Шпора сидела у меня на плече и с интересом рассматривала зал. Наконец, когда её взгляд зацепился за странные камни в центре, она решила поинтересоваться у нашего спутника.
– Слушай, а что за сгоревшая трибуна? И вон те расколотые…
– Это история Скальна, – Беррин вмиг помрачнел и понизил тон. – Две семьи ушли из Скальна со скандалом, можно сказать, были изгнаны. Старейшины приняли решение уничтожить их камни, чтобы больше ни один из членов их семьи не вернулся в город и не имел голоса в Совете.
– А что же такого сделала семья тех, чью трибуну сожгли?
– Предательство! – немного резко произнёс Беррин, и на него оглянулись сразу несколько стражей. – Говорящие с огнём оплавили камень семьи Камнеликих, навсегда лишив их возможности занимать место в Совете.
– А что мешает им занять любую свободную трибуну? – поинтересовалась фея.
– Шутишь? Каждый камень принадлежит своей семье. Каждый старейшина знает своё место, а если кто-то попытается занять чужой камень, будет скандал, ведь это неприкрытый намёк на желание занять место этой семьи не только в Совете, но и в городе.
– Как всё сложно! – я покачал головой, пытаясь запоминть все тонкости. Подземный мир перестал казаться мне простым. – Кстати, а что за Говорящие с огнём? Почему я не видел их на обороне?
– Ты всё пропустил? Трое Говорящих с огнём были на обороне Скальна. Эти ребята здорово опалили морды дивнам! Жаль, не смогли прийти все – кому-то пришлось остаться и следить за пламенем в горнах.
– Ну, уж простите! Было велено оставаться в темнице, куда меня любезно определили.
– Ой, будто ты так и послушался приказа!
– Да, я вышел из темницы, но помог остановить прорыв, без моей помощи могли не справиться. А я смотрю, Говорящих среди вас немного…
– Десятка два на весь город, рунических магов и того меньше – с десяток. Ну, ты видел их работу в Нижнем городе, когда они лечили раненых.
Я вспомнил гномов с чётками из самоцветов в руках. Помню, как они изображали замысловатые руны и использовали духовную силу для помощи своим.
– Да, помню.
– Всё, тихо! Началось! – Беррин замолчал и приосанился, а мне не оставалось ничего другого, как стоять с остальными во внешнем круге и слушать выступление старейшин. Первым начал сморщенный старичок, который опирался на свой камень. На его гербе красовался драгоценный камень:
– Приветствую, подгорный народ! Совсем недавно мы уже встречались на совете, и тогда нас было несколько меньше, но сегодня особый случай…
Видимо, старичок устал говорить, потому как речь продолжил уже другой старейшина:
– Норны пробудились! Как и тысячи лет назад, их появление всколыхнуло и без того неспокойную жизнь подземного мира. Сегодня один из норнов находится на Совете, и вы можете услышать его.
– Должен отметить, что это непростой норн! – встрял в разговор старейшина с молотом на гербе. Он был облачён в доспехи с острыми шипами, потому я для себя прозвал его Колючкой. – Он вернул к жизни двух гномов и сражался против дивнов с помощью духа. При этом норн не использовал никаких технологий. А ещё с ним путешествует фея, которая также помогала в обороне Скальна.
– Норны без технологий? Какое-то безумие! – выпалил из толпы, кто-то из советников или стражей, которые плотным кольцом обступили старейшин.
– Давайте дадим ему слово! Пусть расскажет как ему это удалось.
Стража вывела меня в центр круга, и сейчас я чувствовал, что на меня обращены взгляды не только старейшин, но и всех присутствующих. Встретился взглядом с Беррином, и тот легонько кивнул, поддерживая меня. А вот Атли делал вид, что не замечает меня, хоть и смотрит прямо перед собой. Ладно, нельзя тянуть время, нужно действовать. Я понимал, что старейшины настроены скептически и не дадут мне времени всё объяснить. Именно поэтому решил задать провокационный вопрос, чтобы привлечь внимание.
– Что вы знаете о норнах?
– Юноша, мы многое знаем о вашем народе. У Совета нет времени, чтобы отвечать на глупые вопросы!
Старейшина с гербом в виде драгоценного камня вышел из себя, остальные нахмурились, но именно этого я и добивался. Нужно вывести их из привычного состояния, чтобы ошеломить неожиданной истиной.
– Так вот, забудьте всё, что вам известно об этом народе. Те, кто живут на поверхности, именуют себя людьми и кардинально отличаются от своих соплеменников, укрывшихся в Ковчеге. Я говорю не как представитель рода норнов, но как Повелитель Жизни, который знает что такое жизнь и какой она может быть!
Я вскинул руку и призвал светляка, который принялся кружить по залу. Моя выходка вызвала неожиданную реакцию. Стражи бросились на возможную угрозу, некоторые старейшины отшатнулись или вовсе укрылись за трибунами, и лишь некоторые главы семей призвали защитные чары и приготовились сражаться.
Как ни странно, это незначительное событие позволило выявить тех, кто напряжён и пытается играть на публику. Они были так увлечены игрой, что даже не пошевелились. Хотя, может быть, что мне показалось, и это не игра, а банальный страх.
– Стража, почему этот норн без рунических печатей на руках? – заревел старейшина с гербом в виде драгоценного камня. На его лысой голове проступил пот от волнения.
Один из стражей вышел вперёд и учтиво поклонился.
– Прошу меня простить, старейшина Манор, но этот норн свидетель на Совете, а не обвиненный, а на свидетелей рунические печати не надевают.
– Так исправьте это недоразумение!
– При всём уважении, даже не подумаю. Традиции и правила для того и созданы, чтобы их соблюдали неукоснительно.
Вот оно гномье упрямство и послушание! Эти ребята сами погибнут, но не отступят от принятых правил, а всё потому, что старейшины принимают правила, которые не приемлют сумасбродства и делают жизнь всех гномов лучше. Пусть за это приходится платить некоторыми свободами.
– Что же, Боги сказали своё слово! – протянул старейший из гномов. – Если им было угодно выбрать Повелителем одной из сил норна с поверхности, мы не вправе осуждать их решение. Им известно куда больше, чем нам. Зачем вы здесь, юноша?
– Хочу внести предложение. У меня есть ключи от Ковчега норнов. Пусть они сейчас не со мной, а на поверхности, но я могу их принести. Проблема в другом – у меня нет воинов, чтобы пробраться к Ковчегу. Мне не нужны богатства древнего корабля норнов, я хочу лишь получить знания, которые хранятся там.
– Знания и есть ценнейшее богатство, Повелитель Жизни! – прервал меня старейшина с гербом в виде руны.
– Не отрицаю, но я не стану присваивать знания себе. Они станут нашим общим достоянием – людей и гномов.
Старейшины принялись совещаться и спорить. В этом шуме я мог вычленить лишь обрывки брошенных фраз, но понимал, что в целом они не против такого союза. Лишь тот лысый с гербом в виде драгоценного камня возмущался и противился нашему союзу, остальные вели себя более сдержанно.
Мне пришлось прождать минут десять, прежде чем переговоры стихли, и я смог получить ответ. Как ни удивительно, снова заговорил старейшина с руной на гербе:
– Мы принимаем это предложение, однако существуют трудности. Единственные врата, через которое возможно пройти в Ковчег, сломаны. Кристалл, который питал их силой, разбит на части. Пусть у нас есть ключи, но мы должны найти замену кристаллу!
Да что ж такое! Сначала ключи, потом проблема с проходом к воротам, ещё позже дивны и глоты на пути к цели, теперь кристалл… Всё время у меня на пути вырастают проблемы, которые приходится преодолевать.
Стоп! Я помню картинку, которую мне показали в Зале видений. Гномы бережно выкапывают огромный сапфир. Уж он-то должен подойти!
– Погодите, но ведь у подгорного народа есть такой камень!
– Откуда тебе это известно? – тут же нахмурились старейшины, а стражи шагнули ближе ко мне.
– Я видел это в Зале видений норнов, на втором ярусе подземелья.
– Зал видений! А вы полны сюрпризов, Повелитель Жизни! Покажете дорогу туда?
– Постараюсь, но не могу обещать…
– Я покажу! – тут же вызвалась Шпора. – Я отлично помню каждый поворот. Только запасите побольше еды, потому как идти придётся почти целый день, а гномы скверно путешествуют на пустой желудок!
