Когда я покидала аудиторию, с разрешения магистра Ксавьена и согласия Каенара, леди Сарская умудрилась частично вырваться из пасти Твари, и теперь била по ней заклинаниями, отчаянно вцепившись в ороговевшие отростки над глазами. Одержимость леди достижением результата пугала не только меня.
В аудитории по Чернокнижью ректор встретил меня сидя за своим преподавательским столом, и лишь махнул рукой, подзывая ближе, когда я вошла через верхние ряды.
Пришлось спускаться.
– Мадемуазель Асьен, рад видеть, – поприветствовал ректор, как и большинство в ВАДе напрочь игнорируя мой титул. – Хочу, чтобы вы кое с чем ознакомились.
И он, развернув, подтолкнул ко мне тетрадь учета.
Подойдя ближе, я склонилась над столом, и с удивлением узнала почерк сэра Роберта. Данную тетрадь учета я видела впервые, хотя вели ее, судя по пожелтевшим истрепанным страницам довольно давно.
– Вам лучше сесть, – устало сказал магистр Нуента, и магией придвинул стул.
Что ж, я села.
Желание сесть куда-либо появилось, едва я увидела шестую запись «Студентка Сарская – «Чарояд». И дата – девять дней назад.
Я подняла голову и потрясенно посмотрела на ректора. «Чарояд» являлся запрещенной книгой. Запрещенной и весьма опасной. Студенты боевого факультета изучали ее в рамках программы по «Чернокнижью», но сама книга была запрещена к прочтению и главный библиотекарь никогда не выдал бы ее.
– А теперь переверните две страницы и найдите запись под номером девяносто шесть.
Перевернув указанные страницы, я поняла, что все мы у ректора под колпаком, образно выражаясь. В тетради было указано даже какие книги я брала для кронпринца, какие для себя, а какие для сэра Матиуша, который последнее время проходил курс усиления боевых навыков. Тот факт, что все книги записывались на Каенара, оказывается, никого не обманул.
– Не туда смотрите, мадемуазель Асьен, ниже.
Что ж, я последовала указанию и замерла.
– Да-да, принц Эльтериан книга «Искусство управления», цель – ознакомительная. Мадемуазель Асьен, как вы думаете, может ли природный агрессор использовать навыки талантливейшего в нашей истории манипулятора?
Я бы хотела сказать, что «нет», но передо мной была тетрадь, которая недвусмысленно заявляла «Да», потому как в ней значились учебники предназначенные для всех прочих магов академии.
– Забавно, – ректор развернул и придвинул к себе тетрадь, – когда вы брали обучающие материалы, предназначенные для инспираторов, провокаторов, манипуляторов, искусителей и супрессоров, я полагал, что его императорское высочество лишь расширяет свой кругозор. Но, видите ли, мадемуазель Асьен, я практически убежден, что сэр Роберт никогда не выдал бы леди Сарской книгу под названием «Чарояд». Никогда. И ни при каких условиях. И остается лишь установить некую связь между интересом принца Эльтериана к труду «Искусство управления» и нестандартными действиями работников академии впоследствии. Что скажете?
Что я могла сказать? Любое неосторожное слово, могло повлечь за собой неприятности для моего нанимателя, поэтому приходилось быть крайне осторожной в своих словах.
– Разве его высочество принц Эльтериан является установленным природным агрессором? – как можно равнодушнее поинтересовалась я.
– Хм, – ректор Нуента смотрел на меня так, словно видел совершено насквозь. – Что ж, я это проверю.
– Дивно, – согласилась я. – Что касается труда «Искусство управления», не могли бы вы…
Ректор молча открыл ящик своего стола, и положил передо мной названную книгу. Следом «Чарояд», и содержащую в себе проклятия в сторону императорского рода «Молитву Анархиста», и «Темные знания» – книгу, которую мы не изучали вовсе, даже в теории, даже в рамках курса по Чернокнижью.
– Мадемуазель Асьен, – пристально глядя в прорези моей маски, проникновенно начал магистр Нуента, – вы весьма умная и сообразительная девушка, и я надеюсь, что вверяя эти книги вам, я не совершу чудовищной ошибки.
Пауза и вопросительно:
– Надеюсь, мне не нужно объяснять, кто здесь чудовище?
В абсолютном молчании, я придвинула к себе тетрадь учета. Эльтериан брал «Искусство управления» за полтора месяца до того, как был обвинен в убийстве месье Гродари. Что ж, кажется, я начинала догадываться о причинах, побудивших императора закрыть это дело.
– Благодарю вас за доверие, – произнесла, поднимаясь и извлекая лоскутный платок из внутреннего кармана.
Почти волшебный предмет приобретенный на Странствующем рынке как плед, и крайне удививший нас с Каенаром, когда подняв его с земли, мы увидели, до каких размеров может сжиматься это текстильное творение.
– Вещь из Нижнего мира? – удивленно вопросил ректор.
– Согласитесь, это тонкое покрывало, – я встряхнула платком, собственно превращая его в покрывало, – в любом случае будет смотреться гораздо менее подозрительно в моих руках, чем всей академии известная книга «Чарояд».
– Согласен, – усмехнулся магистр Нуента.
Собрав все книги, и с тщанием завязав узел переноски, я поклонилась, пожелала ректору дивного дня и покинула учебный корпус.
***
На сей раз ни через какую Осеннюю Аллею я сама не отправилась, а дотащив книги до выхода, осталась ожидать кронпринца, сидя на перилах основной лестницы. Это едва ли кого-либо могло удивить – более я не покидала зданий ВАДа без сопровождения его императорского высочества.
Каенар появился вскоре, окинул внимательным взглядом мою поклажу, без лишних слов подхватил увесистый сверток, затем взял меня за руку и мы отправились в Башню, минуя Осеннюю Аллею, и делая основательный крюк через Весеннюю рощу.
Здесь было чудесно – цветущие деревья, изумрудная зелень травы, восхитительно порхающие повсюду бабочки… и старательно не приближающиеся к нам девушки из потока инспираторов.
– Ты ведь помнишь про бабочек? – поинтересовался кронпринц.
– Конечно, ваше императорское высочество.
Бабочек феи ВАДа использовали как шпионок, подслушивая слова любого неосторожного студента. У этих дивных созданий имелся всего один недостаток – помимо Весенней Рощи и Летних Полей они более нигде не могли летать.
– У меня есть имя, – мрачно напомнил Каенар.
– Несомненно я помню и его, ваше императорское высочество.
Под маской я улыбалась, но это никому видно не было.
– Что ж, раз позволяешь себе вредничать, вспомни так же и о том, что сегодня мы приглашены на ужин.
– Ммм, а память у меня превосходная, так что я отлично помню, что на семейный ужин были приглашены лишь вы, ваше императорское высочество.
– Я собирался подарить тебе вечер, полный свободы и безделья, но учитывая твою склонность к официозу… Берна прислала несколько платьев на выбор.
Аааа!
Остановившись, я хотела было высказаться, но учитывая бабочек…
– Обсудим это за закрытыми дверями, ваше императорское высочество, – заключила в итоге.
И потянула его в сторону Осенней Рощи.
Три десятка бабочек ринулись было вслед за нами, но преодолеть природный барьер они не могли.
На Осенней Роще от моей улыбки не осталось и следа.
Давно отремонтировали фонари и брусчатку, золотые листья больше не висели в воздухе, а беззвучно падали наземь, но для меня мало что изменилось.
Эльтериан…
Эльтериан…
Эльтериан…
В прошлый раз свою нечеловечески жестокую натуру он продемонстрировал не сразу, он ее весьма долго и виртуозно скрывал, но в этот раз все стремительно изменилось. Я одним махом лишила его всего, что Эльтериан считал своим самым сокровенным, всего, что он хранил и лелеял более десяти лет, со всей той педантичной старательностью, что была ему свойственна, и ожидала, что это сломит проклятого еще при его рождении принца. Что ж, я оказалась права – Эльтериан был сломлен. Но кто мог знать, что сломленный Эльтериан окажется опаснее прежнего?
– Что в этом свертке? – спросил Каенар, едва бабочки остались позади, а в поле зрения уже не было никого.
Шагая по брусчатке и стараясь не вспоминать, как здесь погибал Армель, мрачно ответила:
– Эльтериан, чуть более месяца назад, взял в запрещенном секторе библиотеки ВАДа книгу «Искусство управления».
Каенар замедлил шаг, припоминая, о чем речь и спросил:
– Труд, написанный леди Оливией Гарсиэн триста семьдесят лет назад?
Я кивнула.
– Книга запрещена к прочтению лишь для манипуляторов, – вполне резонно напомнил кронпринц.
Искоса взглянув на него, я тоже кое-что напомнила:
– Но и вы у нас официально лишь агрессор.
И Каенар остановился.
– Когда он взял эту книгу? – прямой жесткий вопрос.
– На второй день после свадьбы принцессы Аделианы, – нехотя пришлось признаться мне.
Нехотя, потому как… в этом случае следовало бы признаться, по какой причине в этот день Эльтериан потерял все, что готовил столько лет.
– Что ты опять от меня скрываешь? – пристальный, изучающий взгляд ничего хорошего мне не сулил.
Но в то же время, менее всего мне хотелось бы, озвучить правду.
Однако, в текущей ситуации, у меня остался козырь, который Эльтериан предоставил, совершенно не догадываясь, что в отличие от всех живущих в этом мире, я знаю о нем гораздо больше. Но доказательств у меня не было, а позже Эльтериан уничтожил всех представителей императорского рода, и найти доказательства уже не представлялось возможным.
Но сейчас…
А почему бы и нет?
– Скрываю? – о, как же я любила свою маску, она действительно позволяла скрывать многое.– Нет, господин, я не скрываю, я пытаюсь не допустить подозрений, что крепнут в моем сознании.
– Подозрений? – маски на Каенаре не было, но ему она и не требовалась – Надежда империи превосходно умел скрывать собственные эмоции.
Вновь возобновив неспешное шествие по аллее, я задумчиво начала размышлять вслух:
– Простой люд в душе поддерживает орден Заклинателей, потому как считается, что аристократы присвоили магию себе, и именно в этом кроется причина, по котором у каждого рода имеются свои отличительные способности. Заклинатели же кажутся нам, – я намеренно использовала слово «нам» причислив себя к простому народу, – теми, кто позволяет изучать магию всем, без деления на сословия. Но попав в ВАД, и наблюдая за тем, как вы обучаетесь, я заметила, что магия содержится в крови и наследуется именно этим путем.
Мы продолжали идти и Каенар слушал меня не перебивая.
Я же… я собиралась сделать то, чего, вероятно, делать не следовало.
– Вы, – продолжила неспешно, – сын императора и леди из военного рода. Кровь императора, считается одной из сильнейших в империи, и, вероятно, именно она дала вам преимущества в овладении способностями вдохновителя, провокатора, манипулятора, искусителя и супрессора. Но дар агрессора определенно был передан вам от матери, императорский род им не обладает.
– Асьен, что ты пытаешься сказать? – довольно резко спросил кронпринц.
Мне оставалось лишь надеяться, что я сейчас не пересеку черту.
– Я лишь пытаюсь понять, – весьма осторожно, словно ступая по тончайшему льду, продолжила говорить, – в том, что вам удалось постичь иные способности магического воздействия, меня не удивляет, и я уже объяснила почему. Однако сейчас, подозревая, что принц Эльтериан использует способности манипулятора, я внезапно задалась вопросом – разве бывшая императрица Ссиль принадлежала к одному из военных родов? Откуда в Эльтериане, способности агрессора? Несомненно, он мог бы упорно развивать их и добиться определенных успехов, это объяснимо, но в этом случае весьма опасно было бы пытаться развивать в себе способности манипулятора, и…
Каенар остановился.
В единый миг над Осенней Аллеей сгустились тучи, а барьер, непроницаемый силовой барьер, оказался столь мощным, что я услышала вой ветра, запертого между двумя уровнями защиты.
И лишь после того, как нас отрезало от всего мира, Каенар медленно развернулся ко мне и произнес:
– Асьен, ты пытаешься сказать, что возможно, на моего отца оказывалось влияние? И учитывая, что император спустил подобное, уровень способностей оказавшего воздействие манипулятора вызывает существенные вопросы. И второе – если предположение верно, и Эльтериан действительно овладел способностями суммарного манипулятора, при том, что его мать из рода супрессоров, тогда он… мне не брат?
Да! Именно это я и пыталась сказать, потому что лично я совершенно точно знала, что Эльтериан никогда не был сыном императора. И судя по всему, подобные подозрения у императора были. Но одно дело подозрения императора, и совсем иное мои слова.
– Асьен, более никому, никогда и ни при каких условиях не говори подобного, – очень серьезно предупредил Каенар.
Молча склонила голову, подчиняясь приказу.
Убедившись, что он был услышан, кронпринц задумался, чуть сощурив черные глаза, и медленно проговорил:
– Агрессор из ветви связанных с инспираторами… хм…
– Почему с инспираторами? – живо заинтересовалась я.
– Потому что в империи Аркалад существуют лишь два мага, коим подвластна магия изменения – мой отец и Эльтериан. Несомненно, этот дар не относится к тем, что передается по крови, но лишь отец и Эльтериан способны обратить серебряную монету в золото.
И я знала об этом…
После уничтожения императорского рода, Эльтериан, сидя в кабинете императора, держал на раскрытой ладони монету, меняя раз за разом ее состав и цвет, и криво усмехаясь, все повторял: «Отныне на подобное способен лишь я, только я». Теперь я поняла, что он имел в виду.
– У нас нет доказательств того, что Эльтериан использовал способности манипулятора, – поразмыслив, произнес Каенар.
– Но есть подозрения, подкрепленные тем, что сэр Роберт выдал леди Сарской монографию «Чарояд», а он никогда не совершил бы подобного в трезвом уме и здравой памяти.
– Достаточно, – за эти дни кронпринц всегда был весьма мягок со мной, сейчас же в его голосе прозвучала сталь. – Одно неосторожное слово, Асьен, и тебя могут убить до того, как я успею вмешаться. Чистота крови императорского рода не подвергается сомнению. Никогда и ни при каких условиях. Ты меня поняла?
Пришлось молча кивнуть.
– Мне нужно поговорить с отцом, – продолжил Каенар, – до моего возвращения не покидай комнаты. Я предупрежу магистра Ксавьена. Но даже с ним, ни единым словом, Асьен.
Когда барьер был убран и мы продолжили идти к Башне, я поняла, почему ректор Нуента все это передал мне – осознавал опасность и не желал рисковать. В отличие от весьма наивной меня.
***
Магистр Ксавьен заявился вскоре после ухода Каенара, не здороваясь прошел в гостиную, сел, вытянув длинные ноги, достал пакет с солеными орешками, фасованными вперемешку с кусочками острейшего красного перца, и радостно захрустел закуской, даже из вежливости не предложив ее мне. И причина тому имелась – никто, абсолютно никто не был способен есть настолько перченую пищу. Никто кроме магистра Ксавьена, который после моей кулинарной мести в ту памятную ночь стал истовым поклонником специй.
– Знаешь, – дожевав очередную пригоршню убийственной смеси и закидывая себе в рот новую, – сегодня я надеялся, что Шимкорг все-таки догрызет леди Сарскую. Кто бы знал, что она и в этот раз сумеет выбраться.
Как по мне, так она все сильнее увязала.
– Точно не хочешь? – все же проявил останки вежливости магистр Ксавьен.
– Благодарю вас, не стоит, – из нас двоих неизменно вежливой приходилось быть всегда мне.
– Кстати, Асьен, – магистр оторвался от газеты, которую лениво почитывал, и взглянул на меня, – что у тебя с Эльтерианом?
– Простите? – я сделала вид, что не понимаю сути вопроса.
Но, увы, я понимала. В тот вечер прибыл местный целитель, проживающий как раз напротив магистра, и даже если бы на него наложили Печать Молчания, замректора все равно выведал бы у него все подробности.
– Это странно, – выбрав маленький красный перчик из пакета и закинув его в рот, продолжил магистр, – я видел твою реакцию на него во время Турнира Укрощения, я с удивлением услышал историю об окровавленной воде, которая стала таковой, потому что ты пыталась отмыть прикосновения Эльтериана. Патологическое такое желание содрать кожу до крови… Это действительно странно, Асьен.
– Это мое личное дело, магистр Ксавьен, – достаточно резко ответила я.
– Хм, – преподаватель Темной магии пристально посмотрел на меня. – Асьен, а тебе не интересно, почему я вдруг задал этот вопрос?
– И почему же? – ощущая внезапное напряжение, спросила я.
Усмехнувшись, магистр медленно произнес:
– Тук-тук-тук… принц идет…
И я содрогнулась всем телом, когда услышала раздавшееся в дверь «Тук-тук-тук».
А после раздался голос, от которого я содрогнулась повторно:
– Асьен, я знаю, что ты там. Открой дверь.
Я поняла, что у меня дрожат руки лишь тогда, когда на пол упали листы для официальных писем, что мы получили только сегодня, и я как раз проверяла каждый на наличие брака – иной раз подобные накладки случались. Но я даже не ринулась их собирать, руки попросту не слушались.
И тут магистр Ксавьен приманил один из листов к себе, взял перо и написал:
«Он не знает, что я здесь».
И словно в подтверждение, Эльтериан произнес:
– Асьен, во всей Башне кроме нас с тобой никого нет. Как думаешь, сколько секунд у меня уйдет на взлом этой двери?
Магистр, с азартом наблюдающий происходящее, показал мне два пальца, что видимо, означало две секунды, и я так и предположила:
– Всего две секунды?
– Ты, как и всегда, восхитительно умна, – похвалил чудовищный принц.
Точнее принц-чудовище!
И вдруг, магистр Ксавьен, вновь взял перо и быстро написал:
«Асьен, самых чудовищных Тварей Нижнего Мира приручают лаской».
А после выразительно посмотрел на меня. Весьма выразительно.
Я же сидела, тяжело дыша и напряженно глядя на магистра. Как ни странно, но я никогда не относилась к Эльтериану с лаской. Смирение, покорность, слепое выполнение приказов и игра в любовь на публике. И что в итоге?
– Одно мгновение, – крикнула я, вполне обоснованно опасаясь, что Эльтериан может исполнить свою угрозу и действительно выломать дверь.
Магистр же, вновь указав на исписанный им лист, сжег его прямо на собственной ладони и вернулся к острейшей закуске.
Тем временем мне пришлось судорожно думать.
Я лишила Эльтериана опоры под ногами, многолетних планов, результатов интриг и практически всех союзников, но он устоял. Более того, нашел выход, воспользовался трудом величайшего манипулятора в истории, и ныне вновь завоевывает позиции в академии.
Ход с выявлением истины о его происхождении был логичен, но крайне опасен, я не могла так рисковать.
Но и вариант, предложенный откровенно наслаждающимся происходящим магистром Ксавьеном безобидным и безопасным не был.
И все же, лучше сделать хоть что-то, чем не делать ничего.
Я встала.
Быстро развязала ленты маски и обронила ее на диван. Следом полетела шпилька, и теперь мои волосы были не туго стянуты на затылке, а лишь присобраны у висков. Две расстегнутые пуговки на глухом, под самый подбородок воротнике. И решимость в глазах, коей я совершенно не испытывала.
Магистр же, на время моего преображения даже переставший жевать смесь орехов с перцем, одобрительно кивнул, и приготовился лицезреть представление. О, желала бы я быть на его месте сейчас. На его, а не на своем.
Держа спину идеально прямой подойти к двери.
Повернуть ключ в замке, испытывая неимоверное желание не отпирать дверь, а задвинуть засов.
Лучезарно улыбнуться, так, что заболели скулы, и после потянуть дверь на себя, открывая створку.
Эльтериан замер.
Он стоял, опираясь на локоть закинутой за голову руки, несколько нагловато-хулигантским жестом, и явно собирался высказать что-либо весьма неприятное, но я открыла дверь и одарила самой сияющей улыбкой того, кого ненавидела более всех в этом мире.
– Асьен, – несколько нервно произнес его высочество, мгновенно опуская руку и в целом возвращая себе куда более приличный вид. – Неужели ты рада меня видеть?
Нет! Совершенно нет!
Но ты научил меня улыбаться, даже когда от боли тяжело дышать.
– Ваше высочество, – протянула я, именно с той восторженно-восхищенной интонацией, которую он требовал от меня всегда, когда мы были на публике, – вынуждена признать, я восхищена теми результатами, коих вы добились, тренируя леди Сарскую.
Ложь. Чудовищная. Столь же чудовищная, как и этот чудовищно жестокий принц.
– Ммм, – протянул Эльтериан, пожирая взглядом каждую черточку моего лица, – вот в чем причина твоей любезности. Желаешь узнать, как я сумел столь быстро выдрессировать ее? Все предельно просто, Асьен, и если желаешь, я научу тебя… лично.
– Весьма любезное предложение, – ответила я.
Мы стояли разделенные помещениями. Я в гостиной кронпринца, он в коридоре Башни. А еще между нами была жизнь. Ценнейшая человеческая жизнь благородного мужчины, который столь чудовищно погиб.
– Я рад, что тебе лучше, – внезапно вполне серьезно произнес Эльтериан. – То, как ты пыталась оживить Гродари, как просила его вернуться, как…В моей жизни было столько всего, впечатлений хватало всегда, но эта картина – картина прекрасной девушки, отчаянно пытающейся спасти любимого – она врезалась в память, Асьен.
Лишь многолетняя выдержка, позволила мне сохранить достоинство. Несомненно, улыбаться я перестала, но в остальном – никаких эмоций на лице. Абсолютно никаких.
– Просто хотел сказать, – продолжил Эльтериан, неотрывно глядя мне в глаза, – что я не убил бы его. Я… Я был зол, это так, но я бы не стал убивать его на твоих глазах. Хотел, чтобы ты это знала. Не знаю почему, просто… Рад, что тебе уже лучше. Дивного вечера, Асьен.
– Дивного дня, ваше высочество, – предельно вежливо попрощалась я.
Эльтериан посмотрел на меня со странным сожалением в глазах, словно не желал уходить, но и причин оставаться у него не было. Мой сдержанный реверанс, закрытая дверь, и желание сходить помыться, едва ключ был провернут в замке.
И тут магистр Ксавьен задумчиво предложил:
– Поиграем в одну игру, Асьен?
Повернув голову, вопросительно посмотрела на него.
– Игра называется «доверие», – без тени улыбки, произнес замректора ВАДа, – ты говоришь мне, чем собираешься уничтожить Эльтериана, я оказываю тебе помощь в данном вопросе. Сыграем?
Не остановившись на запирании двери ключом, я задвинула еще и засов, после прислонилась спиной к изукрашенной изразцами створке, и несколько долгих секунд молча смотрела на магистра.
Игра была весьма заманчива.
Магистр в качестве союзника – так же.
Но имелся и риск – чистота императорской крови никогда не подвергалась сомнению. Ни-ког-да. Зато любой усомнившийся подвергался казни.
– Просто доверься мне, – выбирая новый перченый орешек из пакета, искушающее предложил магистр Ксавьен.
Весьма искушающее.
Что ж, одной жизнью я рискнуть могла – своей. Исключительно своей, впутывать это дело Каенара было бы преступным с моей стороны.
Резко выдохнув, я постояла, подбирая формулировки, а затем прямо сказала как есть:
– Я подозреваю, что Эльтериан не является сыном императора.
И орешек, захваченный магистром из пакета, до рта донесен так и не был.
– Асьен, – вовсе отложив пакет, произнес магистр Ксавьен. – Асьен, ну ты и…
И магистр Темной магии поднялся.
Затем неторопливо прошелся по гостиной, постоял перед нетопленным камином, повернулся ко мне, держа руки за спиной, криво усмехнулся и произнес:
– Я в игре.
Весьма смешанные чувства были моей реакцией на происходящее.
– Каенару ни слова, – продолжил магистр. – И да, что касается Эльтериана – продолжай в том же духе. Мы договорились?
Мне оставалось лишь молча кивнуть., испытывая при этом странное чувство, будто я только что прыгнула в жерло вулкана, а участь рискнувших отважиться на подобное, известна всем. Но имея в союзниках магистра Ксавьена… Если все получится, риск значения не имеет.
– Мы договорились, – улыбнулась я.
***
В ту ночь Каенар вернулся поздно, посетив семейный ужин без моего сопровождения. Долго сидел, перечитывая эссе, что я написала за него, затем повторил изученные сегодня заклинания. После несколько часов сидел над книгой «Искусство управления».
К этому времени я уже практически спала, впервые за все прошедшие с момента гибели месье Армеля ночи, найдя в себе силы спать в собственной комнате. К сожалению, я не уведомила об этом его императорское высочество, и почти в полночь, дверь моей спальни открылась и я услышала тихое:
– Асьен…
– Дивной ночи, господин.
– Ты будешь спать здесь?
– Разве это не очевидно?
Когда за кронпринцем закрылась дверь, я крепче обняла подушку, и подумала о том безумии, в которое ввязалась. Но сожалела ли? Нет, ни секунды.
***
Спустя три дня, возвращаясь с тренировки, куда спешно относила пособие по приручению Асгаров, оставленное Каенаром в аудитории, я свернула в Весеннюю Рощу и едва не споткнулась от потрясения – там, в наиболее удаленном уголке насаждений, в коем даже бабочек не было видно, мило беседовали магистр Ксавьен и леди Сарская. Более чем мило. Леди Сибилла стояла со скромным, но весьма утонченным букетиком полевых цветов в руках, и смущаясь, по большей части определенно слушала. А вот магистр Ксавьен… Я была потрясена! Преподаватель, неизменно попирающий все тенденции мужской моды, предписывающей сдержанность, словно невзначай поправил прядь волос смущенной девушки, заправив ее за ухо, и сам при этом выглядел… Нет, черный матовый лак на ногтях присутствовал, как и подведенные черным цветом глаза, придающие пугающе-пристальное выражение взгляду, но при этом, выглядел магистр весьма утонченно, элегантно и в целом… привлекательно.