Девять смертных грехов. Часть третья
– Даже если у вас были чувства, не стоит позволять им подчинить себя, – Мигель изобразил зануду. Что ж, молодости свойственно желание делиться опытом, которого нет, с теми, кому он не нужен.
– Он не умер, – вслед за девушкой упрямо повторил Белый.
– Только не Счастливчик, – девушка из рода Ортега даже хихикнула. – Смотрите!
Она указала на словно бы наброшенное на молодого идальго покрывало из могильных насекомых. Оно разделилось на два лагеря и теперь пожирало само себя.
– Они сражаются, – выдохнул Мигель.
– Нет, – Илия присмотрелся получше. – Часть действительно просто жрет друг друга, но остальные… Они подчиняют врагов и ведут их дальше.
– Он что, подчинил нежить? – выдохнула Ана, а потом разом вспыхнула. – Значит, он на ее стороне! Мы должны убить его!
Илия покачал головой, хотя никто, даже сторонники самой девушки, не собирался обращать внимание на ее обвинения. А жуки тем временем сожрали и подчинили всех, кто мешал им на теле Счастливчика, и неспешной лавиной перекатились на умертвие. Теперь его жрали не только с десяток выживших гуасов, но и тысячи мелких хищных тварей.
– Надо им помочь? – предложил Мигель, но Илия не хотел спешить.
Счастливчик точно знал, на что шел. Ему не нужна была помощь, а вот не помешать было гораздо важнее.
– Отходим назад! Формируем плотный строй! Всю чистоту в защиту! – странник принял командование. Мелькнула мысль, что у Счастливчика это почему-то получалось лучше и быстрее, но тут же стало не до этого.
Умертвие снова заорало и завыло, а его плащ и руки вытянулись во все стороны, стараясь добраться хоть до кого-то. Попавшие под удар последние гуасы разом рухнули без движения, умертвие искало новые жертвы, но рядом больше никого не было. А вдали… Тонкие отдельные полоски тьмы дотянулись до людей, но Илия смог сдержать их. Ученики неожиданно слаженно откликались на все его команды, и окутанная чистотой рука горгоны уверенно отводила удар за ударом.
* * *Стою, любуюсь на ярящееся передо мной умертвие. Сил почти не осталось, но мне всего лишь нужно продержаться, пока захваченные мной жуки доберутся до сердца мертвой твари. Вот только что же они так долго!?
Неожиданно умертвие застыло, а потом попыталось рвануть куда-то вдаль. А я догадывался, что эта тварь так просто не сдохнет, и ждал этого момента! Ждал, изучал вставшее против меня создание смерти, чтобы именно сейчас выплеснуть из себя всю силу без остатка. Белое пламя, созданное даром алхимика, растаяло, а потом вырвалось из-под земли плотными пиками, пронзая брюхо умертвия. То замедлилось и теперь не летело, а только ползло назад. Был один сильный рывок, когда оно почти соскочило, но пики выстояли, не сломались.
А потом я понял, что могу открыть глаза.
Я стоял там же, где мы встретились взглядами. Все тело умертвия оказалось покрыто могильными насекомыми, но оно было еще живо.
– Сюда! – у меня не было внутри ни капли чистоты, но сейчас я знал, где находится главная душа врага. Видел, чувствовал и мог показать. Главное, чтобы рядом оставался еще хоть кто-то, кто смог бы ударить за меня.
Рядом блеснула сталь – я был не один. Меч вонзился точно туда, куда надо, но ему тоже не хватало чистоты. А еще силы, точности, уверенности…
– Еще! – рявкнул я.
Вслед за мечом в душу умертвия ударила обросшая чешуей горгоны рука. Странник добавил напора и мощи, и вот теперь главная душа умертвия не выдержала. Я видел, как она расползлась, словно порванный ветром туман. Исчезло ядро, начали таять и другие души, а вслед за ними и тело. Мертвые насекомые тоже лишились подобия жизни и осыпались безжизненными тушками.
Почти все. К этому моменту я успел пропустить через себя немного чистоты и поделился ею с парой десятков мокриц и червяков, которые прикрылись тушами мертвых собратьев и медленно поползли ко мне. Еще минута, и они снова спрячутся во флаконе из-под зелья. Очень хорошо, потому что мне понравилась их сила, и отказываться от нее я не собирался.
– Кажется, я его победила… – в уши ударил такой знакомый и неприятный голос.
Ана Вибора, она стояла почти вплотную ко мне, а ее меч до сих пор упирался туда, где была душа умертвия. Получается, это она первая откликнулась на мой приказ? Ничего не смогла сделать, но теперь считает себя победительницей избранной твари?
Идальго из отряда Аны ринулись к ней, чтобы подхватить ее и восхититься славной победой. Кажется, я начинаю жалеть, что не узнал сразу ее меч, тогда можно было попросить о помощи чуть позже.
– Ты как? – Илия отменил вторую форму и придержал меня, помогая устоять на ногах.
– Жить буду, – я оценил свои запасы чистоты. Накоплю побольше и сделаю новые зелья, с учетом гуасов камни для этого у нас точно появятся.
– Скажу честно, я впечатлен, – странник говорил как будто со мной и с самим собой сразу. – Как ты догадался, что черви подобно диким зверям могут поддаться тому, кто их победил, но не добил? И ведь ты их не только подчинил, но еще и научил, как можно так же взять под контроль своих собратьев. Очень смелое решение и очень четкое исполнение, я передам свое мнение о тебе директору и генералу, когда прибудем на место.
– О моем участии, надеюсь, вы тоже доложите? – Ана снова напомнила о себе, вот только странник даже не посмотрел на нее.
Он ждал моего ответа. Понимаю его.
– Хотите убедиться, что за этим приемом не стоит что-то большее, чем сила и знания? – я иронично поднял бровь.
Илия пожал плечами. Ему нужен был ответ.
– Когда на Примеру напали, я победил тварь в капюшоне на глазах гулей, и они остановились, – мне было что рассказать. – Тогда я узнал об этой особенности впервые. Потом мы ее еще раз обсуждали с профессором Серда, я сам обдумывал этот прием, прикидывал, получится ли использовать его в критической ситуации.
– Получилось, – хмыкнул Илия. – Это умертвие было очень сильным, так что, считайте, вы все сегодня побывали в центре прорыва и сразились с одним из избранных скверны.
– Хорошо, что не офицером, – пошутил Белый. Кажется, все начали немного отходить. Рано.
– Возможно, еще будет повод встретиться и с ним, – я был предельно серьезен. – Умертвия, как бы сильны они ни были, не самостоятельная нежить. Они служат рыцарям смерти, и те могут прийти за своей верной собачкой.
– Откуда знаешь? – снова напрягся Илия. – Такой информации о нежити еще нет, а я слежу за всеми новинками.
– Думаю, дело в том, что мало кто сидел у умертвия в голове! – возразил я. Последнее, что мне сейчас нужно – это упершийся странник, но, как ни странно, слов обычного ученика Примеры для него оказалось достаточно.
– Он близко? И ты уверен, что это будет именно рыцарь? Точно не ревенант, что нас преследовал?
Я покачал головой, а сам задал пару вопросов сердцу и продолжил, уже немного лучше разбираясь в вопросе:
– Я чувствовал связь, видел рыцаря. Расстояние оценить не смогу, но… Если рыцарь был далеко, то без души умертвия ему нас не найти. Даже если придет сюда, то усыпальница скроет наши следы. А если близко, то прятаться или убегать уже поздно. Слишком большая разница в силе.
– Но сразиться же с ним ты не откажешься? – Илия словно проверял меня.
– Я – идальго, идальго никогда не отказывается от хорошей драки, и неважно насколько силен враг. Но… – я поднял палец. – Первым я на рыцаря смерти точно не полезу. Если получится тут отсидеться от него и остальных, пусть так и будет.
Странник кивнул, а вот все остальные напряглись. Не самый удачный день у нас сегодня.
– Вот и спрятались в усыпальнице, – потер голову Белый.
– Потеряли пятерых, – Ана подсчитала наши потери, глядя на меня, словно обвиняя в каждой из смертей.
– Зато победили полсотни гуасов и целое умертвие, – возразила ей Мария. – Кстати, Счастливчик, может быть, пора обыскать трупы?
Я кивнул. Народ сразу кинулся разбирать драгоценные камни, блестящие в останках гуасов. Рубины, сапфиры, бриллианты и изумруды – они были покрыты трупами насекомых, но вроде бы не пострадали. Я же раскидал ногой остатки пепла, осыпавшегося с умертвия. Громыхнули, отлетев в сторону, два серых клинка, а потом показался огромный камень. Зеленый.
– Чистый изумруд, – оценил его Илия. – Настолько прозрачные камни – большая редкость.
– Очень большая. Его можно будет продать минимум за пару миллионов, – оценил добычу Белый.
– Или использовать для усиления любых атак, – вкрадчиво вмешалось сердце.
– Только не стоит забывать, что часть этого камня принадлежит мне как одной из тех, чей меч пронзил умертвие! – Ана гордо вскинула голову.
Все разом замолчали, ожидая, что будет дальше.
– Счастливчик, – прервал повисшую паузу де Медина. – Мы все понимаем, что без тебя бы не победили, но… Как бы вы ни относились друг к другу, Ана – идальго, и ее меч пронзил умертвие в решающий момент. Я считаю, она достойна половины камня.
Еще недавно мы сражались все вместе, каждый был готов прикрыть каждого, а тут словно невидимая линия рассекла отряд на две половины. Кто-то остался рядом со мной, кто-то еле заметно подвинулся в сторону Аны и де Медины.
– Что будешь делать? – сердце наслаждалось моментом. – Согласишься ради спасения жизней и всего человечества? Или немного поторгуешься? Уверен, они запросили побольше, чтобы ты смог сохранить лицо, отжав у них хотя бы четверть.
– Нет, – я ответил сразу всем. – Я командир отряда, я оцениваю вклад каждого в бой. Ана проявила храбрость, ударив первой, и это я готов признать, но храбрость без силы бесполезна. Она не получит ничего, – Ана скрипнула зубами, но попробовала повернуть ситуацию в свою пользу.
– И странникам, которые спасли нам жизни, ничего не дашь?
– Или скажешь, что и их удар не важен? – поддержал ее де Медина.
И когда эти двое снова успели так спеться?
Глава 2. Лейтенант
Стою, думаю, как маленькая хрупкая девушка может натворить языком такого, что целой банде с мечами останется только удавиться от зависти. Но пора было отвечать.
– Илия Наджера, ваш удар был важен, – я смотрел на странника, не на девушку. – Более того, именно он оборвал жизнь умертвия. Но вы ведь находитесь здесь на задании директора, а не в свободном поиске, а значит, по уставу странников не претендуете на добычу?
– Это так, – кивнул Илия с легкой усмешкой.
– Может быть, дадим ему немного? Из своей доли, – тихо зашептал подобравшийся поближе Асторга. – Процентов десять или даже пять.
– Нет, – ответил я так, чтобы слышали все. – Если я с кем-то и решу поделиться лично, то точно не здесь и не так. Жадность, амбиции и даже справедливость – все это не повод нарушать кодекс маэстрансас, который написан кровью наших общих предков.
– Хороший ответ, – слова странника оборвали на полуслове всех, кто еще хотел защитить его интересы.
– На этом все, – я постарался не улыбаться, но это было так сложно… – Впрочем, если кто-то хочет оспорить решение командира на поле боя, то я всегда готов принять брошенный вызов. Со всеми последствиями для того, кто на это решится. И вот это, Адриан, будет по-настоящему в духе идальго королевства.
Все молчали, сердце заходилось жутким хохотом… А тут и он резко оборвался.
– Ты видишь? – король-лич плевать хотел на то, что мне сейчас могут бросить вызов под сотню идальго. – Левый дальний саркофаг, там есть остатки души. Надо срочно до нее добраться и проверить, нет ли у нее чего ценного.
Я присмотрелся, и действительно, там покачивались еле заметные нити еще не истлевшей до конца души. Почему она была в теле так долго? Зачем мучилась?
– Раз вызовов не будет, – я вернулся к разговору, – тогда слушайте приказ. Все камни – сдать, а потом отдыхать и восстанавливаться. Будьте готовы, примерно через час мы выступаем.
– Не думаю, что это возможно, – теперь и младший странник возразил мне. – Ваш забег, потом столько времени рядом с сильной нежитью, вам минимум сутки приходить в себя. Даже мы вымотались, но вспомни начало нападения умертвия – именно из-за этой слабости мы все его пропустили. А что будет дальше? Жалко, конечно, что теперь достанется ближайшим деревням, но наши смерти им не помогут.
– Именно для этого я и приказал сдать все камни, – спокойно ответил я. – Если вы не знали, то я алхимик, зелья восстановления с такими ресурсами создать не проблема.
– А, значит, ты тот тайный ученик Миры. Хотя я думал, что профессор Седонья обучает только девочек.
– Я – второй ученик. И сейчас важнее, что помимо зелий нам нужно еще и быть в курсе, что творится в округе, – я повернулся к старшему страннику, с ним у нас отношения вроде получше. – Вы сможете проследить за нежитью, чтобы вас не заметили? Не хотелось бы пропустить удачный момент для возвращения наверх.
– Я вряд ли, а вот мой ученик… – Илия на мгновение задумался. – Мигель, поднимись к выходу, далеко не уходи, чтобы скверна прикрывала тебя. Используй зрение и следи за стаями птиц, так мы пропустим мелочь, но сможем ориентироваться на крупные отряды.
Я понял. Использовать зрение – видимо, это неполная вторая форма, и зверь рода молодого странника мог видеть лучше людей. Правда, сам Мигель, казалось, совсем не рад был возможности проявить себя. Что-то недовольно буркнул, но пошел выполнять приказ учителя, по дороге пробуравив меня яростным взглядом. Еще один потенциальный враг…
– Кажется, тебе стоит завести список, – хмыкнуло сердце, а потом напомнило. – Душа! Древняя! Как ты можешь терпеть?!
Я мог. Спокойно дождался, пока мне сдали все драгоценные камни, собранные с гуасов. Потом принялся за доработку зелий. Рубины пошли в снадобья укрепления тела, сапфиры – души. Усиливающие атаку изумруды и добавляющие защиту, бриллианты для этого не подходили, но я использовал скрытую в них уникальную чистоту для ускорения процесса и повышения шанса на успех.
Через полчаса я сжег половину нашей добычи, но каждому в отряде досталось по паре зелий. И часть из них вышла коллекционного уровня.
– Что это? – с удивлением спросил Илия, когда я протянул ему первому сразу два пузырька, синий и красный.
– Мои зелья, – голос был полон гордости, потому что я на самом деле гордился тем, что создал. Не просто собрал силу и вложил в ту или иную формулу, но еще и улучшил. Связал две карты звездного неба, по мелочи, но все же.
– Их два, и они странно реагируют, если их приблизить друг к другу.
– Подожди! – Мария первой догадалась, что именно я сделал. Еще бы, члены братства работают с зельями чаще, чем кто-либо еще. – Ты смог создать коллекцию двух?
– Что это значит? – с сомнением спросила Ана. Девушка до сих пор хмурилась и, кажется, продолжала искать способы, как до меня добраться.
– По отдельности это обычные древние зелья, – Мария ухватила свою пару и хмыкнула. – Полгода назад рассмеялась бы в лицо любому, кто назвал бы древние зелья обычными, а тут… Сама! Так вот вместе они не только не конфликтуют, как некоторые дешевые поделки, а, наоборот, усиливают друг друга. Счастливчик, не знаю, как ты это сделал, но это невероятно.
– Удивительный талант, – Илия рассматривал свои зелья, а потом резко поднял на меня взгляд. – И ты всегда так умел?
– Нет, – я усмехнулся. – Талант раскрылся за месяц плена у офицеров скверны. Так что рекомендую. Если не умрете, можете стать сильнее.
Раздалось несколько смешков. Даже без восстанавливающих зелий люди начали приходить в себя.
– И что, каждый получит по такой вот паре? – де Медина с сомнением посмотрел на протянутые ему зелья. Эти никак друг на друга не реагировали.
– Коллекционными получилась только часть, – я пожал плечами. – Так что кому-то придется довольствоваться обычными.
– Кому как повезет? – с вызовом посмотрел на меня Адриан.
– Нет, конечно, – ответил я на взгляд. – Коллекционные зелья получат мои оруженосцы, мой отряд из Примеры и старший странник. А вот с остальными, действительно, как повезет.
Под напряженными взглядами учеников я принялся раздавать пары зелий. Не отказался бы узнать, о чем они в этот момент думают, но… Недовольных взглядов стало больше.
– Если ты знал, что так будет, то почему на самом деле не разделил зелья случайным образом? – вкрадчиво уточнило сердце.
– Две причины, – ответил я. – Первая – все равно те, кому досталось зелье попроще, были бы недовольны. И мои враги легко бы посадили на почве этого недовольства любые нужные им мысли. Вторая причина – ради чего я буду заигрывать с врагами и теми, кому на меня плевать, за счет тех, кто на самом деле меня поддерживает?
– Может, ради справедливости?
– Это не справедливость, глупость какая-то.
– Хороший ответ, мой ученик, – довольно протянуло сердце. – Я рад, что ты становишься расчетливее и мудрее. Умеешь разделять свое и чужое, это важное умение для короля.
– Раньше ты не хотел называть меня королем.
– Раньше ты был мальчишкой. Кстати, а не слишком ли быстро ты стал таким мудрым?
– Полгода вне мира, полгода с книгами, когда только и остается, что думать о том, кто ты есть и кем хочешь стать, – я ответил совершенно честно. – Я не врал, когда говорил Илие про свой плен, он действительно изменил меня. Может быть, я стал взрослее.
– И ты не спешил этим хвастаться. Может, действительно стал, – сердце о чем-то задумалось.
Я тем временем закончил раздачу зелий. Все сделали по паре глотков и опустились в позы для медитаций, чтобы лучше усвоить хлынувшую по жилам чистоту. Я же решил, что пора заняться той самой душой, и неспешно двинулся к стоящим возле стен саркофагам.
Возле первого же меня беззвучно нагнала Монашка.
– Спасибо, что не забываешь тех, кто пошел за тобой, – девушка на мгновение прижалась к моей правой руке, длинные красные волосы тяжело покачнулись, наполняя воздух вокруг запахом франкийки.
И она туда же.
– Кстати, хочу поздравить… – я напомнил девушке, как она отразила удар умертвия. Всего один, но даже младший странник на это не решился.
– Это все голубая лилия, – Монашка снова прижалась ко мне. – Она не только помогает тренироваться, не только делает сильнее, но и… Толкает вперед. Словно голос, который всегда верит в тебя и считает, что ты можешь все.
– Это странно, – задумался я. – Голоса скверны, к примеру, не несут ничего хорошего.
– Я думаю, что это просыпается старая кровь, – отмахнулась от моих опасений девушка, а потом быстро протянула мне свой новый меч. – Сможешь? Еще раз?..
Она не просто просила, это было похоже на новую клятву, более глубокую, чем та, что дают оруженосцы. Чистота Монашки вырывалась наружу вместе со словами, смешивалась с моей и… В который раз, когда это происходило между мной и девушками, проявило себя воспоминание меча похоти. Я начинаю думать, что это даже нечто большее, чем просто воспоминание.
Наша чистота столкнулась, будто два пылких любовника прижались друг к другу, а потом отхлынула назад, наполняя тела странной энергией. Меня словно пронзил разряд молнии, а глаза девушки затянуло туманной поволокой.
– Ману… – она закусила губу.
– Чего ты на самом деле хочешь? – я поднял ее подбородок, чтобы она смотрела мне прямо в глаза. Чтобы наши губы оказались совсем рядом друг с другом.
– Я… Хочу… – девушка вздрогнула.
– Когда перестанешь сомневаться, тогда и поговорим, – я отпустил Монашку и отвернулся к ближайшему саркофагу.
Позади раздалось недовольное сопение, а потом девушка снова догнала меня и встала рядом. Правда, на этот раз уже держала свою чистоту под контролем.
– Интересуешься стариной? – спросила она, глядя, как я изучаю надписи на саркофаге.
Кто-то из учеников уже прошелся по залу, протерев древние плиты от пыли, и теперь можно было не тратить на это время. На камне было выбито имя похороненного тут героя, вокруг которого талантливый художник вырезал сцены из его жизни. Получение первого меча, присяга королю, какие-то поверженные враги, гора гигантских рогатых голов у ног… Последний рисунок, скорее всего, показывал победу над избранными скверны. Этот идальго был на самом деле силен, если одолел за раз столько опасных врагов.
– Шесть штук, – я указал на рисунок Монашке. – Получается, с офицером он все-таки не справился.
– Он все равно герой, – девушка пожала плечами. – Даже для меня, хоть я из другого королевства.
Мы прошли мимо остальных саркофагов. У каждого рисунки отличались, но два этапа были везде. Получение меча и победа над скверной. И не над кем-нибудь, а над сильнейшими ее воинами. Как после такого люди могли потерять эти земли?
– Помимо избранных у скверны были офицеры, причем не только лейтенанты, но и генералы, – заметило сердце, которое тоже с интересом поглощало историю нашего мира.
– Так и у нас, – возразил я. – Ты видел имена на саркофагах? Герои, но все из обычных родов, ни одного графа или тем более гранда.
– Ты хотел кого-то знатного, так вот он…
Мы остановились возле саркофага с остатками души, и на нем было выбито имя: Анхель Ордоньо.
Действительно, один из родов грандов, но не это привлекло мое внимание. Среди привычных рисунков из жизни и сражений мой взгляд выцепил совершенно новый. Не битва, не присяга… Молодой идальго стоял и держался за флаг вместе с похожей на угольное пятно фигурой. Я протер ее рукой, и стало видно еле заметные красные глаза и рот.
– Офицер скверны, это же он! – рядом выдохнула Монашка. – Почему они стоят рядом?
– Не просто офицер, – ответил я.
В отличие от девушки я общался с теми, кто пленил нас в ущелье скверны. Я видел эмоции на их лицах, и я как никто другой понимал, что они очень разные. Не знаю, как неизвестный художник сумел это передать буквально парой штрихов, но я не сомневался. На рисунке рядом с Анхелем Ордоньо стоял не кто иной как мой старый знакомый Каркаданн.
Губы невольно шевельнулись в такт мыслям, повторяя древнее имя. И почти угасшая душа услышала его и заволновалась.
– Каркаданн, – так же беззвучно повторил я.
Остатки души начали сгорать, уничтожая сами себя, но она точно проснулась. А значит… Я пропустил чистоту через рисунок голубой королевской лилии и коснулся крышки саркофага. Еле заметное щупальце вытянулось в ответ, и через мгновение мы оказались в черном мире. Без свидетелей, без тел, без всего, что могло помешать разговору.
– Меня зовут Мануэль де Луна, ученик Примеры, идальго короля и командир нашего небольшого отряда, – я представился первым, глядя на почти прозрачный силуэт юноши.
– Де Луна? – тот задумался. – Не помню такой фамилии. Наверно, ты из молодого рода… Но твоя чистота – она, наоборот, выглядит знакомо. Пробуждаешь старую кровь?
Я кивнул. С мертвыми лучше не говорить лишнего, но… Мое прошлое уж слишком манило, и я не удержался.
– Как звали того, в ком была похожая на мою чистота?
– Интересно? – глаза Анхеля закатились, превратившись в два черных пятна. Все-таки он сейчас был больше духом, а не человеком. – Дай мне крови, и я расскажу тебе все.
– И про сделку, которую заключил с Каркаданном? – спросил я.
– Не смей называть при мне имя этого лжеца! – вспылил Анхель, теперь от бледного красивого лица не осталось и следа.
Вместо него показались следы сползшей кожи, язвы и разрезы. Вокруг рта и глаз. Если представить, что они наполнились кровью, то молодой идальго начинал походить не на человека, а на одного из офицеров скверны.
– Ты хотел стать им? В этом заключалась ваша сделка? – рявкнул я. – Ты предал людей ради силы?
– Аха-ха-ха! – бывший человек рассмеялся. – А даже если так, что ты мне сделаешь? На кровь за правду, я так понимаю, можно не рассчитывать?
– Что я сделаю? – я на мгновение задумался, а потом понял, что у меня действительно есть способ повлиять на того, кто заключил сделку с Каркаданном.
– Ты – человек! Ты слаб по своей природе! – шипел Анхель. – Я же смотрю дальше… Пусть наш род и был рожден, чтобы жить на земле, но мы переняли мудрость рыб и теперь плаваем по морям. Так что мешало мне перенять знания скверны? Формы – ничто, боль – не имеет значения. Разве ты не готов на жертвы, чтобы по-настоящему защитить тех, кто тебе дорог?
Я не слушал оправдания бывшего маркиза, потому что слова предателей стоят не дороже вопля свиньи на бойне.
– Я общался с Каркаданном, – заговорил я, и дух разом замолчал. – Так получилось, что у меня есть доступ к источнику с его силой, – я вытащил флакон с кровью семи офицеров, собранную из котла скверны. Глаза Анхеля расширились…
– Один глоток. Мне не нужно ничего больше. Я буду жить и… Я готов служить тебе. Я принесу клятву, и ты получишь духа, который будет учить тебя, будет убивать во сне твоих врагов, будет шептать прекрасным дамам твое имя, чтобы они влюблялись в одни лишь его звуки.
Предатель верил, что меня может заинтересовать его предложение. Вот только даже если бы я поверил тому, кто отказался от своего рода, то точно никогда не доверился бы мертвецу.