Серый рассвет

– Ты молоток! Еще чего не хватало – решил там остаться?

– Н-нет, просто я не д-думал, что получ-чится. – Он вдруг горячо обнял меня, больно сжимая в своих тисках.

– Ну, ты это… брось… – Улыбнувшись, я высвободился из его объятий. – Как тут с предохранителя снимать?

– Сейчас. – У него было такое лицо, словно он выиграл большой приз, столько счастья светилось в глазах, а губы еще дрожали. – Вот, держи, – протянул он мне автомат. – Если они только сунутся сюда, стреляй.

– Так и сделаю, – согласился я. – Только, думаю, пока не стоит поднимать шум. Светает, они скоро уйдут.

– Почем знаешь? – склонил голову на бок Жека.

– Не знаю, просто в моей любимой игре было обычно так. Да и вообще в фильмах, в ужастиках всегда нечисть к утру убирается – солнца они не любят.

Жека тихо рассмеялся:

– Ну ты даешь! Это же жизнь, а не компьютерная игра.

– Это жизнь? – Я взмахнул руками. – А разве знаем мы, что вообще было жизнью?

Мутанты на этот раз оставили нас в покое, и половину дня мы проспали на крыше, пока не начался дождь. Мутными каплями он стекал по нашим лицам, мы смотрели на небо и понимали, что это не простой дождь и что, скорее всего, нас ожидает если не смерть, то точно что-то страшное, вплоть до превращения в этих мерзких выродков.

– Я знаю, что после ядерного взрывая идет черный дождь… радиоактивный, – пробормотал я, чувствуя эти проклятые капли на своем лице: на щеках, на губах – словно слезы о разрушенном мире.

– Идем, надо спуститься вниз, – потянул меня Жека за рукав. – Знаешь, у военных, которые в химзащите, есть такие оранжевые коробочки. Там таблетки специальные, они – ну как бы это сказать… от облучения, от всякой заразы химической.

– А ты откуда такой умный появился?

– Я не умный, просто в армии служил, – рассмеялся Жека. – Идем.

– Смысл всего этого лечения? – Я зло посмотрел в сторону – на Жеку мне совершенно не хотелось злиться. – Вчера перед всей этой заварухой я стоял на крыше и смотрел на свои волосы, которые остались у меня в руке, а тошноту периодически чувствую до сих пор. Что это, как не признаки лучевой болезни?

– Погоди, – Жека все еще тащил меня вслед за собой, – я знаю, что говорю, потом спасибо скажешь.

– Тоже мне доктор нашелся, – процедил я сквозь зубы, но двинулся за ним – не хотелось мокнуть и зарабатывать себе еще дозу невидимой смерти.

Спустившись вниз, мы зашли в одну из пустующих квартир. Вокруг был беспорядок и сладковатый тошнотворный запах разлагающейся плоти.

– Как закончим, надо будет поскорее уйти отсюда, – сказал я, глядя на Жеку. – Уверен, что начнет темнеть – и твари вернутся доесть остатки трупов. А свежее мясо им понравится куда больше.

– Но куда идти?

– Не знаю, Жека. – Я вынул из рюкзака компас. – Мы с отцом шли на север, и до того, как превратился в монстра, он все твердил, что помощь будет именно там.

– Но как нам узнать, что это так? – Жека, казалось, не верил мне, и это злило, хотя я понимал его опасения и страхи, и поэтому сердиться было глупо.

– Понимаешь, другое направление мне неизвестно, а в стороне, куда показывает стрелка компаса, теплится надежда, что там есть нормальные, живые… люди.

В итоге Жека согласился, выбирать ему, впрочем, было не из чего, и мы отправились на север, по пути прихватив еще припасов, хотя мне казалось, что все это есть опасно и рано или поздно у нас начнутся последствия лучевой болезни.

Жека нашел ту самую оранжевую коробочку и скормил мне добрую часть разноцветных таблеток. Я все время дергал себя за волосы, но они, к счастью, не хотели больше выпадать. Тошнота прошла, и я с облегчением поверил, что не умру: может, все из-за нервного потрясения или там какого-нибудь отравления? В общем, чувствовал себя отлично. Мы по очереди слушали музыку и собирали по пути боеприпасы: патроны, пистолеты, гранат несколько нашли. Жека вытащил запальники и положил себе в карман, сказав, что так безопаснее будет. Нам встретилось несколько разрушенных городков, и самое странное – людей нигде не было. Во всяком случае, живых, а вот трупов было очень много.

У нас с Жекой создалась картина, что военные приехали уничтожать местное население. Зачем это было нужно, мы никак не могли понять, и только догадки будоражили фантазию. Возможно, таким образом хотели предотвратить заражение, убить мутантов и людей, которые смогут обратиться. Думаю, военные выполняли чей-то приказ и что-то вышло из-под контроля.

По ночам мы прятались в подвалах домов. Мутанты выходили на поверхность, когда начинало темнеть. Все шло словно по сюжету знакомой игры: ядерный взрыв, мутации от выброса какого-то вируса. У нас с Жекой, видимо, был иммунитет, поэтому мы и остались живы.

6 августа 2020 года

По дороге к военной базе – а шли мы именно туда – мы обзавелись картой, еще парочкой пистолетов и еще одним калашником, собрали патроны, гранаты – у мертвых можно все это забирать без их согласия, вот и приходилось обшаривать убитых военных. Теперь мы напоминали террористов-смертников, и наши рюкзаки стали неимоверно тяжелыми, однако бросать оружие мы не собирались – мы бы лучше избавились от лишней банки тушенки… Хотя, конечно, это я загнул… Ну мужики мы или нет, хоть нам и было тогда всего-то… мне – шестнадцать, а Жеке – девятнадцать. На машине мы бы добрались быстрее, но ничего в рабочем состоянии не попадалось на глаза, да и дороги были больше похожи на полосу препятствий: вздыбленный асфальт, куски арматуры, мусор и всякая всячина.

Неба так и не было видно: плотный слой то ли облаков, то ли пыли постоянно создавал ощущение пасмурной погоды. Когда мы оказались за городом, то смогли немного вздохнуть – здесь воздух был чище, однако к вечеру мы поняли, что здесь находимся в большой опасности, и не только от людей-мутантов.

Разведя костер, быстро поужинали и внимательно осмотрели окрестности окружающего нас леса. Он оказался редким, и любая проскользнувшая тень не смогла бы укрыться от нашего взгляда. Ночевать решили забравшись на дерево, выбрав наиболее старое, кряжистое, с удобными ветвями. Закинули вещи повыше, оставив только несколько стволов, и, не став тушить костер, полезли наверх, в надежде спокойно переждать ночь.

– Ты думаешь, это хорошая идея – не гасить костер? – спросил я друга.

– Ну, – пожал он плечами, – костер будет отпугивать зверей…

– Это ты «В мире животных» насмотрелся? – усмехнулся я. – Думаю, наоборот, это привлечет наших хищников…

– Тихо! – Жека приложил палец к губам. – Ты это слышал?

Я напряг все свои органы чувств и понял: теперь мы в лесу не одни. Странные существа ходили вокруг костра, их становилось больше, в отблесках пламени мы видели их морды – то ли волков, то ли собак. Шерсти на них почти не было, и красное мясо, торчавшее из-под клочков шерсти уродливыми наростами, казалось, причиняет существам нестерпимую боль.

Когда костер потух, твари еще долго ходили возле дерева, словно чувствуя нас, поднимая страшные морды, нюхая воздух. С замиранием сердца мы просидели на дереве до самого утра, не сомкнув глаз. Потом, дождавшись рассвета, решили, что лучше не идти через лес, тем не менее пришлось сделать это, чтобы не давать большого крюка.

В лесу было жутко и странным образом тихо. К полудню, когда стало совсем жарко, мы обнаружили еще теплый костер, и Жека сказал, что наверняка рядом должны быть люди. Это воодушевило нас, и мы, прибавив шагу, двинулись вглубь леса, надеясь, что прекрасно разбираемся в следах. Сейчас смешно вспоминать, как мы, словно следопыты, думали, что, пройдя не одну компьютерную игру, мы способны выиграть и эту партию.

– Ты понимаешь, что если мы не одни и есть выжившие, это все меняет? – вполголоса сказал Жека.

Он говорил тихо именно потому, что в лесу стояло безмолвие и разговаривать казалось невероятным преступлением.

– Понимаю. Но и не все выжившие – люди, – оборвал его я. – Мы тешим себя надеждой поскорее увидеть людей, но если их так легко найти нам, почему ты так уверен, что мутанты не найдут их первыми.

– Я просто о костре подумал. – Жека осекся и, немного помолчав, добавил: – Понимаешь, я не думаю, что эти твари умеют костер разжигать. Зачем им это?

– Тихо! – Я приложил палец к губам. – Ты слышал?

Жека вытащил пистолет и, вопросительно посмотрев на меня, пожал плечами. Пока мы пробирались сквозь разрушенные поселки, из нас вышли отменные стрелки. Мы стреляли во все: в манекены, в пустые бутылки из-под колы и пива, во все, что нам казалось живым, кроме, конечно, людей. Однако живых не было точно.

10 сентября 2020 года

Я не считал дни. Они были похожими один на другой, каждый новый рассвет благословлял на новую жизнь, и это было здорово. Мы живы-здоровы, что было в те дни самым главным. Двигаясь к призрачной цели, мы нашли свой смысл в жизни и верили, что у нас все получится.

Я все записывал в тонкую зеленую тетрадь, которая почти закончилась. Мелкий неровный почерк – свидетельство нашего долгого путешествия. Закрыл глаза, немного поерзав, и, поудобнее устроившись, лег на сухие листья. Нужно было спать. Жека дежурил, считал патроны, а я проваливался в дрему без сновидений.

Тычок Жеки в бок, тихий голос. Я услышал, как кто-то приближается, раскрыл глаза и чуть было не подпрыгнул. Как эта тварь могла так близко подойти?! Мутант был один и, щурясь, рассматривал нас. Казалось, он не представлял опасности, но мы все-таки взяли его на мушку – ну чтобы спокойнее было.

– Уходим, – процедил я сквозь зубы, но Жека был настроен на то, чтобы немедленно пристрелить урода. – Я не хочу шумом привлекать остальных, – я понизил голос почти до шепота и, посмотрев на то, что раньше было человеком, увидел болтающуюся на его худых бедрах сумку моего отца.

Сердце забилось, словно это нечто могло оказаться им. Чудовище, почувствовав мой страх, повело носом и протянуло руку с безобразными пальцами. Я отпрянул назад, пытаясь сохранять самообладание, но это плохо получалось. Смотря в глаза мутанту и переводя взгляд время от времени на часы, которые были у него на клешне, я все больше убеждался в том, что когда-то этот мутант был моим отцом.

– Леха, ты чего? – Жека непонимающе посмотрел на меня. – Почему бы нам просто не прикончить гада? – он вытащил из кармана складной ножик и кинул его мне. – Чего ты ждешь?

– Я не понимаю, почему мутанты стали появляться и при свете дня, – сказал я, наблюдая, как между нами и мутантом медленно, но верно сокращается расстояние. – Не могу…

Я чувствовал, как пот заливает лицо… У мутанта – глаза отца, которые смотрят странно, болезненно: не так рассматривают потерянного сына, не с таким взглядом жалеют о смерти своего ребенка. Так смотрят на мясо, на еду.

– Есть… – прохрипело существо, внезапно оскалилось и с неизвестно откуда взявшейся яростью кинулось на меня.

Выставив руку вперед, я проткнул мутанта ножом и почувствовал, как его теплая кровь брызнула мне на ладонь. Монстр удивленно посмотрел на меня, потом ощерился и бросился снова, ясен пень, не с добрыми намерениями. Тут уже Жека решил, что маскироваться и так поздно. Мутант пытался укусить меня, но Жека, не выдержав, все-таки выстрелил моему бывшему отцу в голову, аккурат промеж глаз. Потом мы поняли, что именно так возможно быстро и легко убить выродков, которых и простые-то пули не всегда берут. Нас удивило то, что выстрелами мы не привлекли внимание других его сородичей по крови, словно он шел по нашему следу один, в надежде полакомиться собственным сыном. Меня передернуло.

– Жека, я очень боялся встретиться с ним после того, как увидел все это… словно в дешевом фильме ужасов… Мой отец переродился из человека в существо, которое и мертвое вызывает ужас и отвращение. – Я не решался подойти к нему ближе. – Если быть честным, то я хочу немедленно убраться отсюда.

– Погоди, у него какая-то сумка. Что в ней, не знаешь?

– Да ничего особенного, Жень. Пойдем – впереди лес, и мы должны организовать хоть какой-то привал. Жека, посмотрев на мутанта, ткнул его ботинком и, убедившись, что тот не подает признаки жизни, перерезал ремешок на сумке, решив все-таки осмотреть ее содержимое. Как я и думал, там ничего не было. А что я вообще хотел там увидеть? Ключ от двери, ведущей в безопасное место? Сейчас, по меньшей мере, это было просто смешно.

11 сентября 2020 года

Лес, куда мы забрели, был гораздо гуще того, где мы ночевали впервые. Мы не стали разводить костер, а начали искать более-менее удобное для ночлега дерево. Протяжный вой заставил нас замереть и прислушаться.

– Такое впечатление, что здесь просто некуда забраться… – начал было Жека, как вдруг из ближайших кустов на нас выскочила тварь-полусобака.

Она не стала дожидаться, пока мы выстрелим, а просто набросилась на меня, повалив на траву и прижав к земле когтистыми лапами. Я был уверен, что это конец, забыв, что не один. Ее горячее зловонное дыхание заставило зажмуриться. Грянул выстрел, и чудовище, взвизгнув, отлетело в сторону. Я посмотрел на Жеку, который, протянув руку, помог подняться, и мы бросились бежать. Глухое рычание оповестило о том, что это еще не победа, – я отчетливо слышал звук ломающихся веток и приближение своры.

Не успев подхватить тяжелые рюкзаки, с одним пистолетом мы понеслись что есть мочи по лесу, натыкаясь на пеньки и ветви негостеприимного леса. Жека стрелял гораздо лучше меня, и об этом говорили предсмертные вопли что собак-мутантов. Несмотря на то, что у нас было оружие и это все же лучше, чем отбиваться палками, мы проигрывали. Неслись сквозь кустарник, понимая: нам просто некуда бежать и негде скрыться от преследователей. Собаки гнали нас как дичь, которая, обессилев, упадет рано или поздно и не сможет сопротивляться. Хорошая тактика.

Самое странное, чего ни я, ни Жека не могли ожидать, так это открывшийся на нашем пути люк, замаскированный травой и мхом – не каждый следопыт обнаружит. Парень в камуфляжном прикиде махнул рукой. Другого выбора не было, во всяком случае лицо у него было человеческое, и это обнадеживало. Когда крышка люка захлопнулась, мы услышали над головой топот ног и рычание хищников, которым сейчас принадлежал лес. Они рыли когтями землю, но не смогли пробраться внутрь.

Новые хозяева планеты – одни городов, другие лесов и степей, все, кроме человека разумного – умудрились приспособиться и выжить на выжженной земле, являвшейся теперь адом. Когда мы немного перевели дыхание, незнакомец, не говоря ни слова, показал жестом следовать за ним.

Это место чем-то напоминало военный бункер. После земляного туннеля появилась бетонная дверь-стена, которая медленно открылась, после того как парень набрал нужную комбинацию на миниатюрном табло. Так мы и оказались в Бункере. Не знаю, как отец узнал о нем и откуда вообще у него была информация, что нас ждут там. Теперь я уже вряд ли узнаю. Молчаливые солдаты не обращали на нас внимания, словно мы были мебелью, а мы не решались задавать вопросов или даже просто заговорить друг с другом. Вскоре нас проводили в место, которое скорее напоминало помывочный цех, а не душ, где вместо воды пошел газ с отвратительным запахом. Воду мы увидели немного позже, когда прошли полную дезинфекцию и нам разрешили устроиться вместе с остальными выжившими, что обитали в подземном бункере. Старая одежда была заменена обыкновенной камуфляжной формой, словно нас приняли в эту большую солдатскую семью с молчаливым согласием большинства. Оружие конфисковано, и мы, как младенцы, нагими вступили в новый мир, где пахло хлоркой, сырой землей и еще едой. Она готовилась и пахла очень вкусно. Потом несколько врачей осмотрели нас и не нашли никаких признаков мутаций… Это я уже шучу, на самом деле я не знаю, чего хотели от нас эти люди в белых халатах. Вскоре нам надоело их гробовое молчание, и я первый нарушил тишину этого глухонемого лагеря выживших.

– Что тут происходит? Что это вообще за место?

– Ну слава богу, – усмехнулся Жека. – Ты это сделал! – Он, рассмеявшись, посмотрел на человека в белом халате.

– Ну, молодые люди, если вы еще способны шутить, значит еще не все так плохо. – Хмурый доктор, скрестив руки на груди, посмотрел на меня в упор. Потом нас вкусно и сытно накормили и показали комнату, где, как оказалось, мы будем теперь жить. Пока никаких ответов на вопросы – как потом выяснилось, чтобы не травмировать нашу детскую психику. Нашлись тоже мне травматологи-психологи.

За эти месяцы мы повзрослели достаточно, чтобы спокойно пережить не одно нашествие мутантов и не один, наверное, ядерный взрыв. Одно было ясно наверняка – что мира, который мы знали, который любили и ненавидели, больше нет. Нам не сообщили, кто был инициатором мировой катастрофы, да и в принципе нам было уже все равно. Мы знали, что пройдет время – и именно нам предстоит бороться за выживание на планете Земля, против тех, кто когда-то тоже были людьми.

***

31 июля 2020 года

Кабинет Романова Виталия Андреевича.

Запись с камеры видеонаблюдения

– Кристина, ну ты понимаешь, мы не можем остановить эксперимент? – Отец с горечью посмотрел на нее. – Мы обо всем поговорили, ты не должна уезжать в Зону, это опасно.

– Папа, ничего не произойдет. У нас есть снаряжение, оружие. На базе отлично подготовленные бойцы. Только так мы сможем подобраться к Одину.

Романов махнул рукой и присел, выдвигая ящик стола.

– Папа, и мне плесни, негоже пить в одиночку. – Кристина улыбнулась, и Романов понял: дочь давно стала взрослой. Достав вторую рюмку, налил в нее коньяк.

– Главное – не впутывайся ни во что, прошу. Делай свою работу, а крота мы вычислим.

– Но как подобное могло случиться – четвертая часть страны заражена этим вирусом, мутанты плодятся? Если бы не магнитное поле…

– Тогда бы ничто не смогло вытащить нас из ада. – Романов, достав платок, протер вспотевший лоб. – Теперь ты понимаешь, почему я волнуюсь за тебя?

– Да, пап, – улыбнулась Кристина.

Она знала, что не пройдет и месяца, все войдет в норму: группа зачистки уничтожит мутантов – в лаборатории, находящейся в Зоне, уже работают над вакциной. Биологическое загрязнение сойдет на нет после того, как к проекту присоединился создатель Одина.

Глава 2 Эксперимент, или Новая семья

15 октября 2022 года

Прошло два года, и я понемногу привык к мысли, что прошлого не вернешь. Еще пару недель не мог спокойно спать, подскакивал от каждого шороха и метался в поисках пистолета или ножа. Трудно залечиваются душевные потрясения. Это сейчас кажется, что сумасшедшая реальность – норма. Однако это не так, когда дети берут в руки оружие и им приходится убивать чудовищ. Нет, это не есть хорошо или нормально.

Так как Жека прошел службу в рядах Российской армии, его сразу забрали в подразделение «Гамма», которое занималось поиском таких недотеп, как мы, после зачистки территории, что выполняла группа «Бета». Чем, спросите, занимались в группе «Альфа»? Я не знал. Его основу составляли бывшие спецназовцы: молчаливые, крутые ребята, немного двинутые и почти что неубиваемые. Жека мечтал попасть в «Альфу», но ему еще предстояло многому научиться.

Меня направили в группу «духов» – черт, прям как в армии, хорошо хоть призраками не назвали. Хотя призраками называют за глаза бойцов «Альфы», потому что они точно действуют, как призраки, быстрые, бесшумные и до жути страшные в гневе.

Теперь мы с Жекой стали видеться реже, и я, честно говоря, скучал, как и он. Все-таки мы столько пережили с ним за те месяцы, пока шли на базу.

Майор Иванов рассказывал, что таких баз несколько, и всегда удивлялся, как мы вообще нашли их. Как выжили в этом аду?!

– Сергей Петрович, так это отец. Он говорил, что мы идем на север и там есть военная база.

– Да, сынок, ты, видимо, не все знал о своем отце.

– Вы его тоже не знаете?

– В таких делах не бывает имен, только позывной и цифровой код. Ученые тоже дают подписку о неразглашении, поэтому ты, возможно, никогда не узнаешь, чем занимался твой отец, но, думаю, он бы гордился тобой.

У меня ничего не осталось от родителей – ни фото, ни какой-либо вещи, я осиротел полностью, а Жека говорил, что так даже лучше.

– Ты быстрее забудешь, что произошло.

– Как можно забыть отца, превратившегося в мутанта, а потом еще и убитого тобой.

– Дурак ты, Лешка. Если б я его не кончил, он бы точно сожрал тебя.

– Я знаю, Жень, но… – Я чуть было не заплакал. Черт, только не так, не сейчас. Я проглотил комок, понимая, что не должен показывать слабость, пусть даже это Жека – мой лучший друг.

– Не кисни, братан, сегодня после занятий вылазка в лес – я поговорил с капитаном Северцевым, ты идешь с нами.

– Да брось прикалываться! – Я не верил, что наконец-то смогу показать свои навыки и больше не называться этим серым словом «дух».

– Это просто вылазка, ничего серьезного. – Жека улыбнулся, так тепло, как в те дни, когда мы вдвоем прочесывали безлюдные улицы городов и прятались в лесах от собак-мутантов. – Я сказал, что тебе нельзя терять боевые навыки, а прошло почти два года.

– Да, – протянул я, – времени не терял: чистил оружие, точно кухарка кастрюли.

Я, конечно, лукавил, потому что никогда не бросал заниматься. Каждое утро начиналось с зарядки, отжиманий, подтягиваний; Жека научил меня разным приемам, поэтому я был готов к бою, точно был готов.

– И какие на сегодня планы? – спросил я.

– Ребята из второй группы сообщили, что к юго-западу от убежища находится большой химкомбинат. Они его зачистили, но на складах что-то есть. По приборам не все ясно. Похоже, что это люди, поэтому несколько наших отправляют в разведку. Мы должны выяснить, люди это или мутанты. Сам понимаешь, если люди, им надо помочь, вытащить из катакомб, а может, там дети, кто-то ранен.

– Понимаю. Когда выходим? Хочется глотнуть радиоактивной пыли, чувачок.

– А то! – Он гоготнул, хлопая меня по плечу своей тощей, но сильной рукой. – Через час выдвигаемся. Ты там это… шею помой и ногти не грызи. Так… – Он придирчиво осмотрел меня. – Побрился? – Жека подмигнул и направился к двери.

Вот приколист, у самого щетина трехдневная – и ничего. Здесь по поводу бритья особо не заморачивались, на это просто не было времени, да и мысли были о других вещах.

Я знал, что должен проявить себя, чтобы не сидеть «духом» среди малолеток. Мне уже восемнадцать, и я чувствовал себя давно не мальчиком, а то, что Жека поговорил насчет меня, внушало оптимизм.

17 октября 2022 года

В отряде Северцева, которого называли Север, было шесть бойцов. Северцев – крепкий мужик среднего роста с глазами цвета стали и суровым выражением на лице. Впрочем, здесь у всех вояк были такие глаза. В отличие от других, всегда выбрит, благо у него всегда имелась опасная бритва, видя которую, я вспоминал почему-то о маньяках и убийцах. Наша команда состояла из молодых пацанов, от двадцати, как Жека, до самого взрослого Филатова Кости, ему шел двадцать шестой. Фил был самым опытным из группы Жеки, но немного не дотягивал до «Беты». По-моему, ему было комфортно здесь. Высокий, темноволосый, поджарый, точно дикая собака Динго, с темными глазами. Длинная челка, падая на лицо, закрывала глаза, и когда мы вышли из бункера, Фил нацепил косынку, типа банданы, – таким я его видел первый раз. В косынке цвета хаки он похож на героя-спецназовца из популярного фильма.

– Не люблю тупо мочить уродов, – говорил он.

Кстати, именно Фил тогда вытащил нас с Жекой. Никогда не забуду его удивленной рожи, как он внезапно появляется из люка, замаскированного ветками, машет нам рукой, обнаруживая себя.

Я пытался отбросить мысли, понимая, что смогу выжить, если перестану поддаваться эмоциям. Никогда не думал, что будет так тяжело справиться.

Через час пришел Жека и мы отправились на обед, уничтожать стратегические запасы бывшей армии нашей страны, которой уже не было, хотя майор Иванов любил повторять, что страна есть и люди есть, значит – армия также существует.

– Выбросьте из своих голов такие разговоры: «Армии нет». А мы разве не армия?

На обед тушенка с кашей, каждому по пакетику молока в тетра-паке, у которого срок хранения, наверное, миллион лет. Только после этого молока иногда скручивало живот, но доктор Велкин настоятельно рекомендовал нам его, молоко это. Оно-то, конечно, вкусное было, но не хотелось потом, когда мы будем в разведке, искать кусты, чтобы справить нужду.