Курьёзы Комбинатора в тонких намёках на толстые обстоятельства

– А вы и не могли об этом догадываться.

– Это ж почему? – обиделся Чума.

– Потому, что вы как глухари на токовище «грудью бьётесь до крови» и ничего вокруг не слышите и не видите! Говорю вам как на духу, – изрёк Кузя Маврушкин, – они сильно заинтересовались вашими персонами и начали записывать все ваши сеансы. Так что господа, прошу по мелочам не ссорится, а то нас возьмут за одно место по-крупному.

– Да уж… – изрёк Чума, – вот уж никогда не думал, что нами заинтересуются «органы».

– Это, пожалуй, веский аргумент в пользу совместной работы, – наконец для себя уяснил Кашпо.

– Одним словом, господа, доскакали допрыгались, – сделал вывод за них Маврушкин.

– И что же с нами будет? – боязливо оглядываясь, поинтересовался Кашпо.

– Господа не боись! – успокоил их Кузя Маврушкин, – скажу вам по секрету, мне всё же удалось уговорить «органы», чтобы некоторое время, они нас не трогали. Это будет в силе пока среди нашей «чистой троицы» будет «тишь да гладь и божья благодать!»

– А как же выступления? – поинтересовался Кашпо.

– Я сумел не только договориться с нужными людьми, но и согласовать с ними тематику выступлений, – Кузя, самодовольно улыбнулся, – но выступления должны быть редкими, да метками! Цель – отвлечения масс от проблем. Но, чтобы успокоить вас окончательно, сообщаю, что в основном мы будем выступать раздельно.

– Грандиозно! – произнёс Кашпо. – Так что, после этих слов, предлагаю выпить за мир во всём мире!

– Ну, а главное между вами! – уточнил Кузя Маврушкин. – Более того, мне дали возможность выпускать акции, а вам разрешили большие турне не только по стране с выступлениями «оффлайн-гастролями», но и за рубежом.

Поймав нужный момент, Кузя наполнил гранёные емкости: «График ваших выступлений внутри нашей страны они уже расписали до конца года. Вот сами смотрите».

– Это просто фантастика! – и Кашпо с Чумой стали заинтересованно всматриваться в строки листка Маврушкина, – ты видишь Михалыч, – Тараз, Уральск, Алма-Ата, Нур-а Султан, Москва.

– И стоимость билетов приличная! – подметил Чума, – более восьми тысяч рублей за штуку.

– В кассах «РИА Новости» мне сообщили, – продолжил Маврушкин, – что в Москве на ваши сеансы билеты раскуплены уже на ноябрь!

– Что требуется от нас? – заинтересованно спросил Михалыч.

– Выполнять рекомендации, – тут же отреагировал Кузя, – так, например, нам рекомендовали не затягивать выступления в залах и по телеку. Делать всё по-народному простенько, но со вкусом. Стараться не перегибать палку, но программу делать необычной, спользуя, что-то такое, чего ранее на советской сцене и телеку не было.

– Мы уяснили, – ответил за двоих Аллан.

– Уже наметился серьёзный прогресс в нашем разговоре, – отметил Кузя, пожалуй данный момент следует закрепить коньячком.

– Лично мне такой подход к делу нравится, – подметил Чума.

– Я тоже весь во внимании, – откликнулся Михалыч.

– Что касается зарубежных поездок, то вам даже предложили выступить в штаб-квартире ООН, но по согласованию текста с Президентом США. Больше того, доложу я вам, некоторые его члены, точнее его Конгресса, сильно больны и просят использовать вашу методику в борьбе со спидом, эклером и другими заболеваниями, а так же с последствиями радиации и пустотами в их головах.

– Михалыч, чуешь, слух о нас прошёл не только по Руси Великой! – гордо подметил Чума.

– В этом, ты Чума, не ошибся! – и Михалыч первый раз изобразил что-то смахивающее на улыбку.

– Мне там, на верху прямо сказали, что мировые политики с нетерпением ждут ваших выступлений, видя в них еще один признак «демократических» преобразований в нашей стране. – Маврушкин показал глазами на верх и, набрав полную грудь воздуха, продолжил, – они надеются, что вы намагнитите столько кубов «волшебной» воды, что ею можно будет окропить головы Президентов и Премьеров всех стран мира. После этого действия, они твёрдо верят в то, что все краплёные вашей водой беспрекословно будут исполнять волю одного чудака, на другую букву, одной штатной и «шизонутой» страны, – вы конечно догадываетесь какой?

– Ну конечно той, Президенту которой, наш Пьяньцинь, не приходя в сознание, докладывал об успехе, осуществлённого им и его подельниками, переворота! – уточнил Чума.

Кузя молча кивнул, переводя дыхание от своей длинной, опасной, но стимулирующей его подельников, речи.

– Но за какие такие «голубые глаза» эти блага свалились на нас с небес? – не веря своим ушам, ещё раз поинтересовались непримиримые «друзья» Чума и Кашпо.

– Но ещё раз пораскиньте своими мозгами и пошевелите многочисленными извилинами. Вот лично мне кажется, что вас, как «телевизионных целителей» запустили на экран для того, чтобы отвлечь людей от насущных проблем и общего коллапса совковой экономики, как-бы для заполнения пустых полок магазинов, – Маврушкин, глубоко вздохнул и, улыбнувшись, продолжил, – а вот мне по эту «сурдинку» разрешили выпускать свои акции с моей физиономией!

– Во дают! – восхитился Чума.

– А зачем же с твоей физиономией? – поинтересовался Михалыч, – оставили бы прежнюю.

– Потому что прежняя – это символ революции, а они сами с усами, – Кузя расправив плечи продолжил, – а моя физия стимулирует массы и направляет их противоречивый дух в нужную Пьяньциню сторону, вселяя в них надежу, что финансовый горизонт к ним скоро приблизится на расстояние вытянутой руки…

– Да… уж! – отреагировали «друзья» по несчастью, – и какой же длинны у них руки?

– Да, – они любого достанут! Но, мужики, нам стоит учитывать, что несмотря на этот хаотичный сквознячок «ветра перемен», любые наши передачи по телевидению, – Маврушкин снова втянул в себя воздух, – будут утверждаться на самом высоком уровне!..

– Я согласен, – Чума снова пригладил ладонью свои волосы.

– Ты меня уговорил, речистый! – произнёс Михайлыч, – но вместе выступаем первый и последний раз!

– Я тоже подтверждаю своё согласие на тех же условиях, но, Аллан поднял руку, выдерживая паузу, – поскольку Михайлович на журналистов в обиде, то будем с ним солидарны, отказывая им, по возможности, в интервью, заявляя, что «Журналисты извращают наше благородное дело».

– Пожалуй, за это предложение я Аллана поблагодарю, а за все резкие слова, сказанные в мой адрес, прощаю, – добавил Кашпо, – а также сообщаю, что с условиями создания и сроков президентства в клубе согласен!

– Правда, уж больно название клуба какое-то заковыристое – «МОЗГОЁД», – подметил Аллан.

– Да ничего заковыристого нет – почти простой медицинский термин: мозг и йод или ёд в простонародье, а «О» для их связки! – засмеялся Кузя, – а вы что подумали?..

– Конечно, каждая расшифровка зависит от степени испорченности человека, – по-философски рассудил «законченный» медик.

– Но, признайся Михайлыч, всё-таки, если заменить в этом названии последнюю букву, то появится привкус оригинальности! – подметил Чума.

– Но безусловно, в этом что-то есть! – согласился Кашпо.

– Добро! С этой минуты запомните – мы с вами для сцены чистокровные братья Чарльза Понци и основатели клуба «МОЗГОЁД», – и Маврушкин, подписав контракт, передал его Аллану.

– Но ведь Ч. Понци не чистый, и в итоге его всё же «чпокнули», – констатировал Аллан Чума, – но контракт подписал и передал его Кашпо.

– За солидарность, тебе от меня, Аллан, ещё раз отдельная благодарность, – произнёс примирительно Кашпо, – я, пожалуй, тоже соглашусь с Чумой. Действительно он не чистый и плохо кончил! – но поставив «закорючку» в контракте, вернул его Маврушкину, а свой экземпляр быстро сунул в портфель.

– Зато мы будем кончать хорошо! – весело скаламбурил Кузя, взяв подписанный членами «концессии» контракт.

– На ком? – тут же отреагировал Чума.

– Кто о чём, а вшивый о бане! – резюмировал Кашпо, – а как быть с ответственностью в случае чего?

– Что же касается ответственности, – не боись! Я всё заранее обмозговал, – и немного помолчав, Маврушкин продолжил, – основным ответственным лицом в нашем контракте прописан Чарльз Понци, который давно отдал богу душу! Мы же, всего на всего, его родственники. А как известно, ещё с времён «Отечественной», – родственники за отца и его сыновей не отвечают! – вот за это я и предлагаю ещё раз дербалызнуть! – подвёл итог «творческой» встрече Маврушкин.

– Гениально, – произнёс «законченный» доктор.

– Да уж, классный ход «конём»! – оценил, сказанное Маврушкиным, Чума.

Кузя, повернувшись в сторону организатора шоу, спросил: «Брендин, ты ещё здесь?»

– Здесь!

– И от услышанного ты ещё не сбрендил?

– Нет! Это не ругань, а так – маленькое весёлое шоу. Бывало, слушал тирады и похлеще, – пятистопным ямбом с матом и «хореем», аж уши «вяли»!

– Да, пожалуй, ты «выдержан» на самом лучшем коньяке! Тогда «тяпни» ещё пол гранёного стаканчика нашего напитка и начинай шоу «Семь пятниц на неделе!» – Брендин «тяпнул» предложенную ему дозу, и, закусив «рукавом», отправился на сцену…

– Мы, то есть организаторы, приветствуем вас в этом прекрасном зале! – подняв обе руки, сообщил Брендин, выйдя на средину сцены, и этим обозначил начало Шоу. Зал ожил.

– Сегодня открою вам секрет… Эту лечебно-завлекательную встречу мы начали готовить ещё задолго до девяностых, но не получалось. Нам неоднократно отказывали. Приходилось менять места дислокации и названия шоу. И каждую пятницу недели мы друг другу и вам обещали не только подготовить, но и провести это шоу. И каждый раз не получалось. Выходило, что мы вешали себе и вам «лапшу» на уши!..

– Наконец клуб «Шанс» сориентировался и родил идею организовать в это, не простое для нас и продовольственных полок магазинов, время нашу встречу под прикрытием закупки оборудования по изготовлению лапши прямо в холле дома культуры фабрики «Макаронных изделий», – ведущий выдав на сцене двойное сальто, закончл мысль, – и идея сработала!..

– Поблагодарим же и поприветствуем за эту идею членов «Шанса», которые подарили нам этот шанс! – неожиданно, сам для себя, скаламбурил Брендин, – но поскольку на неделе семь дней, то родилось название нашего проекта – «Семь пятниц на неделе!»..

Послышались хлопки и смех в зале…

– Вот они встречайте, – и Брендин махнул рукой.

На сцену вышли два улыбающихся размалёванных существа, с поднятыми вверх голубыми волосами и непонятной половой ориентации, но зал ошарашенный увиденным почему-то молчал не реагируя на их появление. Удивлённые существа решили поклониться.

– Почему не слышу аплодисментов, вашу мать? – почти прокричал ведущий, и продолжил, – а сейчас, к вам на сцену выходит великая «чистая» троица! – зал продолжал молчать, но группа скандирования отрабатывая, полученные деньги, трижды что-то непонятное прокричала и захлопала. Публика стала медленно отходить от полученного шока.

– Итак, я, под ваши бурные аплодисменты приглашаю…, приглашаю… Хлопаем господа либералы, партократы-демократы и прочие! – ведущий старался изо всех сил, – хлопаем товарищи господа! – приглашаю на эту сцену, нашего великого финансового благодетеля обновлённой демократии вместе с магами целителями и хранителями нашего здоровья!..

Из двери, по центру сцены, вышел сияющий Кузя Маврушкин, держа в руках над головой метровую акцию «Три Ку-Ку» со своей физиономией.

Синхронно, из боковых дверей сцены, слева появился улыбающийся Аллан Чума, почти седой блондин в больших роговых очках и чёрном свитере с широкой зелёной горизонтальной полосой, а с права хмурый Михайло Кашпо.

Ведущий, переместившись в центр сцены, сообщил: «Вот она – наша «звездонутая» великая троица! Она принесёт вам здоровье и приблизит вас к вашей голубой мечте!.. Они созидатели вашего здоровья и финансового благополучия! Они не на горизонте, а уже реально на этой сцене!»

Публика сразу очнулась и вошла в раж. Некоторые, в порыве «нежных» чувств, вскочили, уронив банки на пол и стали собирать осколки, шлёпая по жидкости.

– А вы знаете, – продолжил вещание ведущий, – что наш Кормчий Маврушкин, Чума и Кашпо родились в один день?

– Нет, не знаем…, – ослышались отдельные голоса из группы скандирования, – а когда?

– Догадайтесь сами с трёх раз… Раз, два, три, четыре, пять, – продолжил отсчитывать ведущий, – проскочив на скорости контрольную цифру, но вдруг по ходу неожиданно, вспомнил детскую считалку, и, досчитав до пяти, произнёс, – я пришёл вас выручать… Вот именно в день нашего профессионального праздника – первого апреля! – и махнул рукой. Группа скандирования по отмашке Брендина дружно, как на параде, что-то прокричала – ведущий, облегчённо выдохнул, и достав платок, в купную клеточку, с удовольствием высморкался перед микрофоном.

– Извините, что-то то там – в носу от счастья сбрендило, – и испарился со цены…

Его место занял Аллан Чума: «Теперь поговорим с вами о серьёзном, то есть о вашем здоровье! Я ваш врач-экстрасенс! Прошу сесть поудобнее и поставить на коленочки ваши баночки с водичкой, а также вынуть из карманов и сумочек, предусмотрительно купленные бутылочки с водочкой. Поставить водочку с водичкой, снадобья и всевозможные мази, рядом, а главое успокоиться. Вы хотите, чтобы я их зарядил?..

– Да! – послышалось из группы скандирования.

– Ваше желание – для меня закон! – громко произнёс «заряжающий» и как-то забавно начал двигать руками, делая пасы в сторону публики. – Я подойду куда следует и начну заряжать вашу водичку и водочку с одновременной подзарядкой аккумуляторов ваших авто на улице, стоящих рядом с вашим «Шанцем» на здоровье, – по рядам пошёл шум.

– Не волнуйтесь, господа – по окончании сеанса всех даром окроплю заряженной водичкой! – произнёс Аллан Чума с улыбкой обращённой к залу, но по залу опять прокатилась шумовая волна. – Сейчас начнётся передача энергии молчанием и ещё раз прошу вас не волноваться – воды на всех хватит, я со своей посудой!

– Даром… это хорошо! Вот теперь можно ждать и надеяться, – облегчённо выдохнул розовощёкий парень, сидящий рядом с «божьим одуванчиком».

– Поскорей бы уж, а то так долго причитают, что и чумой заболеть можно, – проворчала, сидевшая рядом бабуля в белом платочке. Она трижды перекрестила сцену и низко поклонилась, чуть не уронив стоявшую на коленях трёхлитровую банку с водой, но поймав её левой рукой, добавила, – о господи, – пронесло!..

– Как же хорошо-то! Мож и правда аккумулятор зарядится! – обрадовался седой дедок в валенках, сидевший на табуретке в проходе, рядом с ней, – а то аккумулятор у внука совсем стар стал, никудышный, как я, аж песок сыплется …

– Дед, а ты почшто в валенках то? Ведь на улице-то ешо лето, – спросила, сердобольная старушенция в белом платочке.

– Ступни мёрзнут, мать. Потом икры сводит, да и сами ноги уж ня ходють. Им уже за сотню перевалило.

– Да дед, быват… и на «Е» быват и на …, – продвинутая старушенция на мгновенье задумалась…, – в общем по-всякому быват, дед. А лучше всё-таки лечиться по-народному, по нашей поговорке.

– По какой ешо поговорке надо лечиться? – заинтересовался дед и повернул ухо в её сторону.

– По народной.

– Да ты не тяни меня подруга за …

– Ладно, ладно дед! По секрету «всему свету» скажу, запысывай…

– Повремени маненько, старая, – дед, пошарив по карманам, сначала достал тетрадный лист в клеточку с чернильным карандашом и послюнявив карандаш, скомандовал, – давай.

– Слухай сюда: «Ручки зябнуть, ножки зябнуть – не пора-ли нам дерябнуть?» – «божий одуванчик» вопросительно посмотрел на деда.

– Ты шо стара, совсем очумела?.. Бутыль ведь ешо не зарядилась!..

«Заряжающий», Аллан, услышав их «интимную» беседу, спросил: «Дедок, ты не будешь возражать, если мои помощники перенесут тебя на сцену, поближе к экрану телевизора, чтобы ты побыстрей излечился».

– Сынок, да кто ж будет возражат-то против такого. Давай, касатик, ташы, може и правда полегчае?

– Как величают-то тебя, дедок?

– Пахомом в детстве обозвали, касатик…

Накаченные руки, с цветными наколками, подхватили деда Пахома, сидящего в обнимку с трёхлитровой банкой, и как пушинку, переместили на место указанное «заряжающим» …

– Расслабились все или как?

– Все! – ответил за всех ведущий Брендин.

– Вот теперь дополнительно расслабившись, получайте и заряжайтесь моей энергией! Слушайте, только меня – «заряжайтесь» и «исцеляйтесь»! – произнёс Аллан, когда Брендин ушёл со сцены.

Затем, сев в кресло перед телевизионной камерой, начал свой ритуал: «Я объединяюсь с этой водой, становлюсь ею – и передаю все то, что хочу в нее вложить. Я заряжаю трубопроводную воду в банках, а заодно и авто аккумуляторы во дворе, скучающих без своих владельцев» – он молча, но с загадочной улыбкой «рисовал» руками в воздухе загогулины, смахивающие на долларовые знаки…

– Процесс пошёл, господа присяжные мечтатели! – отметил про себя Бендер, сидевший в представительской ложе спец служб без банки и в гордом одиночестве…

Примерно через полчаса, как Аллан и обещал, сработала автосигнализация авто, стоящих у ДК. «Заряжающий» сразу встал, перестав «рисовать» загогулины: «Раз аккумуляторы зарядились, то и вода в банках готова! Пейте эту воду и вам гарантировано хорошее самочувствие и долголетие» – и, взяв в руку кисть из мочалки, стал ей махать по сторонам, как кадилом, предварительно окуная в ведро с «волшебной» водой, направился в зал.

По окончании «окропления» зала Аллан Чума обратился к деду, которого ранее перенесли из первого ряда поближе к телеэкрану: «А ты, дорогой дедуля, что сидишь со своей банкой в обнимку и не встаёшь?»

– А я что! Я ничего.

«Заряжающий», поставил трёхлитровую банку деда на пол, и ещё раз окропив его кистью как из душа, произнёс: «Пора, мой друг, пора! На-ка прими на грудь дополнительно и мой стаканчик»…

– Да ногы слабо шаволятся, мил человек.

– Вот сейчас я тебя ещё дополнительно окроплю и полегчает, – Чума окунул в своё ведро объёмистую кисть, которая больше смахивала на печную, а потом так махнул ею в сторону деда, что тот без носок выпрыгнул из валенок на «заряженную» под ним лужу, ещё не сообразив, что делать дальше. Но тут случайно в «кустах» заиграла и запела музыкальная «подсказка»:

… Ах ты сукин сын Камаринский мужик,

– Ты не хочешь своей барыне служить,

– За верёвочки штаны её подёргиваешь,

– На завалинке сидишь да попёрдывашь!..

И тут дед, неожиданно для самого себя, начал выделывать больными ногами кренделя, как «заряжающий» руками!

– Браво! Браво! Ну старый даёт! Вот даёт!

– Да, ещё может! – восхищались в зале, – ведь может же, если захочет!..

– Вот видите, ваше желание для меня закон! «Чума сказал, Чума сделал!» – и он поклонился публике, указывая на прыгающего деда.

Уходя со сцены, он продолжил тихо высказывать сам себе свои впечатления о своём недавнем сеансе в Мин Обороне: «Вот ведь, точно так же происходило при зарядки аккумуляторов у танков! Сначала не хотели, кочевряжились, не соглашались, а после выпивки под оркестр – всё пошло как по маслу. Жаль, что у Минобороны не хватило денег на мою регулярную подзарядку!» – о чём тут же публике доложил не выключенный микрофон…

Публика в зале сразу перестала веселиться, решив, что сейчас начнутся дополнительные поборы…

– А вот и я, ваш ведущий, – произнёс Брендин, выйдя на средину сцены после Алана, сразу же после плясок деда.

Публика не реагировала на его появление, всё ещё находясь в шоковом состоянии от ранее услышанного. В зале было тихо как в склепе. Ведущий заволновался.

– Наверно это гипнотическое воздействие на публику оказали долларовые движения Чумы, – решил Брендин, и сразу взял «быка за рога», – предлагается, для экономии вашего времени, объединить, покупку акций «Три Ку-Ку», зарядку воды в банках, лечебные вопросы и ответы лечащего врача-экстрасенса Кашпо, в одно мероприятие.

Затем, ведущий в очередной раз набрав, полные лёгкие воздуха, начал его выпускать: «Первые 50 номеров ставят банки с водой на свои кресла и идут в малый зал №1 оплачивать акции согласно номерам в бумажках, которые вы получили на пункте сбора. Далее проходите по порядку и следите за номерами самостоятельно».

– И так, первая «зарядка воды» Чумой прошла успешно. Поздравляю!.. – произнёс ведущий и, в очередной раз набрав полную грудь воздуха, продолжил вещать, – главное теперь внимательно следить за руками и карманами! Кто отследил проходят за акциями в соответствии с номером, активнее работаем, господа, работаем всеми конечностями!..

Затем, отдышавшись и выдержав паузу, Брендин торжественно скаламбурил: «Прямо сейчас этот сеанс намба ван-с, только для вас и только у нас!.. И такс…, явление доктора Кашпо – законченного врача-экстрасенса, народу!»

 «Лишь бы нам была не амба, – тут же отреагировала бабулька в белом платочке, сидевшая в первом ряду и трижды перекрестив сцену, низко поклонилась и уронила с колен банку с заряженной водой. Увидев же осколки от банки, добавила, – о блин, мать моя женщина, – на сей раз не пронесло»…

Зал замер в ожидании продолжения. И тут Кашпо, распорядился принести бабульке новую трёхлитровую банку с водой. Принесли. Он, поставив её на коленки бабуле, обратился к залу: «Я сейчас исцелю вас и других пациентов вообще от всех недугов, в том числе: от лейкоза, гипертонии, лишнего веса, кариеса, аллергии, храпа, бессонницы, не только в прямом эфире и здесь в зале, но и тех кто даже, находящихся за тысячи километров от вас» – одобрительный гул прокатился по залу.

– Я знаю, чего вы ждете от меня, – обратился к зрителям Кашпо, – и вы получите даже больше, чем ожидали! Мы с вами сегодня будем беседовать о бренностях жизни, а в это время вода будет заряжаться моей энергией! И я вам обещаю не только зарядить эту воду, но победить всё плохое. Также я вам обещаю воскресить угасающий Союз! – зал встал аплодируя стоя. Он поднял руку и тихим обволакивающим голосом произнёс, – а сейчас даю вам установку – успокоиться сосредоточившись на решении всех ваших проблем и, на несколько минут закрыв глаза, погрузиться внутрь себя… Чувствуете как ваши проблемы рассасываются сами собой…

– Теперь мы можем перейти к обмену мнениями о влияниях моих лечебных сеансов на ваш организм, – продолжил Кашпо. В зале вырос лес рук.

– Прошу вас! Да, да вас…, нет не этого, а вон того, у которого ноги в трусах и сандалиях на босу ногу, – и Кашпо указал рукой на очень худого человека средних лет в шортах.

– Доктор, после первого вашего сеанса по телевизору врачи выявили у меня очень много побочных явлений.

– Ну и что?

– Так вот…, чтобы от них избавиться, я бы хотел прийти к вам в пятницу, чтобы завершить полный курс лечения.

– Нет, к сожалению, не получится – в четверг вы сломаете себе ногу. Так что по четвергам рекомендую вам быть аккуратнее, а ещё лучше лежать.

– Надо же? Спасибо, доктор, я приму это к сведению…

– Замухрышкин, – представился, опередив всех, шустро вскочивший следующий пациент. – Вот вчера, уважаемый доктор, после четвёртой бутылки у меня в глазах появились чертики, а у друга нет! Верните моему другу зрение.

– Рекомендую повторить сеанс, но с пятью бутылками, – удовлетворённый ответом, Замухрышкин сел.

– Ну вот, я же тебе говорил, братан, что дело поправимо, – обратился он к сидящему рядом другу, – сейчас выйдем в фойе и поправимся пятью бутылками, тем более что они уже прилично подзарядились!..

«Лес» рук в зале стал «подпрыгивать» и сквозь шум послышались выкрики: «Вы спасли меня от опухоли возникшей после удара соседской сковородкой!» – но это же время поднялась женщина с копной пшеничных волос, закрывающих уши.

Женщина, без предисловий раздражённо сообщила: «Уважаемый Анатолий Михайлович, я Склифосовская Элина» …

– Рад за вас! И что?..

– Да пока радоваться-то нечему. Понимаете, у меня за ушами были бородавки, которые я пожелала удалить. На время сеанса села поближе к телевизору. Благодаря вашему сеансу уши отпали, а бородавки остались. В чём дело? – Это же элементарно, дорогая, – вы неправильно сели к телеэкрану!

– Ну а…

Реплика из зала: «Женщина не создавайте очередь! Соблюдайте регламент!»

– А у меня, благодаря вам, Анатолий Михайлович, прошла позвоночная грыжа! – вклинился в паузу радостный чей-то женский голос, – вы её превратили в обычный фурункул!..

– А меня прямо сейчас вы спасли от инвалидности, а ещё в 1989 году избавили мою маму от грыжи, – прокричала «исцеленная» и, выйдя на сцену, стала кланяться всесоюзному психотерапевту…

В наступившую паузу, Михайловичу, удалось приподнять немного свою «пятую точку», и он, изобразив поклон головой, произнёс: «Сейчас я вас ознакомлю с некоторыми письмами и телеграммами, полученными мной от благодарных пациентов, а по ходу «пьесы» будим их обсуждать» – произнёс он перекладывая листочки…

– Ага, вот она!.. Вот не ожидал!.. Даже имеется телеграмма от правительства! – удивлённо произнёс Кашпо, (как будто увидел её впервые) продолжая её читать, – вы, чудо-врач, на глазах у всех избавляющий людей от недугов! Вы стали самым популярным человеком в стране. Все советские граждане прилипли к экранам, благодаря вам, и не теряя понапрасну время на больницы, лечат свои болячки, как говорится, «не отходя от кассы»!»