«Долго Даня так не протянет!» – понимание буквально жгло Риту.
Сама она вытащить их обоих не сможет. Не хватит сил! Ведь Даню надо именно вынуть из колодца и именно мгновенно, иначе он сорвется. И мальца не спасет, и сам сварится!
Рита мигом достала из рюкзака телефон.
Иришка, Танька, Лешка… – листала девочка записную книжку. Все не то, не то!
Руки дрожали; продвинутая цифровая технология, как назло, притормаживала. Никогда раньше такого не было… Ага, вот он! Дядя Толя, папин друг. Только бы не было занято…
Но нет, пронесло.
– Привет, ребенок! – послышался знакомый низкий голос. – То есть, привет, Ритусь. Что-то стряслось?
* * *
Драгоценная минута ушла на то, чтобы сориентироваться на местности: «Ну там это… Лесопарк, где сосен много. Прямо в нем…»
Но в Зеленограде был не один лесопарк, и в каждом были сосны.
Хорошо еще дядя Толя, по голосу поняв Ритино состояние, принялся спокойным басом перечислять все известные ему зоны отдыха.
– Нет, не то… – каждый раз отвечала девочка.
Дядя Толя называл следующую…
Рита мысленно костерила себя на чем свет стоит за тупость! Почему именно сейчас название вылетело у нее из головы?! В то же время девочка испытывала горячую благодарность за то, что дядя Толя не молчал. Не молчал тогда, когда она видела своего друга согнувшимся над горячим паром. И ничем, совсем ничем не могла ему помочь.
– Постой, ребенок! – осенило взрослого. – А стадиончик там есть? Обшарпанный такой, внутри парка?
– Да! Мы как раз около него!
– Так вы совсем недалеко! – обрадовался дядя Толя. – Жди.
Раздались короткие гудки. Рита, сунув телефон в рюкзак, встала на четвереньки. Спина друга была в метре он края колодца.
– Данька! – Девочка свесилась в колодец. – Ты как?
– Дер-жусь… – выплевывая из себя половинки и четвертинки слов, запинаясь и кашляя, ответил парень. – Слы-шал т-твой раз-го-вор. Дож-дусь.
Рита перевела дух и постаралась устроиться поудобнее. Вдруг Дане все-таки станет плохо, и его придется ловить?
Тут-то девочка и почуяла… запах. Точнее, запах на грани видимости следа и след – на грани запаха! Что-то новое, с чем она никогда до этого не встречалась. А уж она, казалось, знала все оттенки и даже звучания эмоций и следов. Человеческих, птичьих, звериных. Это было ее мировосприятие, она познавала мир не только через рот, руки, уши, глаза, но еще и биоэнергетически, а иногда и музыкально-энергетически. Рита не гордилась этой своей способностью, она тщательно ее скрывала. Никто, даже Даня, даже отец не подозревали о ее странном таланте. По крайней мере, девочка очень на это надеялась.
«Может, мне почудилось?» – Растянувшись на асфальте, Рита свесилась в колодец ниже, почти к спине друга. След действительно был. Вел к той самой скобе, за которую раньше держался мальчуган.
О чем это говорило? Кто-то хотел помочь? Или навредить? Просто любопытствовал?
Ответа не было. А вот еще один вопрос стоял остро. Сколько времени она изучала след? Рита мигом вспотела. Пока она тут занимается исследованиями, Даня держит мальца! Дышит затхлым обжигающим паром. И она ничем не может ему помочь, кроме как в очередной раз сказать:
– Держись, Дань!
– Ск-ко-ро т-та-ам?
Рита еле разобрала, что сказал друг. Стало понятно, что еще чуть-чуть…
– Привет, ребенок! Что у тебя стряслось?
Рита взвилась на ноги, чудом не свалившись в колодец. Дядя Толя! Все-таки пришел!
* * *
– М-да… Дела! – присвистнул, едва заглянув в колодец, дядя Толя. – Ну-ка, ребенок… То есть, Ритусь. Посторонись.
Но Рита уже и так отступила. Она прекрасно понимала, что папин друг вытащит обоих мальчишек одной левой, и подмога ему не потребуется.
А вот Дане… Дане, держащему мальчишку, придется очень нелегко. Выдержит ли друг вес мальчишки? Да еще одной рукой!
Но, как ни хотелось Рите броситься на помощь, она сдержалась. Как могла, перенаправляла Дане свои силы – чтобы тот не упустил мальчишку. А потом у нее все поплыло перед глазами, колени как-то странно обмякли, и…
– Ре-бе-бе-нок! – Кто-то тряс ее за плечи. – Ри-ту-ту-ту-сь!!!
Рита медленно открыла глаза.
Над головой синело небо. По нему вальяжно плыло пушистое облачко. Рита улыбнулась: такое оно было смешное, походило на черепаху Тортиллу.
– Очнулась? – Голова папиного друга заслонила облако.
– Ага, – безмятежно отозвалась Рита.
Ей сейчас было хорошо. Самое страшное осталось позади, дядя Толя был рядом (и она, кажется, лежала на его пиджаке).
– И? – нахмурился дядя Толя. – Что это за Тимур его недо-команда?
– Почему это «недо-команда»? – Рита оторвалась от созерцания облака. – Я вполне себе боевая единица!
– Ну-ну! – многозначительно повел косматыми бровями дядя Толя, он же в миру Анатолий Михайлович. – Ты себя видела, боевая ты моя?
Он собирался продолжить разнос и дальше, но тут раздались сдавленные хрипы. Даня силился что-то сказать. Дядя Толя, мигом сменив гнев на заботу, присел на корточки рядом с мальчиком.
– Больно? Держись. Из медицины у нас только фельдшеры с носилками, но они еще не подошли. Ну-ка… Что это? Ребенкин… Риткин рюкзак? Давай я тебе подушку устрою…
Рита слушала бас папиного друга и улыбалась: все будет хорошо. И у Дани – судя по ровному зеленому, с легким налетом красного цвета, биополю. И у спасенного мальчугана, ведь тот все-таки выжил. Правда, он был без сознания… Но это, кажется, к лучшему – пока его не перенесут в скорую с ее капельницами и обезболивающими. Или как там показывают в кино?
«Надеюсь, фильмы соответствуют действительности», – шмыгнула носом Рита.
– Переживаешь? – Дядя Толя подобрался настолько бесшумно, что девочка вздрогнула. – Не стоит. Я знаю хорошего врача.
И хотя Рита знала, что для спасения мальчишки будет сделано все, что в силах папиного друга, она все-таки спросила:
