Космический волк умолк: и без лишних слов все было понятно.
– Меня исключат? – тихо спросила Рита.
Девушка прекрасно понимала, что первокурснице никто не поверит. А вот трансляции покинутого лайнера – очень даже. Кроме этого осознания, память Риты подкинула ей еще одно событие: исключение из академии курсанта Поттапова. Поддавшись тревоге за отца, накануне загремевшего с инфарктом в здравницу, курсант катапультировался с борта звездолета. А ведь тогда лайнер остался цел: командир корабля и остальные практиканты продолжили полет.
– Да, исключат.
– Сто процентов? – Рита все же надеялась на чудо. Ей надо было во что бы то ни стало выполнить задание пятого управляющего! Иначе Данька… Нет, только не это!
– Если ты сказала правду и сможешь это доказать… – Начальник Академии изучающе смотрел на курсантку. Его правая рука снова и снова стискивала металлический браслет на левом запястье – заученным движением и, казалось, помимо воли.
– Как? – В девушке мало-помалу разгоралась надежда. – Как я смогу доказать свою правоту?
– Найди то, что осталось от почтовика, и отбуксируй на Остров. Если не справишься…
Что будет в этом случае, Рита уже поняла и так. Одно только не поддавалось разумению. Правда, в данной ситуации любопытствовать было чревато…
– Если вы и так все видели на экране, то зачем ждали Оллега? – Все-таки дала волю чувствам девушка.
Потому что понимала: уставные отношения закончились в тот момент, когда начальник Академии заговорил об отчислении. Сейчас она общалась с Аррсением Павиличем на равных. Не как курсантка с руководством. И даже не как начинающий звездоплаватель с космическим волком, легендой Острова. Как человек с человеком.
Ответил Аррсений Павилич не сразу. Сначала раз десять стиснул свой браслет. И только после этого нехотя открыл рот:
– Во-первых, Оллега тоже нет на борту. Правда, это аргумент совсем не в твою пользу. Онлайн-трансляция показывает, что почтовик цел. Ты должна была продолжать пилотирование в отсутствие командира корабля. Но я надеялся, что это он приказал тебе катапультироваться.
– Приказал? – Вид у Риты был не очень умный. Она все никак не могла отойти от потрясения. – Мне приказал выводящий? Катапультироваться? Но зачем?
– Вот это я и хотел у него выяснить! – Начальник Академии сжал браслет так сильно, что на запястье выступила кровь. – А еще этот котенок… Благодари Космос за то, что когда ты забирала его из каюты, было темно! И молись своим богам, чтобы бортовые самописцы не зафиксировали, как ты шастала туда-сюда сквозь стены. Так уж и быть, я возьму грех на душу. Никому не скажу ни про твои перемещения, ни про зверушку. Но что с ней делать, ума не приложу. Котенок, видишь ли, мне не положен – ни по штату, ни по положению.
Правая рука космического волка, оставив браслет в покое, повисла. Девушке стало жалко сидящего перед ней пожилого островитянина:
– Аррсений Павилич, ну хотите, я отнесу котенка… куда-нибудь в безопасное место?
Начальник Академии девушку не слушал:
– Ты не родилась на этой планете и не росла здесь! Ты даже не понимаешь, что может из-за котенка произойти.
Рита понимала. Из-за нехватки ресурсов, необходимых для поддержания нормальной жизнедеятельности человека, на Острове давным-давно был введен режим чрезвычайной экономии. Правительство планеты контролировало появление будущих граждан буквально на всех стадиях: зачатия, рождения, взросления. Потребление воды, пищи, как естественного происхождения, так и нет, тоже было под надзором. Уже давно на планете не выращивалось ничего, кроме ржи, редьки и сои. Все, буквально все коровы и козы были наперечет. Дикие звери, насекомые, рыбы и пресмыкающиеся остались лишь в специальных зверинцах. А уж домашние животные, кошки-собаки, аллигаторы, игуаны и почему-то ленивцы и вовсе считались запредельной роскошью: их могли себе позволить только очень состоятельные и одновременно влиятельные люди.
И при всем этом правительство умудрялось поддерживать иллюзию того, что оно управляет не государством на краю пропасти, а демократическим миром. Говорились громкие слова о свободе и ответственности. Что эти, казалось, разные понятия ходят рука об руку. И много еще чего, такого же обманчиво-красивого и завораживающе-псевдоумного.
– Выходит, понимаешь. – Островитянин наблюдал за лицом девушки.
– Это – да. – Рита не видела смысла скрывать правду. – А вот почему при таких вводных меня приняли в Академию – нет.
– Это как раз объяснимо, – поморщился начальник Академии. – Чем жестче и искусственней система, тем, скажем так, слепее ее слепые пятна. Тебя посчитали именно таким слепым пятном.
– Может, и котенка посчитают? – Рита понимала, что сморозила полную глупость.
Во-первых, котенок кому-то принадлежал. Во-вторых, кто-то отвалил много пластиковых денежных единиц, чтобы отправить его к цаплианам.
Но правда оказалась еще жестче.
– Котенок был ловушкой. В Сыске тоже не дураки сидят. Наверняка они хотели проверить, действительно ли тебя попросту не заметили? Или ты – выходец из другого мира?
– Но почему?
– Потому, Оррлова. Потому что ты поступила в Академию и продержалась у нас целый год. Сыскари даже не догадываются, они знают точно: простой жительнице Острова это не под силу. Это ли не повод для проверки? Кстати, только инопланетный маг может почувствовать зверушку сквозь переборку, – взгляд собеседника пробирал до костей, – и этот маг должен быть очень сильным. А уж вытащить зверушку из каюты-клетки с усиленными переборками… Ну, ты понимаешь.
Рита не знала, что сказать. Вот ведь, поставили ловушку! Не случись нештатной ситуации, она бы и не стала доставать котенка.
«Они хоть понимают, что в других мирах могут быть другие ценности?» – мысленно кричала девушка.
Но вслух так ничего и не сказала. А вот Аррсений Павилич, глядя на смятение и одновременно недоуменную ярость в глазах Оррловой, смягчился.
– Я тебе верю, Ррита, – произнес он… И вдруг усмехнулся: – Когда я был маленьким, у меня дома жил кот по имени Васська. Когда я его подобрал на улице, он был похож на этого, – кивнул островитянин в сторону кают-компании. – Старый я совсем стал. И сен-ти-мен-таль-ный. Но что со зверушкой делать, и правда, ума не приложу. Скрыть котенка не получится.
– Может, я отнесу его в безопасное место? – повторила Рита. – Никто ничего не заметит, честное слово!
– Сдюжишь? – В глазах островитянина вспыхнула надежда.
Рита с готовностью кивнула. Она действительно могла отнести зверушку в любой из национальных парков Острова. Мол, сам удрал, сам выжил и сам добрался. А не пойман – не вор!
– На этом и порешили! – Настроение островитянина заметно улучшилось. – Слушай и запоминай. В четвертом ангаре стоит старая «Бандероль». Рядом с ней… Тише!
Рита замерла не дыша. Но потом, вспомнив, что она – маг, вслушалась в магическое поле, окружающее Остров…
К квартире начальника Академии направлялись пятеро.
– Аррсений Павилич! – Рита вернулась в реальность. – Надо уходить.
– Мне? – Начальник Академии непонимающе воззрился на курсантку. – Ты забыла, что… Впрочем, ты инопланетянка, можешь и не знать… Хотя, нет. Знать ты должна.
Островитянин все-таки показал правую руку. В кожу ладони под бугорком большого пальца был вживлен чип. Такие называли идентификаторами.
Конечно, Рита об идентификаторах знала. Причем, узнала о них еще до того, как попала на Остров. О хитроумной прошивке ее ауры, обманывающей средства слежения Острова, девушка не говорила никому.
– Ничего они мне не сделают, – не слишком, впрочем, уверенно говорил тем временем Аррсений Павилич. – Если ты заберешь котенка, разумеется. А про тебя я что-нибудь солгу.
– Учтите, меня регистрируют приборы, – решилась приоткрыть правду Рита, – только когда я этого хочу. У вас они меня не регистрировали.
– Вот как? – Приподнял бровь начальник Академии.
Рита кивнула.
А в квартиру уже звонили.
– Сферический Конь! – выругался островитянин. – Забирай зверушку, живо!
