А боль не отступала. Папа отсутствовал без малого месяц. И уже завтра уедет – скорее всего, ни свет ни заря – и, должно быть, снова надолго. И ни за что уже не расскажет, где был. Почему такой загорелый. Откуда у него свежий шрам – пусть совсем небольшой, из тех, про которые пренебрежительно бросают: «Царапина!» Все достанется не ей, а этой противной кукле! А ей снова придется довольствоваться фотографией. И она опять не успеет сказать отцу о том, что от альпинистского троса, по которому она удирала из дома, вот уже полгода как отрезано целых полтора метра – во время операции по спасению из проруби ушастого спаниеля…
«Кто знает, – мысль показалась неожиданно яркой и почему-то горькой на вкус. – Кто знает, откуда у меня эти способности? Может, потому что я просто хотела побольше знать о папе?»
Рита не знала ответа.
Совсем-совсем рядом терпеливо ждал Даня. Друг.
Рита шагнула ему навстречу. Вот уж кто ей всегда рад!
* * *
Даня, и правда, был рад. Но в его настроении ясно читалась грусть.
– Я до последнего надеялся, – тихо сказал он, – что ты позвонишь и скажешь: «Я в школу не иду». Привет, кстати.
– Привет… – невесело улыбнулась Рита.
Даня, как часто случалось, не только угадал ее заветные желания, но еще и озвучил их.
– Ладно, не кисни! – Парень, смущаясь, хлопнул Риту по плечу. Получилось неуклюже и оттого сильнее, чем он рассчитывал. – Это хорошо, что ты здесь. Нам надо обсудить вчерашние события. И вообще поговорить.
Так Рита узнала, что у Дани дома среди декоративных растений есть еще и лечебные. Как раз под Даниным матрацем растет некий подвид «дуба», обладающий самыми что ни на есть целебными свойствами.
– И перелом может залечить? – Девочка даже забыла про свои обиды. – Шутишь!
Но Даня шутить намерен не был.
– Может, но не все и не сразу. На сложный перелом неделя потребуется. А вот на этот несильный ожог, – он показал на уже здоровое лицо, – хватило полночи. Впрочем, я по часам не засекал, сама понимаешь.
Рита честно попыталась представить себе этот «дуб» под матрацем.
– А как же кислород? – не справилась она с задачей. – А листья? Не мнутся?
– Я его проветриваю, – усмехнулся Даня. Его взгляд вдруг сделался пронзительным: – На самом деле я хотел поговорить не об этом. Ты мне ничего рассказать не хочешь?
И вот тут Рита растерялась. Открыться, пусть и лучшему другу, как она вчера и собиралась – там, возле больницы… Но с чего начать?
«Я вижу и слышу зверей и людей?» – Их все видят и слышат. «С необычного ракурса, музыкально-энергетически-эмоционально?» – Пожалуй, так.
И не только видит и слышит. Рита подозревала, что способна на большее, просто пока не пришло время узнать, на что именно.
– Только в том случае, если ты мне расскажешь про себя, – все-таки дрогнула девочка в самый последний момент.
– То, что главнее дуба под матрацем? – Даня тоже выглядел неуверенным.
Видимо, ему тоже было что скрывать.
– То, что главнее дуба.
– Хорошо, – не очень оптимистично отозвался Даня. – Только, чур, не пугаться!
Ритин лучший друг оказался некромантом.
* * *
– То есть, некромантом? – Рита остановилась прямо посреди пешеходного перехода. – Армии зомби, разговоры с умершими духами, родовые скелеты в шкафу…
Девочка прекрасно понимала, что говорит глупости, почерпнутые из книг и обрывков сомнительных телепередач. Последние частенько смотрела Нелли и почему-то смеялась… Но Рита ничего с собой поделать не могла. Думать всерьез над признанием друга было гораздо страшнее.
– Типун тебе на язык, Ритка, – невольно рассмеялся Даня. – Оставь сенсации фантастам и журналюгам! Лечить могу, с того света вытаскивать – если умерший недалеко ушел.
– Так это ты тогда… В тот день…
Перед мысленным взором девочки встала картинка-воспоминание.
Парковый дуб – необъятный, замшелый.
Белый как молоко котенок. Как он забрался на такую высоту? Загнала собака?
Котенок пытается удержаться, впивается в кору розовыми коготками… Но порыв ветра срывает его, таскает по воздуху и изо всех сил швыряет на землю!
Даня бросается на колени, протягивает руку:
– Не уходи, малыш!..
Сама Рита замирает поодаль: что-то мешает ей приблизиться.
А белобрысый Колька, их общий друг, наоборот, стоит рядом с Даней – расставив руки и ноги, как бы заслоняя товарища от всего мира…
– Ну ты даешь! – Рита даже огляделась, настолько ярко встал перед ней тот ветреный день. Нет, почудилось. Воздух был прозрачным, звонким. Тихим. Котенок остался в прошлом. Равно как и Данин ответ на вопрос Риты: «Живучий просто попался!»
– Ты только зверей можешь ожи… – Слово давалось с трудом, но Рита все-таки его додавила. – Оживлять?
Впрочем, страха у нее не было. И желания убежать куда глаза глядят тоже – от некроманта и его способностей общаться с мертвыми.
– Иногда и людей вывожу обратно, – спокойно ответил Даня, – если ушли недалеко… Пойдем-ка отсюда, кстати. А то сейчас загорится зеленый для машин, и нас с тобой задавят. В этом случае я нам помочь не смогу.
Ребята молча прошли остаток перекрестка.
Ступили на тротуар.
Направились к школе.
Рита думала: она ведь совершенно не испугалась! Потому что верила Дане? Порой даже больше, чем самой себе? Сто процентов. Потому что знала за собой что-то похожее – то, что было просто необходимо скрывать от общества? Иначе мгновенно станешь изгоем? Скорее всего, да.
А может, в ней вспыхнула надежда обрести родственную душу?
Что же касалось ее способностей… Вытаскивать с того света Рита не могла. А вот найти по следу или как-то повлиять на биополе в целом – пожалуй. Об этом девочка и рассказала Дане.
