Невинные создания
– Бэт, – только я дотянулась до ручки, чтобы открыть дверь машины, как Дэннис перехватил меня за руку и развернул к себе лицом. – Прости. – В его глазах сквозило сожаление с тонким слоем стыда. Как уместно, когда всю душу мне вывернул, а теперь переживает за последствия. Надо было раньше думать. – Боже, я не знаю, что на меня нашло. Я, правда, не хотел причинить тебе боль.
– Я в порядке. – Черта с два.
– Это не так. – Он с шумом вдохнул и выдохнул, опустив глаза, но его рука по-прежнему стискивала мое предплечье. – Я хочу тебе кое в чем признаться.
– Мне некогда.
– Бэт, – Дэннис вернул ко мне взгляд, сократив между нами расстояние настолько, что наши грудные клетки прижимались друг к другу. Мне чертовски это не нравилось, но… черт, может, за свой длинный язык, он расплатиться нужной для меня информацией. – Просто выслушай.
– Хорошо, говори. – Я отклонилась, вжавшись спиной в машину.
– Я уже говорил тебе, что ты мне нравишься. – Его кадык подпрыгнул, но карий взгляд наполнился решимостью. Он прижал ладони к авто, по обе стороны от моих плеч. – Очень нравишься. Настолько, что я, – Дэннис невесело усмехнулся. – Ревную к мужчине, который умер еще вчера. Поэтому, я наговорил тебе чуши про твою излишнюю озабоченность его семьей. Ты интересуешься им. – Но, не мной, мысленно добавила я за него. – Это, ведь, глупо, верно?
– Ты у нас целитель душ. – Равнодушно ответила я.
– Мне нужно твое прощение, Бэт. Скажи, и я сделаю все, что ты хочешь, только не злись на меня.
Вскинув подбородок, я некоторое мгновение просто смотрела ему в глазах, пытаясь различить искренность его желания.
– Ты знаешь, чего я хочу.
– Адрес. – Дэннис отвел взгляд в сторону. – Черт. Хорошо. Я достану его для тебя.
– Отлично. – Я хлопнула его по груди. – Теперь, мне нужно ехать. – Мой выразительный взгляд – давай-ка, ты отойдешь, не сразу сработал. Пришлось выдержать еще двадцать секунд, прежде чем, Дэннис отступил назад. Не теряя времени, я забралась в салон. Запустила двигатель, про себя продумывая дальнейший маршрут. Дом/кофе/диван/возможно, душ.
– Я позвоню.
– Буду ждать.
Нажав на газ, я потихоньку отъехала от подъездной дорожки, выруливая на дорогу. Нет, пожалуй, мне нужен другой маршрут: магазин/выпивка/дом/душ/диван/телевизор. Когда получу адрес и съезжу на место, я запру дверь, отключу телефон и до понедельника выпаду из реальности. Забавно, я никогда не прибегала к алкоголю, как к средству расслабления. Все сводилось к размышлениям и бессмысленному хождению по комнате. Сегодня, все изменилось. Дэннис изменил. Он открыл заслонку и эмоции гейзером рванули вверх, а чтобы заткнуть прореху, потребуется очень много сил.
Заехав в ближайший магазин, я купила пару бутылок красного вина и большую упаковку арахисового «M&M». В моменты стресса, потребуется не только хмель, но и сахар, и я хочу получить все сполна.
Дьявол, Дэннис ревнует меня к мертвому парню. Да, с какой стати? Я даже не знаю ничего о нем, кроме имени и фамилии. Ну, и о том, что у Майкла и моего брата было много общего. Горе сближает? Ох, стоит ли мне вдаваться в подробности? Если боль от прошлого причиняет боль, то напоминание о ней, через смерть другого – только укрепит ее. Ладно, Дэннис прав… я действительно хочу помочь его семье, потому что не смогла помочь Элиоту и своей матери. Упущенный шанс, как сгустившаяся грозовая туча – становится еще плотнее и темнее. Рано или поздно, молния шарахнет… вопрос в другом – кто станет жертвой Гальвани?67
Припарковав машину, я собрала покупки и двинулась к подъезду. На первом этаже, как всегда горят несколько флуоресцентных ламп, да и те дергаются, как пришибленные. Оглянувшись по сторонам, я напряженно вслушалась в звуки. Помимо шумов за соседскими дверями и легкого гула на улице, было ощущение, что… что-то не так. Затылок покалывало. Кажется, как будто за мной кто-то наблюдает. Но, здесь же никого нет. Только тени на облупившихся стенах и граффити. Грязный бетонный пол в пятнах. Ничего необычного.
Быстро вбежав на второй этаж, я так же спешно добралась до своей квартиры, глотая всполохи паники. Желудок выкручивало. Сердце гремело под ребрами. Ох, мне нужен отпуск и желательно очень далеко от Нью-Йорка.
Заперев за собой дверь, я прижалась к ней спиной. Легкие сокращались от каждого судорожного вдоха. Надо успокоиться.
Вдох-выдох. Вдох-выдох. Ты дома, Бэт. Все хорошо.
Скинув кроссовки, я прошла в кухню, оставив покупки на столешнице. Первые из пунктов уже исполнены. Остается дождаться звонка от Дэнниса и закончить этот день с бокалом вина и хорошим фильмом. Открыв холодильник, я убрала бутылки, но не удержалась от конфет. Организм уже требовал сахара, так что я закинула в рот горстку сладких шариков с орехом.
Хрустя драже, я осматривала свою квартиру. Она небольшая, но уютная. Открытая планировка, разделенная белой столешницей, на две зоны – кухню и гостиную. Первая часть с необходимым количеством бытовой техники и кухонных шкафчиков. Оставшееся пространство заставлено мягкой мебелью и техникой. Большой диван, буквой «Г», в который я влюбилась с первого взгляда. Тайский, винтажный столик, из темного дерева и стекла с резьбой на ножках. Я купила его на барахолке и по сей день горжусь своим приобретением. На дальней стене, телевизор. Зло и мое проклятье, которое я могу сутками смотреть, если уж совсем нечего делать. Массивный стенной шкаф и комод. Слева, смежная дверь в спальню. Справа, под окнами, во всю длину стены, тянется деревянный стеллаж с книгами. Что поделать, я и книжки люблю почитать. Стены везде выкрашены в ядовито-белый цвет, полы из темного дерева, а вся мебель угольно-черная. Возможно, меня переклинило после смерти брата, и я решила, что в жизни бывает только два цвета: черный и белый.
Мама бы не одобрила мой стиль. Она больше предпочитает теплые тона, много декоративной посуды, выставленной только для созерцания и разнообразие цветных полотенец. По крайней мере, это было десять месяцев назад, когда я в последний раз была у нее дома. Черт… как давно это было.
Звук мобильника вырвал меня из размышлений. Вытащив телефон из сумки, я сморщилась, увидев, кто звонит. Первое желание, не отвечать на звонок. Второе – ответить, но отмахнуться от возможности куда-либо ехать. Третье – наплевать на все и обложить себя бутылками.
Забудь обо всем, что сказал Дэннис и сконцентрируйся на деле. Нажав на прием, я вытащила из сумочки блокнот и ручку.
– Твои друзья из полиции оперативно работают.
– Спасибо. – Пробормотал он, а потом вздохнул. – В Нью-Йорке около трех тысяч семей с фамилией Вуд. О том, чтобы выяснить о родителях или родственниках погибшего, потребовалось бы больше времени. Но, есть одна проблема. – Дэннис причмокнул.
– Какая?
– Документы на имя Майкл Вуд – фальшивые.
Проклятье. Да, это не редкость в Америке, но Майкл не тянул на парня, кому требуется защита свидетелей. Он был наркоманом, а не спецагентом, которому приспичило уйти в самоволку и скрыться от опасности. По сути, я должна оставить поиски… но, это лишь распалило мое любопытство. Теперь, я хочу выяснить, от кого Майкл прятался. Хм… есть безумная идея, но едва ли она оправдает себя, потому как дилерам абсолютно плевать, где живут их клиенты. «Туннель Смерти» – прибежище наркоманов и их поставщиков, не единственное место в Нью-Йорке, но там уже побывала полиция, что означает – едва ли найдется тот, кто знал погибшего. Даже если мне и удастся выйти на основного сбытчика, он ничего не расскажет.
– Бэт? Ты еще здесь?
– Эм, да. – Я моргнула, уставившись на каракули, которые рисовала, пока поддалась размышлениям. Крылья? – Я здесь.
– Ты в порядке?
– В полном.
– Хочешь, чтобы я приехал? – с осторожностью в голосе, спросил он.
Не вижу смысла нарушать собственные планы, да и после слов Дэнниса, я точно не хочу видеть его на пороге своей квартиры.
– Зачем?
– Не знаю. Поговорить? Я бы снова попытался перед тобой извиниться.
А он упрямый. Не оставляет попыток стать для меня центром вселенной… которую я потеряла, когда умер Элиот. Со смертью брата изменилось все. Я изменилась. Я потеряла часть себя, часть своего существования и ничто не сможет исправить это. Ни один мужчина, ни одна жертва, павшая от зависимости. Боже, почему они просто не могут оставить меня в покое? Я всего лишь пытаюсь дать людям то, в чем они нуждаются.
– Не нужно, Дэннис. У меня есть кое-какие дела. – Убрав блокнот и ручку обратно в сумку, я сжала переносицу. Ага, дела. Напиться и довести глаза до слепоты, зависнув в телевизоре до самой ночи. – Спасибо за помощь. Созвонимся. – Отсоединившись, я отложила сотовый, тупо пялясь на телефон, как будто он мог сотворить чудо и дать мне все ответы. Чертыхнувшись, я машинально сунула руки в карманы пальто. Ого. А я еще до сих пор в нем. Пальцы нащупали что-то твердое. Вытащив из кармана вещицу, я раззявила рот. – Проклятье. – Это же визитка детектива. Он дал мне ее, на случай, если понадобиться, с ним связаться. И стоило просить Дэнниса, искать информацию, когда у меня есть шанс достать ее через прямой источник?
А что я спрошу у детектива Хогана? Как это будет выглядеть со стороны? Незнакомая женщина интересуется жертвой обстоятельств, потому что ей просто не все равно? Тогда, коп выглядел равнодушным в расследовании самоубийства… он, больше смотрел на меня. Я заметила его очумелый взгляд, и то, что ассоциируется со словом на букву «С». О, да… именно глазел, как мужчина, которому неожиданно захотелось применить все знания в упоре лежа. На лопатки. Распластать, как лягушку… и все это провернуть со мной.
Тьфу, и чего я думаю об этом? Он просто полицейский. Мужчина. Ничего особенного… окей, может, немного симпатичный. Хорошо, детектив Хоган был не просто симпатичный, а обладал грубой, мужской красотой, которая может свести с ума любую женщину. Даже меня. Он был высоким, шесть с половиной футов,68 ростом и широкоплечим. Мужественный подбородок и резкие линии челюсти, покрыты двухдневной щетиной. Слегка прихваченная солнцем кожа, контрастировала с цветом волос – русые и глаза – серые, как грозовое небо. Нос с горбинкой, так если бы он любил драться. Полные губы… не помню, когда я в последний раз так разглядывала мужчин.
Оставь это, Бэт.
Положив на стол визитку, я схватила мобильник, набирая номер, указанный на карточке.
ГЛАВА 11
Что-то долбало меня по голове. Монотонное бам-бам, распространялось по всему черепу, как хор «Луисвилл Слаггер»69 и если это безобразие не прекратиться, я самолично отделю голову от позвоночника. Ну, так для справки – уж лучше поприветствовать праотцев, чем быть боксерской грушей. Разлепив веки, первое, на что уткнулось мое расфокусированное зрение было что-то белое с синим. Что это за дерьмо? Проморгавшись, я причмокнул, ощущая во рту точно не «Рокки Роуд».70
Ох, и эта долбежка не прекращается. Какого, мать его, происходит? Оторвав череп от подушки, я выискивал источник техно… на прикроватном столике, рядом с бумажником, значком, пепельницей полной окурков и пачкой «Camel», подпрыгивал телефон.
– Милый, выключи будильник. – Раздался сонный голос рядом со мной.
Милый? Я медленно повернул голову влево, поморщившись от пульсации в висках и затылке.
Женщина. В моей кровати.
Проклятье. Чем я вчера занимался, раз ни черта не помню? С трудом перекинув свой вес на задницу, я сел, свесив ноги на пол. Горячая волна боли прокатилась по мыслительной коробочке, которая в данный момент ни хрена не работала. Ага. И на полу валялись пустые бутылки «Джек Дэнниелса» и… использованные гандоны. Обувь и вещи, мои и блондинки, кучей свалены в центре комнаты. Отлично. Ублюдок продолжал скакать по тумбочке, превращая головную боль в звенящий камертон.
– Твою мать. – Подхватив штуковину, я нажал на прием. – И чего тебе не спиться, Кэвин? – ага, на часах стрелки показывали час дня. Стянув со столика сигарету, я подкурил ее.
– Наконец-то, ответил. – Выдохнул напарник. – Я звоню тебе битый час. Ты чем там занят?
– Я сплю. – Оглянувшись на женщину, я потихоньку начинал вспоминать, почему в моей кровати лежит именно блондинка, когда я их особо не жаловал. Все шлюхи, которых я снимал, были либо брюнетками, либо рыжими или шатенками. Угу. Кажется, во всем виновата Элизабет Войс.
– Веселая ночь?
Ага, и утро тоже.
– Чего тебе?
– Появилось кое-что интересное по поводу того самоубийцы.
Спустя две затяжки, я попробовал встать на ноги. Окей. Получилось. Не без боли/шатания/головокружения. Прошаркав до ванной комнаты, я бросил взгляд на шлюху, до того, как прикрыть дверь. Непохожа на Элизабет Войс. Возможно, я был в полном ауте, раз зациклился только на цвете волос.
– Мы же не занимаемся этим. – Пробормотал я, справляя нужду.
– Теперь, занимаемся. Его труп пропал из морга.
Так. У меня либо атрофировалась часть мозга, отвечающая за восприятие слов, либо Кэвин сказал, что труп суицидника исчез.
– В каком смысле – пропал?
– В прямом.
– Только не говори, что объявился маньяк-некрофил, похищающий трупы из морга. – Смыв воду в бачке, я опустил крышку и увалился на унитаз. – Есть свидетели? – черт, с больной башкой все мысли в кашу.
– Нет. Ни одного. Патологоанатом утверждает, что труп был, а потом исчез. Никто не видел, чтобы тело Вуда кто-то выносил.
– Быть такого не может. – Я тяжело выдохнул. В дверях ванной, появилось лицо шлюхи. Я отвел трубку в сторону, кивая, дескать – чего тебе? Блонди пробормотала – что ей нужно пописать. – Погоди, Кэвин. – Я поднял зад, оставляя девушку наедине с унитазом. – Это же не мешок с мусором, чтобы пронести его мимо кучи свидетелей. А видеокамеры просматривали?
– Еще нет. Главврач ждет нас, чтобы их просмотреть.
Гребаный ад. Я надеялся сегодня выспаться. Все-таки выходной… ну, с ненормированным графиком, у копов с выгулом полный хаос.
– Есть кое-что интересное.
– Что? – протопав до кровати, я накинул на бедра одеяло. Чего ради сверкать голой жопой перед женщиной.
– До исчезновения тела, приходила девушка и очень интересовалась его именем. Сказала, что якобы, у ее подруги пропал жених и возможно, это он. Сказать ее описание? – в голосе напарника чувствовалась улыбка.
– Говори.
– Блондинка. Светло-карие глаза. В голубом пальто. – Будь я проклят, если эта девушка, не Элизабет Войс. – Никого не напоминает?
– Напоминает. – Перебравшись поближе к тумбочке, я затушил сигарету. – Черт.
– Ага. – Кэвин вздохнул. – Слушай, я пока в участке, просматриваю ее личное дело. Буду у тебя через полчаса. – Напарник отключился, а я потер лицо. Включив звук на телефоне, я отшвырнул его на кровать.
Проклятье. На хрена мисс Войс выведывать имя погибшего? При разговоре со мной, она не особо-то интересовалась его данными и тем более, не упоминала пропавшего жениха своей подруги. Какого дьявола она лгала персоналу больницы? На кой черт ей сдался этот Майкл Вуд? Она же не могла быть той, кто похитил тело суицидника? Даже если и так, то для чего? Для трансплантации поздновато, а использовать труп в качестве секс-игрушки… фу, ну, это же не разумно.
В комнату вернулась блондинка. Она просеменила к одежде. Я старался не смотреть на шлюху, пока та одевается, испытывая странное чувство… стыда, что ли?
– Эм, извини. – Произнесла она. – Я, обычно, не остаюсь на ночь. – Покосившись на женщину, я потянулся за второй сигаретой и бумажником. Не помню, платил я ей за услуги или нет? – Мы вчера перебрали с тобой.
– Ничего страшного. Я не против. – Отсчитав купюры, я положил их на кровать.
– Ты был со мной очень внимательным. – Заметила она. Послышался звук молнии, когда она застегнула сапоги. – Я несколько раз кончила с тобой. По-настоящему.
Ох, епт. Очень интересная информация.
– Эм. Спасибо. – Густая затяжка, окатила легкие. – В смысле, за ночь.
– Тебе спасибо. Может, увидимся еще раз. – Я глянул на блондинку, поймав ее удовлетворенную улыбку. После, она, цокая каблуками, вышла за дверь.
Так. Теперь, в душ.
Встав под воду, я забыл, что между зубов зажата сигарета. По хрен. Отбросив намокший сверток, я подставил лицо струе. Ага. Прохладная вода потихоньку приводила мозг в порядок, и я начинал вспоминать вчерашний вечер. Не детально, но кое-что, из чего можно собрать картинку.
После разговора с Элизабет Войс, мы с напарником еще какое-то время побыли на месте кончины Вуда, затем разъехались по домам. Точнее, он отвез меня в стриптиз-бар, а сам поехал к жене. Спустя уйму порций виски, я ушел домой с женщиной. Каким образом, я познакомился с ней и где… этого не помню. Возможно, в том же баре. И главным приоритетом для перепихона был цвет ее волос. Я хотел трахнуть блондинку, представляя, что это мисс Войс. Шлюха внешне непохожа на нее, но тогда, это было неважно. Ей стоило закрыть глаза, а мне сконцентрироваться. Плюс ко всему, как мне помниться, я трахал ее сзади… и, дьявол, я называл ее Бэт…
Ну, не дерьмо я после этого?
Намылив волосы и тело, я быстро смыл пену, но не торопился вылезать из душа. Слишком комфортно, чтобы покидать уютный кокон из влажного пара. Ииииии… будь я трижды проклят, если воспоминания о мисс Войс, не подействовали на меня. У меня и без этого был утренний стояк, а сейчас, говнюк восстал, требуя к себе внимания. И какого хера, спрашивается? Нельзя фантазировать о женщине, которую ты не знаешь и которая, возможно, имеет отношение к пропаже трупа. Возбуждаешься от злодейки? С каких пор, Вэл?
– Ты вчера получил, что хотел. – Проворчал я, с укоризной ткнув на свой причиндал пальцем. Тот в ответ дернулся, когда по нему прокатилась горячая волна возбуждения. – Даже не думай, мудак. – Яйца сжались от напряжения. – О, серьезно?
Ох, видел бы меня Кевин, как я разговариваю со своим членом. Ну, точно по мне психушка плачет.
Привалившись спиной к стене, я глубоко вдохнул. Придурок даже не собирается падать… и все потому, что на лобной доле приклеено лицо Элизабет Войс. «Куда ни взгляну – везде твои глаза. Ни одна женщина с тобой не сравнится».71 Прекрасно. Я пытаюсь не думать, а подсознание издевается, нарочно выбивая меня из колеи. Ага, и стоит мне только о ней подумать, как в голове звучат аккорды «Angie». Черт. Не могу противостоять…
Обхватив член в кулаке, я прикрыл глаза, медленно двигая рукой вверх-вниз. Взрыв удовольствия прокатился по позвоночнику, ударив в поясницу. Дрочить, думая о Бэт, совсем не характеризует меня, как хорошего копа. Как вообще, хорошего мужчину. Будь я таким, я отрезал бы себе руки и член. Коооонееечнооо. Но, я не он. Так поступают пятнадцатилетние подростки в пубертатный период, а не когда тебе тридцать пять, ты трахаешь шлюх и волен найти любую женщину, чтобы сделать ее своей… но, я хотел ее. Блондинку с красивыми глазами. Я хотел ее под собой, над собой, у стены, на полу, в кровати, в ванной… везде. В любом уголке своей дрянной квартиры, подъезда, мира… черт, я извращенец.
Грязный. Законченный. Ублюдок.
Я не должен представлять ее. Не должен думать о Бэт в таком диком и грязном ключе, но мысли бегут впереди здравого рассудка. Как и кулак. Быстрее. Жестче. Фантазии о том, как ее рот обхватывает мой член, вбирая его до самого основания… или, как я вхожу в нее до упора…
– Блядь! – выкрикнул я, когда судорога прострелила все, на что я упирался, чтобы удерживать свой вес. Оргазм накатил, едва ли не прижимая меня к полу. Спасибо центру тяжести за то, что устоял на ногах. Такой разрядки у меня еще не было. – Ох, дерьмо. – Спазмы пошли на убыль, а возбуждение нет. Результат: зверь еще голоден и насытится только Элизабет Войс.
Прекрасно. Просто, охуенно.
И как мне с этим дерьмом ехать в больницу?
Вырубив воду, я вылез из кабинки. Оставив затею со вторым забегом и сушкой полотенцем, я вернулся в комнату. Если потребуется, шарахну по причиндалу, чтобы урезонить его зверский аппетит. Хм, не удивительно, что шлюха похвалила меня за ночь. Еще и кончила по-настоящему. Походу, я настолько был зациклен на Бэт, что выложился по полной программе.
Когда церковные колокола забили в голове, я подумал, что мне надо выпить. Или «Адвил».72 Сходив в кухню за ведром, я собрал пустые бутылки и латекс, утрамбовав все в контейнере. Не хочу, чтобы Кэвин видел, как я развлекаюсь, когда мне скучно. Вытряхнув содержимое пепельницы, я отнес обратно ведро в кухню, заодно порыскав таблетки от головы. Где-то были. Ага. В ящике. Закинув парочку, я запил «Адвил» суточным кофе. Ммм, вкусно. Подхватив грязную одежду с пола, я отправил все в стиральную машинку. Из шкафа, достал чистую пару джинсов и футболку. Мобильник заорал благим матом.
– Ну, кого еще несет? – натянув джинсы, я плюхнулся на изножье кровати. На дисплее высвечивался незнакомый номер. – Слушаю?
– Детектив Хоган?
Я завис… в отличие от физического определителя голоса. В мозгу проскочила куча имен женщин, которым я давал свою визитку, но в этот раз, все упиралось в место ниже пояса. Ага, голосовой детектор или просто говнюк, которому не сидится в штанах, точно знал кто на проводе. Дернись один раз – да, два раза – нет.
– Элизабет Войс?
Дернулся. Один раз.
– Как вы узнали? – она рассмеялась. Ее смех прокатился по мне, как ток по обнаженным проводам, вспыхнув где-то… ну, да. Именно там.
– Я же детектив. – Еще и придурок. Извращенец. – Вы, кстати, удачно позвонили, мисс Войс. Я как думал о вас, – в душе, когда мастурбировал. Назови меня грязным, детка. Я хочу, чтобы ты назвала меня грязным. – То есть, о том, что нам нужно встретиться и кое-что обсудить. – Я сжал переносицу. Срань Господня, прекрати думать о ней так. Перестань считать ее сексуальным объектом. Она всего лишь женщина. Точно такая же, как и сотни других, которых ты видишь каждый день.
– Конечно. Мне приехать в участок?
– Нет. В «Нью-Йорк Immortal». Через час.
ГЛАВА 12
Проглотив холодную яичницу, я все еще был голоден. «Рапунцель» и не собирался баловать меня еще одним завтраком, а я не против был сожрать мамонта с хрустящей корочкой и печеным картофелем. Черт, после обретения тела, на меня накатил волчий аппетит. В желудке, словно образовалась черная дыра, которую хрен заполнишь, а в холодильнике, как назло пусто. Странно, что такая запоздалая реакция. Я спокойно мылся, брился и возмущался, а потом… как ударило под дых. Как волна об скалу, да с таким боем, что я чуть не оглох от голода. Казалось, что желудок прилип к позвоночнику.
– Почему я так сильно хочу, есть? – раздраженно проворчал я, усиленно всматриваясь в пустые полки холодильника. Ага, как будто это поможет им наполниться.
– Потому что голодал? – усмехнулся косматый, все еще смоля косяк. – А может потому, что в холодильнике было минус двадцать три по Фаренгейту,73 и ты совсем недавно разморозился.
– Вместо трусов, мог бы наколдовать бургеров. – Захлопнув дверцу холодильника, я перешел к осмотру настенных ящиков. Может, где-нибудь завалялись сухие хлопья… нос уловил запах мяса. Обернувшись, я увидел на столе большое блюдо с горой бургеров. – О, слава яйцам. – Выдохнул я, метнувшись к фастфуду. Организм требовал вредных калорий, и я одновременно откусывал сразу от двух булок.
– Не благодари.
– Не собираюсь. – Жуя, пробубнил я. – А, – не успел я договорить, как на столе появился большой стакан с колой. – Черт, спасибо.
– Ангел, Вик. – Поправил придурок. – Но, ощущение голода у тебя продержится недолго. После, ты можешь обходиться без пищи месяцами, если не годами. Так, если чисто ради того, чтобы не забывать, кем был при жизни.
Я увалился на стул. Серьезно? То есть, все человеческие потребности, могут стать бессмысленными? И какой в этом резон? Ну, кроме того, что не придется тратить деньги на покупки, а в остальном? Как насчет всего другого? Курево? Окей. С этим все хорошо. Я хрен, когда брошу никотин. Радует, что не тянет к наркотикам, а как насчет… хм… секса? Захочу ли я когда-нибудь этого?
– Что насчет женщин?
«Рапунцель» улыбнулся, как Чеширский кот.
– Я знал, что ты спросишь об этом. Не переживай. С этим не будет проблем, если уж так приспичит. – Он густо затянулся, выпустив клубок дыма, в форме… сердца. Позер. – Я же говорю, ты можешь удовлетворять потребности, если хочешь. Тут уже все от тебя зависит.
– Да? – прикончив два бургера, я взялся за третий. – Как насчет того, чтобы спалить ту часть мозга в твоей голове, – я указал на него пальцем, – откуда гавкает эта паршивая песня? Или в раю настолько уныло, что кроме нее ничего не играет?
– Для начала, в раю ничего кроме умиротворяющей тишины нет. Знаешь, как это называется? Тихая пытка. Можно так и рассудка лишиться. Наш Отец любит безмолвие, так что выбирать не приходится. Каждый помнит ту мелодию, которую слышал перед тем, как, – «Рапунцель» заткнулся, затянувшись травой.