Концерт Патриции Каас. Далеко от Москвы

ОРАТЫНЦЕВ ОСКОРБИЛ КАРЦЕВУ

Уже некоторое время Свиридов внимательно прислушивался к мысленной передаче Баранова – там, видимо, возникала перепалка, и зачинщиком ее был Оратынцев.

Свиридов неслышно вошел в зал и остановился у двери.

– … и когда какие-то лаборанточки начинают учить профессоров и академиков, никакого порядка не будет! Им не место на ученых заседаниях!

– Кому здесь место, а кому – нет, решать будете не вы.

Свиридов прошел на свое место и сел, положив руки перед собой.

– А перед Еленой Архиповной Карцевой вам следует извиниться, и немедленно!

Свиридов смотрел на Оратынцева и его ладони плотно легли на поверхность стола.

#Толя, не надо! Да бог с ним!!# – мысленно попросила его Карцева, но на глазах ее были слезы унижения.

Все присутствующие, как видел Свиридов, испытывали неловкость от грубости Оратынцева, и старались на него не смотреть.

– Я жду, Леонтий Павлович, ваших искренних извинений.

Оратынцев заерзал, закрутил головой.

– Я, конечно, погорячился … Я извиняюсь, госпожа Карцева … Но вы должны меня понять, научные вопросы такого уровня …

– Мы все ждем ваших искренних извинений. – голос Свиридова не сулил Оратынцеву ничего хорошего.

– Да, да, конечно, я извиняюсь. Простите меня, я погорячился, и очень сожалею об этом.

– Здесь нет чинов и званий – есть специалисты своего дела, и мнение любого из присутствующих будет с благодарностью принято, оценено, использовано.

– Я думаю, каждый может высказать свое суждение, как бы оно странным ни казалось … кому-то. Ведь очень часто мысль, даже незрелая и абсурдная, является основой будущей модели или теории … – непривычно резко сказала обычно молчаливая Ерлыкина.

– Вот мы Полину Олеговну и назначим Ученым секретарем нашего совета!

Свиридов открыл блокнот и своим быстрым, но четким – чертежным – почерком начал писать, прислушиваясь к выступающим.

«Образовать при руководителе проекта Ученый Совет в составе:

1. Эткин Израиль Моисеевич – почетный Председатель Совета.

2. Баранов Александр Гаврилович – заместитель Председателя.

3. Потапович Потап Потапович – заместитель Председателя.

4. Умаров Эрнест Умарович – заместитель Председателя.

5. Ерлыкина Полина Олеговна – Ученый Секретарь Совета.

6. Шабалдин Анатолий Иванович – член Совета.

7. Карцева Елена Архиповна – член Совета.

8. Лопаткин Дмитрий Германович – член Совета.

9. Дмитриев Тимофей Викторович – член Совета.

10. Неделин Леонтий Максимович – член Совета.

11. Долгополова Елена Геннадиевна – член Совета.

12. Дормидонтов Петр Петрович – член Совета.

13. Свиридов Анатолий Иванович – Председатель Совета.

Командующий операцией

полковник      Свиридов

Ознакомить членов Совета под расписку.

Со временем ввести в состава Совета

– специалиста по хим. и физ. анализу

– специалиста, по био-хим. анализу

– специалиста по генетике и высшей нервной деятельности

– специалиста по математич. методам прогнозирования

– специалиста по защите информации»

Оторванный и подписанный листок перешел в руки Суковициной, и она тихо, чтобы не мешать собравшимся, стала обходить названных в приказе. Оратынцев старался заглянуть в бумагу, вертел головой.

Выступления постепенно сникли, говорить больше было не о чем и Свиридов закрыл совещание.

Члены вновь образованного Ученого Совета остались.

– Ну, как прошла прикидка? Или кто-нибудь ожидал большего? Леночка, да не расстраивайся ты! Хочешь, я ему морду набью?

– Дурака этим не исправишь, – улыбнулась Лена, – А он и дурак, и сволочь.

– Всего один? Но зато какой! – Долгополова первый раз нарушила молчание.

– Ничего. Больше он у нас на совещаниях не появится, нечего ему тут делать. Потап, я сейчас навещу заповедник имени академика, а потом хотел бы поговорить с тобой.

– Я буду в зале ЭВМ. Приходи туда.

СНЯТИЕ НАЧАЛЬНИКА ВНЕШНЕЙ ОХРАНЫ

Свиридов поднялся на следующий этаж и вошел в зал операторов штаба – он был выполнен подобно московскому, с рядами пока пустых столов и мягкими дорожками между ними.

– Взяли объяснительную у начальника охраны?

– Он не пожелал писать объяснительную, сказав, что он вам не подчиняется. Пришлось задержать его до вашего решения, товарищ командующий.

– Кому он подчиняется по положению?

– Никому. Назначается Москвой, выполняет функции начальника охраны внешних колец КПП, а прямого указания на вышестоящий орган нет.

– Зовите. Звукозапись, протокол. Наряд для ареста, камеру.

– Есть, товарищ командующий.

Кулигин ввел в комнату полковника в полевой форме с портупеей.

– Садитесь. Я полковник Свиридов Анатолий Иванович, командующий ограниченными военными учениями и руководитель вновь открытого проекта. Вы были ознакомлены с моими полномочиями – он ознакомлен?

– Так точно, ознакомлен. Есть лист ознакомления.

– Итак, вы ознакомлены с моими полномочиями. Сегодня на объект прибыли шесть человек, о приезде которых руководству объекта известно не было и разрешение на их въезд руководство объекта не давало. Как вы, начальник внешней охраны объекта, объясните это?

– Я ничего объяснять вам не буду, а мое задержание – полнейший произвол, и вы за это ответите!

– Вы можете назвать вашего командира, которому вы подчиняетесь?

– Я подчиняюсь Москве.

– Вы не желаете отвечать по существу?

– Я вообще не желаю с вами разговаривать!

– Итак, для протокола. Первое. Полковник Шипук, занимающий должность начальника внешней охраны объекта, в нарушение действующих правил организовал посещение объекта шестью посторонними гражданами без ведома и согласия руководства объекта.

Второе. Все три пояса КПП линий охраны объекта, подчиненные полковнику Шипуку, не зафиксировали данных граждан, посетивших объект, и сделали это они – по заявлению дежурных по КПП – по указанию полковника Шипука.

Третье. Вызванный в штаб командующего операцией полковника Свиридова полковник Шипук отказался от объяснений своего поведения и отказался назвать вышестоящего начальника, отвечающего за его проступки.

– Полковник Шипук, вы подпишите протокол?

– Ничего я подписывать не буду! И вы еще поплатитесь за самоуправство!

– Кстати, наша с вами беседа записывается на магнитофон. Итак. Полковник Шипук подписывать протокол отказался. Подписи присутствующих. А пока оформляется протокол – приказ.

– Я записываю.

– Приказываю арестовать полковника Шипука с содержанием в режиме строгой изоляции без контактов с внешним миром. Дело о его должностном преступлении передать в следственный отдел Комитета Госбезопасности.

– Что?! – взревел Шипук, вскакивая. Его рука потянулась к кобуре, но он повис в руках двух офицеров, захвативших его руки в клешни и заводящих ему за спину. – Да от вас мокрое место останется! Да вы никакого права не имеете меня арестовывать!

– Командующий не только имеет право вас арестовать, – негромко сказал Гнедаш. – Он имеет право расстрелять вас вот тут, на месте, без всякого суда и следствия за проникновение посторонних на сверхсекретный объект, находящийся в особом режиме, приближенном к боевым.

– Ведите его, а то он тут наговорит еще лишнего.

Извивающегося и упирающегося полковника увели.

– Никаких контактов с ним. Будет проситься к вам, ко мне – не отвечать до моего распоряжения. Никакой информации о его местонахождении. Нет, не знаем, не было. Теперь о замене. Как думаете, Василий Андреевич, полковник Васиченков сгодится?

– Думаю, да, Анатолий Иванович. Это – его стихия, он эту работу знает, выполнять будет ревностно. Только как быть с подчиненностью?

– А мы ему двойное подчинение устроим. Пишите приказ. Назначить начальником внешней охраны полковника Васиченкова Василия Васильевича. Полковнику Васиченкову в своей работе неукоснительно руководствоваться положением о функциях внешней охраны с подчинением внешней охраны в общих вопросах уполномоченному КГБ по военному округу полковнику Гаврилову Т.Т. и в оперативных вопросах командующему ограниченными военными учениями полковнику Свиридову А.И. Вызовите Васиченкова, ознакомьте, поясните, за что снят с должности прежний начальник.

– О его судьбе пока не говорить?

– Пока не надо. Я с Васиченковым потом побеседую отдельно.

– Все материалы по инциденту оформите тщательно. Оригинал мне, копию оставьте у себя. Протоколы, копии документов и все, что положено. Работаем на полном серьезе. Исполняйте.

– Есть, товарищ командующий.

ПОСЕЩЕНИЕ ЛАБОРАТОРИИ ОРАТЫНЦЕВА

В лабораторию профессора Оратынцева, занимавшую целый трехэтажный корпус, Свиридов пришел вдвоем с Суковициной.

Кабинет начальника размещался на втором этаже и на двери его висела массивная бронзовая табличка со следующим текстом: «Начальник лаборатории доктор технических наук Член-Корреспондент Академии Наук Союза ССР Лауреат Госпремии СМ профессор Оратынцев Леонтий Павлович».

Пониже висело бумажное объявление, пожелтевшее от времени: «Прием по личным вопросам по вторникам и пятницам с 17 часов».

Перед этой солидной дверью в небольшом холле сидела молоденькая девушка, которая при виде гостей сразу же сообщила об этом Оратынцеву по телефону.

– Товарищ Свиридов! Дорогой Анатолий Иванович! – на пороге появился широко улыбающийся хозяин кабинета, – Здравствуйте! Я так рад, что вы пришли! Заходил к вам, хотел познакомиться. Это ваш референт? Здравствуйте, милая девушка! Прошу вас! – Оратынцев широким гостеприимным жестом распахнул дверь в кабинет.

– Я огорчу вас, Леонтий Павлович. Сейчас у меня мало времени и цель моего визита сугубо прагматическая – ознакомиться с коллективом сотрудников вашей лаборатории. Так что подробную беседу давайте передвинем на потом, может быть даже на завтра. Но я обещаю вам, что с достижениями вашей лаборатории я обязательно познакомлюсь, и мы с вами подробно побеседуем об этом.

– Какая жалость! Может быть, все таки, хотя бы самое главное о наших работах? Мы выполняем…

– Пожалуйста, Леонтий Павлович, проведите нас по лаборатории и познакомьте с сотрудниками. Самое главное о каждом – чем занимается, квалификация, отношение к работе, успехи в социалистическом соревновании.

Упоминанием о социалистическом соревновании Свиридов, видимо, добил Оратынцева окончательно и тот повел Свиридова и Суковицину по лаборатории.

В каждой из небольших очень опрятных светлых комнат работало не более пяти человек. Оснащена лаборатория была прекрасно, вся аппаратура находилась в рабочем состоянии, люди работали – это Свиридов отметил разу. Даже в помещении с нагревательными печами было чисто и вытяжная вентиляция успешно справлялась с палящим излучением. Кроме лабораторных помещений на этаже были комнаты, где стояли письменные столы и по одной стене застекленные шкафы с книгами, а по другой – с разноцветными пронумерованными сейфами.

Оратынцев представлял сотрудников, называл фамилии, кратко характеризовал выполняемую ими работу. На этаже среди сотрудников, точнее, сотрудниц было всего четверо мужчин. Да и те представляли вспомогательный технический персонал – механики и наладчики. На других этажах картина была та же – весь штат лаборатории составляли женщины. Молодые и не очень, красивые и не очень, эффектные и не очень, толковые и, видимо, не очень …

Свиридов знакомился, задавал вопросы, интересовался приборами и получаемыми результатами … Память услужливо подсказывал – вот эта сотрудница упомянута в материалах майора Рахматулина. Эта – встречалась с генералом Нефедовым. Эта – любовница профессора. Но больший интерес у него вызывали сотрудницы, фамилии которых напоминали о их прежней работе на установках объекта до появления здесь профессора.

Вот эта дама с несколько отсутствующим взглядом и замедленными движениями – по списку любовница Оратынцева. Свиридов коснулся ее сознания и мгновенно отключился – дама была без трусиков и еще влажной от свидания с Орытынцевым, и Свиридов успел «увидеть», как это происходило в кабинете профессора …

После столь наглядного контакта Свиридов если и касался сознания сотрудниц, то только мельком, «интересуясь» их мнением о начальнике.

Мнение было довольно пестрым, но в основном сотрудники не проявляли особо теплых чувств к своему шефу и не очень-то ценили его как в профессиональном, так и чисто в человеческом плане. Сексуальные домогательства испытали многие, и в этом отношении женщины были единодушно и резко отрицательно настроены к шефу – за исключением нескольких сотрудниц, поддерживающих половую связь со своим начальником

Свиридов не стал даже считать их.

– Сколько же человек у вас сейчас на установке?

– Там только дежурные механики. Видите ли, количество образцов для наших исследований невелико, и установку мы включаем не чаще, чем раз в неделю. Поэтому сотрудники, обслуживающие установку в подавляющем большинстве имеют вторые специальности, и сегодня они все здесь.

– Лаборатория произвела на меня очень хорошее впечатление, Леонтий Павлович. Прекрасные помещения, первоклассное оборудование …

– Вы еще видели наших электронных микроскопов! Это в подвале. Там специальные виброзащитные фундаменты. Пойдемте, я покажу вам!

– В другой раз. Сейчас я попрошу вас передать Галине Климентьевне списки сотрудников лаборатории. А я, с вашего разрешения, еще пройдусь по лаборатории.

Суковицина увела Оратынцева, а Свиридов вновь прошелся по комнатам. Он уже наметил себе, с кем переговорить.

– Ираида Парфеновна, вы ведь раньше работали с Барановым? Я не ошибаюсь?

– Да, я работала у Александра Гавриловича.

– Вы не хотели бы продолжить сотрудничество с ним? Начинается новый проект. Вы слышали о вчерашнем совещании? И почему не пришли?

– Нам шеф не рекомендует посещать всякие мероприятия на стороне … без своей санкции. Поэтому мы знаем о новом проекте только по слухам … Поработать с Александром Гавриловичем не прочь многие из его бывших сотрудников, но наш шеф нас не отпустит.

– А если все будет зависеть не от желания вашего шефа?

– Тогда ушли бы многие … по разным причинам. В спектральной не видели Лию Фаддеевну? Она собирается писать заявление об уходе. Правда, работала она раньше не с Барановым. Но точнее ее никто не мог держать настройку даже на «Сашках», не говоря уже о «Дэшках».

– А я, грешным делом, не узнал ее, – покривил душой Свиридов, – Ну, а вас я запишу в приказ о переводе?

– Но как это воспримет наш шеф? Он, знаете ли, очень … ревнив.

«И мстителен» – прочел Свиридов недоговоренное.

– От него это не зависит и повлиять на ваше решение он не сможет. Это я вам обещаю.

– Конечно, я буду рада снова работать с Александром Гавриловичем … надеюсь, взаимно.

– Лия Фаддеевна, прошу прощения, что я пролетел мимо вас, не задержавшись.

– Напрасно извиняетесь, Анатолий … Анатолий Иванович? Вы вообще шли с Оратынцевым и думали о чем-то совсем постороннем. Не так ли?

– Приблизительно.

Молодая женщина слезла с высокого табурета и оказалась ростом много ниже плеча Свиридова.

– Вам нравится ваша работа? – он чуть приоткрыл ее информационную сферу.

«Все бы ничего, если бы не приставания этого грязного развратника! Сегодня опять прикасался …» «услышал» Свиридов и «почувствовал», как жадные руки Оратынцева как бы невзначай поглаживают бедро и ягодицы женщины, которую Оратынцев загораживает от остальных сотрудников в комнате.

– Я собираюсь увольняться. Договорилась с НТО первого отдела – отсюда можно перейти только туда.

– А если я вам предложу снова работу оператора на установке? Правда, работа сменная и вряд ли легкая?

– Это серьезно? Но шеф будет всячески мешать такому переходу.

– От него это не зависит. Как?

– Мне написать заявление?

– Достаточно вашего устного пожелания.

– Я вам его … передаю, – она заметно оживилась и обрадовалась, – И зайдите в НТО первого отдела, там есть сбежавшие отсюда …

– До скорой встречи, Лия Фаддеевна.

Миниатюрная женщина с удивительно гармоничным телосложением и красивым лицом осталась позади, а Свиридов продолжал обход. Он практически повторил путь, который только что прошел с Оратынцевым. С некоторыми сотрудницами он беседовал, к информационным полям других осторожно прикасался – в основном, это были те сотрудницы, о которых имелась информация, как о любовницах Оратынцева, генерала Нефедова и его заместителя. И эта информация подтверждалась и дополнялась.

В холле они встретились – Свиридов, чем-то недовольный Оратынцев и Суковицина.

– Анатолий Иванович, вот тут милейшая Галина Климентьевна …

– Прошу простить, Леонтий Павлович. Меня срочно вызывают в штаб.

– В какой штаб? Ах, в штаб …

– Галина Климентьевна, вы все материалы получили?

– Так точно, товарищ командующий.

– Леонтий Павлович, я еще раз извиняюсь, что вынужден прервать столь интересный визит … Завтра примерно в четырнадцать часов я приду ознакомиться с результатами ваших работ. Не провожайте нас. Всего наилучшего!

Оставив растерянного и недовольного Оратынцева в холле Свиридов и Суковицина спустились вниз.

ПРОГУЛКА с СУКОВИЦИНОЙ

– Вы не возражаете, Галя, если мы пройдемся пешком? И побеседуем по дороге.

– Да, конечно. Мне можно спросить вас, Анатолий Иванович?

– Слушаю.

– Вы чем-то озабочены? Вы сегодня несколько … невнимательны.

– Это очень заметно?

– Я уже немного привыкаю к вам и потихоньку начинаю разбираться в вашем настроении.

– Это хорошо, что вы чувствуете. Вот другим это необязательно. А поговорить я хотел об Оратынцеве … Как бы это ни было неприятно, все-таки некоторые вещи вам следует знать.

– Я слушаю вас, Анатолий Иванович.

– Дело в том, что Оратынцев … проявляет большой интерес к женскому полу и в лаборатории у него несколько сотрудниц по совместительству являются его любовницами.

– Даже в столь щекотливом вопросе вас не оставляет юмор, – Суковицина опустила глаза, – Прошу прощения, Анатолий Иванович!

– Молодец. Мало того – он склоняет или принуждает к сожительству все новых и новых женщин. И сводничает. Приводит своих любовниц для обслуживания приезжающих из Москвы начальников.

Суковицина сильно покраснела.

– Это так мерзко … Но разговоры об этом были … Валентина мне рассказывала … И Аня Огородникова – это соседка, через два дома, она в группе обслуживания 800-х корпусов … Но … как же они могут?

– Вы имеете в виду женщин?

– Да. – она подняла глаза, – Как они могут идти на такой … срам?

– Причин много. Но частенько имеет место принуждение в самой различной форме.

– Я бы застрелилась, – сказала глядя в глаза Свиридову Галина. И то, как она это сказала, не вызывал никакого сомнения, что она так бы и сделала.

– А они не застрелились … по разным причинам. И теперь к этому деятелю у меня отношение особое, и вам надлежит знать о причинах …

– И что вы собираетесь делать? Если это можно мне сказать …

– Я пока не особенно представляю, что можно сделать … Не на партком же его вызывать, тем более, что его жена, скорее всего, в курсе происходящего … Пока я попытаюсь по мере сил оградить тех, кого он домогается, окоротить его … Но честно скажу – не знаю, что в такой ситуации нужно … и реально можно сделать.

Они некоторое время шли молча и Суковицина довольно ловко шагала в ногу с шагами Свиридова.

– Анатолий Иванович, вы учитывайте … что я простая деревенская девчонка … Несмотря на училище и формальное высшее образование я осталась … ну, не очень образованной … И без опыта городской жизни … у нас ведь в городе по существу деревня как была, так и осталась …

– И для чего вы мне это говорите?

– Я не всегда, наверное, правильно спрошу или отвечу … я ведь от сердца … а не от ума.

– Ого, Галя! Вы – умница, хоть и деревенская девушка с формальным высшим образованием!

– Спасибо, Анатолий Иванович. Заранее простите, если я что не так скажу …

– Прощаю. Даю вам индульгенцию на все ваши грехи.

– На все – не надо. А то я могу и разбаловаться. – они уже входили в приемную и им навстречу добродушно улыбалась Маргарита Эдуардовна.

– Вот вам три экземпляра списков сотрудников. Передайте их Баранову, Карцевой и Потаповичу. Попросите их отметить тех, кого они считают нужным привлечь к своей работе. И сведите все данные на своем экземпляре. Сделать это нужно срочно. Я буду в штабе у Гнедаша, а потом на ВЦ.

ГНЕДАШ НАЧАЛ РАПОРТОВАТЬ

Гнедаш начал рапортовать, но Свиридов остановил его.

– Отставить, Василий Андреевич. Лучше вы с Валерием Денисовичем расскажите мне, что удалось сделать на данный момент.

– Слушаюсь, Анатолий Иванович. На данный момент нами сформирован состав штаба по проведению операции в основном по вашим рекомендациям. Со всеми членами штаба проведены индивидуальные и групповые беседы по особенностям организации работы в условиях военных учений. Составлены перечни срочных мероприятий как на перспективу, так и в порядке текущей работы. Первоочередное внимание обращено на транспорт, связь и развертывание строительно-монтажных работ. В перечне первоочередных мероприятий не акцентировано внимание на выполняемых Евменовым работах, поскольку он проводит их с надлежащим качеством и в нужные сроки. И имеет достаточный резерв. Подталкивать его не нужно. Большое опасение вызывает положение со связью – теряем оперативность управления. Пока нет решения, считаем необходимым ввести институт офицеров связи – офицеров для поручений – при командующем из числа офицеров спецподразделения. Большие сомнения вызывает качественный состав привлекаемой рабочей силы – персонально за это отвечает подполковник Семеняка, начальник Управления исполнения наказаний. Впечатление, что это – совершенно случайный человек, с невысокой квалификацией и низкой производственной дисциплиной. На бассейне уже отмечены случаи пьянства. Монтажники, которых привезли по направлению УИН, устроили картежную игру с дракой. И хотя на объекте действует система внутреннего наблюдения, дающая быструю объективную информацию, систем влияния на внутренние процессы среди рабочих практически нет. Партком просто бессилен, им бы галочки о политических мероприятиях ставить. Считаем необходимым срочно вызвать наших специалистов по инженерной психологии, а заодно и специалистов видеоконтроля. План работы штаба в целом будет готов к утру. Планы работы подразделений в общей форме будут готовы чрез сутки, детальные – по мере поступления информации. У нас все, Анатолий Иванович.

– Ничего не хотите добавить, Валерий Денисович?

– Меня больше всего беспокоит связь, Анатолий Иванович. Василий Андреевич об этом сказал, но решение о привлечении для этого офицеров связи – вынужденное и довольно малоэффективное. Точнее, не очень быстрое.

– Благодарю. Решение о офицерах связи одобряю – приказом назначьте всех офицеров Воложанина, да проинструктируйте их. Решение будем искать, не может быть, чтобы его не было. Из Москвы вызывайте всех, кого считаете нужным – вечером с донесением список мне на подпись. Насчет привлекаемых – возьмите для начала за жабры майора Самсонова, у меня впечатление, что он еще не пробудился от спячки. Как обустраиваетесь?

– С Валеевым установлен хороший контакт. Все работы выполняются достаточно быстро.

– Добро. Работайте. Я зайду к вам вечером после приезда очередной партии москвичей.

У ВЛАДИСЛАВА

В здание вычислительного центра можно было пройти по подземному переходу, связывающему почти все здания объекта, но Свиридов никогда не упускал возможности пройтись по улице.

Шифра шифр-замка он не знал и пришлось звонить дежурному, чтобы тот открыл дверь.