Мужчина протянул мальчикам деньги.
– Что вы! – смущенно рассмеялись мальчишки, – мы предложили это бесплатно! Не надо!
– Не обижайте меня, нахмурил брови пожилой мужчина, – я достаточно состоятельный человек и могу оплатить вашу работу. Я не просил помощи только потому, что боялся большого беспорядка на своем участке. Вы сделали все даже аккуратнее, чем я смог бы сделать! Спасибо вам и возьмите деньги.
Ребята смущенно взяли предложенные деньги. Их семье действительно нужны были средства, но они даже не думали, что их можно заработать вот так, просто, всего лишь помочь пожилому человеку. Они всегда помогали людям, и делали намного более трудные и сложные вещи, но никогда за это не получали денег.
– Спасибо! – обрадовались братья.
– Могу ли я рекомендовать вас своим соседям? – спросил мужчина, – мне понравилась ваша работа.
– Ну, конечно. Мы на каникулах и работа нам не помешала бы, – ответил за всех старший Петр.
– Тогда оставьте мне свой телефон, – попросил сосед.
– Пока у нас нет своего телефона. Но вы можете звонить нам на домашний. Пока к нам не многие звонят из тех, кто говорит по-английски, – ответил Петя, – и тогда мы сразу догадаемся, что это вы.
Братья не думали, что со случайной помощи мужчине начнется их неплохой заработок. После рекомендации соседа, который, как оказалось, пользовался большим уважением в округе, люди стали часто звонить. Сначала сосед соглашался быть связующим звеном между теми, кому нужно было постричь газон, живую изгородь или убрать на заднем дворе, но потом мужчина устал и стал просто давать номер телефона, объясняя людям, что мальчики плохо говорят по-английски. По телефону люди просто называли адрес и время, когда будут ждать ребят. А уже на месте «на пальцах» объясняли задачу. Братья «схватывали все на лету» и поэтому им не приходилось долго объяснять и людям это нравилось.
Скоро мальчики семьи Сиверцевых работали почти целыми днями. Люба лишь смеялась:
– Скоро вы мне будете доплачивать как диспетчеру.
– Мам, да мы и так все деньги тебе отдаем, только иногда на сладости просим, – отвечали сыновья. – Мы же знаем, как дорого приходится платить за аренду. Тысяча триста долларов каждый месяц – это ужас! – ответил Борис, второй из сыновей, – мне даже страшно стало, когда дядя Слава сообщил, сколько нам нужно будет каждый месяц платить!
– Ничего, в первый месяц мы заплатили из тех, которые у нас были с собой, а потом нам дали немного поддержки. Сейчас нам платят немного денег, чтобы было на что жить, пока мы учим язык, да и продукты дают бесплатно. Думаю, прорвемся, – улыбнулась Люба.
Но сама женщина не была так уверена. Хоть она и привыкла всегда экономить, да и поддержка от государства ее поражала, ведь для этой страны они еще ничего не сделали. Но все же она не могла не думать о приближающейся дате, когда они должны были отдать деньги за аренду. Ведь в конвертике, куда они складывали деньги, пока и половины суммы не собралось.
В один из дней, женщина из американской семьи, пришедшая с переводчиком на вечернюю молитву к ним в дом, обратилась к супругам:
– Согласитесь ли вы делать уборку в доме одной пожилой дамы из нашей церкви? Она видела вас и хотела попросить делать у нее уборку один раз в неделю.
– Да, конечно! – обрадовался Константин, – надеюсь ей понравится наша работа. Только я переживаю, как мы будем разговаривать.
– Ничего, пап, – вступила в разговор старшая, Лиза. – Мы с Оксаной уже немного разговариваем и понимаем. Мы пойдем с вами и попытаемся помочь не только с переводом, но и с уборкой.
Так, неожиданно для себя, только начав изучать английский, не только дети, но и родители получили свою первую работу в Америке. Несмотря на то, что больше двадцати лет Костя был пастором церкви, сначала маленькой, а когда семья уезжала, то уже и довольно большой, мужчина не считал работу по уборке домов ниже своего достоинства. Для него любая честная работа была достойной.
После рекомендации пожилой женщины, у семьи появилось сразу несколько клиентов, которым нужна была помощь по дому. До конца месяца им предложили даже пару офисов, которые нужно было убирать вечером, после окончания официального рабочего дня. Сиверцевы приняли решение не брать больше одной вечерней работы, чтобы иметь возможность проводить семейные вечерние молитвы.
И к концу месяца семья без переживаний собрала нужную сумму для оплаты за аренду квартиры.
Глава 4
Много скорбей у праведного, и от всех
их избавит его Господь.
Библия. Псалом 33:20
Для Рона появление в церкви семьи Сиверцевых явилось большим событием. Как и многие дети военных, вынужденных часто переезжать, в первое время после переезда на новое место, парень привыкал, искал себе применение, адаптировался в колледже, который располагался недалеко от части отца. Он любил свою семью и был рад, что для продолжения обучения ему не пришлось уезжать далеко от родных. Но скоро жизнь вошла в свою колею и стала казаться однообразной.
Рон помогал пожилым людям из церкви, а также семье, в которой было несколько приемных детей. Из-за того, что парень имел добрую и отзывчивую душу, пастор предложил ему служение диакона в церкви. Рон согласился, ведь он все равно делал эту работу. После молитвы он лишь получил официальное признание своего труда. Но через время все же учеба и труд стали обыденными, а молодой душе так хотелось чего-то свежего, нового.
– Мам, мне так не хватает свежего ветра в моих парусах, – пожаловался однажды он матери.
– Понимаю, сын, просто ты взрослеешь и тебе хочется любить, хочется приключений и радости, – мать ласково провела сыну ладонью по спине. – Я молюсь о тебе, чтобы ты нашел достойную девушку, чтобы Бог охранил тебя от несчастной любви или от непутевой девушки с холодным сердцем и расчетливым умом.
– Ой, мам, да какой там расчет? Я ведь простой парень и во мне не на что рассчитывать, – грустно усмехнулся Рон.
– Сын, ты просто еще мало знаешь жизнь и не можешь оценить правильно то, чем наградил тебя Бог, вот поэтому я так волнуюсь за тебя, – покачала головой Джейн.
– Ну так просвети меня – Рон поднял взгляд на мать.
– После окончания колледжа у тебя будет престижная профессия технического специалиста военных самолетов. У тебя известная семья, хорошие связи, мы не бедные и, если ты еще и пройдешь военную подготовку, то у тебя будет высокая зарплата. Ты сам очень заботлив и внимателен. Для тебя важно, чтобы те люди, кто живет с тобой рядом были счастливы. Еще перечислять? – на одном дыхании выдала Джен, – а еще ты очень верный.
– Надо же, мам, ты так легко все это выдала, будто заранее подготовила, – рассмеялся Рон.
– Ну, я и так заранее думала об этом, – немного грустно улыбнулась мать, – потому что волнуюсь за тебя.
– Но ведь то же самое можно сказать почти про любого парня из нашей общины, – не согласился Рон.
– Нет, сын, хороших ребят не так много, и очень часто именно «хищницы» присматривают таких и стараются быстрее женить на себе, чтобы обеспечить себе комфортную жизнь с заботливым мужем.
– Мам, ну зачем ты так?! – Рон поднял умоляющие глаза на мать, – в церкви разве бывают «хищницы» как ты говоришь? А на неверующей я ни за что не женюсь, так что можешь быть спокойна.
Рон положил руку на плечо матери, пытаясь ее успокоить, но женщина чуть отстранилась и грустно посмотрела на сына в упор.
– Именно поэтому я так волнуюсь за тебя. Ты слишком наивен. Далеко не все приходят в церковь, чтобы служить Богу и людям. Есть те, кто приходит в нее для того, чтобы стать объектами для служения таких как ты, мой мальчик.
– Мам, прости, но это как-то цинично выглядит.
– Да, это цинично, но циник не я, а те, кто это делает. Я лишь взрослый реалист, который кое – что видел в этой жизни.
– Хорошо, мам, обещаю, если какая-то девушка мне понравится, я скажу тебе, еще до того, как начну за ней ухаживать. Я доверяю твоей мудрости. Согласен, что у тебя взгляд более зрелый, чем у меня, – пообещал Рон.
После разговора между матерью и сыном прошло некоторое время. В одно из воскресений в церкви появилась большая семья эмигрантов и очень быстро завоевала всеобщую симпатию.
Рон в первый день заметил милую девушку с добрым, почему-то всегда чуть смущенным взглядом глаз василькового цвета и длинными светлыми волосами. Несмотря на скромность одежды, дети Сиверцевых не выглядели деревенскими. Люба умела шить, и сама нередко придумывала модели одежды. Она также прекрасно разбиралась в покрое и одевала семью, хоть и скромно, но со вкусом. Дочери научились у матери разбираться в моделях, и каждая выбрала свой, уникальный стиль одежды. Оксана предпочитала строгие линии, без излишеств и выглядела моделью классического, почти офисного стиля.
Заметив новенькую, Рон старался не наблюдать за ней откровенно, но и совсем отвернуться у него не получалось. Девушка выглядела уставшей, как и вся ее семья после трансатлантического перелета, но держалась как могла. Рон видел ее тонкий профиль через три ряда скамей. Из-за косых лучей утреннего солнца ему видны были пушистые светлые ресницы, которые в начале собрания были распахнуты, но со временем начали медленно опускаться. Временами девушка пыталась встряхнуться, «взять себя в руки», чтобы не засыпать. Но это помогало ненадолго и солнышко опять высвечивало тщетную борьбу обладательницы ресниц со сном. И только в момент, когда Константин и Люба вышли вперед, Оксана встрепенулась, ведь теперь она понимала, о чем говорят.
Летние дни пролетали как тени, наполненные трудами, заботами и радостями. Постепенно семья привыкала к новому стилю жизни и распорядку. И родители, и дети, также, как и дома, много работали. Только в новой стране и работа была другая.
Как обещал сын, так он и сделал. Когда Оксана с первой встречи привлекла внимание парня, он сначала молчал, пытаясь понять себя – это просто симпатия, или все же Оксана ему нравится? Через короткое время парень понял, что она все же нравится ему и подошел к матери.
– Мам, а что ты скажешь по поводу Оксаны? – спросил он.
