Механизм мира

Кошелёк

Чёрный Лондон.

Небо, даже не было небом, куски облаков метались в порывах ветра. Они менялись в цвете, и градация расцветки была от мокрого асфальта, до топлёного молока. Они были по-разному серы. Дождь не шёл, но ветер был влажным. Старые мостовые города отражали в камнях движение облаков, сплошное движение во всём. Потоки людей, не обращая внимания поддерживали функцию жизни системы. Город жил, и далеко не той жизнью как раньше. За промежуток времени более двух тысячелетий Лондон гораздо больше других остался быть похожим на самого себя, чем другие города. Только этот поток людей, только он внёс нечто своё, живое и горячее. Теперь туманный город стал ещё более туманным. Испаряющаяся влага, образованная вечным потоком, окружала Лондон, она была своеобразным куполом. Люди сделали этот город таким, каким он и есть сейчас. Наука превратила этот город и всю Великобританию в недоступный для всего мира остров. Самые откровенные преступники получили здесь своё звание «сэра» за большие инвестиции и теперь просто проживали здесь или пережидали до следующего дела или лучших времён. По всему побережью Туманного Альбиона были расставлены геопозиционирующие установки. Внешне они походили на обычные маяки, только в металлическом каркасе и со сферическим стеклянным куполом. От купола расходится сильное индукционное поле, которое взаимодействует с окружающей влагой. Влажность стала постоянной со времён организации ГОПВ (Геопозицинирующая Оборона Побережья Великобритании). Люди больше не видели Солнца, не видели синего неба. Со спутников на поверхности Земли британский остров напоминал серый комок нервов, которые мечутся в своём прозрачном сосуде. На радарах же было сплошное чёрное пятно. Все системы слежения и наблюдения были бессильны. Многие этим пользовались и уходили в чёрную мглу от мирских забот. Пребывание в Великобритании стоило очень дорого и награждало людей сильной головной болью на первые три дня. Это обуславливалось тем, что тело вновь прибывшего ещё не успело получить необходимый магнитный заряд.

      Центром оставался Лондон, как во все времена. Только теперь он не центр мира, а центр мглы, такой порядок установился во времена правления Короля Майкла в конце двадцать первого века. Англия переживала не лучшие времена. Много людей эмигрировали. Европа отвернулась от Англии за её союз с США. США просто больше не захотела сотрудничать с Англией, она ведь далеко и была бедна, бесперспективна. Искусственный обвал фунта стерлинга сильно ударил по правительству Англии. Недавно коронованный король Майкл, был ещё молод, но уже умён и не без надёжен. Больше всего пострадали экономические службы страны и спец разведка. Позже стало известно, что вся махинация была спровоцирована Освободительной Исламской Армией и пятью украинскими хакерами. Кто был спонсором? Может правительство России, может нескольких европейских стран, или США добивала неудачного союзника. Майкл отделил весь мир от своей страны, так же как весь мир отделил себя от Англии. Был принят закон, действующий на территории Англии, который давал свободный выезд из страны и очень сложную систему въезда. По началу все страны смеялись над королём, и даже его народ любил покручивать пальцем у виска вспоминая этот закон. Дескать, к чему въезжать в эту безнадёжную страну, которая никогда ничего серьёзного не производила и не разрабатывала. Ресурсов там тоже нет. А вековые традиции и обычаи никому не нужны. В страну стали съезжаться бедные учёные и научные работники. Денег у них не было, так как же они въезжали? Сложная система въезда основывалась на большом внесённом вкладе уважения. А сам этот вклад измерялся в нескольких килограммах золота. Евро – европейская раскрученная валюта была Майклу противна. И он остановился на золоте. Так вот, учёные тоже приезжали не просто так. Они въезжали в страну для того, чтобы работать. Они и создали ГОПВ. Лондон внешне не изменившись, превратился в плацдарм разных транспортных и технологических ресурсов, которые представляли хорошо спланированный комплекс. Аэродинамический вокзал своим самым нижним этажом уже был частью метро. Метро некоторыми своими станциями напоминала маленькие рабочие посёлки. Людям было всё равно где жить под серым небом или бетонной крышей. Одна ветка метро полностью выходила к побережью в районе порта. Так что с моря можно было выходить прямо в поезд метро. Взаимосвязь была во всём. Людей пребывало с каждым днём всё больше и больше. Многие оставались навсегда. Это в основном старые псы-ворюги. Надо было расселять куда-то всех этих людей. Лондонский порт превратился во всепожирающую глотку. Поток людей означал большой приток денежных средств. Люди ехали сюда затем, чтобы исчезнуть с радаров спец служб и американских спутников. Даже артифактные японские технологии не могли прожечь чёрную мглу своими цифровыми сканерами и телескопами. Со временем Лондон вырос ещё в пол раза по окружности и в три раза вглубь. Весь британский народ занимался тем, что работал в службе безопасности своего маленького континента. Все получали большую зарплату и сильно не уставали. Маленькая армия страны была напичкана новыми технологиями, и никто не хотел связываться с Англией. Пусть они там гниют говорилось во всех средствах массовой информации во всём мире. Пусть мы будем гнить потирало руки правительство Великобритании. Единственный кластер на поверхности Земли, и за него не надо платить японцам, вот главная значимость Англии, и Лондона как столицы великой страны.

Пробуждение.

Лютер был хмурым, как будто не выспался. Он лежал уже 7 минут после того, как произошёл минобмен, и лежал не потому, что привыкал к телу. Он это сделал довольно давно. Каждое тело он примерял до 8 раз за неделю и к каждому давно привык. По окончании минобмена он сразу вставал и направлялся дальше по своему странному и запутанному жизненному пути. Зачем же он лежал так долго? Время было в его понимании самым уязвимым, его можно было убить даже бездельем. Он думал. Он рассуждал о своей маленькой и не значительной ошибке. … Кошелёк… Его не было в руке. Он остался этажом выше в руке Гнуса. Значит что-то взволновало его так, что пришлось сделать минобмен без подготовки. Гнус в опасности. Может он отравлен, может ранен. Лютер встал, это тело было его личным. Он только видоизменил лицо и отпечатки пальцев четыре года назад, перед въездом в Лондон. Он не хотел даже у этого самого либерального правительства находиться в базе под своим старым именем. Если они продают свободу сейчас, то она для них лишь деньги. Когда кончатся все воры и шпионы во внешнем мире, и денежный поток остановится, правительство Англии начнёт выдавать самых отпетых за большие бабки. А себя Лютер считал отпетым, он уже много чего успел натворить. Он встал и на ходу размял мышцы верхнего плечевого пояса. Прошёл мимо окна, глянул во двор одним глазом и вышел из квартиры. По подъездной лестнице поднялся наверх. На этаже выше нужная дверь была открыта. Это не было видно наглядно, но Лютер знал, что, если нет паутины по верхним углам двери, значит замок открыт и система визуальной защиты отключена. Лютер вошёл и направился сразу в зал. Только в зале могло остаться тело. В каждой квартире для тел в залах стояло по специальному креслу. Только для Буля была специальная платформа. Тело, которое оставалось в кресле автоматически подключалось к системе жизнеобеспечения. Лютер подошёл к старому деревянному шкафу и открыл глаза. Теперь он видел своим, а не встроенным инфракрасным излучение. То, что было внутри он видел за миг до этого. … Открыл шкаф, достал металлический ящик из матового металла, набрал код замка, ящик открылся, Лютер достал два прибора, похожих на сканер и аптечку. … Одним сканером он взял кровь из тела Гнуса и выбрал в кристаллическом меню прибора полный анализ на все виды заражения. Как он жалел в тот момент, что последний час прожитый в старом теле стирался из памяти и возвращался только тогда, когда ты возвращался в тело. Для такого случая было придумано несколько правил: основное отнести кошелёк в руку своего будущего тела, описать возникшую опасность, если она есть, обезопасить будущее тело. Лютер помнил только как он разговаривал с девушкой в баре. Это было его очередное задание, он работал и здесь. В этот раз он работал на себя, он спасал свою душу, ту самую, которая так любила блуждать по разным телам. Он сам, Гнус и Буль, вот весь список, того что осталось в его распоряжении… На сканере загорелась оранжевая лампочка, это означало, что Гнус находился под действием некоторых транквилизаторов не страшных для жизни. Аптечка значит не нужна. Лютер взял её и вместе со сканером вернул на место. Да, и в самом деле Гнус попал в передрягу. Одним из правил было: Никаких медикаментов. Но у Гнуса всегда сложная задача, общение с людьми, выпивание и поедание с ними никогда ничем не застраховано… Ладно очухается. Лютер взял кошелёк и направился к выходу. По пути он заглянул в комнату к Булю. На месте, убедился он, увидев тело большого тёмно-серого мастиффа. Вышел из квартиры и спустился вниз на улицу. Двор был пуст и слабо освещён зелёным светом аквафонарей. Подняв воротник Лютер направился туда, где вчера был Гнус.

Новаторские технологии.

Гнус и Буль – два вспомогательных тела. Лютер их купил очень давно, ещё до того, как была легализована процедура минобмена. Легализация длилась ровно 7 месяцев. Эту технологию выкрали у японцев финские шпионы, позже стало известно, что это одно из артифактных знаний этого народа. Произошло внедрение по всему миру. Научный совет заработал на этом много денег, а потом через 7 месяцев на всемирном собрании по учёту населения было объявлено, что минобмен может способствовать к развитию фактора вечной жизни. Эта мысль была подхвачена и на основании конвенции о пресечении всех факторов вечной жизни за 2114 год минобмен был запрещён. Когда посмотрели на представителей японцев, то и они были согласны уничтожить свой артефакт. Вечная жизнь противоречила их традициям. Обряды, связанные со смертью ближнего всегда у японцев, занимали ведущие позиции, и никто не хотел отказываться от такого удовольствия. А перемещение из более старого тела в более новое предвещало не скорый конец человеческого сознания. Поэтому, как и клонирование, как и пересадка мозга минобмен был запрещён. Хотя в начале все эти технологии хорошенько продавались. Бизнес. Лютер украл, то есть сделал копию технологии при доставке её в финский университет биоинженерии, самый сложный способ, зато верный. На своём устройстве производства линктабов (linktab таблетка-ссылка) он не имел ограничителя по времени использования. Устройство не блокировалось, т.к. не было маркетинговой моделью, которая требовала обновления каждый месяц. Оно входило в основную партию устройств, которую похитил Мартин Джерельсон, известный норвежский вор, работавший на финскую спец разведку.

Лютер разобрался в работе устройства за несколько часов. Его поразили такие широкие возможности и поэтому своему заказчику он предоставил только копию. Позже он узнал, что тот американец куда-то исчез, наверно линктаб был с ДНК какой-нибудь мухи или другого живого сознания. Технология минобмена основывалась на линктабах. Каждый линктаб выглядел, как обыкновенная таблетка. Производимый из плазмы он содержал три набора ДНК. Один набор играл роль адреса приёмника, второй содержал информацию сознание отправителя, и был чем-то вроде письма, последний же был вычислительным процессором, который и выполнял функции отправки и точной доставки письма. С развитием ДНК-компьютеров человечество получило очень большую базу новых решений в ряде сложных проблем. ДНК табы были компьютеризированными таблетками, которые могли следить за здоровьем человека, подавлять его некоторые потребности прям внутри организма, изменять на некоторое время сознательные процессы. Добавление ДНК модемов привело к минобмену, который в последствии был запрещён. Зато ДНК компараторы имели хождение до сих пор. Они позволяли смешать своё ДНК с ДНК любого другого живого существа. Вчера ты был негром, завтра белый или пятнистый как тигр, такой же всегда голодный и кровожадный, обладающий силой джунглей. Таких мутантов было достаточно. Вернуться обратно хотело большинство, но такой возможности пока не было.

Лютер всегда в конце недели забирал, ранее заказанную плазму из аптеки на улицы Мёртвой Розы. Это было не далеко от дома, и в аптеке никто никогда не интересовался что и для чего кому надо. Пару десятков мутантов от комаров или летучих мышей-вампиров в Лондоне было. На них никто не охотился, и они сами здесь отдыхали от своих чёрных дел. Поэтому кровь была введена как обычный легализованный товар. Лютер забирал плазму сам. Смешивал со взятым анализом ДНК каждого своего тела и устанавливал на производство линктабов своё устройство. Другие типы табов основанных на ДНК он производить не мог, не было необходимых программ, да и вообще Лютеру это было не интересно – никаких лекарств и тем более мутаций – одно из правил. Восьми штук всегда хватало. Восемь Лютеров, восемь Гнусов и восемь Булей.

Начало поиска.

По последним данным, которыми обладал Лютер, кроме него на Земле больше никто не пользовался минобменом. Остальные кластеры вокруг Земли и несколько планет, прошедшие террафикацию и содержащие некоторое население людей не входили в информационный список. Информацию Лютеру поставлял Виталий. Виталия он завербовал Гнусом. Гнус всегда занимался грязной работой. Даже Буль был более информативным телом, чем деловым предметом. Виталий был родом из России, из ВолгоГЭСсити, с водных просторов великой реки. Такой маленький мегаполис, который стал развиваться на закате 21 века, когда энергия стала дорожать как на дрожжах. Стали возводится многоэтажные небоскрёбы. Жилая площадь подорожала в несколько раз. И поэтому строительство стало самым прибыльным бизнесом. Люди съезжались сюда, чтобы жить рядом с производителем тепла и света. Большой приток людей привёл к огромным инвестициям. Денежные потоки циркулировали по максимуму. Каждый день в город въезжало по несколько колонн инкассаторских машин, загруженных деньгами. Электронные переводы обналичивались на несколько миллионов Евро в день. Крупные компании посылали денежные запросы прямо в столицу, и тогда колонны направлялись не в банк для распределения, а прямо во двор корпорации заказавшей необходимую сумму денег. Виталий взломал один такой запрос. Караван Евромобилей заехал не на задний двор «ЗарубежТехноПроект корпарейшн», а на частный островок одного цыганского барона. Охрана и лица сопровождения после разгрузки были убиты. Барон не хотел, чтобы в его адрес пошли обвинения раньше времени. Виталий в тот же день подъехал на своём джипе к филиалу центра-банка и всю свою немалую долю отправил себе же на счёт в Швейцарию. Через два дня он уже в швейцарском банке получал свою сумму золотом. Золото было упаковано и отправлено багажом срочной доставки, высшей степени важности на границу Англии, в управление по оформлению гражданства. Доставку осуществляла британская компания 2S организованная при правительстве Британии. При общем недовольстве они платили достаточно для совершения грузовых и пассажирских рейсов через территории других государств Европы. Три года в Лондоне и Виталий вынужден снова работать, запасы на поддержание гражданства стали заканчиваться, тут-то и появился в его жизни Лютер.

У Виталия было то, чего не было, наверное, ни у кого в этом земном кластере. На границе купола с внутренней стороны была ферма. Фермер получал около десяти килограммов золота в год, за то, что на его территории находился ретранслятор, который отправлял волны на приёмник сигналов Виталия. Ретранслятор был соединён простым кабелем с антенной, которая находилась уже за куполом. Если бы правительство Великобритании узнало о такой утечке информации, то ферма утонула бы в реке напалма. Но фермер был жадным и бесстрашным малым и как ни странно таким его сделала одна из табов Лютера. Взаимно потребительские отношения Виталия и Лютера давали положительный результат для каждого из них.

Лютер ждал Виталия в кафетерии «Айс» на улице Купола Мира. Он всегда назначал встречу с Виталием в кафетерии, потому что там были большие витражные окна. В них хорошо просматривались улица и прилегающие переулки (если смотреть инфракрасным зрением). Тем более здесь вчера был Гнус, самое время осмотреться перед вечерним посещением.

Сидя у окна и попивая кофе, он увидел, как Виталий пробирался через поток людей. Лютер в последнее время перестал доверят Виталию. Заметив его, он достал мобильник и набрал его домашний номер. Через 5 секунд трубку взяла гувернантка:

– Я могу услышать сэра Золованого? …

– Сэр Золованов вышел 15 минут….

– … Эээ спасибо…

Значит это был он, это был Виталий Золованов, поволжский компьютерный гений,

лондонский хакер, связной Лютера с внешним миром.

– Здравствуй Эвил, протянул руку Лютер не вставая.

– Шалом Винтер, ухмыльнулся Золованов. Он сел напротив Лютера. «Ещё два кофе» – заказал Лютер, нажав на кнопку «Заказ», и после обратился к Виталию.

– Как там мир. Всё в порядке, что нового в законах, … в земных никому не нужных законах…

– Тебе же они зачем-то нужны…? – Виталий посмотрел в сторону барной стойки. Тележка с двумя кофе уже отправлялась. – Тебя не поймёшь… Платишь такие деньги за примитивную информацию…? Или я чего-то не знаю.

– Так же, как и я про тебя.

Подъехала тележка. Встроенный динамик сказал хрипловатым женским голосом «Ваши два кофе». Лютер поблагодарил и назвал своё имя и номер своей карточки.

Они сидели и смотрели в окно. Шёл дождь, поток людей, не обращая внимания на погоду продолжал своё непрерывное движение, стремительно проглатывая время и оставляя историю, не взирая на отклонения, созданные человечеством, для того чтобы предотвратить неизбежное, остановить жизнь посредством смерти. Раньше только смерть останавливала жизнь, и все попытки найти что-то новое отвергались на правах религии и политических законов. Когда император в Китае не хотел умирать и заявил, что смерть побеждена и он станет первым человеком, который понесёт свои знания через столетия для новых поколений, все государства объявили Китай вне закона до момента истечения времени жизни императора. Для того чтобы нести знания хватит и магнитных носителей, после жизни человек должен отдыхать, а не думать. Через день император умер, суверенитет не продлился и трёх суток.

– Я тебе уже говорил Виталий, что я жду амнистии и хочу вернуться домой, в Болгарию.

– Эвил… кхе. – Поправил Виталий. – Да я помню. Пока ничего нет. У тебя кстати всё нормально? что-то ты выглядишь как-то взволновано.

– Да, вроде. Вчера был трудный день, только вот в чём трудность я не помню.

Лютер глянул на барную стойку, вчерашней девушки с зелёными глазами как

Удивительно не было видно. Может спросит систему бармена, нет, пожалуй, это дело Гнуса, вот пусть заканчивает его. Золованов ответил:

– Бывает. Ладно что хотел то?

– Да ладно ничего, просто повидаться. Пока, можешь идти.

– Спасибо за компанию. Виталий ушёл.

Разговор получился холодным. Лютер никого не подпускал к себе очень близко. Он

старался общаться с людьми, как официальное лицо, от имени какой-то организации или корпорации. Золованов единственный в Лондоне с кем Лютер поддерживал связь более-менее по-свойски, они бывало прогуливались по ночному парку или вдоль Темзы. В своих прогулках они разговаривали и в основном Лютер получал что-то, а Виталий получал свои граммы золота. Информации внутренней сети Англии не хватало. Она искажалась или была не достоверной, и никогда не синхронизировалась с информацией из внешнего мира. Доступ во внешнюю сеть мог бы привести к утечке внутренней информации и был навсегда закрыт правительством Британии. Поэтому если бы Виталий попался, то его долго бы допрашивали и проверяли его возможные связи, особенно внутри страны, потом смерть.

Выйдя из кафетерия Лютер пошёл в сторону ближайшей станции метро «Санни».

Такое название она получила после того, как жители этой станции изрисовали акварелью (см. главу «Акварель») весь потолок изображением Солнца. Как и на любой станции контингент жильцов был примерно одинаковый, бесконечные ряды бомжей, которых уже не греет звание «сэра», и не ждёт ничего хорошего на «свежем воздухе» и пара десятков торговых, жилых ларьков. Разные торгаши продавали в основном съестное, а также занимались мелким ремонтом бытовой и мед техники. За прилавками также можно было бы найти много чего контрафактного, но облавы этим местам не грозили. Порядок и независимость чётко знали свои границы. Порядок на границе, на самом кончике ГОПВ, а также при пересечении оной. Независимость внутри, полная и очень дорогая, каждый за неё когда-то заплатил. Страна была чёрным пятном с наружи и золотой серединой внутри, и об этом догадывались многие, но в пекло лезть никто не хотел. Любой въехавший в страну мог стать почётным сэром, но в дела правительства влезть было для него невозможно. Система безопасности состояла из коренных жителей страны и для них было священным долгом хранить тайну, которая обеспечивает им и их детям, их наследникам беззаботное будущее.

По довольно длинной неавтоматизированной лестнице Лютер спустился на первый этаж андеграунда. Он так и назывался Андеграунд Таун. Здесь не было никаких путей сообщения, только большие территории по которым сновали грузовые кары. Вдоль стен располагались самодельные картонные постройки местного населения. Город в городе, и у него те же права, только другая культура. На самых освещённых местах этого огромного подвала стояли торговые точки. Люди создавали суматоху в этих местах, прожектора, установленные на бетонном полу, светили в потолок. Нарисованные живой краской Солнца извивались по потолку. Поверхность потолка напоминала жёлто-красную волну. Красиво… когда смотришь только вверх, а не по сторонам.

– Купи транс галлюциногенов… – дёрнул за рукав Лютера прыткий старикан с

Красными косами. В руке он держал пластинку с одним табом подвального производства. Лютер вырвал рукав и пошёл дальше. ДНК такая штука сама не выветривается. Можно сойти с ума и забыть остановить процесс кайфа или вообще войти в штопор собственного сознания. А на самом деле просто одно из правил – никаких таблеток. Лютер так и сказал сквозь зубы: «Никаких таблеток».

– Ну и зря – прокряхтел старик. Такие по такой цене только в московском метро… и

дико заржал.

Лютер так и не понял, что он имел в виду. Эвил про московское метро ничего особенного не рассказывал. Просто намного меньше народу чем здесь, по спокойнее и по приличней обстановка, наверное, просто торговля получше развивается. Там городов под землёй нет, только под солнцем, под его тёплыми и яркими лучами, которых многие местные обитатели не видели не по одному десятку лет. А те что по моложе, так с рождения. «Я так не смогу» – сам себе сказал Лютер. Махнув рукой, он подозвал к себе трамвайчик. Трамвайчик был узким, но длинным транспортным средством для перевоза граждан по просторам подземки. Крыши у него не было, и вообще он был полностью открыт, автоматизирован и поэтому очень удобен. Роль водителя выполняла система навигации Андеграунд Тауна. Лютер сел на предпоследние место и сказал во встроенный микрофон: – Средний ярус аэродинамического вокзала. Через пару секунд монитор, встроенный в сидение перед Лютером, отобразил карту маршрута, заказанного пассажирами и приблизительное время доставки. Двадцать две минуты. Лютер глянул на часы. «Успеваю», эта мысль его малость успокоила. Он достал из внутреннего кармана куртки кошелёк. Портмоне из кожаного пластика было напичкано разными кредитными карточками, фотография манекенщицы 80-х годов XX века и самое главное: два таба с «Булем», два с «Лютером» и два «Гнуса». «Конец недели» – прикинул в голове Лютер. «Плазму я забрал вчера утром, значит сегодня или завтра вечером буду производить. Образцы ДНК уже взяты, осталось запрограммировать процессорную часть и модуль передачи данных. Главное не ошибиться…» Трамвайчик сбавил скорость и два человека-крокодила соскочило возле лавки по продаже тропических сортов рыбы. «Да с такими на рыбалку, я бы не пошёл» – ухмыльнулся Лютер. Посмотрев на оставшиеся табы, он попробовал рассчитать оставшиеся время до конца недели. До вечера Лютер, надо сделать партию табов. Потом Буль, завтра утром базарный день. Потом Лютер, встреча с Эвилом, партия табов для него и его фермера давно готовы, не было подходящего момента передать. Вечером Гнус – наконец-то он вспомнит, что там было. Остаточная информация плюсуется к общей массе только после повторного входа. Лютер закрыл кошелёк – своё самое главное правило. Средний ярус вокзала был уже совсем близко.

Поиск.