Доспехи Афродиты

Дрожащая рука потянулась к одному из затворов и открыла его. Теперь, когда ничего не мешает девушке дотронуться до измученному животного, она сделала пару шагов и утонула в сырости намешанной грязи с овсом. Любая бы другая дворянка поскорее бы вышла из загона и ушла бы на своё место, но Алинея не была в их числе. Ее никогда не пугала мысль быть запачканной, да причём так сильно, чтобы о ней начали шептаться и сплетничать. Поэтому сейчас она полностью отдавалась долгожданному уединению и прикоснулась к гладкой коже кобылы. Сначала большие черные глаза встретили Алинею с недоверием, но потом, будто увидели всю боль и безнадёжные картины, и со спокойствием опустили взгляд на помолодевшие руки.

– Хоть ты на меня не смотришь с осуждением… – Алинея произнесла эти слова быстро и тихо, так что даже она сама ничего не услышала. Но зато эхо отозвалось в изнывающей груди.

– Сэр Тимеус победил! А это значит, что сегодня Свэзерби одерживает победу в сегодняшнем турнире. – Прозвучало с трибун. Но и сейчас Алинея была неподвижна и спокойна. Никакой звук не смел потревожить ее неглубокий сон и мимолётное умиротворение. Но несмотря на это, она все равно знала, что в любую секунду может прибыть Конрад или, что еще хуже, Нела. Поэтому каждая дарованная минута тишины была встречена благодатной улыбкой и ровным ритмом сердца.

Ветер усилился, а вместе с ним и крики начали крепчать. Помимо поздравления короля рыцарей, как и всех гостей, будут ждать угощения и некоторые дары богатого царства. Иеран одарит каждого смельчака достойными сокровищами и не скупится на благодарности. Алинея представляла у себя в голове, пока рука утопала в бархатистой гриве кобылы, как хвалебно и радостно слуги и дворяне воспримут слова великого короля. Как не теряя ни минуты, они подскачут к столам и совсем забудут о том, где они находятся, и что их окружает.

Алинея села рядом с лошадью и заключила колени в хрупкие объятия. Лёгким инеем покрывались открытые участки кожи. Множество мурашек перебегало от одного места на другое, но не отдавалось тяжёлым эхом. Кроткие вздохи пели песнь на зимнем ветру, создавали свою мелодию и заставляли все вокруг содрогаться от ее меланхоличного мотива. Перед глазами открывался вид на бескрайние просторы и горы, что были скрыты под занавесом тяжёлых камней. Стены королевства окружали мирных жителей и запирали от них всю красоту здешнего края, которая каждого могла бы вдохновить на что-то великое и недостижимое. Хватило бы малейшего луча солнца, и любой прохожий мог стать заложником светлого умысла и удачной судьбы. Но защита великого королевства была превыше одухотворённого мира. Теперь никому дела не было до той красоты, что таилась под громоздкими стенами. Камни сильно прижимались друг к другу и запирали на крепкие замки весь свет и обнаженную душу природы.

Под звуки лирических песен приближающегося вечера Алинея не заметила, как уснула и уткнулась плечом в деревянную балку. Ее не было видно, а точнее девушка была скрыта от глаз за большим количеством спящих лошадей. И так под воздействием спокойного биения сердца, Алинея закрыла глаза и погрузилась в недолгий, но запоминающийся до деталей сон…

Пока Алинея пыталась забыться и скрыться от тревожной реальности, все праздновали свадьбу молодого принца и его невестки. Никто не мог налюбоваться их красотой и пронизывающими взглядами, которые так и гласили сказания о чем-то высоком и непостижимым простому человеку. Их песнь разливалась по пронизанным усладой жилам, но не отравляла привычного чувства любви. Они пели вместе со всеми, веселились и ждали наступления желанного уединения.

В дали от всех взволнованных гостей стоял Тимеус, будто наблюдая за представлением, исход которого был изначально известен. Он видел лица богачей и простолюдинов, строгих бояр и услужливых рабочих. Все старались сегодня быть кем-то другим. Рыцарь ощущал прозрачным сердцем, как лицемерно и презрено люди смотрят друг на друга, стараются скрыть свою истинную сущность и внутреннего зверя, который в любую секунду готов разорвать всех на части. Тимеус хоть и привык к подобному, но все же не мог до конца влиться в то общество, которое его окружало вот уже долгое время. Можно считать, что он вырос в нем, приобрёл свою ценность, но на его счастье, он не был похожим на всех жителей. Порой некоторые из рыцарей презирали молодого Тимеуса, говорили, что он должен быть как все праздным и апофеозным человеком. Но каждый раз молодой мужчина находил в себе силы противостоять советникам и остался хоть и не похожим на всех, но зато сохранил самого себя.

В потоке многочисленных речей и наступающего вечера среди королевских разговоров довольно часто начали задавать вопрос о самом младшем сыне Иерана, который только недавно радовался победе, а теперь пропал, словно его и не было. Никто не видел, куда он ушёл, никто не слышал его голоса и даже звуков удаляющихся шагов. Возможно, все было не настолько ужасно и серьезно, как могло показаться на первый взгляд, но зная какая ситуация сложилась с вражескими землями, король знал, что ему нужно быть настороже.

– Где мой сын? – Тревожный голос Иерана проносился громким эхом среди длинных столов с яствами. Все побросали приборы и еду на каменные кирпичи и взглянули на источник шума.

– Где Рикман? – Правитель обратился к самым приближённым слугам сына. Но, когда их глаза встретились, то единственным ответом на заданный вопрос была угрюмая и удручённая тень поникших глаз. Никто не мог ничего сказать о младшем сыне короля. – Надо его немедленно найти! Рыцари и стражники, нам надо отыскать его!

Воины поочерёдно начали проходить по всем улицам, заглядывать в каждый заколок и далёкие проёмы. Напряжение нарастало, и больше никому не хотелось веселиться и праздновать. Время неумолимо летело и заставляло в сердце каждого зарождать зерно неуверенности и веры в то, что верные подданные короля смогут отыскать потерянного наследника.

Но помимо этого нашлась другая проблема. Король единственный среди всех родных родных Алинеи заметил ее отсутсвие. Возможно, дело было в его мудрости или внимательности, а может в необъяснимой отеческой любви, которую Иеран испытывал к Алинее.

– Где Ваша дочь? Северус? Нела? Где она? – Повторял король.

Но ответа никто не услышал. Что мать, что отец молчали и не знали, что сказать. Только спустя большое количество утерянного времени они увидели, что их дочери нет рядом с ними. Злость, перемешанная с опасением охватила два разума. И если бы не решительность Иерана, то они бы точно простояли бы в тишине неизвестное количество времени.

– Надо их найти! И как можно скорее!

– Слушаемся, повелитель!

Северус вместе с оставшимися рыцарями направился на поиски дочери, но вот Нела видела в подобном исходе свою выгоду.

– Конрад, ты должен первым найти ее! – Шёпотом произнесла женщина.

– Что? Почему?

– Чтобы получить одобрение моего мужа! Сейчас выдался прекрасный момент, чтобы доказать Северусу свои намерения. Поэтому я хочу, чтобы ты воспользовался им в полной мере!

Конечно, Конрад был рад, что в семье Лиреа есть человек, который хочет видеть его в своём числе. Но в то же время его до невозможности возмущала прежняя мысль, что ему приходится доказывать людям, что он достоин стать мужем для дворянки, которая по его мнению не стоит даже кончика пальца. Конрад знал, стоит ему стать ее законным мужем, он не спустит ни один ее проступок.

Наступила кромешная тьма и тишина. Больше не осталось и следа от недавнего праздника. Ни улыбки, ни единого намека на душевное спокойствие и радость. Гости разошлись в волнении по своим постоялым дворам. Теперь вместо яркого света их ждала тьма сумрачных домов и затуманенных окон. Хоть они и не знали причины всеобщего волнения, они все равно затаили в душе тень сомнения и печали.

Тимеус бродил мимо величественных стен, вновь проходя по протоптанным дорогам. Ночь полностью застелила просторы поднебесья. Деревья склонились в низком поклоне и задремали в глубоком сне. Вершины еще насыщенных светом стволов касались обугленной низменности и завядших цветков. Шаги были еле слышны. Тимеус проходил мимо заветренных столбов наклонённых сооружений. И в конце своего пути, когда рыцарь готов был повернуть в обратном направлении, ее взгляд упал на нечто необычное, что раньше не было явным. Тимеус увидел безжизненную руку, которая горела под ярким огнём фонаря. Под дуновением ветра пальцы слегка колыхались и опровергали все мысли о возможной смерти.

Тимеус подошёл ближе. По указам короля он должен был отыскать Рикмана, но нашёл девушку, прекрасное создание, которое во время турнира с созидательной задумчивостью наблюдало за неодобряющей жестокостью. Тогда она была чем-то обеспокоена, но сейчас черты лица перестали кричать о негодовании и волнении. Они спокойно расправлялись сказочным холстом по молодой коже, по сомкнутым векам и умиротворённым изгибам скул. Тимеус не мог раньше подумать, что ему представится возможность заглянуть в осветлённый лик. Ее красота, божественный окрас дрёмы закружили голову молодому рыцарю. Несколько минут он неподвижно наблюдал за спокойным и ровным дыханием незнакомой знакомки. Он представлял, как ее холодные пальцы расправляли растрёпанный матовые пряди, как они задумчиво их крутят и убирают за ухо. До сих пор спустя несколько недель Тимеус помнил, как этот цветок раскрылся под навесом бальной люстры, как под ее яркими софитами светился лунный лик ее бездонных глаз, как она смотрела в своё отражение дождевых окон и проходила мимо замороженных голосов. Весь тот вечер она провела в задумчивости и тревоге. Но сейчас все было иначе. Возможно, это был первый и последний раз, когда рыцарь видел ее в пределах досягаемости и возможности прикоснуться к чистой красоте.

Подойдя еще ближе Тимеус смог разглядеть под глазами мокрые дорожки слез, которые проливала она в полном одиночестве. Но несмотря на это, они не колебали то спокойствие, которое дарил сон. Они в такт мимолётным грёзам капали на землю, рисуя на ней невероятные узоры в виде неизвестных деревьев и цветов. Она создавала своим горем красоту, достойную не меньшего внимания, чем дары природы.

– Мне очень жаль, но я вынужден потревожить Ваш сон… – Тимеус не знал, насколько силён был ее сон, поэтому шёпотом пытался сопровождать все обдуманные действия. Сильными руками он поднял девушку и вынес из промозглого стойла. Хрупкое тело горело холодным инеем и покрывалось многочисленными волнами мурашек от порывов ветра. Тимеус нёс ее бережно, стараясь не раскачивать в разные стороны. Карие глаза противились чувству взглянуть в лицо молодой красавицы. Они будто знали, что если смогут искусить себя запретным плодом, то больше не посмеют отвернуться. Сердце, закованное долгие годы в каменные цепи, расправило крылья и билось все сильнее и сильнее.

– Ммм— На несколько секунд Алинея подняла веки и разглядела в полутьме знакомое лицо. Искристые глаза смотрели вперёд, излучая уверенность и силу. В грубых мужских латах девушка узнала того самого рыцаря, что видела в рассветное утро, когда спешила попасть домой. Она совсем не помнила, как и когда успела погрузиться в сон, но онемевшие пальцы твердили о том, что времени с того момента прошло немало. Алинея хотела что-то сказать, выразить свою благодарность человеку, который может хоть и не целенаправленно искал ее, но все же не оставил наедине с холодом и зноем. Она хотела попросить его сказать имя, но голос застыл где-то в груди, в глубине продрогшей души. Он мог бы вырваться наружу, но множество препятствий удерживали на коротком поводке и заставляли держать нужную дистанцию.

Тимеус почти дошёл до короля и остальных рыцарей, но в самый последний момент, когда осталось пройти несколько шагов, перед лицом предстал Конрад. На этот раз он выглядел более озлобленным и в то же время удручённым. То ли он был недоволен встречей с Тимеусом, то ли поиски Алинеи затратили у него слишком много сил…

– Где ты ее отыскал? – С недовольством спросил Конрад, посматривая на уснувшую особу.

– Почему Вы интересуетесь?

– Это не твоё дело! И почему я должен отчитываться перед тобой? Дай мне ее сюда! – Конрад потянул руки навстречу к холодевшему телу, но не получил желаемого. Тимеус был непреклонен и остался стоять в прежнем положении.

– Госпожа была в конюшне. Я нашёл ее спящей рядом с лошадью, замёрзшую и дрожащую. Какой же Вы мужчина, если так относитесь к своей даме! – Тимеус обрёл уверенность, которая обычно пробуждалась вместе с мечом в руке. По венам начала закипать кровь, хотя ни одна мускула не дрогнула под ее натиском.

– Отдай мне ее! – Голос звучал требовательнее и смешивался с желанием властно подавить резкую злость молодого человека. Стрела недоверия пролетела между обоими мужчинами и застряла в стволе всеми забытого дерева. – И какое ты имеешь право так говорить со мной, жалкий рыцарь?

С помощью грубой силы Конрад выхватил Алинею, сильно придавив запястье левой руки. Взгляд наполнился гневным желанием испепелить Тимеуса и призвать его к извинениям, но осознав, что времени на это совсем нет, буркнул под нос недовольные звуки и пошёл в сторону Северуса с Нелой.

Тимеус сжал руки в кулаки и отвёл взгляд в сторону восходящей Луны. Он знал, что если сейчас он не сможет сдержать рвущееся чувство справедливо ответить негодяю, то у него появятся проблемы. Но он безвозвратно запомнит этот момент, когда Конрад предстал перед ним во всей своей лживой красе и нескрываемого лицемерия.

– Нела, Северус, я отыскал Вашу дочь! – Конрад, преисполненный гордостью и самолюбием, припал к огорчённым лицам. Отец был действительно поражён новостью о том, что его дочь пропала в неизвестном направлении, а мать до последней секунды пыталась сдерживать улыбку, полную коварного замысла.

– Конрад, благодарю те.. Вас! Где Вы ее нашли? – Нела была рада видеть, что ее дочь в полном порядке, но больше она была довольна тем, что Конрад смог выполнить ее поручение. Теперь ей осталось дождаться окончательного решения своего мужа.

– Благодарю Вас, Конрад! Не думал, что Вы сделаете подобное для меня и моей дочери. На первый взгляд Вы не кажетесь таким великодушным, но видимо мне стоило быть к Вам более снисходительным. – Северус взял Алинею на руки и отнёс под навес.

Но радости не было в глазах преклонного Северуса. Он по прежнему не видел в чаде должного отцовского счастья, а точнее он бесповоротно потерял его из виду. Даже сейчас перед лицом страха потерять ее, его сердце лишь несколько раз дрогнуло под натиском возможного горя. Лишь несколько раз оно пролило слезы, но не закричало должным образом. Мужчина глядел на спокойные черты лица, которые напоминали ему о тех днях, когда мать была столь молода и красива. Такие же тонкие изгибы лица, изящные чёрные ресницы и блестящие локоны… Но даже это не могло разрушить ту стену, которую сам же возвёл Северус между собой и Алинеей.

Ночь почти прошла, а Рикман до сих пор находился за гранью известности. Никто не мог найти его, хотя сил было потрачено немало. Иеран бродил по залу, периодически смотря на огромную дверь. Но как бы часто он не спрашивал о новостях, король встречался с гнусной реальностью. Новостей не было, а точнее были только огорчающие. Стража холодным и удручающим взглядом провожала повелителя в покои и с еще большей надеждой ожидала вестей.

Алинея очень сильно продрогла ночью, поэтому еще нескоро она смогла открыть глаза. Но когда все же веки пролили свет на тёмные грёзы, она увидела перед взором лицо, которое вселило ей лишь больше страха, чем было раньше.

– Мама… – Нела отозвалась на удручённый голос дочери и отвернулась от закрытого окна.

– Алинея, ты наконец-то встала! – Женщина старалась делать вид, что она действительно беспокоилась и все время ждала пробуждения. Но глаза предательски выдали хозяйку и все ее задуманные планы.

– Кто меня принёс в комнату? Я помню, что была в конюшне, потом глаза одного ры… – Девушка заметила, как мать начала подходить ближе по мере звучания ее слов. Но в нужный момент Алинея замолчала и предоставила возможность матери объяснить события вчерашнего вечера.

– Тебя нашёл Конрад! Вчера ты сильно продрогла и могла бы заболеть, но он спас тебя и принёс к нам с отцом. – Нела гордо и прямолинейно произносила каждое слово, будто Конрад был ее любимым сыном, а Алинея была случайным прохожим, который услышал хвалебные речи.

– Мама, это же был не он… Я точно помню, что это был человек с бала.

– Перестань! Тебе показалось. Ты была в бреду и не узнала своего будущего супруга. – Карие глаза бегали по комнате, стараясь больше не встречаться взглядом с проницательной дочерью.

– Я знаю, что именно видела, так что не пытайся меня переубедить! Это был рыцарь, а никакой не Конрад!

– Алинея, говори тише, иначе он может услышать! Это был он и точка! Перестань переубеждать себя в этой бессмыслице. И подави наконец желание изменить предначертанное. Он станет твоим мужем, а вчерашняя ночь поможет ему заслужить благословение отца!

– Нет! – Тихо, но все же уверенно произнесла молодая особа. – Почему я должна молчать, когда знаю правду?! Почему ты всегда так жестока ко мне? Раньше ты мне часто говорила, что делаешь все для того, чтобы я была счастлива и жила в достатке. Но ты никогда не спрашивала, что для меня настоящее счастье. Ты поступала только так, как сама считала нужным, а значит не поступала на мое благо. И каждый день, когда я кричу во все горло, пытаюсь достучаться до тебя, ты делаешь вид, что не слышишь меня. А в прошлый раз доказала, что совсем забыла о том, что я твоя дочь…

Нела ничего не говорила, но сжимала нервно кулаки. Она помнила тот день, когда позволила себе больше обычного. Тот удар до сих пор, казалось, краснел на щеке и напоминал о том ужасном разговоре. Нела не извинится, и Алинея знала об этом. Ей всегда было трудно показывать себя слабой и виноватой. Единственный, кто стал исключением, была бабушка- родная мать Нелы. Только она могла заставить дочь прийти с глазами, полными слез и сожалений. Только она слышала от Нелы искренние слова о своей неправоте. Но ее давно не стало, и с того момента женщина совсем забыла, как это делать.

– Вижу, ты хорошо себя чувствуешь… Тогда собирайся! Мы скоро поедем к королю, чтобы сказать о том, что нашли тебя вчера. Он очень волнуется, и думаю захочет с тобой немного поговорить… – Нела равнодушно оглядела дочь и вышла из комнаты.

За окном природа вовсю готовилась к приходу зимы. Деревья больше не горели яркой зеленью и согревались последними лучами осеннего солнца. Они не тянулись к самому верху, а старались сохранить тепло у корней и в стволе. В этом году стужа будет намного яростнее, чем раньше, поэтому нужно было основательно готовиться к приближающимся холодам. Звери попрятались по норам, а птиц лишь изредка можно было услышать, когда солнце почти заходило за горизонт.

Алинея проводила пальцами по замёрзшему стеклу. Линии были то броскими, слишком крутыми и непослушными, то наоборот нежными и изящными. Сама того не осознавая, девушка нарисовала образ своего спасителя. Ей были ведомы лишь прекрасные, золотистые глаза. Но и этого ей хватило, чтобы оставить для него место в своей раненой душе. Несколько недель назад она его страшилась, боялась, что он кому-то сможет разболтать о том, что видел. Но теперь что-то значительно переменилось. Алинея его не знала, не видела его лица, никогда не разговаривала с ним. Все их встречи происходили не самым лучшим образом и не при лучших обстоятельствах. Но несмотря на это, осадок все же остался тёплым и ясным.

– Король Иеран, к Вам пришла семья Лиреа! Попросить их подождать, или Вы готовы их принять?

– Конечно скажите, чтобы вошли. Я волновался ночью не только за своего сына, но и за Алинею. Так что зовите и без лишних промедлений!

Правитель Свэзерби не спал всю ночь и все утро был, как на иголках. Но все же не все было так мрачно. Новость о том, что нашлась его дальняя по происхождение, но не по крови, родственница, вселила в его душу некоторый покой и умиротворение. Сын оставался без вести пропавшим, а вера в то, что его все же смогут отыскать меркла с каждой просчитанной секундой.

– Добрый день, Ваше Высочество!– Северус вместе с женой и дочерью низко поклонились и посмотрели в грустное лицо короля.

– Алинея, как ты себя чувствуешь? – Иеран не услышал того, что сказал Северус. Он пролетел мимо ошеломлённой Нелы и с круглыми глазами смотрел на удивлённую девушку.

– Иеран, сейчас все намного лучше! Благодарю!

– А где тебя нашли?

– В конюш… – В этот момент, когда Алинея почти произнесла слово, в зал вошёл один из стражников.

– Ваше Высочество, Ваш сын найдёт! Рыцари нашли его в конюшне. Он в очень плохом состоянии, поэтому Вам лучше как можно скорее пройти в его покои.

Иеран с опаской и даже с удивлением посмотрел в глаза растерянной Алинеи. Вопрос сам собой возник у двух сторон, но никто не решился произнести его вслух. Повелитель лишь попросил семью дождаться его прихода и удалился к сыну.

Девушка стояла посреди зала и смотрела в пол, пытаясь обдумать то, что только сказал стражник, и как именно король посмотрел на нее. Рикмана нашли в конюшне, как и ее. Она точно помнила, что когда пришла туда вечером, то была совершенно одна. По крайней мере ни один звук не доносился до нее. Она пыталась вспомнить хоть что-то, что могло помочь доказать ее истину. Алинея увидела в глазах Иерана, что на долю секунду в голове пробежала мысль о том, что два события могут быть связаны. Он об этом подумал, а значит сегодня вечером Алинею будет ждать очень трудный разговор.

Время шло своим чередом. Оно не замедлялось и не наращивалось темп. Каждая минута с обычным ритмом проходила круг и стучала стрелкой по дружным цифрам часов. Нела, как и Северус, все время молчала. Атмосфера была накалена до предела, и любое слово могло лишить рассудка. За окном царила такая же тишина. С самого утра природа не издала ни звука, будто разделяла всеобщее беспокойство. Ей хотелось стать частью того, что раньше она проходила мимо и не замечала.

– Северус Лиреа! Король Иеран просит всех вас подойти к нему! – Больше не сказав ни слова, страж пошёл по извилистым коридорам замка по направлению к комнате Рикмана.

В потёмках одиноких четырёх стен перед кроватью на коленях стоял Иеран и сжимал руку младшего сына. Грудь молодого принца не колыхалась и не вздымалась к потолку. Глаза безжизненно укрывались тяжёлыми веками, а на коже постепенно багровели глубокие порезы. Чёткие линии пересекали лицо, проводили линии по тонким рукам и костлявым пальцам. Смотря на него, можно было представить жестокую картину, как с ним произошло несчастье. Как, возможно, он звал на помощь, кричал и старался сам бороться за каждый воздух своей недолгой жизни. Он был еще так мал, так неопытен и полон энтузиазма. Король и королева души в нем не чаяли и с нетерпением ждали того часа, когда их сын вырастет и станет настоящим мужчиной. Столько было надежд, столько мечт рождалось под сводами светлых дней, столько прекрасных воспоминаний могло бы быть, если бы не вчерашний вечер… Каждая частичка развеялась прахом по облачному небу и не оставила после себя ни единого ответа, ни единого намека, что все будет не так плохо и печально…

– Он умер…. Несколько минут назад. – Король пытался оставаться смирённым и стойким, как и подобает настоящему повелителю. Но кому есть дела до правил, когда случается горе. Тот крик, который с бушующей силой надвигался к поверхности, вмещал в себя всю боль, а вместе с тем и любовь, которую испытывал Иеран. Он смотрел на самого младшего сына, растирая пальцами помолодевшую кожу. Губы дрожали. Но холод был тут не при чем. Страх и ужас, окутавшие морщинистое лицо, вихрем съедали внутренности короля. Постепенно и он становился похожим на мертвеца, что вот-вот покинет мир и забудет его будоражащие краски. В глазах меркли смысл, вера и жизнь… – Рикмана нашли в конюшне, всего перерезанного и замученного. Он настолько сильно испугался, что не смог сказать даже несколько слов. Он не смог сказать, кто сделал с ним это и умер у меня на глазах. Я не знаю, что будет с моей супругой. Думаю, что она не сможет выдержать этот удар… – Голос вздрагивал и почти терял свою прежнюю звучность.

– Иеран, мы приносим Вам свои соболезнования! Нам искренне жаль, что Ваш сын ушёл из жизни. Вы можете расчитывать на нашу поддержку! – Мужчина подошёл к правителю и положил руку ему на плечо.

– Спасибо, Северус, я очень признателен! Вы можете идти. Поговорим обо всем завтра… и буду ждать Вас всех. Извините, сейчас я должен позвать свою семью, до свидания!

На улице разразился гром. Крупными каплями шёл дождь и падал на безлюдные улицы. Алинея смотрела в окно повозки, старалась свыкнуться с картиной, которую только что лицезрела. Прежде ей не так часто приходилось смотреть на смерть и на людей, которые потеряли своих родных. Но чем старше она становилась, тем больше осознавала, что они перестанут ее миновать. Но это была не самая. страшная мысль, о которой подумала Алинея. Самое ужасное было видеть, как навсегда угасла искра в глазах человека, которую только ею и жил. Иеран больше не станет прежним улыбчивым и радостным человеком. В его жизнь перечеркнется чёрными красками и траурными лентами, что будут развеиваться на ветру до конца его дней.