Покрышкинский авиаполк. «Нелакированные» боевые хроники. 16-й гвардейский истребительский авиационный полк в боях с люфтваффе. 1943-1945

В своем последнем вылете он летел ведомым у командира 1-й аэ 16-го гиап гвардии капитана Покрышкина, но, как заметил в послевоенных мемуарах Александр Иванович, Голубев, «увлеченный атакой по бомбардировщикам, не заметил моего энергичного разворота на выручку пары из звена Паскеева, оторвался от меня или продолжал атаки на Ю-88. Тут, видимо, и прихватили его «Мессершмитты».

Чуть больше чем через год после этого воздушного боя, 12 июня 1944 года, командир 7-го иак генерал-майор авиации Утин, непосредственный командир уже дважды Героя Советского Союза гвардии подполковника Покрышкина, скажет применительно к гипотетически подобной ситуации, возникающей в воздушном бою: «Ведомый, безусловно, отвечает за безопасность ведущего, но и ведущий должен отвечать за безопасность ведомого. Если ведущий теряет своего ведомого, да еще нескольких, немедленно расследовать. Не умеет водить пару – ставить ведомым, если же бросает товарища в бою – судить как труса». Кремень – командир авиакорпуса, его б слова – в Боевой устав авиации; командир 16-го гиап Николай Исаев по сравнению с ним ангел. Он не заметил «потери бойца» в этом боевом вылете и причины, ее породившие, а мог бы среагировать как положено принципиальному командиру «сталинских соколов»! Наверное, из-за этого Александр Иванович очень сетует на него за все время руководства им авиаполком…

Да и сам Покрышкин в этот же день 1944 года на совещании, в присутствии комкора, учит подчиненный руководящий летный состав своих трех авиаполков: «За счет молодых у нас слабо сколочена пара, поэтому первое, на что нужно обратить особое внимание при тренировке, – отработка действий пары на резких маневрах и боевых скоростях. При полете с молодым ведущему помнить, что иногда надо подлаживаться под ведомого, пока он не натренируется, невыполнение этого приводит к отрыву ведомого и к его потере».

Выходит, в апреле 1943 года еще сам Покрышкин не знал, как летать в паре при «резких маневрах и боевых скоростях» и что надо «подлаживаться под ведомого», а если это не так – гибель и потеря ведомого. Оказывается, чтобы прийти к этому, надо год провоевать на фронте, остаться живым, вырасти в звании и должности и только потом на совещании руководящего состава раскрыть эту истину своим подчиненным.

За время боевой работы с 9 по 18 апреля в воздушных боях на Кубани гвардии капитаном Покрышкиным было лично сбито пять самолетов противника. За отличные боевые результаты 22 апреля 1943 года приказом командующего 4-й воздушной армией № 023/н он был награжден второй правительственной наградой – орденом Красного Знамени. Этим же приказом, также второй наградой – орденом Красного Знамени был награжден командир 3-й аэ гвардии старший лейтенант Фаддеев и старший пилот гвардии младший лейтенант Бережной.

20 апреля, через два безрезультативных дня в боевой работе авиаполка (18 и 19 апреля), начались удачные воздушные бои. В этот день заявили о сбитых самолетах противника два комэска 16-го гиап – гвардии капитан Покрышкин и гвардии старший лейтенант Фаддеев (бортовой номер «Аэрокобры» – 37), заместитель командира эскадрильи Искрин, пилоты Мочалов, Труд (бортовой номер «Аэрокобры» – 38) и Сапунов.

По мемуарам Покрышкина[1], начало этого дня выглядело так:

«20 апреля противник предпринял отчаянные попытки уничтожить наш десант. В воздухе обстановка еще больше накалилась.

В первый вылет на сопровождение группы Пе-2 взлетели тройкой (на самом деле – 12 самолетов. – Авт.), у ведущего второй пары (фамилия этого летчика – Григорий Речкалов. – Авт.) отказала матчасть. В этом полете нам удалось отразить все атаки «Мессершмиттов», но ведение боя осложнял идущий ниже своей группы одиночный Пе-2, поврежденный зениткой. На обратном маршруте, уже подходя к Новороссийску, увидел, как в хвост ему заходят два «Фокке-Вульфа-190». Я и мой ведомый, Иван Савин, пикированием свалились на них и сразу же сбили обоих…»

Однако, согласно «Журналу боевых действий 16-го гиап», летный день 20 апреля начала сводная группа «Аэрокобр» под управлением Покрышкина и Фаддеева. В 10.37 с аэродрома Поповическая в воздух поднялись следующие шесть пар пилотов: Покрышкин – Савин, Речкалов – Табаченко, Искрин – Сутырин, Фаддеев – Труд, Мочалов – Сапунов, Ершов – Чесноков.

Однако только 9 советских самолетов, из 12 взлетавших, вышли в район патрулирования. «Аэрокобра» Речкалова возвратилась на свой аэродром уже через 8 минут после взлета из-за отказа авиатехники, пилоты Ершов и Чесноков приземлились через 13 и 18 минут соответственно, из-за проблем с мотором на самолете Ершова (бортовой номер 33).

Александр Покрышкин отличился в 11.15. При сопровождении советских бомбардировщиков в район Новороссийска, а затем прикрывая их после выполнения боевого задания, в районе Новороссийска наши пилоты встретили 4 немецких истребителя Ме-109, которые попытались атаковать наши бомбардировщики. Гвардии капитан Покрышкин не только не допустил их до строя бомбардировщиков, но и уничтожил один вражеский самолет. Сбитый им немецкий истребитель Ме-109 упал в море в районе юго-западнее Цемесской бухты. Подтвердили воздушную победу его пилоты-однополчане Искрин и Сапунов. Позже пришло подтверждение и от командира 244-го бомбардировочного авиаполка (бап). Только 5 октября 1943 года за этот сбитый немецкий самолет командир 16-го гиап приказал выплатить уже гвардии майору Покрышкину денежное вознаграждение в размере 1000 рублей.

Основная группа самолетов приземлилась в 11.45. Самолеты Фаддеева и Труда в 12.02 приземлились на аэродроме Красноармейская для дозаправки ГСМ и перезарядки БК.

Самолет пилота Савина, ведомого комэска 1-й аэ, не возвратился на базу. За вторую декаду апреля это был второй ведомый, погибший в паре с гвардии капитаном Покрышкиным. Александр Иванович пока еще сам оттачивал летное мастерство, ему, наверное, было не до полетов в паре…

А. Тимофеев в своей книге «Покрышкин», глава 10 «Кубанская битва», так описал последний боевой вылет Ивана Савина: «День рождения фюрера (20 апреля. – Авт.) Покрышкин отметил сбитым «фокке-вульфом». В этот же день погиб талантливый молодой летчик Иван Савин, только что награжденный орденом Красного Знамени за несколько сбитых вражеских самолетов. Александр Иванович приказал ему проводить до аэродрома подбитый Пе-2 и строго запретил возвращаться в Поповическую одному. Одиночные и поврежденные самолеты – любимые цели «экспертов» люфтваффе. Савин, радостный после очередной победы над ФВ-190, ослушался и погиб».

Откуда взял уважаемый автор данные о типе сбитых Покрышкиным и Савиным немецких самолетов? «Фокке-Вульфов» практически не было в небе Кубани, да и летчик Савин не сбил в этот день ни одного самолета. Орденом Красного Знамени также он не мог быть награжден 19 или 20 апреля, до объявления этого в приказе командующего воздушной армией, так как он состоялся 2 мая!

Как позже запишет писарь штаба части, 20 апреля пилот гвардии младший лейтенант Савин Иван Федорович (1922 г. р., уроженец с. Ново-Александровское Буденновского района Орджоникидзевского края) «погиб в воздушном бою в районе Теплый Мыс».

Сержант Савин прибыл в 16-й гиап в 1942 году из Сталинградской школы пилотов и серьезной летной практики не имел. Переучившись на «Аэрокобру», боевые вылеты он начал только на Северо-Кавказском фронте в 1943 году. За период с 9 по 19 апреля он выполнил 15 боевых вылетов и, участвуя в 7 воздушных боях, сбил 3 вражеских самолета: 12 апреля – один Ме-109, 17 апреля – два Ме-109. Однако за три воздушные победы Николай Исаев почему-то представил его к награждению только орденом Красной Звезды. В итоге командующий 4-й ВА генерал-майор авиации Науменко наградил пилота гвардии сержанта Савина, хотя и посмертно, орденом Красного Знамени (приказ 4-й ВА от 02.05.43 г.

№ 036/н).

Похоронен Иван Федорович в лесу на высокой могиле на Таманском полуострове. Извещение о смерти сына было отправлено его отцу – «Савину Федору Петиф» (так записано отчество в приказе ГУК. – Авт.), проживающему в станице Котляревской (Кабардино-Балкарская АССР).

Приказом ГУК НКО СССР от 30 мая 1943 г. № 0180/пр. гвардии младший лейтенант Савин Иван Федорович был исключен из списков Красной армии.

В период с 12.42 до 15.30 пилоты Фаддеев, Труд, Сутырин и Паскеев совершили 4 самолето-вылета. Они поднимались в воздух, облетывая самолет и совершая перелеты на ближайшие аэродромы.

В 16.30 десять «Аэрокобр» снова под управлением Покрышкина и Фаддеева вылетели на сопровождение двух шестерок наших бомбардировщиков, направляющихся в район 7 км южнее Новороссийска. Состав пар группы истребительного прикрытия был следующий: Покрышкин – Ершов, Речкалов – Табаченко, Искрин – Сутырин, Мочалов – Сапунов, Фаддеев – Труд.

В районе цели над морем на высоте 4000 м группа Фаддеева провела воздушный бой с 12 истребителями Ме-109. В результате боестолкновения пилотами Фаддеевым, Искриным, Мочаловым и Трудом было заявлено о воздушных победах над 4 немецкими «Мессершмиттами». Как видим, в этом вылете отличилось только фаддеевское звено, четверка Покрышкина не заявила ни об одной воздушной победе…

Гвардии сержант Сапунов, отстав от ведущего и оставшись один, продолжал сопровождать бомбардировщики. Во время воздушного боя он сумел сбить (по его личному докладу) в одиночку два истребителя Ме-109, один из которых упал в воды Цемесской бухты, второй – в районе Глебовки. В 17.40 самолеты группы Покрышкина приземлились на аэродроме Поповическая, Сапунов же произвел посадку на аэродроме базирования бомбардировщиков в 17.25. Тут техсостав осмотрел его самолет, «Аэрокобру» дозаправили авиатопливом, и в 18.40 летчик благополучно перелетел на аэродром Поповическая.

Из второй шестерки наших бомбардировщиков один самолет был сбит, но два члена экипажа выпрыгнули с парашютом. Дальнейшая судьба их осталась неизвестна.

Расход боеприпасов покрышкинской группы составил: авиаснарядов 37 мм – 85 шт., авиапатронов 12,7 мм – 800 шт. и 7,62 мм – 2950 шт.

На этом боевая работа 16-го гиап была в этот день закончена.

В это время пилоты 2-й аэ Островский, Стариков, Моисеенко, Шульга (помощник командира 16-го гиап по ВСС), Вербицкий, Шагов и Ефимов во главе со своим командиром гвардии капитаном Тетериным в период 15.20–16.40 совершили перелет новых «Аэрокобр» с аэродрома 25-го зап Аджи-Кабул на аэродром Кумтор-Кала. На следующий день утром перелет по такому же маршруту совершила пара Крюков – Никитин.

21 апреля боевая задача 16-го гиап осталась практически такая же, что и 20 апреля: сопровождать советские бомбардировщики А-20 «Бостон», направляющиеся в район Федотовки, что находится в 7 км юго-западнее Новороссийска.

Восьмерку «Аэрокобр» поднял в воздух в 6.10 и лидировал командир 1-й аэ гвардии капитан Покрышкин. Ведомым с ним вылетел гвардии старший лейтенант Речкалов. Следующие три пары составили пилоты 3-й аэ во главе со своим командиром: Фаддеев– Труд, Искрин – Ершов и Сутырин – Табаченко (1-я аэ).

В районе цели наши пилоты заметили восемь немецких бомбардировщиков Ю-88 и три Хе-111 в сопровождении нескольких истребителей Ме-109. Патрулирующие в этом районе советские самолеты Як-1 вели воздушный бой с истребителями противника. Наши бомбардировщики отбомбились прицельно. При их отходе от цели над бухтой Цемесская гвардии лейтенант Ершов удачно атаковал и сбил Ме-109, который упал «у буквы «М» надписи бухта Цемесская», как было записано в полковых документах. Один наш бомбардировщик на маршруте юго-западнее от цели в 4 км от Мингрельской загорелся и упал. Два человека из состава его экипажа выпрыгнули с парашютом. Причины падения нашего бомбардировщика остались невыясненными.

В 7.20 все самолеты покрышкинской группы благополучно приземлились на своем аэродроме.

Расход боеприпасов составил: авиаснарядов 37 мм – 15 шт., авиапатронов 12,7 мм – 300 шт. и 7,62 мм – 1340 шт.

В 8.10 гвардии старший лейтенант Паскеев взлетел с аэродрома Краснодар и через 25 минут приземлился на аэродроме Поповическая. Перегонка им самолета прошла штатно.

В 10.25 командир 16-й гиап гвардии подполковник Исаев также сам лично перегнал отремонтированный самолет из ПАРМ на аэродроме Краснодар на аэродром базирования.

В 11.30 восьмерка «Аэрокобр» под управлением Покрышкина снова вылетела на выполнение боевой задачи – сопровождения штурмовиков Ил-2, следующих в район Новороссийска. Состав воздушного патруля практически не изменился по сравнению с утренним вылетом: Покрышкин – Речкалов, Фаддеев – Труд, Искрин – Сапунов, Ершов – Табаченко.

При подходе к цели наши пилоты вступили в бой с восемью «Мессершмиттами». Противник первым заметил советские «Аэрокобры» и произвел по ним несколько атак сзади сверху и в хвост. После выхода из атаки самолеты противника резко уходили на вертикаль или на бреющий полет. Однако наши летчики не стушевались перед агрессивным противником и сумели в этом бою сбить 5 немецких самолетов: «Один Ме-109 сбил старший лейтенант Фаддеев, самолет упал в районе 3–4 км севернее Кабардинка; один Ме-109Ф сбил старший лейтенант Искрин, самолет упал севернее Кабардинка; один Ме-109Ф сбил старший лейтенант Речкалов; один Ме-109 сбил старший сержант Табаченко, самолет упал в Бухту Цемесская; один Ме-109 сбил капитан Покрышкин, «место падения не видел»; один Ме-109 сбил лейтенант Труд, самолет упал в море в районе Бухты Цемесская» – такие результаты зафиксированы штабом части по результатам доклада наших пилотов после приземления. После выполнения боевой задачи одну шестерку бомбардировщиков наши истребители сопровождали до Краснодара, другую шестерку – до своего аэродрома. За действиями штурмовиков непосредственно над целью наши пилоты не наблюдали, так как вели маневренный воздушный бой. По прилете в 12.40 на свой аэродром авиамеханики обнаружили на самолете Покрышкина множественные пулевые пробоины.

Расход боеприпасов составил: авиаснарядов 37 мм – 86 шт., авиапатронов 12,7 мм – 800 шт. и 7,62 мм – 2140 шт.

Под вечер в штаб 16-го гиап поступила боевая задача – снова прикрыть налет штурмовиков Ил-2 на вражеские позиции в районе Федотовки (юго-западнее Новороссийска). На ее выполнение в 17.30 вылетели две четверки «Аэрокобр» под руководством гвардии старших лейтенантов Фаддеева (Фаддеев – Труд, Искрин– Мочалов) и Речкалова (Речкалов – Табаченко, Ершов – Сапунов). Погода была вполне летная: облачность 8–9 баллов на высоте 2800–3500 м. Над Черным морем стоял туман.

По прилете в 18.35 на свой аэродром экипажи доложили, что в районе цели они провели воздушный бой с группой немецких самолетов, среди которых были 10 истребителей-бомбардировщиков Ме-110, 6 бомбардировщиков Ю-88 и 9 прикрывающих их истребителей Ме-109. При этом противник вел себя агрессивно, стремительно атаковал наши самолеты сзади в хвост, с последующим уходом на вертикаль или на бреющий полет.

Однако, несмотря на это, по результатам этого воздушного боя нашими пилотами было заявлено об уничтожении трех вражеских самолетов (два Ме-109 и один Ю-88), кроме этого – один «Мессершмитт» был подбит. Воздушных побед добились: гвардии старший лейтенант Фаддеев – один Ме-109 (самолет упал в 2 км севернее Адербиевки), гвардии старший лейтенант Речкалов – один Ме-109 (самолет упал в 4 км южнее Новороссийска), гвардии младший лейтенант Мочалов – один Ю-88 (бомбардировщик упал в районе Мефодиевского). Пилот сержант Сапунов подбил в 1 км южнее Новороссийска немецкий истребитель Ме-109.

Однако важнее этого было то, что все штурмовики хорошо выполнили свою боевую задачу и все благополучно возвратились на свой аэродром.

Но в этот день при вылете на штурмовку в район Федотовки 4-я ВА все-таки потеряла один Ил-2. Советский штурмовик из состава 765-го шап (216-я сад) был сбит немецкими истребителями в районе 2 км северо-восточнее Фальшивого Геленджика, при этом на месте падения нашего самолета сгорел воздушный стрелок старший сержант Кот Г.П.

Расход боеприпасов групп Фаддеева и Речкалова составил: авиаснарядов 37 мм – 56 шт., авиапатронов 12,7 мм – 650 шт. и 7,62 мм – 1980 шт.

За этот день «отлученный» командиром 16-го гиап от боевых вылетов гвардии старший лейтенант Паскеев снова выполнил три самолето-вылета по перегонке самолетов с аэродрома Краснодар на аэродром Поповическая. Перелеты отремонтированной материальной части авиаполка прошло штатно.

В тылу Северо-Кавказского фронта группа гвардии майора Крюкова 21 апреля продолжила перелет на Кубань.

В 10.22 с аэродрома Кумтор-Кала в направлении на аэродром Невинномысская взлетели семь «Аэрокобр» под управлением командира 2-й аэ 16-го гиап гвардии капитана Тетерина (Тетерин, Островский, Старчиков, Моисеенко, Шульга, Шагов, Ефимов). Следом за ними в 10.30 вылетели штурман 16-го гиап Павел Крюков и два пилота – Никитин и Вербицкий. Их перелет занял 1 час 30 минут.

Меньше трех часов потребовалось личному составу батальона аэродромного обслуживания и наземного техсостава авиаполка на аэродроме Невинномысская, чтобы дозаправить самолеты бензином, а пилотов накормить обедом. В 14.45 десятка «Аэрокобр» группы Крюкова, взлетев, взяла курс на конечную точку маршрута – аэродром Поповическая, куда они благополучно и прибыли около 16.00. На всем пути наших пилотов от Закавказья до Кубани в воздухе они противника не встречали, аварий и поломок материальной части не было.

Летным составом авиаполка Исаева в этот день был выполнен только один групповой вылет. На прикрытие пикирующего бомбардировщика Пе-2, который в варианте фоторазведчика выполнял боевую задачу в районе Новороссийска, вылетели две четверки «Аэрокобр» от 16-го гиап. Ведущим первого звена был Александр Покрышкин (Покрышкин – Мочалов, Речкалов – Табаченко), второго – Вадим Фаддеев (Фаддеев – Труд, Искрин – Сапунов). Как видим, у Александра Ивановича снова новый ведомый…

Советский воздушный разведчик на высоте 6000 м сделал заход на цель со стороны моря, прошел непосредственно через Новороссийск и далее проложил свой курс по линии фронта. Следовавшие за ним в эскорте наши летчики-истребители заметили в этом районе 6 немецких истребителей Ме-109 и один ФВ-190. Однако в бой те не вступили, а у наших пилотов такой задачи также не было. Вылет прошел без боестолкновений, главное, что «Петляков» выполнил боевую задачу.

В 18.30 над аэродромом Поповическая поднялись пилоты Старчиков и Никитин, через 10 минут после них – командир 16-го гиап Николай Исаев и пилот Моисеенко. Основная их задача – прикрытие аэродрома во время посадки покрышкинской восьмерки, которую она совершила в 19.10.

Таким образом, 16-й гиап выполнил 21 апреля 39 боевых самолето-вылетов, не добившись ни одной воздушной победы, однако и не потеряв ни одного пилота.

В этот день боевое напряжение летного состава исаевского авиаполка было поднято до почти максимальной величины (так как 15 апреля 16-й гиап выполнил 43 б/в) – при этом четыре раза поднимались в воздух на выполнение боевой задачи Григорий Речкалов, Петр Табаченко, Николай Искрин, Вадим Фаддеев и Андрей Труд. Три боевых вылета за летный день выполнили два летчика – Александр Покрышкин и Николай Ершов, остальные пилоты, вылетавшие в этот день, – от одного до двух раз.

22 апреля 1943 года приказом командующего 4-й ВА № 028/н «за образцовое выполнение боевых заданий Командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленную при этом доблесть и мужество» была награждена орденом Красного Знамени группа пилотов двух истребительных авиаполков (45-й иап и 16-й гиап) 216-й сад генерала Бормана. В исаевской авиачасти награды получили старший пилот гвардии младший лейтенант Бережной, штурман авиаполка гвардии майор Крюков и два командира эскадрильи гвардии капитан Покрышкин (орден № 66983) и гвардии старший лейтенант Фаддеев (перечень награжденных – в алфавитном порядке). В 45-м иап Ибрагима Дзусова были награждены семь пилотов – Бабак, Берестенев, Борис Глинка, Дмитрий Глинка, Коваль, Кудря и Лавицкий.

Командование ВВС Северо-Кавказского фронта было озабочено снижением боевого потенциала исаевского авиаполка и еще 18 апреля 1943 года телеграфом известило командира 16-го гиап, что ему для восполнения боевых потерь из 25-го зап выделено десять новых самолетов Р-39 «Аэрокобра»: № 24407, 24413, 24591, 24605, 24609, 24616, 24691, 24699, 138520, 24608 с моторами «Аллисон» № 134242, 135349, 26394, 26387, 26358, 26347, 26452, 35215, 135050, 26397, которые должна была перегнать группа Павла Крюкова с Закавказья.

22 апреля 1943 года эти самолеты, приказом командира 16-го гиап № 023, были записаны в боевой расчет авиаполка.

Но к этому времени (22.04.43 г.) авиаполк потерял «в воздушных боях и сгоревшие на территории противника» семь «Аэрокобр»: Р-39 № 24572, 24601, 24552, 188424, 136428, 138438, 138550 с моторами «Аллисон» № 26389, 26411, 26252, 135023, 135004, 135185, 135084.

Одна «Аэрокобора» № 24577 с мотором «Аллисон» № 26395 была сдана на восстановительный ремонт в 180-ю ПАРМ и также исключена из боевого состава авиаполка.

Кроме этого, в трех авариях 22, 26 и 30 апреля 1943 года были потеряны еще три самолета Р-39 «Аэрокобра». Не повезло (или повезло – так как пилоты остались живы) гвардии лейтенанту Труду, гвардии младшему лейтенанту Табаченко, гвардии старшему лейтенанту Паскееву.

26 апреля в 18.00 при вылете четверки «Аэрокобр» (Паскеев, Труд, Ефимов, Табаченко) с аэродрома Поповическая самолет Р-39 № 24616 с мотором «Аллисон» У-1710-63 № АС-42-26347, пилотируемый гвардии старшим сержантом Табаченко, потерпел аварию. Пилот не справился при взлете с определением скорости отрыва самолета от земли, и истребитель, оторвавшись от земли непосредственно над летной полосой, «провалился». В результате грубого удара «Аэрокобры» о землю был погнут воздушный винт, рассыпался на куски редуктор, деформировался фюзеляж и обе плоскости крыла, скрутило лонжероны. Самолет оставил за собой борозду длиной до 100 м. Мотор был также серьезно поврежден, ему требовался восстановительный ремонт. Резюме полковой комиссии было неутешительно – самолет ремонту не подлежит.

Впоследствии комнадир авиаполка провел разбор данного происшествия со всем летным составом, и были даны рекомендации по технике взлета, а также проведены соответствующие практические занятия непосредственно на материальной части.

30 апреля самолет «Аэрокобра» № 24407 с мотором «Аллисон» № АС-42-135242, пилотируемый гвардии старшим лейтенантом Паскеевым, при возвращении с боевого задания из-за перебоев в работе мотора произвел вынужденную посадку на аэродроме Новотитаровская. Однако самолет Як-1, пилотируемый летчиком 274-го иап 1-го иак лейтенантом Марковым, на планировании в момент выравнивания врезался на большой скорости в самолет 16-го гиап. «Аэрокобра» Паскеева была полностью разбита и восстановлению не подлежала.

23 апреля 16-й гиап выполнил 48 боевых самолето-вылетов.

Сноски