– Он – потомок предыдущего монарха, не имеющий право на трон. Он прекрасно знает наш порядок, но усердно ему противится.
– Неужели ему мало той доли, что оставил ему отец?
– К сожалению, у нас несколько иные порядки, поэтому ему после смерти отца не досталось ничего, кроме имени, – с ироничной улыбкой заметила я.
– Интересно у вас обходятся с потомками королей, – заметил Роц.
– Порядок не мы придумали и не нам его изменять, – сказала я. Теперь пора заканчивать этот разговор, потому что я начала ощущать, что он вытягивает из меня информацию, касательно Империи, – Прошу меня простить, но я лучше пойду. Приземление в лесу напоминает о себе, а к завтрашнему дню мне потребуются силы.
– Конечно, хранительница, – ответил Роц и встал вместе со мной, – Вас проводить в Ваши покои?
– Нет, благодарю, – ответила я и вышла из комнаты.
Эти раны не дают мне покоя. Они болят не сильно, но навязчиво. Еще и этот рыцарь позвал ее к себе. К физическим ранам сразу примешиваются и душевные. Кто бы, что не говорил, а я ему не верю.
Хотя, признаться честно, нам выделили достойные покои. Большие кровати, шелковые одеяла, изящная мебель, хотя ее и не много: три стула и один стол. А еще камин, в котором бился небольшой клочок пламени. Его зажгли вечером, когда мы только сюда пришли. Как же долго прислуга его разжигала. Я уже хотел предложить им свою помощь.
Я лежу на мягких перинах среди пуховых подушек. У меня даже дома не такая кровать. Она всем своим видом призывает тебя окунуться в царство грез. Однако сна нет ни в одном глазу. То ли от ран, то ли от беспокойства за Сумеречницу. Хотя если бы что-то случилось, она бы меня позвала.
Мне начал вспоминаться тот день, когда меня сбили на землю. Все, что происходило после падения, было будто во сне. Я практически ничего не помню. Помню только, как очнулся вечером в платке. А еще обрывками тот бой с сатиром. Да, я тогда хотел наброситься и загрызть его. Но силы оставили меня. Я хотел встать и прийти на помощь, но вскоре понял, что это бесполезно. Я смог только поджечь траву.
Теперь я вспомнил заклятие, лишившее ее колдовства. Как я и думал, она не говорила с сатирами. Это сделал я. Только это ничего мне не дало. Сатиры умеют только навеивать сон с помощью своих флейт, не более. О том заклятии, которое я им описал, они ничего не слышали.
Я сел в кровати и начал вслушиваться в ночную тишину дома. Что-то они долго общаются с Роцом. Сумеречница не думала вести с ним долгий диалог, поскольку хотела отговорить того от похода. Я уже было хотел отправиться на ее поиски по этому особняку, как услышал в коридоре знакомую мне поступь. Она шла одна, а потом послышался шум открывающейся и затем закрывающейся двери. Теперь я выдохнул с облегчением и опять откинулся на подушки.
Меня в последнее время стало очень страшно за нее. Каждый раз, когда Сумеречница идет в бой, я хочу быть рядом и защищать ее. Труднее стало переносить то, что она уходит куда-то одна, и еще тяжелее, когда она уходит с кем-то другим. Невыносимая тоска начала съедать меня изнутри. Я не понимаю, что происходит. Скорее даже понимаю, но так не должно быть.
Глава 11: Еще одна ловушка
Эти горы больше напоминали каньон и сильно отличались от долины, где мы были раньше. Поразительно резко сменился ландшафт. Ехать верхом тут было крайне проблематично, поскольку лошади поскальзывались на камнях, но делать было нечего, и мы медленно продвигались по узким горным дорожкам. Драконы все пыхтели и стремились взлететь ввысь (или просто изменить облик, поскольку когти не скользили по каменистой поверхности, чего нельзя было сказать о копытах), но я им запретила: нельзя было привлекать внимание.
По всей видимости, буря пришла. С самого утра дул сильный холодный ветер. Небо было затянуто серыми густыми тучами. В воздухе явно чувствовалось приближение зимы. Вот-вот и должен был начаться снегопад.
Роц взял с собой пятерых всадников. У меня же было девять солдат на ложных драконах. Из-за холодного ветра мы были вынуждены взять из деревни арафатки, от чего все солдаты выглядели почти одинаково. Во главе всей процессии ехали мы с Роцом.
– За поворотом стоят мои люди, которых я оставил следить за передвижением старца, – сквозь ветер, который дул нам в лицо, прокричал мне рыцарь.
Катастрос подо мной напрягся и резко остановился. Его примеру последовали остальные драконы (слушались его, как волки вожака). Рыцари тоже остановились и начали переглядываться.
– Что такое? Почему мы встали? – повернулся ко мне Роц.
Я же посмотрела на своего дракона. Он смотрел немигающим взглядом вперед. Даже ушами не шевелил. Я заметила только, как изменяется величина его ноздрей. Катастрос прислушивался и принюхивался к тому, что ожидало нас впереди.
– Там мертвые, – сказал Катастрос настолько тихо, чтобы слышала только я.
Я подняла голову и устремила взгляд на тот же поворот. Роц смотрел на меня с немым вопросом, он не слышал того, что сказал мне дракон. Я же достала мечь, это сделали и другие мои люди, а потом и люди Роца. И мы медленно и тихо двинулись вперед. Каждый шаг Катастрос делал осторожно. Цоконье копыт остальных тоже было едва различимо. Я тоже стала прислушиваться, но ничего так и не могла услышать.
Роц, приготовившись к битве, резко пустил свою лошадь галопом и резко выскочил из-за поворота. За ним последовали его люди, и чуть позже все остальные. Мы были готовы встретить врага, но, выйдя на довольно большой пятак, мы застали страшную картину. Лошади и воины лежали мертвыми, некоторые были расчленены. Кто-то из них пытался бежать, но не успел – его догнали и жестоко наказали расчленением его и лошади. Одного из мертвецов в спешке клевал горный орел, который ничуть не смутился при виде нас. Один из солдат рыцаря подъехал к нахальной птице и согнал ее с товарища. По всей видимости, их всех убили еще вчера вечером, поскольку кровь успела запечься под солнцем прямо на камнях, та, что попала на землю, впиталась в грунт.
– Они поплатятся за содеянное, – проговорил Роц.
Тут один из расчлененных застонал. Он был еще жив! Мы с рыцарем и еще несколькими людьми спешились и бегом направились к пострадавшему. У него были отрублены ноги чуть выше колена. Когда с него стянули шлем, то увидели, что губы у него синие, а лицо белое, как снег. Ему уже не помочь. Чудо, что он до сих пор не испустил дух.
– Их… было… слишком… много… – начал человек, с трудом переводя дыхание.
– Тише. Береги силы, – тихо говорил ему Роц.
– Они… пришли… всех перебили… и вернулись… обратно, – продолжал человек и, выпустив вдох, замолчал.
Роц положил ему руку на плечо и склонил голову. Я же выпрямилась и сказала ему:
– Предатель будет жестоко наказан.
– Это командир отряда. Он был моим другом, – тихо ответил мне рыцарь. Слезы навернулись у него на глазах, я это видела. Но он быстро стряхнул их, чтобы никто не заметил. Потом выпрямился и сказал, – Идем. Разгромим их и доведем дело до конца.
Я знаю, как трудно терять друзей. За свое недолгое правление я много видела смертей. Сначала это очень сложно. Боль и чувство вины за то, что я, будучи всемогущей Императрицей, не смогла предотвратить это, не отпускали долгие месяцы. Только потом я поняла, что не в силах изменить некоторые вещи. В том числе и смерть. Как бы я не старалась, но волю рока (или Богов) я точно не могу переделать: у меня нет такой власти.
Недолго мы шли до вражеского лагеря: он оказался в километре от места убийства. Дальше каньон уходил вниз, а на дне мы увидели палатки и костры. Да, их однозначно спаслось больше, чем мы ожидали, но все равно они не смогут нам противостоять. Мы же спрятались за камнями и готовились к атаке.
Роц, Катастрос в облике человека, я и еще пара рыцарей спрятались у самой дороги, откуда было видно лагерь. Тут мы и обсуждали план действий.
– Зайдете сверху и прикроете наше наступление со стороны дороги, – начал было Роц.
– Нет, – перебил его Катастрос, а потом указал в сторону камней, – Посмотрите туда. Между камней виднеются едва различимые отблески металла. Там гарпуны. Я более, чем уверен, что иная артиллерия спрятана где-то поблизости.
– Он прав, – вставила я, – Во второй раз мы на это не попадемся. С воздуха к ним не подобраться. Зато посмотрите: есть еще одна тропа. Можно атаковать с двух сторон. Туда-то мы сможем долететь без вреда для нас.
– Хорошо, – согласился рыцарь, – Тогда так и поступим. Заходим с двух сторон и атакуем. Воспользуемся элементом неожиданности. Первая группа (пусть это будем мы) наступает и отвлекает их на себя, а вторая ринется с тыла. Устроим на них охоту.
Мы направились к своим солдатам. Я схватила Катастроса за плечо и, когда он повернулся и посмотрел на меня, приблизилась к нему так, чтобы нас не было слышно.
– Ты поведешь драконов по плану Роца. Я же останусь с ними и зайду с их стороны, – тихо проговорила я, а потом, увидев, что он готов возразить, сказала, – Пожалуйста, не спорь. Нет на это времени. Вас, драконов, просто так не убить. А эти люди совершенно беззащитны. Помимо всего, я перенаправлю их огонь на себя, а вы тем временем зайдете с тыла. Они не успеют опомниться и перенаправить артиллерию, а вы обеззаружите их раньше.
– Позвольте мне с двумя драконами присоединиться к рыцарям, – так же тихо сказал дракон, – Я смогу им помочь. Остальным я отдам приказ и распоряжение – они и без меня прекрасно справятся.
– Катастрос, это приказ, – тихо нашипела я на него, но потом смягчилась, – Прошу тебя не спорь. Я хочу уровнять силы обоих отрядов. Мне нужно, чтобы моими людьми руководил проверенный солдат. От этого будет зависеть их безопасность.
– Хорошо, я понял, – сказал Катастрос, собираясь уходить, но я не выпускала его руки.
– Делайте, что хотите, но не вздумайте обращаться в драконов, – сказала ему я, – Вас заметят раньше, и вы сразу станете целью артиллерии. Остальным передашь.
– Слушаюсь, – ответил Катастрос, и только потом я отпустила его.
Сама же я направилась к рыцарям. Все уже были готовы, а Роц хотел было залезть в седло, но увидев меня, опешил. Я подошла к нему, снимая свой платок с лица. В это же время все мои солдаты уже пустились галопом во главе с черным конем без всадника.
– Я присоединяюсь к вам. Катастрос возглавит моих солдат, – быстро проговорила я, – Моя помощь вам нужнее.
– Я, несомненно, рад, хранительница, но как же вы без лошади? – недоумевал Роц.
