Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921
Уильям Эдвард Дэвид Аллен
Павел Муратов
Уильям Аллен – британский ученый, политик, дипломат и путешественник – в соавторстве с русским военным историком П. Муратовым создал внушительный обзор крупнейших военных конфликтов XIX–XX вв. на Кавказе, который всегда имел огромное стратегическое значение, являясь естественной границей между Азией и Европой. В книге подробно описываются сражения и битвы, проблемы снабжения войск в труднодоступных местностях, а также расклад политических интересов противоборствующих сторон. Этот труд содержит богатейшую информацию и может служить чрезвычайно авторитетным источником как для военных историков, так и просто любителей отечественной и мировой истории.
Аллен Уильям, Муратов Павел
Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921
© Перевод, ЗАО «Центрполиграф»,2016
© Художественное оформление, ЗАО «Центрполиграф», 2016
* * *
Посвящается памяти старых друзей, принадлежавших к трем поколениям:
Джону Баддели, Чарльзу Хэгбергу Райту, Артуру Хинксу, благородным викторианцам, обладавшим огромной эрудицией, которые посвятили всю свою жизнь науке.
Арнольду Уилсону и Стэнли Кэссону, людям елизаветинского типа, погибшим на поле боя в ту пору, когда им было уже за шестьдесят. Гарри де Вильтрею, Марку Пилкингстону и Питеру Фарнэму, спутникам в путешествиях по пустыням, знатокам местного фольклора – в то недолгое время, которое судьба отвела им для занятия наукой.
За Кавказским перешейком и его внутренним бассейном, Каспийским морем, Россия непосредственно соприкасается с мусульманской Азией. С Кавказского перешейка Россия может проникнуть в любое место, если в этом возникнет необходимость… Для России Кавказский перешеек является мостом, переброшенным с российского берега в самое сердце Азиатского континента, стеной, защищающей Центральную Азию от чуждого влияния, и передовым бастионом, прикрывающим оба моря – Черное и Каспийское. Овладение этой страной представляет собой первейшую государственную необходимость.
Р.А. Фадеев. Сочинения
Таким образом, прошлое окружает нас и всегда с нами; и есть только один способ отдаленного управления им в каком-нибудь одном секторе – это знать, что стало причиной всех его событий. Это поможет понять их природу, характер, а также наличие или отсутствие связи между этими событиями и реалиями современной жизни.
Профессор Л.В. Намиер
Книга первая
Завоевание Кавказа Россией
Глава 1
Историческая география Кавказа
На протяжении всей своей истории Кавказ был пограничной областью. Главный хребет Кавказских гор, протянувшийся от Таманского полуострова на Азовском море до Апшеронского полуострова на Каспийском, представляет собой естественную границу горной зоны Среднего Востока, которая включает в себя Армянское и Иранское нагорья. Сама же эта зона представляет собой западные отроги Гималайской горной системы.
На севере склоны Главного Кавказского хребта спускаются к северокавказским степям. Они представляют собой западную оконечность обширных степей, которые орошаются реками, текущими в Черное море. Кубань, как и Дон, относится к бассейну Черного моря. Невысокие холмы Ставропольской возвышенности, доходящие на севере до реки Маныч, образуют водораздел между западными и восточными степями. На востоке северокавказские степи сливаются с плоскими песчаными равнинами Прикаспийской низменности, по которой протекает река Волга. Эта низменность представляет собой древнее дно Каспийского моря и является частью Арало-Каспийской аридной зоны. Эта степь очень похожа на полупустыни, граничащие с «огромным сердцем» Внутренней Азии (это выражение впервые употребил Х.Дж. Макиндер в своей книге «Демократические идеалы и реальность» (1919 г.). Вполне понятно, что степи Северного Кавказа были заселены кочевниками-калмыками, говорящими на языке монголов.
Главная цепь Кавказских гор состоит из нескольких параллельных хребтов. Эти хребты соединяются седловинами, по которым можно из северной части Кавказа добраться до южной. Между хребтами протягиваются широкие долины, расположенные иногда на очень большой высоте. Типичными примерами таких долин являются долины верхней Сванетии, а также Туша и Хевсура – в Северо-Восточной Грузии. Обитатели местных аулов в течение всего исторического периода жили практически в полной изоляции.
Гранитная цепь Главного Кавказского хребта протягивается в виде одиночной стены, которая пересекает Кавказский перешеек от моря до моря. Она отделяет бассейны рек, стекающих с северного склона Кавказа, от рек южного склона. Таким образом, этот хребет представляет собой главный водораздел Кавказа и поэтому называется «Водораздельный». Протягивающиеся параллельно боковые хребты короче Главного, однако выше его. Именно на нем расположены знаменитые кавказские вершины: Эльбрус (5630 м), Коштанау (5198 м), Казбек (5043 м) и Адай-Хох (4410 м)[1 - Тау и хох являются индоевропейскими (осетинскими) топонимами. Вершины Главного хребта ниже вершин Бокового: Ушба (4697 м), Тетнулд (4958 м) и Шкара (5182 м).].
Склоны Западного Кавказа, находящиеся под влиянием влажного климата Черноморья, покрыты густыми лесами; граница ледяного покрова располагается здесь ниже, чем в восточной части гор, которые находятся под иссушающим влиянием Арало-Каспийской низменности.
На Кавказе существует три основных прохода с севера на юг. Первый – это Береговое шоссе, проложенное в первой половине XX в. Автомобильная трасса и железная дорога вдоль побережья Черного моря – от Новороссийска до Кутаиси в Грузии – была построена русскими.
Вторым проходом является Военно-Грузинская дорога, идущая из Владикавказа в Тбилиси (Тифлис). Она проходит по долине реки Терек через Дарьяльское ущелье, прославленное в истории и легендах Среднего Востока подобно знаменитым Киликийским Воротам в Таврию. Дорога доходит до Крестового перевала (сейчас его называют грузинским словом «Фуари», «Крест») и спускается оттуда в долину реки Арагви, к месту ее слияния с Курой, которое находится километрах в тридцати выше Тбилиси. Римляне и персы, а позже грузинские цари строили крепости и держали гарнизоны в Дарьяльском ущелье (Каспийские, или Иверские, Ворота), но этот путь был очень труден (его хорошо описал Лермонтов в «Герое нашего времени»), и варварские или средневековые армии предпочитали пересекать Кавказ по другим дорогам. Регулярное движение по Военно-Грузинской дороге было открыто лишь в конце XVIII в., когда генерал Тотлебен, захвативший в годы Семилетней войны Берлин, преодолел этот путь с двумя батальонами пехоты и четырьмя пушками; грузины, построившие в ущелье крепость, были его союзниками.
Третий путь проходит по песчаному берегу Каспийского моря у подножия Дагестанских гор. Они ближе всего подходят к морю в районе Дербента – здесь ширина прохода составляет всего лишь 9,5 км. Эта прибрежная полоса и была той самой столбовой дорогой истории, по которой огибали Кавказ различные армии. Сасанидские цари Персии обычно держали на так называемой Кавказской стене гарнизон, но ни персы, ни их последователи – арабы Восточного халифата так и не смогли сдержать вторжения кочевых народов с севера. По дороге, проходившей вдоль Каспийского моря, много раз вторгались в Закавказье и Персидский Азербайджан хазары. Дербент (по-персидски «Дар-банд», по-арабски «Баб-аль-абваб» («Ворота ворот»); его еще называли «Албанскими», но не «Каспийскими» воротами) являлся самой важной пограничной крепостью, защищавшей богатые каспийские провинции халифата. Он получал подкрепление из Барда’а (по-персидски «Партава»), города на востоке Закавказья, стоявшего в треугольнике, который образуют реки Кура и Тертер. Однако в X в. русские (варяги) внезапным ударом захватили Барда’а и разграбили его. Они спустились по Волге в Каспийское море, пересекли его и напали на город.
В XIII в. монголы, захватив Персидский Азербайджан, пошли на север, на русские княжества через Дербентские ворота, а во время войн между иранскими Иль-ханами и монголами Золотой Орды, осевшими в низовьях Волги, Каспийское побережье стало главной дорогой для воюющих армий. В XVIII в. Петр Великий предпринял первую Закавказскую экспедицию со своей модернизированной на западный манер армией, повторив путь своих варяжских предшественников.
Путь вдоль берега Каспийского моря всегда имел первостепенное значение, проистекавшее из стратегического единства Каспийской области и дельт рек Волги и Куры-Аракса, которые впадают в это внутреннее море.
На Кавказе существуют и другие перевалы; самыми известными из них являются Мамисонский (Военно-Имеретинская дорога), соединяющий верхнюю долину Ардона, притока реки Терек, с долиной Риони, а также Клухорский (2816 м), позволяющий попасть из долины реки Кубань в долину реки Кодор. Главный хребет пересекают еще около 70 других дорог и троп, часть из которых проходима только для вьючных животных, а другие – для людей, идущих цепочкой. Многие из них свободны от снега лишь два или три месяца в году.
В Закавказье, расположенном южнее Главного хребта, сохраняется то же диагональное деление на западную и восточную части. Малый Кавказ (Сурамские, или Мешкианские, горы) протягивается под прямым углом к главной цепи, образуя хребет с высотами от 1525 до 1830 м и соединяя Большой Кавказ с Армянским нагорьем. Западнее Сурамских гор расположен бассейн реки Риони, представляющий собой древнее дно Черного моря и принадлежащий по климатическим и природным условиям к Понтийскому региону. Восточнее Малого Кавказа реки Кура и Араке, стекающие с высокогорного Армянского плато, орошают засушливые степи Азербайджана. Эти степи, подобно Калмыкским, расположенным севернее Главного хребта, являются частью Арало-Каспийской низменности.
Хребты, образующие «периферийную гряду» Армянского плато, протягиваются параллельно Главному Кавказскому хребту в общем направлении с юго-востока на северо-запад. Эти хребты являются продолжением Эльбурской цепи, которая представляет собой соединительную складку между центральноазиатским комплексом горных цепей и кавказско-армянской системой. Продолжением Армянской «гряды» являются Понтийские Альпы, которые образуют южную пограничную стену Черноморского бассейна. С точки зрения стратегии горные цепи, расположенные между Персидским Эльбурсом и Понтийскими Альпами, представляют собой вторую горную стену, проходящую параллельно Главному Кавказскому хребту и прикрывающую подходы с Евразийской равнины к Иранскому нагорью и Месопотамской низменности. Эти цепи образуют обширное высокогорное плато со средними высотами 2135–2440 м: «озерную область» в районе истока Куры; Карское плато; Зангезур и Карабах – к северу от реки Араке и Карадаг – к югу от этой реки. Над плато возвышаются изолированные горные массивы Алагёз (4095 м) и Арарат (5165 м).
Периферийный хребет Армянского нагорья пересекают долины рек Кура и Араке, которые впадают в Каспийское море, и долина реки Чорох, впадающей в Черное. От хребта отходят несколько горных цепей, протягивающихся в целом с запада на северо-восток.
Таким образом, долины Куры, Аракса и Чороха образуют естественные проходы между этими цепями (а не поперек их): Ешил-Ирмак – Келкит-Ирмак – Чорох, Верхний Евфрат (Фират) – Араке – Кура, Восточный Евфрат (Мурат-Су).
Из одной диагональной цепи можно попасть в другую с помощью ограниченного числа седловин, которые обычно позволяют подняться к верховьям какого-нибудь притока одной из крупных рек. Наиболее известными являются речные долины, пересекающие Понтийские Альпы от Трабзона на Черном море до Эрзерума, который лежит позади хребта, разделяющего Евфрат и Араке. Зиганский и Вавукский перевалы (оба находятся на высоте более 1830 м) соединяют Трабзон с Байбуртом, который стоит в долине реки Чорох. По Коп-Дагской седловине проходит дорога через водораздел рек Чорох и Кара-Су, северного русла Евфрата. Другие седловины соединяют нижнее течение Чороха с верхней Курой, приток Чороха Ольты-Чай – с Кара-Чаем и Арпа-Чаем (притоками Аракса) и их же – с верхней Курой, а также долину Аракса – с долиной восточного Евфрата (Мурат-Су).
Война на границе Кавказа и горных цепей, прикрывающих подходы к Иранскому и Анатолийскому нагорьям, носила характер горной войны: это битвы за перевалы и ущелья, после которых следуют атаки на укрепленные пункты, контролирующие главные линии коммуникаций, проходящие по речным долинам. Трудности транспортировки и снабжения войск заставляют воюющие стороны использовать относительно небольшие армии, привычные к суровому климату Армянского нагорья. Опыт предыдущих войн показал, что даже после потери перевалов, контролирующих коммуникации, укрепленные пункты вполне могут выдержать длительную осаду, поскольку враг не имеет возможности подвозить тяжелую артиллерию и припасы, необходимые для продолжения этой осады (Карс, 1855 г.; Эрзерум, 1877–1878 гг.). Во время Русско-турецких войн крепости сдавались в основном из-за голода (Карс, 1855 г.) или брались в результате внезапного штурма (Карс, 1877 г.; Эрзерум, 1916 г.).
Главным уроком нескольких Русско-турецких войн, которые велись на одной и той же территории и в сходных климатических условиях, стало понимание того, что с каждой новой кампанией способность солдат терпеть и побеждать трудности, возникавшие из-за суровых природных условий, увеличивалась (сравните операции против Эрзерума зимой 1877/78 и 1915/16 гг.).
Кавказ, преграждавший путь евроазиатским кочевникам в древние цивилизованные страны Среднего Востока, можно сравнить с Альпами, которые вставали барьером на пути завоевателей, живших на Европейской равнине к северу от них и мечтавших покорить средиземноморские страны. Аналогичным образом, подобно тому как Савой и Ломбардская долина стали аренами сражений народов Средиземноморья, так и Армянское нагорье и долины рек Риони и Куры, расположенные в огромных ложбинах Закавказья, были природной ареной битв сменявших друг друга «мировых держав» Среднего Востока. Историческая граница между Римской империей, владевшей бассейном Черного моря и Анатолийским плато, и сменявшими друг друга иранскими империями (Парфянской и Сасанидской), проходит по Сурамскому хребту. Каждая сторона стремилась контролировать свой склон Сурамской «стены». В VI–VII вв. Лазика и Иверия (Западная и Восточная Грузия по обеим сторонам от Сурама) стали сценой «мировой войны» между двумя империями-соперницами – Византией и Сасанидской Персией. А в третьей декаде VII в. император Геракл в ходе войны в Закавказье совершил героический переход через перевалы Загроса и спустился к сасанидской столице в Месопотамии.
Естественной линией разграничений между странами, контролировавшими Понто-Анатолийский и Каспийско-Иранский регионы, были Сурамский хребет и главный хребет Загроса, который тянется на юго-восток. Между крепостью Ахалцихе («Новый замок» – по-грузински), стоящей в самом начале Куринских ущелий, и горой Арарат, центром Армянского «узла», граница проходила по рекам Ахалкалакис-Дзгали («Вода нового города» по-грузински), Арпа-Чай («Ячменная река» по-турецки) и среднему течению Аракса. Хребты Арсиани-Саганлуг и Агры-Даг защищали территорию Анатолии. Бастионами, охранявшими Восточное Закавказье, были Сомхетские горы (по-русски «Мокрые горы»), массив Алагёз и огромный комплекс Шах-Дата и Кара-Дата, расположенных восточнее и юго-восточнее озера Севан. По этим горам в 1636 г. на Кавказе была проведена граница между Турцией и Персией.
Во время турецко-персидских войн XVI–XVIII вв. крепость Карс всегда была передовой базой во главе великой Анатолийской магистрали Сивас – Эрзинкан – Эрзерум. Значение Карса заключалось в том, что он контролировал двойную турецкую крепость в Ахалцихе, позволяя туркам быстро наступать по ущельям Куры до Гори и вдоль притоков этой реки, которые впадают в нее в среднем течении. Эта линия наступления позволяла обойти Сурам и создать угрозу Тифлису. Этот город контролировал все среднее и нижнее течение Куры и служил ключом к Восточному Закавказью вплоть до самого Каспия. Карс открывал путь на Тифлис и потому считался «ключом к Закавказью».
На персидской стороне крепость Ереван, расположенная у подножия большого горного массива, раскинувшегося вокруг озера Севан (по-армянски «Севан», по-турецки «Гёк-Чай», «Голубая вода»), контролировала долину Аракса и угрожала с фланга любому наступлению из Карса в сторону Тифлиса вдоль притоков Куры. Войска, вышедшие из Еревана и преодолевшие перевалы Агры-Дага, могли, во-первых, перерезать коммуникации между Ваном и Эрзерумом, а во-вторых, угрожать области озера Ван и пути, идущему через Битлис в Диярбакыр и к верхнему течению реки Тигр. Так можно было обойти главный барьер Загроса и труднодоступный перевал Котур, прикрывавший Ван.
В целом по линии, проходившей по Сураму, Ахалкалакис-Дзгали, Арпа-Чаю, Араксу и Загросу, до самого конца XVIII в. шла граница между двумя державами Среднего Востока – Османской Турцией и Персией. Обе этих мусульманских страны проводили политику непрямого правления на кавказской границе. Местные правители Восточного Закавказья: цари Картли и Кахетии (Восточная Грузия) и различные армянские мелики и татарские ханы – зависели от Персии; западные же властители: черкесские вожди, грузинские князья Имеретин, Мингрелии и Гурии, мусульманские грузинские паши Ахалцихе и мусульманско-грузинские деребейлеры («господа долины») Аджарии и Лазистана хранили верность султану. Мусульманские князья Грузии были самыми упорными противниками русских в ходе войн начала XIX в.
Кура-Аракский эстуарий с его богатыми пастбищами, расположенными в Муганской степи, и соседние летние пастбища в высокогорьях Карабаха и Месхинского озерного района были прекрасной базой для конных армий азиатских кочевников. Именно отсюда монголы начали свое завоевание долины Волги и Восточно-Европейской равнины. Позже Россия использовала огромную дельту Волги в качестве базы для своего наступления на страны Среднего Востока и (частично) для завоевания коренных земель кочевников в Центральной Азии.
На русскую историю огромное влияние оказало наличие двух морских бассейнов, лежащих по обеим сторонам Кавказского перешейка: Черного и Каспийского морей. Греческая цивилизация, развивавшаяся в бассейне Понта, распространялась вверх по рекам, впадавшим в Черное море, окрашивая всю жизнь первого Русского государства на Днепре со столицей в городе Киеве в X–XII вв. Аналогичным образом восточное влияние (арабское, еврейское и турецкое) шло с Каспийского моря вверх по Волге. Древние волжские государства: Хазарское, Кипчакское и Татарское (Золотая Орда) – были по своему характеру преимущественно восточными. Московия, возникшая в XV и XVI вв. между верхним течением Дона и средним течением Волги, стала синтезом двух старых, уходящих в прошлое миров: православной Византии и татаро-монгольского государства, которые развивались и пришли в упадок под влиянием исламской Персии и Китая. Московия как страна и цивилизация, возникшая на реках Восточно-Европейской равнины, стала совершенно новым историческим явлением, которому самой судьбой суждено было усовершенствовать и преобразовать соседние, более древние, сообщества.
Перед тем как превратиться в европейскую державу, имевшую выход к Черному и Балтийскому морям, Московия подчинила себе людей, живших в бассейнах великих евразийских рек: северных вроде Печоры, которые впадают в Северный Ледовитый океан, и Волги, несущей свои воды во внутреннее Каспийское море, за которым располагаются внутренние районы Азии.
Главными людьми, продвигавшимися с верхнего Дона и Средней Волги к Каспийскому морю, на Кавказ и в степи Центральной Азии, были казаки. Они сохранили многие старинные обычаи и служили военным и колониальным целям России – весьма своеобразное и оригинальное проявление русского гения.
К концу XVI в. русские сумели утвердить свою власть на Волге и отразили попытку турок остановить их продвижение на юг (1569–1570). В течение следующего века донские казаки попытались выдавить турок с берегов Азовского моря, а на Каспийском побережье терские казаки поставили свои крепости на реках Терек и Сунжа. Здесь они вошли в контакт и конфликт с многочисленными и воинственными мусульманскими племенами Чечни и Дагестана.
В 1722 г. гражданская война в Персии подтолкнула императора Петра I к вторжению на побережье Каспия. Первая регулярная армия, обученная по европейскому образцу, которая действовала на Кавказе, была переправлена из устья Волги в устье Терека по морю. Петр без особых трудностей занял всю страну южнее Дербента до ханства Куба (севернее Баку). Русские войска высадились также на южном берегу Каспийского моря в персидских провинциях Гилан и Мазендеран. Однако неблагоприятные погодные условия на Каспии и вспыхнувшие эпидемии помешали дальнейшему продвижению войск Петра I. Смерть императора, за которой последовали изменения в политике России, а также создание мощной военной диктатуры Надир-шаха в Персии отложили русскую экспансию на берега Каспия еще на полвека. Кампания 1722 г., однако, показала возможность относительно быстрого обхода главной горной цепи Кавказа по берегу Каспийского моря.
В 30–40-х гг. XVIII в. иностранные советники императрицы Анны Иоанновны Миних и Ласси ввели в императорскую политику систему казацкого продвижения на новые земли и их колонизацию, превратив эти полу анархические отряды в инструмент хорошо продуманной дальновидной политики. Создавались казацкие «линии» – станицы (военные поселения, связанные между собой крепостями). Среди них были Оренбургская линия, расположенная в степях за Уралом, направленная на защиту границ от казахов, Украинская линия, находившаяся между Днепром и Донцом, призванная оборонять только что заселенные южные земли России от вторжений крымских татар, и Кавказская линия, построенная сначала вдоль Терека и соединившая эту реку с низовьями Дона. Одновременно на Кавказе русские усилили свое влияние на грузинских царей Картли и Имеретин и заключили выгодный союз с кабардинскими князьями – черкесской знатью, управлявшей смешанным черкесско-татарским населением и контролировавшей северные склоны Главного Кавказского хребта – от верховьев Кубани до Терека. Союз с Кабардой позволил России изолировать черкесские поселения на берегах Кубани и побережье Черного моря (находились под влиянием Турции) от дагестанских племен, остававшихся в определенной степени в сфере интересов Персии.
Чтобы лучше понять политическую стратегию, на фоне которой проводились военные операции на Кавказе, необходимо рассказать о той роли, которую сыграли в истории Среднего Востока жившие на Кавказе народы.
