Древнейшая история Пензенского края: мифы и реальность. Взгляд на историю с точки зрения новейших исследований ДНК-генеалогии

Время крепостной эпохи

Как известно, с присоединением Казанского и Астраханского ханств всё Поволжье вошло в состав Русского государства, установился феодально-крепостной строй с барщиной и оброком. Правительство стало раздавать земли в первую очередь боярам и столичным дворянам. Огромные земельные угодья получили на территории нашего края монастырские вотчины Троицкой лавры, Нижегородско-Печерского монастыря. Раздача земель как в Саратовской, так и в Симбирской губерниях шла вовсю и все просили «оной побольше и получше». Масса крупных и мелких помещиков хлынула в Среднее Поволжье, захватывая лучшие земли вместе с поселениями, превращая крестьян в своих крепостных.

Другие привезли крестьян из центральных районов. Многие наши селения до сих пор носят имена их основателей – Поспеловка, Топорнино, Куроедово, Никулино и т. д. Причём помещики в основном были из дворян, имели офицерские чины, как, например, капитан Насакин, капитан Топорнин. Надворными и титулованными советниками были поручик Ленивцев (Кезьмино), полковник Дроздовский (деревня Кудряевка), граф Ульянин (Поника), полковник Городецкий (село Никулино), полковник Дельсаль (село Рызлей), полковник Киндяков (село Головино), генерал-майор Ивашев (часть села Елшанки), генерал-майор Обухов (владелец Большого Саймана), подпоручик Куроедов (деревнфя Куроедово).

Со времени основания первых населённых пунктов в левобережье Канадейки и до октября 1917 года существовало своеобразное дворянское гнездо с дикими нравами помещичьего землевладения, так как среди помещиков было немало невежественных, необразованных людей. Крепостной крестьянин, его жена и дети нередко становились жертвами разнузданных прихотей господ. Дикие нравы симбирских дворян того времени ярко описаны писателем С.Т. Аксаковым в его «Семейной хронике». Характерным и обычным явлением ведения помещичьего хозяйства была продажа крепостных крестьян с землёй и без земли, с семьями и в одиночку. Вот несколько примеров подобных торгов и в нашем крае. В 1805 году 500 десятин земли вблизи Сухой Терешки получил надворный советник Чулков, а от него по купчей она перешла капитану П.Ф. Дурову, который основал здесь селение Дуровка. В этом же районе большим земельным массивом владел Д.М. Нарышкин, родственник Петра I, которому были пожалованы в Сызранском уезде села Никольское, Куроедово, деревни Акуловка и Дуровка. От Нарышкина часть земель по купчей перешла военному советнику Д.Ф. Смирнову, а от него – госпоже А.А. Голиховой.

Сёла тогда были маленькие, с небольшим населением. Например, в Куроедово наличного населения было 125 человек обоего пола, да переведённых 112 человек. В деревне Акуловке за капитаном Акуловым числилось 6 дворов (81 человек). В этом же районе приобрели земли прапорщик Языков, подпоручик Ивашев и др. Село Белый Ключ в начале XVIII века находилось во владении бояр Милославских, потом перешло к племянникам Бехметьевым и по наследству от них досталось ветерану войны 1812–1814 годов П.И. Бекетову. Активную деятельность по обмену и приобретению земель по обе стороны речки Бекшанки и на Вязовом ключе развивают в 1699–1704 годах Никита Каранин и его сын Василий Симбирской, приказной подьячий. В 1705 году им уже принадлежит более 220 четвертей пашни и 305 четвертей сенных покосов. Не позднее 1703 года на этих землях возникло село Каранино. Примерно к 1710 году относится возникновение деревни Вязовой Ключ. После смерти Караниных в 1710 годах большую часть этих земель приобрёл петербургский дьячок Василий Фёдорович Окоемов. О тяжёлой доле крестьян, принадлежавших этому дьячку, свидетельствует один из архивных документов: «…в прошлых де годах из вотчины дьяка Окоемова Симбирского уезда, с. Архангельское Бекшанки тож (так позже называлось Каранино), многие крестьяне находились в бегах, едва не все, а иные и ныне в бегах, и, будучи в бегах выдали дочерей своих в замужество». Через несколько лет эти крестьяне снова возвращаются в Каранино.

В октябре 1720 года из Санкт-Петербурга в село приезжает дьяк Василий Окоемов «для присмотра той своей вотчины». Узнав о возвращении беглых крестьян, их дочерей и зятьёв, дьяк подаёт на имя Петра I челобитную, в которой просит в соответствии с законом закрепить за ним всех пришлых крестьян. «И октября 20 дня 1720 года по указу Великого Государя и по приговору оберландиехтера Степана Афанасьевича Нестерова беглые крестьянские дочери, которые бежали с отцами и матерями и с братьями с Симбирского уезда из поместья дьяка Василия Фёдоровича сына Окоемого из села архангельского Бекшанка тож и в бегах выданы замуж за обозначенных пришлых крестьян отданы по-прежнему во крестьянство, и с мужьями их, и с детьми означенному дьяку Василию Фёдоровичу Окоемову». От Окоемовых часть земель по наследству передаётся дворянам Ивашевым. В 1774 году во владение деревней Вязовой Ключ и 60 четвертями пахотной земли вступает Пётр Никифорович Ивашев – герой штурма Очакова и Измаила, участник войны 1812 года, отец декабриста Василия Ивашева.

В конце XVIII и в начале XIX веке семье Ивашовых принадлежали также крепостные крестьяне и поместные земли в Головино и Этково. Вотчинные земли в середине XVIII века стали переходить из рук в руки, положение крестьян стало ещё тяжелее. В 1765 году Екатерина II подписала государственный указ, по которому помещики без всякого суда и следствия могли ссылать крестьян на каторгу. В августе 1767 года она расширила этот указ: «Всякий крестьянин, подавший жалобу на помещика, рассматривается как бунтовщик и подлежит наказанию кнутом и ссылке на каторжные работы». Надеясь найти спасение, крестьяне бежали из центральных районов страны на окраины. В середине XVIII века в бегах числилось свыше 200 тыс. помещичьих крестьян, значительная часть их бежала на Волгу и на Яик (Урал). В 1736 году царское правительство учредило в Самаре, Сызрани, Саратове, Симбирске и других городах Поволжья заставы и разъезды, чтобы они ловили беглых и возвращали владельцам. Особенно массовое бегство крестьян наблюдалось в Саратовской и в соседних с ней губерниях. И не случайно в 1826 году Сенат рассматривает вопрос «О массовых побегах крестьян Саратовской губернии». Против побегов правительство учредило в губерниях специальные органы, так называемые сыскные избы, которые занимались розыском и возвращением беглых.

В начале XVIII века в Пензенскую провинцию входили и земли Саратовского края, Хвалынского и Кузнецкого уездов, куда больше всего пристало беглых крестьян. Их называли тогда ворами и разбойниками. Вот что написано об этих событиях, происходивших в нашем крае, в «Полном собрании законов Российской империи с 1649 г. …»: «В пензенскую провинцию и другие низовые уезды явились воры и разбойники, живут в земляных избах, в лачугах, а другие поселились в пустых местах по двум речкам Сестреницам (Елань Кадада и Кисней Кадада) и до речки Терешки. Живут в лесах, а иные селились вновь в пустых разорённых селениях (деревнях), которые разорены и выжжены за воровство. Крестьян били кнутом, высылали на прежние места жительства».

В то тяжёлое время, когда все надежды на свободную жизнь, казалось бы, угасли, крестьяне всё же искали свободу от своих помещиков. Скажем, немало было случаев, когда помещики захватывали земли вместе с деревнями, заселёнными государственными крестьянами. Такое произошло в Барановской волости с деревней Ивановкой, но вскоре 18 крестьянских хозяйств добились свободы, стали государственными крестьянами.

История освоения городов, сел и деревень

В XVI–XVIII веках шло интенсивное освоение и заселение территории нашего края. Росло количество населённых пунктов, численность населения. В архивных документах сведения об населённых пунктах в основном даются за всё время их существования в хронологическом порядке. Поэтому примерную дату образования тех или иных сёл и деревень приходится выявлять косвенным путём по документам о пожаловании и межевании земель, о переселении крестьян и построении церквей и на основе некоторых других данных: экономических описаний, статистических данных, материалов переписей, документов о революционном движении, дела о преобразовании селений в местечки и города, о переименовании населённых пунктов, об административных делениях и пр.

Карта Пензенской губернии (источник: www.nlomov.net)

Освоение и заселение нашего края шло путём отвода земель по Указам правительства и по челобитным за счёт переселения сюда крестьян из других районов. Широкое распространение получила у нас и так называемая хуторская колонизация, то есть образование новых посёлков путём выхода нескольких коренных домохозяев из старой слободы (села, деревни) на дальние запольные земли общины или никому не принадлежавшие земли. Обозначения «Новая», «Малая», «Большая» давались в целях дифференциации и в знак того, что эти населённые пункты возникли из более крупных соседних селений и сохраняли их названия. Предположительно в 1680 году за валом, в «диком поле» на речке Канадейка, возникло село Канадей (второе название села Покровское). Дано оно по названию церкви Покрова Пресвятой Богородицы, построенной в 1715 году. По самой ранней переписи, 1719–1721 гг. население составляло чуть более 1000 человек. Село Покровское Канадей тоже было вотчиной Нижегородско-Печёрского монастыря. Возникло оно на левой стороне реки Сызранки, напротив впадения в неё Канадейки. Селение это «построено на дикопоросшей земле пришельцами из разных верховых мест, наиболее из Нижегородского Печерского монастыря, а в котором году – неизвестно». Но можно предположить, что Канадей возник как крепость вместе с Сызранью на оборонительной черте Усолье – Пенза.

Интересна история возникновения самой этой засечной черты. На отрезке Сызрань-Пенза её направление почти полностью совпало с трассой современной железной дороги. Засечная черта представляла собой сочетание естественных препятствий (реки, болота, овраги, лесные массивы) с искусственными глубокими рвами, лесными завами, частоколами из вертикально врытых в землю дубовых кряжей. В наиболее стратегических удобных местах на засечных чертах рубили деревянные крепости-остроги. Все они были однотипные. Стены двойные, в промежутках засыпанные землей или щебнем. По углам стен и над воротами ставились шести – восьмиугольные боевые башни, тоже рубленные. Деревянные или каменные. С гранёнными остроконечными крышами. Эта засечная черта строилась в 1660–1665 годах. На ней как город-крепость в 1683 году возникла Сызрань. В эти годы возник и Канадей. Обе крепости – соседи исправно несли сторожевую службу. Пришлось им играть и роль опорных пунктов правительственных войск в ходе боёв с повстанческими армиями Степана Разина, а позже и Емельяна Пугачёва. А после поражения основных сил Степана Разина засечные черты долго удерживали уже сами повстанцы. Позднее, когда стратегическое значение этих крепостей было утрачено, остались как населённые пункты. Ранняя судьба крепостей-соседей была одинаковой, но дальнейшая сложилась по-разному. Сызрань, расположенная на великой реке Волге, вскоре стала центром оживлённой торговли рыбой, скотом. А позднее и хлебом. В городе одно за другим возникли мукомольные предприятия. Позже Сызрань стала и крупным железнодорожным узлом. Канадей же, затерянный в глухой лесостепи, не имел такой возможности для экономического развития, как Сызрань. Для возникновения промышленных предприятий не было соответствующих предпосылок. Торговля хлебом и скотом носила местное значение. Даже после строительства железнодорожной ветки Сызрань – Пенза в 1874 году, Канадей не смог экономически подняться и остался типичным крупным пристанционным посёлком. В наше время ярким подтверждением того, что Сызрань и Канадей были одними из старейших посёлков Среднего Поволжья, являются хорошо сохранившиеся надвратные башни – свидетельницы седой старины. В 1796 году в целях дальнейшего укрепления самодержавия Екатерина II провела территориальное деление России. Страна была разбита на губернии. 12 декабря 1796 года были упразднены некоторые уезды, а Канадей объявлен «закрытым» городом. В 1739 году священником Петром Яковлевым и прихожанами в Канадее была построена деревянная церковь. В 1785 году село имело три улицы. Первая называется Покровской по церкви во имя Покрова Богородицы, вторая – Поперечной, которая отделяет несколько домов от прежней части, а третья именуется Шубинской – по первому её жителю Шубину «и всей последней более находится». Полным хозяином канадейских крестьян и окружавших село земель был Нижегородско-Печерский монастырь. В 1775 году в селе проживало 2382 крестьянина мужского пола и 1359 душ женского пола. Судя по численности населения, в то время это был крупный населённый пункт.

Ещё до территориального деления 96-го года, в 1780 году, при Симбирском наместничестве Канадей являлся уездным городом. В декабре того же года был учреждён герб Канадея: «Три золотые стрелы в красном поле в знак того, что прежние обыватели сего места с великим проворством сие орудие употреблять умели». Стрелы внизу, а в верхней части герб Симбирска, к наместничеству которого относился Кузнецкий уезд.

В 1796 году уезд был ликвидирован. В 1781 году в Канадее открылись присутственные места (волостное правление, почтовое отделение, постоялый двор). В 1783 году здесь случился пожар. Посёлок сгорел. После пожара на картах Российского государства XVIII века Канадей значился так: «Бывший город, уничтоженный город». Был составлен новый план возрождения Канадея, который сохранился до наших дней.

Но если город Канадей так и не смог возродится, несмотря на эти радужные планы возрождения, то село Труево, наоборот, 8 февраля 1781 года было переименовано в город Кузнецк. На то время село Труево имело уже 18 тысяч жителей обоего пола. Однако первыми, кто основал поселение на левом берегу реки Труев, были подъячие Лев Комлев и Евсей Шадрин, которым в 1685 году здесь были пожалованы дачи. Земли канцелярских служащих местной администрации Саранска Комлева и Шадрина были в одних и тех же урочищах, что и у пришедшего сюда чуть позднее мурзы Андрея Захарова с товарищами. Из писцовых книг 7196 (1688) года мы видим, что из «диких поль» тогдашнего Саранского уезда была отведена в ясак новокрещёной мордве деревни Наумкино (территория будущего Петровского района), Андрею Захарову с товарищами, обширная дача (около 25 тысяч десятин, кроме лесов) «по реке Труеву и на устье оной, где впала в р. Суру и вверх по Суре вдоль дороги до реки Труева, а от неё и от Богомчинского леса (ныне в даче с. Евлашева) до вершин Тютняря через поле» и т. д. Лишь 11 мая 1705 года на эту дачу (земли) была составлена «владенная выпись из писцовых книг» и вручена мордве переписчиком съездного двора в Пензе Иваном Ивановичем Лебедевым. В местных архивных делах уже хорошо известный нам Федор Федорович Чекалин не нашел этого акта, составленного на четырёх листах, но документально установил по ряду других источников, что эта новокрещёная мордва была выходцами из Алатарского уезда. Из-за своего безземелья она получила разрешение и основала на территории Саратовской окраины (будущий Петровский уезд) новые деревни: Наумкино, Захаркино, Назимкино и Демкино (по имени их мурз: Наума, Захара, Зиновья и Дементья). Но не вся мордва, основавшая эти деревни, была довольна своими земельными участками. Поэтому, по ходатайству части жителей деревни Наумкино во главе с мурзой Андреем Захаровым, правительство отвело мордве новые земли по реке Труев Саранского уезда, положившие основание деревне Труево.

Лишь в 1694 году дачи у Льва Комлева и Евсея Шадрина были выменены двоюродным братом царя Петра I боярином Василием Федоровичем Нарышкиным. Боярин В.Ф. Нарышкин рядом с мордовской Труевой, деревней Захарова, основал свою деревню Труево-Нарышкино, состоявшую из 15 крестьянских и 5 бобыльских дворов. В 1696 году Нарышкин приступил к постройке в своей вотчине (поместье) церкви во имя Воскресения Христова с приделом во имя архистратига Михаила, предоставив ей «15 четвертей в поле, а в дву потому ж и 15 копен сенных покосов». В 1698 году эта церковь была окончена и при ней были построены 4 двора для духовенства, а 8 февраля 1699 года ее попу Михаилу Степанову, по благословенной грамоте святейшего патриарха Андриана, были присланы антиминсы. Для информации: антиминсом в православии называется четырёхугольный, из шёлковой или льняной материи плат со вшитой в него частицей мощей какого-либо православного мученика, лежащий в алтаре на престоле; он является необходимой принадлежностью для совершения полной литургии и одновременно также и документом, разрешающим совершение литургии. Само село после этого получило название село Воскресенское Труево, Нарышкино тож. С 1701 года оно вышло из Саранского уезда и отошло к Пензенскому уезду в Узинский стан.

При общей переписи 1709 года население села Воскресенского Труева совершенно изменилось. Ни мордвы, ни вотчины боярина Нарышкина здесь уже не оказалось. Мордва, по мнению Чекалина, оставила свою землю «впусте» и, вероятно, снова переселилась в свою деревню Наумкино. Или же нашла новую землю, прожив в Труеве около 20 лет. Крестьяне же Нарышкина, вероятно, были переселены им на другое место.

В это же время как раз появилась деревня Поселок (современное село Кузнецкого района). Это также были «дачные» земли, выменянные Нарышкиным у Комлева и Шадрина. По переписи 1709 года также выяснилось, что ушедшая мордва по частному соглашению передала свою дачу вместе с владельной выписью 11 мая 1705 года вновь явившимся и поселившимся здесь еще до переписи (1709) русским крестьянинам, принявшим на себя платеж ясака.

Нелишне, очевидно, будет напомнить, в чем заключался этот самый «платеж ясака». С языков тюркских племен это слово дословно переводится как дань или налог (а на монгольском «засаг» и вовсе означает власть). Подобную подать собирали довольно продолжительное время – с XV по XIX столетие (в самом начале) – с народов Севера и Сибири, а в XVIII – еще и с народов, проживающих в Поволжье. Определение это перешло в русскую речь со времен завоевания местностей Сибири. И затем активным образом употреблялось в народе и на государственной службе.

Так вот, вместе с этим обществом ясачных крестьян перепись обнаружила здесь же особое общество русских дворцовых крестьян, владевших в особых межах частью дачи, покинутой мордвой. Ясачные крестьяне заселили западную, а дворцовые – восточную половину села, разделившись между собою Воскресенской деревянной церковью, находившейся (по сведениям Чекалина) на месте нынешней Воскресенской, или Михаило-Архангельской, церкви в Кузнецке, на площади, где вскоре потом открылся по четвергам сельский базар. По переписи 1709 года также видно, что ясачным крестьянам было отведено на 90 ясаков, составлявших по примерному для того времени расчету 180 дворов, 5400 четвертей пашни, 148 четвертей усадьбы и по 200 копен на каждый ясак сенных покосов. Дворцовые же крестьяне получили разных угодий в количествах больших, чем ясачные крестьяне, исключая усадебной земли, которая им была отведена в том же количестве, что и ясачным (70 десятин).

По переписным книгам 1717 и 1718 гг. в селе Воскресенское Труево состояло ясачных крестьян 185 дворов, мужского пола – 576 душ (жены стали включаться только начиная с третьей ревизии), пришлых крестьян – 103 двора, мужского пола – 282 души. Все крестьяне были выходцами из Московской, Воронежской, Нижегородской, Казанской и Санкт-Петербургской губерний. Дворцовые крестьяне в эти книги не вошли. Напомню, что дворцовые крестьяне – это феодально-зависимые крестьяне в России, принадлежавшие лично царю и членам царской фамилии. Земли, населённые дворцовыми крестьянами, назывались также дворцовыми. Оба общества крестьян с. Воскресенского Труева находились под начальством их выборочных старост и сотских, при которых состояли писари под именем земских дьячков. Ясачные крестьяне с каждого ясака платили оброку около 1 руб. 40 коп., дворцовые же крестьяне, по-видимому, были обложены в это время натуральными повинностями и сборами, подобно помещичьим крестьянам. Состоя в Пензенском уезде и будучи одним из самых больших населенных пунктов уезда, село Воскресенское Труево соединялось с Пензой большим проезжим трактом, сделавшимся впоследствии «столбовою дорогой».

Интересно также упомянуть, что, по сохранившимся у мордвы Кузнецкого уезда преданиям, они селились в то время в землянках с очагами из дикого камня. А занимались они в основном земледелием, пчеловодством и звероловством. Мордовские поселения (особенно в районе Трахниотова) постоянно подвергались нападениям и разорениям разбойников. Поэтому население вынуждено было расселяться с одного места на другое и ставить свои поселения в глухих лесах и вдали от проезжих дорог.

Вместе с легальными поселенцами на новой окраине нашло себе место и великое множество разного рода бродяг, искателей приключений и просто воров и грабителей. Наплыв этого контингента пришельцев особенно усилился в результате побегов помещичьих крестьян после первой народной переписи в 1720-х годах. Эта перепись очень сильно увеличила их податное тягло и окончательно закрепила за помещиками. Поэтому наш Кузнецк (бывшее село Воскресенское Труево) оказался едва ли не самым привлекательным пунктом пристанища для беглецов и воров. Во-первых, это было весьма большое русское поселение. Во-вторых, село было не помещичьим, а казенным. В-третьих, в нем жили поселенцы почти со всей России, то есть были мало знакомы друг с другом. Еще привлекательным был тот факт, что с северной стороны, за речкой Труев, к нему примыкал огромный густой лес, в котором всегда и легко можно было укрыться от преследования уездных властей. Поэтому в течение четырех лет после первой народной переписи в селе Воскресенское Труево набралось отовсюду всякого «сброда» в несколько тысяч человек. Эта армия смелых и отчаянных грабителей безнаказанно производила свои опустошительные набеги на поселения соседних областей, пока общие жалобы не вызвали наконец вмешательства верховной власти. 21 июня 1728 года именной указ императора Петра II предписал фельдмаршалу князю М.М. Голицыну послать кого-либо из генералов или полковников с отрядом драгун разобрать и освидетельствовать поселенцев в селе Труеве и других указанных местах, «беглых бив кнутом, возвратить на прежнее место жительства, населенные же ими деревни выжечь и разорить; строже поступать со станами и пристанищами воров и разбойников, всех их наказать по воинскому артиклю: вящих воров, разбойников и убийц вешать за ребра, а иных колесовать, смотря по жестокости их воровских поступков». Весьма интересен тот факт, что наводить порядок в село Воскресенском Труеве был направлен с драгунами не кто иной, как полковник Афанасий Радищев – дед известнейшего писателя А.Н. Радищева, а в то время помещик Малоярославского уезда. По информации фамильной хроники Радищевых, он вскоре со своим полком прибыл в село Верхнее Аблязово, соседнее с селом Воскресенским Труевом, где впоследствии познакомился и женился на дочери местного помещика Аблязова. Именно Афанасий Радищев, как говорят в таких случаях, «огнем и мечом» навел у нас «железный» порядок. А о живших в нынешнем Кузнецке когда-то разбойниках теперь напоминает лишь Дуванный овраг на окраине города, где эти самые разбойники когда-то «дуванили» (то есть делили) свою добычу.

Виды старого г. Кузнецка на почтовой открытке

Не могу не отметить, что наиболее подробно историю создания и развития села Воскресенское Труево, ставшего в итоге городом Кузнецком, изложил в своей книге «Предтеча города Кузнецка: исторический очерк» – Виктор Александрович Щапов. Эта книга вышла небольшим тиражом в 2013 году в областном издательстве. Ко мне в руки она попала совершенно случайно. В 2017 году, находясь в отпуске в г. Кузнецке, я очередной раз посетил Краеведческий музей города. Во время беседы с его Директором, увидел у нее на столе эту самую книгу В.А.Щапова. На мой вопрос «Что за книга и что это за автор?» директор музея сообщила, что вот только разговаривала с ее автором, местным историком и краеведом Виктором Александровичем… Так как книга была музею подарена в единственном экземпляре, пришлось мне, с согласия «хозяйки музея», ее просто-напросто перефотографировать на телефон. Благо современные девайсы сейчас это позволяют легко сделать. Жаль, что до сих пор мне с автором книги так и не удалось встретиться, книга мне очень понравилась, хотя и не все в ней изложено понятно и системно. Но это тема отдельного разговора. Моим читателям же я могу порекомендовать поподробнее ознакомиться как с вышеназванной книгой автора, так и с другими его работами. Им издано несколько краеведческих книг: «Индерка», «Символ рода», «Село Никольское-Борнуки», готовятся к изданию и новые его книги. Также опубликовано более 300 краеведческих статей данного автора, включая научные, в местной, областной и всероссийской прессе.