить. Собрали самых сильных и бесстрашных воинов и кинули между ними жребий. Выпал он на Гуча – сына местного кузнеца. Он, конечно сильный был, но мало этого было, чтобы великана победить, хитрость нужна была. И помог этому воину дед покойный, который пришёл Гучу во сне и подсказал, как одолеть великана.
Как и советовал дед, Гуч наутро расставил бочки с мёдом в тех местах, где часто бывал великан и принялся ждать. Великан, увидев мёд, конечно, накинулся на него и не заметил, как на запах слетелись пчёлы и начали жалить злодея. Мучаясь от боли и спасаясь от пчёл, бежал великан в горы. Он успел сделать тридцать три шага, а на вершине его поджидал отважный Гуч, который и убил великана точным ударом меча. Рухнул великан на скалу, а та раскололась пополам, и из трещины вырвалась струя чистой воды, которая и стала ручьём Джегош.