Современные Романовы. Государь Император Николай III

Кирилл Владимирович. Император в изгнании

Родители Кирилла Владимировича, Великий Князь Владимир Александрович, брат Александра III, и его супруга Мария Павловна, считались второй после прямых потомков Александра III линией наследников и претендентов на Престол. Поэтому они желали своим наследникам исключительно равнородных многообещающих союзов.

Но вмешалась суровая правда жизни: дочь Елена вышла замуж по любви за родовитого, но, увы, бедного Николая Греческого, сын Борис, по доброй «романовской» традиции, избрал спутницей жизни разведенную дочь полковника Зинаиду Рашевскую и был потерян как наследник Престола навсегда (а ведь тщеславная маман мечтала женить его на дочери императора Николая II, Ольге!), Андрей прикипел к любвеобильной балерине Матильде Кшесинской, можно сказать, фамильной куртизанке Романовых, дружившей некогда и с наследником Никки, а потом и с Великим Князем Сергеем Михайловичем. Собственно, после революции и этот князь наконец-то сделал окончательный выбор в пользу любви, женившись на своей ветреной многостаночнице-балерине.

А вот Кирилл… Кирилл влюбился в ровню – свою высокородную кузину Викторию Мелиту, принцессу Великобританскую и Ирландскую, внучку Александра II и королевы Виктории, в милую цепкую даму по прозвищу Даки (что переводится как «уточка»), к тому же – супругу Эрнста Людвига Гессенского, родного брата Государыни!

Для того, чтобы выйти в «дамки» – и за любимого кузена, «Уточка» не пощадила репутацию брата императрицы Александры Федоровны. Некоторые даже утверждают, что именно отсюда побежала та трещинка, которая через 12 лет расколола всю Европу в Первой Мировой войне! Женитьба без согласия императора была уже нарушением закона, а уж такая была свадьба просто обречена на очень большой скандал.

Николай предупредил влюбленного родственника (похоже, император только и делал, что «разруливал» щекотливые ситуации, связанные со своей влюбчивой и неосторожной родней): «Если же, тем не менее, ты настоял бы на своем и вступил бы в незаконный брак, то предупреждаю, что я лишу тебя всего – даже великокняжеского звания».

Кирилл Владимирович вроде бы сдался и отправился на войну с Японией в Порт-Артур. Он был военным моряком. 31 марта 1904 года в день Святого Ипатия, за 14 лет до известной трагедии в Ипатьевском доме, российский флагман броненосец «Петропавловск» взорвался на японской мине. В катастрофе погибли командующий Тихоокеанским флотом вице-адмирал Макаров со своим штабом, великий художник Верещагин и почти все моряки, более 650 человек. Выплыли 80 человек, включая Кирилла Владимировича. Контузия при взрыве и пребывание в ледяной воде подорвали здоровье Великого князя. Последствия сказывались в течение всей жизни, и по одной из версий стали причиной его смерти в возрасте 62 лет. Раненный герой был комиссован и сразу же помчался на крыльях любви …к Даки. Из-за границы он через посредников умолял Императора разрешить ему хотя бы гражданский союз с любимой. На это Николай пригрозил ему исключением со службы, запретом на возвращение в Россию, утратой титула Великого Князя и, разумеется, лишением всех доходов.

Однако любовь оказалась сильнее страха: пара обвенчалась в церкви возле Мюнхена. Кириллу было велено покинуть Россию, оставить службу и ограничиться 100 тысячами содержания (вместо обычных 200). Титул Великого Князя Кириллу Владимировичу великодушно оставили.

Шел 1905 год. Равнородные влюбленные колесили по миру, развлекались рисованием, катанием на яхте и визитами, а потом Даки забеременела. Император квалифицировал это так: «Признать брак Великого Князя Кирилла Владимировича я не могу. Великий Князь и его потомство лишается прав на престолонаследие. В случае рождения детей дарую им титул Светлости и содержание 12 500 рублей в год до достижения совершеннолетия».

В 1907 году родилась Мария Кирилловна. И тут удача улыбнулась Кириллу – любимый дядя Императора тоже женился на разведенной принцессе, и справедливый Николай решил быть последовательным, признал брак Даки и Кирилла и Марию – Княжной императорской крови. А в 1909 году Кирилла полностью простили и вернули на Родину. И он стал одним из ближайших наследников Престола – после Императора, его сына и брата Михаила.

К счастью, его семья вовремя перебралась в Финляндию, где в 1918 году под Хельсинки родился их единственный сын Владимир. Потом Кирилл Владимирович перекочевал во Францию, где объявил себя местоблюстителем Престола, а потом и Императором Всероссийским Кириллом I, на что он имел право по старшинству после гибели Николая и Михаила.

Его притязания признали некоторые иерархи РПЦ за рубежом. Однако в 1936 году скончалась Даки, а через три года – и сам Император Кирилл. Они оба были похоронены в Кобурге, после чего «имперскую» эстафету принял их сын Владимир Кириллович.

Именно он, рожденный в 1917 году, связал себя узами брака с Леонидой Георгиевной Багратион-Мухранской, которая гордо именовала себя наследницей Грузинского царского дома, не имея при этом к нему прямого отношения, ибо к царской ветви великого грузинского рода Багратиони эта «царственная особа» не принадлежала.

Так что сам союз с Леонидой был откровенно неравнородным, поэтому РПЦ, конечно, такой союз не одобрила, и венчались молодые в далекой Швейцарии. В общем, наследники Леониды Багратион-Мухранской не могли претендовать на Российский Престол (что подтверждает закон 1797 года), к слову, прецеденты браков Романовых с этим родом были, но за сим следовал отказ от любых претензий на «царство» – так, в 1911 году княжна императорской крови Татьяна Константиновна Романова вступила в брак с Константином Александровичем Багратион-Мухранским, брак был оценен как морганатический, и перед заключением союза, согласно правилам, невеста отреклась от высоких притязаний.

В 1953 году у четы родилась единственная дочь Мария Владимировна, которую отец объявил, вопреки правилам наследования по мужской линии, блюстительницей и наследницей Престола. В 1976 году Мария связала свою жизнь с Францем Вильгельмом Прусским, в крещении Михаилом Павловичем, и родила в 1981 году единственного сына Георгия. И Михаил, и Георгий незаконно стали именовать себя Великими Князьями, против чего выступили архиепископ Антоний Женевский и Западноевропейский, а также Объединение членов Дома Романовых. Через некоторое время Мария Кирилловна развелась, так что, по ее мнению, наследником рода стал Георгий. Надо сказать, по последним сведениям эту даму, поддерживают всего два человека, которых признает и она сама, – ее сын и пожилая княгиня из Уругвая.

Владимир Кириллович, между тем, покуда был жив, пытался наладить контакт с властями демократической России, в 1991-ом он, за год до своего ухода из жизни, написал письмо со словами поддержки Борису Ельцину и даже приезжал в Россию. Архиепископ Антоний Лос-Анжелесский не одобрил эти контакты, заявив, что «враги веры, оказывая почетный прием Великому князю, делали это не из уважения к нему, но чтобы прикрыть перед обманутым народом свои бесчисленные преступления, которые они пытаются прикрыть трехцветным флагом». Оскорбленная «блюстительница Престола» Мария Владимировна в ответ прекратила контакты с РПЦ за рубежом.

Поговаривали, что Ельцин мог поселить Марию и ее сына в России, выделив им дворец. Георгию срочно дали фамилию Романов, дали российское гражданство, начали обучать русскому и предложили вступить в ряды суворовцев. Семью сплавляли по Волге, даже возили на космодром Плесецк.

Но против неумеренных политических аппетитов Марии Владимировны и ее сына, собравшихся, было, заручиться поддержкой, мягко говоря, далеко не самого образованного политика, Бориса Ельцина, и с помпой переехать в Россию вовремя выступил авторитетнейший и кристально честный академик Д.С.Лихачев, который, всецело поддерживая восстановление исторической справедливости, доказал в письме Борису Ельцину необоснованность притязаний Марии Кирилловны «на царство», ибо не может претендовать на Престол плод морганатического брака.

Так и накрылись наполеоновские планы «покорителей невежд» и бравых авантюристов медным тазом. Между тем, по слухам, ельцинское окружение даже разработало некий секретный план «Возвращение», согласно которому морганатические отпрыски поселились бы на бывшей даче Микояна, получили бы в полное свое распоряжение прислугу и средства… Спрашивается, чем это могло быть выгодно господам-демократам? Ответ прост. Если в истории рода Романовых стоит повторять про себя «шерше ля фам», то в случае с потомками шариковых главным мотиватором, конечно, были деньги, точнее, очень и очень большие деньги, которые европейские банкиры могли выделить «венценосным» Лисе Алисе и Коту Базилио под липовые гарантии Дома Романовых, состоявшего из двух самоназначенных «царских особ», а по существу, просто двух человек, мамы и сына.

А кто такие Лейнингены?

Начала копать, а кто такие, собственно, Лейнингены? Оказалось, что это графский и с 1779 года княжеский род Священной Римской империи, хозяева десятка райцентров в Эльзасе и Пфальце, в том числе, городка Лайнингена. С 1803 года их родовое гнездо – княжество Лейнинген, бывшее аббатство Аморбах в Баварии площадью 1600 кв. км. Это 3 Андорры или 10 Лихтенштейнов.

Древний род Лейнингенов насчитывает около тысячи лет. Семейные легенды гласят, что Лейнингены происходят от младшей ветви Салической (Франконской) династии (1024—1125 годы) императоров Священной Римской империи, обозначаемой как Emichonen. При этом исследователи считают их родоначальником графа Лейнингена Эмиха II, усопшего в 1138 году. В 1212 году, после смерти его внука Фридриха I, находившегося в браке с Гертрудой фон Габсбург, в котором не было рождено потомство, линия пресеклась, а графство Лейнинген досталось его племяннику Фридриху II, сыну сестры Фридриха I Лиутгарды и графа Симона II Саарбрюккенского.

Поэтому современные Лейнингены происходят по мужской линии от графа Зигберта I Саарбрюккена, из его наследников наиболее известны сын Адальберт I, архиепископ Майнца и Эрцканцлер Священной Римской империи, а также внучка Агнесса, жена герцога Швабии Фридриха II Одноглазого, мачеха императора Фридриха I Барбароссы и мать пфальцграфа Конрада Швабского.

До 1803 года, когда распалась Священная Римская империя, Лейнингены несли почетную миссию – трудились в Коллегии имперских графов Веттерау в Рейхстаге. Помимо прочего, Лейнингены были уважаемы не только традиционной императорской властью, но и политическими авантюристами типа Наполеона, который в 1803 году выделил первому князю Лейнингенскому Аббатство Аморбах – в качестве компенсации за изъятие захваченных родовых земель в Пфальце.

Любопытный факт: Мария Луиза Альбертина Лейнинген-Дагсбург-Фалькенбургская была бабушкой и наперсницей Прусской королевы Луизы, бабушки императора Александра II, чьи потомки также породнились с Лейнингенами.

Вообще род Лейнингенов много раз переплетался с родом Романовых. Один из князей Лейнингенских был женат на принцессе Марии Амелии Баварской, кузине императрицы Елизаветы Алексеевны, жены Александра I-го, другой заключил союз с принцессой Феодорой Гогенлоэ-Лангенбургской, правнучкой брата императрицы Марии Федоровны, матери российских императоров Александра I и Николая I, а вот князь Карл III связал свою судьбу с Великой Княжной Марией Кирилловной.

Сын же его, Эмих II Кирилл, внук Кирилла Владимировича, женился на принцессе Эйлике Ольденбургской, происходящей от Великой Княжны Елены Павловны (дочери императора Павла I) и от прусского короля Фридриха Вильгельма III, деда всё того же Александра II…

Вот такая вот «загогулина».

Так что вполне закономерный финал – в том, что Принц Карл-Эмих-Николаус Лейнингенский после крещения и обретения новой идентичности стал Князем Императорской крови Николаем Кирилловичем (Лейнинген-Романовым), а затем и Государем Императором Николаем III, главой Суверенного Государства Императорский Престол.

Спящие императоры. Или – Россия встанет ото сна?

Вселенские императоры…

Почему-то представители многих народов, размечтавшись, грезили о том, что полумифические персонажи, герои или короли, не ушли из этого бренного мира насовсем, а дремлют в тиши и покое, в окружении верных воинов, в недрах гор или на далеких островах. И вот когда Отечество будет в опасности, то воспрянут они ото сна и защитят свою малохольную страну, где все уже «богатыри, не мы». Так что являлись они своего рода «заначкой» национального бессознательного, опасающегося смерти, исчезновения, неведомых непобедимых врагов и прочей ереси.

По большому счету, почти каждый народ имеет своего Великого Спящего. Даже атеистическому СССР не удалось избежать этой напасти – в самом сердце его столицы, можно сказать, спит основатель Кровавой Империи, Владимир Ильич Ленин, которого бы уже и предать земле (как просят одни), да земля может не принять (как отмечают другие). А может, причина того, что Ильич еще не упокоился, в том, что коммунисты все еще верят, что он когда-нибудь стряхнет с себя пыль веков и будет воскрешен, возможно, при помощи нанотехнологий? Но – не будем отвлекаться.

Среди великих сонливцев, чья дремота по продолжительности намного превосходит период лежания на печи Ильи Муромца, – Карл Великий, король Артур и Фридрих Барбаросса. Конечно, можно еще вспомнить мифических великанов, впавших в прострацию в пещерах Шамбалы и берегущих свой бесценный генофонд для возрождения человеческой расы… Можно вспомнить великого родоначальника скифов Скифа, впавшего в состояние «стенд бай» в Рипейских горах. Можно вспомнить и Ожье Датчанина, дремлющего в замке Кронборг.

Светловолосый воин и прорицатель, ключевой персонаж кельтских мифов, Финн Мак Кумал, спит среди своих воинов в пещере под Дублином, в знаменитой скале кузнеца на острове Скай. Стоит найти пещеру и трижды подуть в мифического Деревянного Свистуна, как люди Финна проснутся и будут готовы броситься в бой, чтобы защитить родную Ирландию.

Древнее шотландское поверье гласит: один храбрый кузнец сварганил ключ, при помощи которого ему удалось проникнуть в скалу. В скале в огромном помещении на полу лежали воины. Один из них был особенно огромен – это был Финн. Он лежал посредине пещеры, возле большого деревянного жезла. Жезл был настолько огромен, что кузнец едва поднял его. Мощный звук, вырвавшийся из жезла, был столь громок, что часть скалы обрушилась на голову неосторожного неофита, а люди, лежащие на полу, содрогнулись. Неутомимый экспериментатор решил подуть в Свистуна еще раз – и люди с пальцами, похожими на лозы лесного винограда, и руками, напоминающими ветви дуба, начали подниматься…

Тут только кузнец испугался.

– Худо, что ты нашел нас, еще хуже, что ты нас оставил! – многообещающе сказал великан Финн…

И только тут испуганный кузнец, не чуя ног, побежал прочь, запер дверь и выбросил ключ в озеро…

Впрочем, есть и менее поэтичный, но и менее перспективный и благообразный вариант развития событий – вояка Финн и его семья превратились в колонны в криптах Лундского собора.

Еще один видный политический деятель, Джеральд Фицджеральд, 8-ой граф Килдер, маг и патриот, по одной из версий, во время своих рискованных колдовских экспериментов, которые были призваны поразить воображение его любопытной жены, самоуверенно превратился щегла.

Доверчивую птицу якобы съел ястреб, а по другой теории, гораздо более полезной для блага народа, спит чародей в пещере вместе с соратниками возле городка Куррах в графстве Килдер. Раз в семилетие бдительный Джеральд пробуждается, седлает своего верного коня и объезжает окрестности. Ирландцы знают, что, когда будут сточены копыта его четверокопытного друга, рыцари проснутся, чтобы выгнать надоевших англичан. Тогда граф станет королем и будет мудро править сорок лет… Уэльский же вождь Овайн Хлаугох мирно почивает в пещере Кастелл Южного Уэльса в ожидании условного сигнала – звука рога и лязга оружия. После этого храбрецы проснутся и одолеют саксов.

Точно так же литовцы ждут пробуждения короля жемайтов, святого Казимераса, молдаване – князя Стефана III Великого, сербы – Кралевича Марко, чей острый меч, как известно, спрятан под большим камнем, но понемногу выдвигается из скалы: конь, стоя перед господином, медленно и тщательно, как учат нас современные диетологи, жует пшеницу из большой торбы, а когда меч выйдет наружу целиком и конь сжует всю пшеницу, то проснется мистический богатырь Марко-Королевич и защитит свой народ.

Спят также чешский князь Вацлав Святой, португальский король Себастьян I и правитель Моравии король Ячменьк, а под горой Раммел почивает Генрих I Птицелов, что обещал пробудиться, когда выпадут неизвестные камни из стены города Гослар, которые он же и заложил. В подземелье Нюрнбергского замка почивает император Карл Великий, его же коллега, император Фридрих II, спит в горах Зальцбурга. По легенде, в один прекрасный день, когда символическая засохшая груша принесет плоды, Спящий Король встанет из-под земли и соберет полки.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.