– Ну, не знаю, – растерялась Джейн, – ее семья совсем новая не только в церкви, но и вообще в стране. У них совсем другой менталитет. – Когда мать начала перечислять возможные проблемы, Рон загрустил, но она продолжила, – и все же мне Оксана кажется достойной девушкой. Мне кажется, у нее доброе сердце.
Когда мать похвалила девушку, которая ему понравилась, Рон повеселел. Парню было уже почти двадцать, но за все это время ни одна девушка не нравилась ему по-настоящему. Он ко всем старался относиться хорошо, но еще никогда парню не хотелось проводить с кем-то время больше, чем обычные общие молодежные встречи. А с Оксаной Рону было интересно. Хотя серьезных выводов он еще не делал, не хотел торопить события.
По воскресениям утром вся семья шла в «американскую» церковь. Сначала там проходил час «разбора». Проводил разбор Писания кто-то из диаконов или «старших» (Оксана знала, что такой позиции в русских церквях нет, «старший» считался выше диакона, но ниже пастора). Когда в начале, Сиверцевым предложили выбрать группу для изучения Библии, они пошли туда, где преподавал «старший», который на неделе работал офицером в одной из военных частей, расположенных рядом с городом. Мужчина проводил разбор интересно, вникал в Писание глубоко и применял на практике. Косте и Любе это было очень близко, детям также казалось интереснее посещать эту группу.
В одно из первых посещений группы, к Оксане подошел молодой человек, приведя с собой переводчицу.
– Привет! Помнишь меня? – немного стеснительно улыбнулся он, – мы познакомились, когда вы всей семьей в первый раз пришли в собрание.
– Простите, я не помню, как вас зовут, – растерялась Оксана, – тогда мы еще после перелета не отошли и было так много людей вокруг.
– Да, я понимаю, это вы для нас – одна семья, хоть и большая. Но нас, конечно, больше. Меня зовут Рон. Это мой папа ведет эту группу, – сообщил парень.
– О! Это очень здорово, что ты ходишь в ту группу, которую ведет твой отец, хотя мог выбрать другую, – обрадовалась девушка, – я тоже очень люблю, когда мой папа проповедует или разбор ведет.
Было заметно, что для Оксаны ее отец является большим авторитетом и она рада, что есть еще молодые люди, у которых добрые отношения с родителями. Для Оксаны было очень важно проявлять послушание Богу. А в Библии сказано почитать родителей и для нее забота о родителях стала очень важной частью ее жизни. Кроме того, она искренне уважала своих родителей и была уверена, что они достойны этого. Поэтому девушке было приятно слышать, что Рон тоже уважает и почитает своего отца, который показался Оксане очень богобоязненным и мудрым человеком.
Рон наблюдал за продвижением изучения языка у Оксаны. Молодые люди теперь могли общаться, хотя и не на все темы. Парень даже выучил немного слов по-русски. Ему нравилось звучание незнакомого для него языка.
В одно из воскресений к Косте подошла женщина.
– Константин, не хотели бы вы помочь нашей команде, которая распределяет продукты нуждающимся семьям? – спросила она. – Обычно мы делаем эту работу по средам с утра, вы сможете?
– Конечно! Мы рады помочь! Тогда мы просто не будем на среду брать работу. – С готовностью ответил мужчина, – мы же постоянно получаем эти продукты и с удовольствием поможем их разгружать. Мне взять сыновей?
– Да, конечно. У вас крепкие и сильные ребята. А наша группа по распределению помощи в основном состоит из женщин-пенсионеров, – сообщила она.
– Тогда тем более! – живо откликнулся Костя – вы можете на нас рассчитывать
– Спасибо! Меня радует, что я в вас не ошиблась, – улыбнулась она.
В ближайшую среду Костя с сыновьями пришли в назначенное место. Машины из различных организаций приезжали и привозили каждая что-то свое. Там были овощи, фрукты, мясо и полуфабрикаты, а также моющие средства и предметы первой необходимости. Сначала все привезенное нужно было выгрузить и составить ящики и коробки на складе. Затем старшая показала на пластиковые ящики.
– Наши пенсионеры – помощники сегодня припоздали, наверное, обрадовались, что свежие силы прибавились, – сообщила она, выглянув на улицу. – Можете ли вы распределить все это по списку? – спросила она, показывая бумажки, на которых было указано количество людей в семьях, кому предназначалась помощь. После чего отвлеклась на еще одну, чуть запоздавшую машину с товарами.
Костя с сыновьями быстро и ловко распределили все привезенные товары по ящикам. Когда старшая подошла к работающим мужчинам, она удивилась.
– Как вы быстро работаете! Люди, которые обычно все это распределяют еще не пришли, а вы уже всю работу сделали! А где ящик для вашей семьи?
– В списке нашей семьи не было, – спокойно сообщил Костя.
– Но я думала, что вы себе сами возьмете что вам нужно – глаза женщины открылись чуть шире от удивления.
– Нет, простите, я так не могу, – покачал головой Костя. – Если вы хотите нам что-то дать, тогда лучше дайте сами.
– Надо же! Вы меня все больше удивляете! – восхищенно произнесла она, – раньше мы иногда просили эмигрантов помогать нам, но они так много себе хапали и старались выбрать все самое дорогое и хорошее, что мы решили делать эту работу сами, хоть нам, пенсионерам это не просто. Может молодежь соберет себе ящик? – обратилась она к сыновьям Сиверцевых.
– Мы так не можем, – отступили на шаг ребята. – Если вы скажете, что делать, мы сделаем. Но сами брать не будем.
– Надо же! Вы и детей сумели воспитать! Это делает вам честь, – посмотрела она на всю мужскую часть семьи.
Затем она быстро собрала коробку продуктов и вещей первой необходимости для семьи Сиверцевых, подкладывая в нее самое лучшее из того, что видела. Косте иногда даже приходилось просить, чтобы она не давала лишнего.
Когда на склад пришли обычные пенсионеры-волонтеры из церкви, им осталось только обзвонить нуждающиеся семьи и предложить им приехать, чтобы забрать свои коробки. А Костя с сыновьями спросили разрешения удалиться, ведь получателями были многие из их знакомых, и они не хотели, чтобы кто-то думал, что Сиверцевы взяли себе лучшее, а они не хотели вызывать в людях зависть.
В этого времени, один раз в неделю все мужчины Сиверцевых ездили на склад и помогали в распределении помощи. Теперь старшая уже не говорила и не предлагала им набирать самим коробку для своей семьи. Это была единственная коробка или пластиковый ящик, которую собирала она сама или кто-то из американских волонтеров. Сиверцевы остались верными своим принципам и не брали себе сами ничего, хотя и находились в числе тех, кому предназначалась эта помощь.
Костя не думал о своей репутации, он просто поступал так, как считал верным поступать по Библии, но репутация семьи шла впереди ее самой.
В церкви, которая и так приняла большую семью очень радушно, все больше убеждались, что не ошиблись с выбором служения. Они видели старания всех членов этой семьи поступать достойно знания христианина, исполнять Заповеди и жить по Писанию, и это радовало всех, кто с ними сталкивался в различных делах.
Вскоре руководитель группы изучения Библии, Чарли Джесон и его семья, ближе познакомились с большой семьей эмигрантов. Рон был немного старше Лизы, старшей дочери Сиверцевых. Вторая дочь Джексонов была ровесницей Оксаны. Дети обоих семей уже немного общались, хотя в начале это было очень сложно из-за полного отсутствия «языка» у Сиверцевых. На «разборе» нередко выручала переводчица, которая также посещала группу, но в другое время общение было самым сложным моментом жизни всей семьи.
После изучения Библии в воскресение проходило общее собрание. Оксана и Лиза решили, что так как они все равно почти ничего не понимают на общем собрании, то могут с пользой и удовольствием провести это время. Час общего служения они занимались с маленькими детьми, чтобы их мамы могли отдохнуть, послушать проповедь пастора и спеть вместе с остальными несколько песен.
– От нас здесь намного больше пользы, – улыбнулась Оксана, когда их спросили, почему они проводят время собрания в детской.
– Да и с детьми проще, – добавила Лиза, – Не нужно помнить так много английских слов.
Но, кроме американской церкви, семья посещала русскую общину своего городка. Русские собирались на общение после обеда и поэтому Сиверцевы могли свободно посещать обе общины, успевая в перерыве пообедать дома. Общение на русском языке тоже было важно всей семье. Они не хотели отказываться от своих «корней».
Джексоны надолго запомнили день, когда впервые пригласили семью Сиверцевых к себе в гости. Нередко позже, вспоминая, обе семьи смеялись над этой ситуацией. Из-за того, что Сиверцевы еще не говорили по-английски, с ними должен был прийти их дальний родственник, который собирался переводить беседу.
Джейн, видя, что в семье семеро детей и трое взрослых, решила, что нужно готовить ужин на большое количество людей. Она сделала свое «коронное блюдо» из спагетти с подливом. Женщина приготовила большую кастрюлю лапши и много подлива. Также она нарезала салаты и поставила десерт, рассчитывая на хороший аппетит гостей.
Когда гости вошли в дом и увидели накрытый стол, то невольно оглянулись.
– А кто еще придет? – поинтересовался Костя.
– Мы только вас ждали, – ответила Джейн.
– О, – невольно воскликнула Оксана, – здесь можно роту голодных солдат накормить!
– Ну, допустим роту невозможно, а тем более голодных, – усмехнулся Чарли, отец Рона, прекрасно знающий, сколько солдат в роте, – но, думаю, что небольшой взвод здесь не остался бы голодным. Ваша семья как раз совпадает с минимальным танковым взводом. Обычно в нем от девяти до шестнадцати солдат.
Гости не были похожими на голодных солдат. Они поели совсем немного, и хозяевам осталось почти все, что было приготовлено. Джейн долго смеялась, что таких «едоков» могла бы накормить своим ужином не меньше тридцати человек. Женщина поняла, что семью Сиверцевых накормить намного проще, чем она думала раньше и в следующий раз уже не переживала, когда приглашала их к себе в гости.
Когда Сиверцевы вошли и сели за стол, Рон отметил, что Миша, который сейчас исполнял роль переводчика, очень внимательно и даже почти нежно поглядывает на Оксану. Парень буквально взвыл внутренне от осознания того, что не может помешать этому молодому и интересному парню вот так смотреть на Оксану. Рон прекрасно понимал, что не имеет права ревновать, но и спокойно смотреть не мог.
Если раньше Рон больше присматривался к Оксане, стараясь не допускать серьезного чувства. Она нравилась ему, но Рон еще не знал, хотел бы он, чтобы эта девушка была рядом или нет? То сейчас, взглянув, как Миша смотрит на нее, парень вдруг понял, что не готов, не может отдать ее без боя. Тем более, что он ясно видел, что Миша не любит Оксану, он просто приглядывается.
«Но мне же сказали, что Миша родственник, чего это я вдруг? Наверное, мне просто показалось, что он смотрит на Оксану», – вспомнил Рон, и на всякий случай решил уточнить.
– Миша, вы сказали, что являетесь родственником Сиверцевым, а с чьей стороны вы родня, со стороны Константина или Любы? – поинтересовался он.
– Я не кровная родня, – улыбнулся Миша, просто мой брат женился на младшей сестре Любы.
Рон понял, что ему не показалось. Михаил мог присматриваться к Оксане, несмотря на достаточно большую разницу в возрасте. Кроме того, Михаил был в гостях в Соединенных Штатах и хотел остаться здесь жить, об этом Рон уже знал. Таким образом, молодая девушка могла стать не любимой женой, а способом получить гражданство в Америке. Мысль об этом обожгла Рона как огонь. И сейчас, сидя за столом в своем доме, парень понял, что Оксана не просто нравится ему, что он полюбил эту тихую, добрую и романтичную девушку.
