Хромантин. Сказ о колдуне-разбойнике
Хотя сама женщина не разделила моих взглядов и говорила, что это самый обыкновенный двухъярусный дом. Конечно, здесь ей всё кажется довольно знакомым за столько лет жизни. Не то, что для человека, выросшего среди развалин – ему такое здание кажется чуть ли не чудом света.
И мне захотелось знать больше. Моё любопытство, похоже, привело даму в восторг. Неужели, это часть её плана? При входе, я внимательно разглядел приёмный зал. Фойе выглядело ослепительно чистым: зеркально-вычищенные полы, красивая узорчатая мебель, переливающиеся в свете белые потолки.
Мы добрались до дубового стола. Я сел на стул, слева от графини. Она же присела на своё роскошное кресло и подняла колокольчик. Послышался звонок и перед нами оказался лакей в жёлто-зелёном камзоле и вычищенными до блеска туфлями.
– Что Вам будет угодно, моя графиня?
– Итак, Гас, скажи поварам, чтобы приготовили мой любимый пирог с черникой. И про чай из лесных ягод не забудьте. Ну, Вы поняли.
– Будет сделано, госпожа.
Графиня явно хотела поговорить со мной, но никак не решалась. Я видел, как она нервно стучала пальцами по столу, а ещё одним жестом – постукиванием ложечкой по блюдцу – окончательно убедила меня в том, что не решает начать разговор. Когда прислужник возвратился с подносом, то графиня оживилась. Она велела всем слугам выйти и стала нарезать кусочками пирог. Я тоже получил свою часть, но вот есть принялся не сразу. За что получил порицание от хозяйки имения: «Угощайтесь, дорогой Мартин, Вы заслужили».
Я взял кусочек рукой и стал засовывать его в рот, запивая чаем. Графиня поступала аналогичным образом. Когда чаепитие завершилось, знатная женщина взяла тонкую бумажку под названием «салфетка» и вытерла ею рот. Я повторил это действие. Женщина внимательно изучала меня, с её уст не сходила улыбка.
Закончив трапезу, графиня Де Лябер приступила к беседе.
– Пока Вы не примите окончательное решение, я предлагаю Вам подумать над моим предложением.
– Что Вы хотите этим сказать?
Графиня, дабы упростить общение со мной, перешла на равных.
– Не прими мои слова за грубость, но к таким, как ты, в городе относятся с пренебрежением. Могут и убить просто так.
– У меня есть нож…
– Где?
Я ощупал пояс, но моё холодное оружие исчезло. Видать, оставил его на теле убитого разбойника. Как так?
– Я Вас слушаю. Продолжайте…
– Вы наверняка хотите прожить долгую и достойную жизнь. И я могу в этом помочь.
– Каким образом, хотите, чтобы я стал Вашим слугой??
– Зря так говорите. Я вовсе не это имела ввиду.
– Тогда что? Объяснитесь.
– Вижу, ты не до конца осознаешь своё место в этой суровой жизни. И я хочу показать тебе правильный путь. Не хочешь, ли побыть моим воспитанником?
– Усыновить собираетесь?
– Не совсем. Ты уже мальчик взрослый и сам решаешь свою судьбу. Поэтому выбирай.
– Мне очень понравилось у Вас и понимаю, что просто так меня никуда не возьмут. У меня мало жизненного опыта.
– Вы согласны?
– Да.
Последнее слово я сказал с полной уверенностью. Женщина позвала свою служанку Нэнси и взглядом указала ей на меня.
– Пожалуйста, будь добра, вымой моего воспитанника.
– Слушаюсь, госпожа.
Я не сопротивлялся. Ведь перед тем как познать мир, нужно очиститься от тёмного прошлого. Процедуру мытья выдержал с лёгкой душой. Мне подобрали достойную одежду: чистую клетчатую рубашку с воротничком, штаны и туфли. Увидев в зеркале отражение, я аж отшатнулся. Ведь я никогда не видел себя со стороны. На меня смотрел юнец лет четырнадцати, чистый, розовощёкий.
Насмотревшись на себя со всех сторон, отошёл от зеркала и подошёл к своей наставнице. Графиня ласково произнесла: «Хоть и не вправе я задерживать своего воспитанника, все-таки выслушай меня. За все возможные твои проступки я несу ответственность. (Тут её ласка сменилась предупреждением) И смотри, горе нам с тобой, если я услышу о твоих проделках за пределами моего имения. И помни, здесь со мной и моими слугами ты можешь чувствовать себя в безопасности. Так что, веди себя хорошо и слушайся меня во всём».
– Я буду послушным. Не сомневайтесь.
– Надеюсь на это, теперь можешь идти. Или будут, какие пожелания?
– Мне очень понравился черничный пирог. Передайте служанке, что его сделала, мою искреннюю признательность. И хотелось бы, что каждое утро он украшал наш стол. Я вижу, Вам он также очень нравится…
– Я смотрю, ты довольно любопытный мальчишка! Да в твоих словах есть доля истины.
Услышав вежливое заявление, графиня искренне улыбнулась и отметила: «Что ж, весьма неожиданное признание. Хорошо, думаю, Нэнси будет довольна услышанным. А насчёт пирога, так вот для тебя первое поручение, мой мальчик- сходи за черникой в ближайший лес. Только возвращайся к обеду.
– Слушаюсь, тётушка.
VIII
Почувствовав себя свободным, я направился в ближайший лес. Черничный пирог настолько пришёлся мне по вкусу, что мне захотелось отведать его ещё, несмотря ни на что. Взял маленькое лукошко и накрыл низ тряпицей, чтобы не запачкать дно. Кустики с ягодами разрослись широко, на низине, что находилась за полем злаков, на западе от имения графини. На этом поле трудились земледельцы разных мастей: от косарей, срезавших траву до женщин с серпами, занимавшихся сборкой созревшего урожая.
Они были настолько поглощены своей работой, что даже не заметили меня. Но и уйти незамеченным, тоже не вышло – меня заприметил ровесник с шапкой на боку и в курточке. Он пас пушистых милых животных на пригорке и следил, чтобы ни одно из них не отбилось от стада.
Те, что не слушались, мальчишка силой возвращал с помощью деревянного крюка. Недовольное блеяние оглашало округу, а затем немного стихало.
«Да, вот такие непослушные эти овцы. Чуть, какой шорох и тут же норовят ускакать. Я услышал твои шаги, когда ещё ты только намеревался приблизиться к стаду. Такова моя работа – следить, чтобы эта животина не сбежала в лес. А кто ты такой? Раньше мне не доводилось встречать тебя» – подозрительно оглядел меня тот, кто именовал себя пастухом.
Очень уверенно я ответил ему: «Воспитанник графини де Лябер».
Покосившись на меня, пастух недовольно проявил своё пренебрежение: «Знаешь, что, до этого ты был не единственным любимчиком госпожи. Да будет тебе известно – я также считался её пасынком…»
Дабы перевести возникшее напряжение в разговоре в более плавное, я решил пошутить: «Пасынок, говоришь? Ты что же, в корешках неплохо разбираешься?»
В этот момент лицо ровесника помрачнело, ещё минуту, и он бы запросто огрел меня своей палкой. Но что-то сдержало его гнев.
– Тебе повезло, что я не могу уйти со своего места. Но знай, госпожа продолжит поиски своего мальчика, и уж точно им не будешь ты. Вот увидишь, через некоторое время она сделает тебя такой же прислугой. И тогда, ты припомнишь мои слова…
Я уже не слушал бред этого сумасшедшего и просто пробежал мимо него.
Его слова звенели в ушах, и чтобы отвлечься, стал напевать про себя песни, которые пели бродяги в своих затхлых кабаках. Да, однажды в одном из таких мне с ужасом удалось побывать. Запах грязных зубов, гари, а также выпивки впивался в ноздри. Я часто чихал, чем вызывал громкий хохот подвыпивших мужиков, а также пинки со стороны отчима. Видимо, его идея сделать меня, таким же, как он, крепко провалилась и с тех самых пор, Том ненавидел меня всем своим существом.
Плохое настроение улетучилось, когда своими глазами я узрел кустики с сочными черными ягодами. Так что уже к полудню я набрал полную корзинку. Собрался было уходить, да вдруг что-то тяжёлое повалилось на меня и сбило с ног. Им оказалась девочка-подросток, моя ровесница. Она повалила меня и подставила к горлу острие своего кинжала.
Я не мог пошевелиться, а девчушка тем временем ощупывала мои карманы. Но не найдя в них ничего ценного, убрала оружие и присела рядом, нахмурившись. Переведя дыхание, я стал изучать нападавшую: на вид среднего роста, глаза карие, волосы темно-черные, нестриженные. Одета была в старое платьице, местами разодранное. Правила личной гигиены для неё, видимо, не существовали. И если б не курносый нос и веснушки, то принял бы девочку за лесное чудище. Девчонка сидела, насупившись. Пора бы нарушить тишину.
«Зачем ты напала на меня»? – задал я вполне логичный вопрос.
На меня посмотрело суровое в слезах лицо. Девчушка закрыла его руками и продолжала рыдать от бессилия. Я подал ей свой платок. Девочка неуверенно взяла платочек из моих рук и стала вытирать им слёзы. Он сильно загрязнился, но мне было все равно. Важнее всего то, зачем ей было нападать на меня, и кто она вообще такая. Успокоившись, повторил свой вопрос. Девочка искоса поглядела на меня и, протерев кулачками глазёнки, стала отвечать: «Ограбить тебя хотела, олух. Недаром ведь я дочь разбойника».
– Так чего же ты ждёшь?
Этот вопрос поставил её в тупик, и она пожала плечами. Затем, осмотрев меня ещё раз, заговорила: «Ты, я вижу, нездешний, раз не испугался. Остальные, заметив меня, в страхе бросаются врассыпную или пытаются вырваться из моих цепких рук. Но ты не такой».
– Ты права. Я не отсюда. Раньше сам жил в нищете.
– Ну, по твоему внешнему виду, так не сказать.
– Да, ведь теперь я – воспитанник графини (спокойно).
– Ого! Она приютила тебя?
– А что здесь необычного?!
– По слухам, у неё скверный характер…
– Мне она показалась милой женщиной.
– Везёт же тебе. А я вот в лесу на дереве проживаю, нагоняю ужас на знатных людей.
– Где же твои родители?
– Отец далеко отсюда. А мать я не знала.
– Я тоже сирота.
– Сочувствую.… Ой, что я говорю.
– Что такое?
– Отец учит меня не проявлять милосердия ни к одному живому существу. Иначе я не оправдаю его доверие.
– Какой же он у тебя жестокий. Впрочем, мне это ощущение весьма и весьма знакомо.
– Приходилось испытывать унижения?
– А тебе то что с того?
Возникло неловкое молчание, которое тут же прервала маленькая разбойница
– Поговаривают, что мой отец гораздо опаснее, потому что владеет магией.
– Все это бабушкины сказки.
– Возможно. Но лучше: никогда не встречайся с ним. Он не пощадит никого.
– Мне очень жаль, что тебе приходится так жить. Как бы помочь такой прекрасной деве.
– Оставь эту вежливость для своей наставницы. А меня, не стоит жалеть. И вообще, я не такая, как ты обо мне думаешь.
– К чему такая жизнь? Я же вижу, что тебе самой это не нравится.
– С чего ты так уверен во мне?
– Чувствую я это. Иначе б, ты прикончила меня.
На мгновение собеседница замерла, затем поднялась на ноги и убежала.
Я нёс корзинку с ягодами до самой ограды. Подошедшая служанка Нэнси поворчала на меня и сама, несмотря на возражения, донесла наполненное лукошко до кухни. Графиня тем временем разбирала конверты. Ей прислали множество писем. В основном, это были приглашения на званый ужин. Такого рода конверты она тут же отбрасывала, потому как предпочитала идиллию взамен праздным торжествам. Одно из писем было от её матери, пожилой дамы из города.
Было видно, что графиня очень скучала, и поэтому написала ответное письмо. Затем позвала прислужника Гаса и попросила его отвезти послание по указанному адресу.
Разобравшись с бумагами, графиня откинулась на спинку кресла и расслабилась. Услышав мои шаги, еле проговорила: «Слышала, что ты много ягод принёс. Дело хорошее, но не стоило тебе самому таскать эту корзинку. Надо было позвать кого-нибудь из слуг с собой в помощь».
Я мялся у порога, думая о том, стоит ли рассказать наставнице о произошедшей встрече. Переборов свой страх, решил пока утаить этот случай и зашёл в кабинет. Графиня подозвала к себе и стала расчёсывать золотистым гребнем мою макушку.
– Как тебе первый день новой жизни?
– Замечательно. Никогда я не был так счастлив.
– Пока можешь отдыхать. Но с завтрашнего дня мы начнём твоё обучение.
– А это очень тяжело?
– Не могу сказать тебе. Будешь стараться, будет легче.
Я побежал на чердак, где можно побыть наедине со своими мыслями. Лёг на гамак и стал покачивать его из стороны в сторону, словно колыбель с младенцем. Это немного успокаивало меня, как в детстве, когда матушка Марго укачивала на руках. В голову лезли какие-то далёкие мысли о прошлом: слышался ласковый голос настоящей матери, качающей меня.
Потом я снова оказывался среди трущоб в обществе неотёсанных бродяг. Вспоминались причинённые мне побои и порка. Мысленно вижу угрюмое лицо деда Парамона после неудачной сделки и тут же вздрагиваю при воспоминании о лошади с мёртвым всадником.
Отчётливо припоминаю поджоги, учинённые солдатами в форме с ромбами на груди. Под эти мысли я и не заметил, как задремал.
Снилось, как я спасал от дикого вепря свою таинственную незнакомку. Но она мне утверждала, что сама бы справилась и спасать её не нужно. Тут же она убегала, оставляя меня наедине со стаей волков. Могучий вожак опрокидывал своей могучей лапой моё тело и раздирал в клочья.
От такого кошмара, я резко проснулся. Испарина на лбу и сердцебиение дали мне понять, что испугался не на шутку. Чтобы успокоиться, принялся перекладывать старые вещи на чердаке, думая найти в них что-нибудь полезное. Обычно это помогало отвлечься в прошлой жизни, на той самой поляне с металлоломом.
И действительно, вскоре я обнаружил в разваленном ящике старинную книжицу в тонком переплёте. Она была слегка помятой, но буковки вполне различимы. Жаль, что я не умел читать.
IX
Я прилёг на свой гамак и погрузился в раздумья. Первый день моей новой жизни и впрямь прошёл благополучно. Мало того, теперь мне захотелось научиться читать. Но самое главное – неплохо было бы узнать о той девочке больше. Ведь что-то же её остановило в последний момент, когда она чуть ли не собиралась убить меня. А моя смелость даже удивила разбойницу. И что-то мне подсказывало, что стала она такой не по своей воле. В противном случае, я бы не лежал здесь. Скорее всего, её папаша не сумел выбить из неё все человеческие чувства. И кто знает, быть может, она ещё сможет вернуться к нормальной жизни. На минуту, я даже представил себе, как гуляю с ней по лугу. Воображаю, как она собирает полевые цветы и радуется заходящему солнцу. А позже, мы сидим рядышком и наблюдаем за закатом. Тут мой внутренний голос стал насмехаться: «Что это с тобой, братец!? Никак иначе, влюбился ты что ли?»
Не может быть! Неужели во мне, бывшем оборванце, ничего не знающем о мире за пределами трущоб, могут зародиться такое прекрасное чувство?! Нет, это навряд ли.
А с другой стороны, все бывает. Я мало чего знаю о своих эмоциях, не говоря уже о происхождении. Однако, бедность и нищету познал достаточно рано.
Да и положение тружеников села под гнетом зажиточных купцов понял с первого дня, как попал к тем людям. С того момента, произошёл резкий перелом в моих мыслях. Мне хотелось всячески улучшить жизнь крестьян. Но что я, юнец, могу сделать против наёмников?
Ежели только, поскорее повзрослеть и начать защищать простой люд.
Именно тогда желание помогать народу стало моей заветной мечтой, которая в будущем обязательно осуществится. А пока что, надо становиться более образованным и сильным, чтобы я мог противостоять зажиточным скрягам и быть защитником не только людей, но и того места, которое станет моим домом. Пожалуй, я сделал осознанный выбор, став воспитанником. Будь я обычным трудягой, то не смог бы и помышлять об этом. К такому выводу пришёл, когда графиня показала мне, как работают ремесленники. За свою работу они получают гроши, зато их хозяева продают произведённый ими товар втрое дороже. Вопиющее безобразие!
Внезапно на чердак вбежала старуха-служанка Нэнси и недовольно проблеяла: «Вот ты здесь нежишься, а госпожа ведь внизу за раненым ухаживает. Хоть бы помог».
При упоминании о раненом, все мои прошлые мысли вмиг улетучились, и я очертя голову, спустился вниз. На перине лежал бледный человек в синем матерчатом пиджаке. Весь в ссадинах и порезах: он еле мог дышать. Я принёс воды.
Сама графиня мазала настойкой больные места гостя, отчего больной ёжился. Я чуть было не произнёс: «Подумаешь, со мной гораздо хуже бывало». Но тут, же отказался от своих слов, вспомнив, как мачеха ухаживала за мной точно так же. Незнакомец уснул, поэтому я уже ничем не мог ему помочь. Графиня попросила его не беспокоить и отвела меня в свой кабинет, после чего вошла туда сама.
– Что случилось с этим человеком? И кто он?
– Как много вопросов ты задаёшь! Это господин Бланш – ростовщик. Ну, тот, кто деньги даёт, а люди их ему потом с надбавкой возвращают.
– Это же нечестно!
– Что ты понимаешь в этой жизни. Хотя… в этом ты, пожалуй, прав. Только не вздумай болтать об этом кому попало, слышишь!
– Я понял. Но кому пришла в голову мысль избить его?
– Он утверждал, что на него навалилось сверху чего-то тяжёлое и стало избивать, забрав кошелёк. Еле живой он явился к нам и попросил помощи.
– И кто это может быть?
– Наверняка, дочь разбойника Фарса Руша.
– Почему?
«А как ты считаешь, кто мог наслать разбойников, чтобы обчистить меня? Она!» – послышался слабый голос со стороны кровати.
– Кто этот Фарс Руш?
– Ты задаёшь неудобные вопросы, мой мальчик. Всему своё время. Скажу лишь, что он необычный и очень опасный злодей. Большего мне о нем неизвестно.
– Я могу идти?
– Боюсь тебя отпускать одного. Скоро стемнеет. Хотя, ты парень мужественный и сможешь сам за себя постоять. Иди, только будь осторожен.
Я отправился на то самое место, где был утром. На меня снова свалилась моя незнакомка, но в этот раз она не приставила к моему горлу нож, а просто повалила. Посмотрела на меня игриво и произнесла: «Как хорошо, что ты пришёл навестить меня. Пойдём, я покажу тебе, где живу».
Я отстранил её руку и равнодушно произнёс: «Прежде чем я уйду, скажи мне, зачем ты подослала грабителей к господину Бланшу?!»
Девочка испуганно промолвила: «Но я не делала этого. Если хочешь знать правду, то я в своей жизни ни разу никого не ограбила, и тем более, не посылала. Выслушай меня…»
– Ничего не желаю слушать. Прощай…
Поспешил убраться подальше от этого злополучного места. Один раз обернулся назад. Девочка глядела мне вслед и на её щёках блестели слезы. Но вместо того, чтобы вернуться, резко повернул в сторону графства. Настроение было испорчено, но чем ближе приближался к своему «дому», тем лучше у меня получалось не думать о произошедшем. Впрочем, лишь временно.
Господин Бланш крепко спал, изредка постанывая от боли. Мне вспомнился случай, произошедший с дедом Парамоном на базаре.
Детское сердце пропиталось злобой при виде человека, который наживался на бедах других. В какой-то момент мне даже захотелось покончить с мучениями этого богача, но нечто внутри меня бунтовало против убийства. Постепенно в моей голове пронеслись мысли о том, что вполне вероятно моя незнакомка и не причастна к этому. Её искренние карие мокрые глаза и дрожащий голос давали понять о том, что она невиновна.
Да и захотела бы она увидеть меня, зная, что совершила преступление вблизи владений моей наставницы. Не думаю…
Я дёрнулся с места в направление черничных кустов – нашего первого места встречи. Но, ни на деревьях, ни на земле её не было. Совсем… Сердце бешено заколотилось, что-то щёлкнуло от того, что я потерял некого значимого человека в моей жизни. Это же ощущение испытывал некоторое время после прощания с Марго. Я чувствовал, что сделал неправильный выбор, не выслушав девчонку до конца. Но что теперь об этом жалеть- она обиделась и уже навряд ли вернётся сюда. С неба начали падать капли дождя, и я спешно возвращался обратно.
X
Господин Бланш шёл на поправку. Несмотря на раздираемую ярость, в глубине души я не мог поверить, что моя новая знакомая способна на такое. А с другой стороны, вспоминая нашу первую встречу, сомневаться не приходится. Чтобы забыть обо всём, я уединялся на чердак, где старался рассматривать разные старые побрякушки, что были разбросаны по углам. Эх, пора бы тут немного прибраться. Позвать что ли эту старую служанку Нэнси.
Но вместо слов, сам решился на уборку, заодно может, отыщу что-нибудь важное об этом месте. При первом разборе вещей попадались стопки бумаг, буквы на которых уже вряд ли возможно различить. Также часто в руки шли старые светильники, отслужившие свой век. Шкафчики были завалены, куда большим хламом и вытащить всё не получалось. На мой шум отозвалась служанка Нэнси.
«Прекрати шуметь, негодник! Разбудишь Господина Бланша. Нам итак еле-еле удалось успокоить его. Побереги старика»
– Я бы рад, да только что мне делать со всем этим чердачным мусором? Не может же он вечно тут находиться.
– Потерпи немного. Дай больному человеку неделю у нас пролежать.
– Сколько? Хотите, чтобы я тут с тоски с ума сошёл.
Лицо старухи изрядно побагровело. Было видно, что она хочет выпустить всю накопленную ярость, но сдержавшись, ядовито съязвила: «Будь на то моя воля, я бы выперла тебя из имения, неугомонный мальчишка! Радуйся, что ты у нашей госпожой “под крылышком”». Чтобы немного позлить Нэнси я ехидно добавил: «Я обязательно ей об этом сообщу».
Старуха буркнула про себя что-то, про нынешних молодых людей и неторопливо зашагала вниз, напоследок выставив перед лицом указательный палец, как бы предупреждая, что она не шутит.
Спустя час, послышались шаги уже более оживлённые.
Это поднималась графиня. Похоже, она слышала ругань с чердака и теперь собиралась меня отчитать за неподобающее поведение.
Да только её выражение лица не было тяжёлым. Значит, дело обстояло в другом.
«Понимаю, что сейчас не самое лучшее время для откровений, но…» – замялась женщина.
«Готов выслушать тебя. Мне на данный момент всё равно нечем заняться. И буду рад побеседовать» – отвечал я как можно уверенно.
– Ещё там в карете, я почувствовала, что у меня с тобой, мой мальчик, имеется некая связь. Мне стало вдруг так спокойно, как никогда ранее.
– Мм, честно говоря, у меня то же…
– Однажды, когда я со своим мужем проживали долгую и счастливую жизнь молодых людей, то узнала от своего личного лекаря, что у меня будет ребёнок. Это весть порадовала нас. И когда настало время, мой лекарь порекомендовал меня своему знакомому, который и принял мои роды. Конечно, ты вряд ли поймёшь, через что мне пришлось пройти. Я сильно боялась за этого ребёнка и в моих мыслях постоянно путались разные страхи. А чтобы меня успокоить, попросили выпить какой-то успокаивающий отвар. Так, я на определённое время не ощущала ничего. Всё было как в тумане. Наконец, когда вышла из этого состояния, бабка-повитуха сообщила страшную новость- мой сын погиб при родах. Моё сердце сильно застучало, и я загоревала. Какое-то время была готова смириться с потерей до недавнего дня, покуда не встретила тебя.
Я слушал эту историю со слезами на глазах. Пусть не говорят, что мужчины не плачут, это не тот случай.
Внутри меня также просветлело, и невольно я обнял за шею свою наставницу. Так мы сидели на корточках, обнявшись несколько минут, пока голос внизу и сильный шум об пол не пробудили нас.
Мы мигом спустились в фойе, где на полу лежал господин Бланш. Слуги помогли подняться ему. Сам же больной попросил, чтобы к нему подослали воспитанника и графиню. Сначала моя воспитанница выслушала волю господина.
«Мадам де Лябер, я благодарен Вам за оказанную помощь, но теперь меня уже ничто не спасёт. В благодарность, выписываю эту бумагу на определённую сумму. Когда прибудете в казначейство Тампура, покажете её нужному человеку…
(подошла моя очередь) а теперь, ты, мальчик, прости за то, что соврал.
Разбойники заставили, чтобы я оклеветал черноволосую девочку, иначе бы меня ждала кончина. Теперь же, мне всё равно, потому и с лёгкостью говорю это. Теперь Всевышний рассудит меня. Да, я грешен, но именно сейчас я прошу простить…»
И тут взгляд господина Бланша остекленел. Впервые на своих глазах я увидел смерть другого человека. Графиня находилась в плачевном состоянии, поскольку этот ростовщик был частым гостем этого имения. Его же смерть может повлечь за собой разные толки среди знатных господ. Тогда чтобы слухи не разлетелись так быстро, графиня приказала вывести тело из графства и доставить его в город.
Церемония доставки тела проходила в моём присутствии. В самом городе мы нашли гробовщика, который подобрал гроб. Правда, отдавать за него пришлось достаточно денег, но часть суммы ушла со счетов умершего ростовщика. Попрощаться же с этим человеком собрались лишь немногие его родственники.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.