Альтернативное сознание

VII Психи

По дороге в драп Ог размышляла. Терзания ни к чему не приведут. Нужно идти дальше по дороге самопознания и искать ответы. Другого выхода нет. После множества бесплодных попыток будет одна успешная. До начала экспедиции время есть, нужно просто запастись терпением.

День прошел по стандартному плану: обучение у экрана, собрание в аудитории. Капитан Крюч снова рассказывал о черной материи и черных дырах. Мощная гравитация черных дыр меняет реальность, искажая время и пространство. Зинмудцы придумали весьма нетривиальный способ путешествовать в черные дыры, задействовав унсэ. Перед путешествием служащие штаба намеренно отпускали унсэ, которые могли преодолевать любые расстояния вне пространства и времени без физической оболочки. Их способность связываться с подсознанием живых должна была помочь передаче данных на Зинмуд, но все пошло не так, как предполагалось. Пока ни один из «мертвых экипажей» ни с кем на Зинмуде не связывался. Это порождало еще больше невероятных гипотез и догадок, но точного и конкретного ответа пока получить не удалось. Экипажи знали, на что идут, и осознанно отправлялись в один конец.

После инструктажа Крюч обратился к Ог:

– Сегодня ты больше похожа на себя, чем вчера! Вероятно, нашла ответы на свои вопросы?

– На самом деле нет, капитан Крюч, но я обязательно их найду!

– Знаешь Ог, мне кажется, я знаю, как приободрить тебя. Как новичок ты еще не была на верхней палубе обсерватории, откуда мы отправимся выполнять нашу миссию. Не хочешь подняться?

– А можно с вами? Мне тоже интересно! – подключился к разговору Коло.

– Надо же, а я думал, что тебе все безразлично!

Крюч, Ог и Коло поднялись по ступенькам на верхнюю палубу обсерватории. Она представляла собой пустую огромную площадку, хорошо освещаемую Камоном.

– Вот, собственно, отсюда мы и отправляемся во все наши экспедиции, – Крюч очертил рукой пространство вокруг. – Остальные, не служащие штаба, могут отправляться из любой точки.

Ог подошла к самому краю площадки и услышала внизу какие-то странные крики. Там, внизу, чуть правее происходило нечто необъяснимое – псих Эффен носился, как заведенный, на заросшей травой площадке Центра Унсэ.

– Вот что бывает с теми, кто вовремя не отдает унсэ, – глядя на происходящее, заметил Крюч.

– Но ведь он имеет полное на это право! Может, ему просто настолько нравится жизнь, что он не хочет из нее уходить? – спросил Коло.

– Видишь ли, после полутора тысяч лет тебе просто осточертеет жить, – убежденно отчеканил Крюч. – Технически мы можем поддерживать жизнь и функционирование организма очень долго, если не бесконечно, но наш мозг, наша психика просто не готовы этого выдержать. Ты только представь, какие объемы информации накапливает мозг ко второй тысяче лет. Так или иначе, он начинает давать сбои, затем сбои становятся все сильнее и происходят все чаще. Психами становятся те Обитатели, которые по какой-то причине не отдали свое унсэ вовремя. Потом они не могут этого сделать, потому что перестают осознавать реальность. Служащим Центра Унсэ довольно сложно уговорить психов отдать унсэ.

– Знаете что, – вдруг прервала рассказ Крюча Ог. – Мне кажется, надо ему помочь.

Тем временем Эффен внизу принялся кататься по лужайке. Капитан Крюч, Коло и Ог спустились с палубы обсерватории и направились к лужайке Центра.

Когда они подходили к психу, он уже бился головой о толстый ствол коруха. Вокруг суетились сотрудники Центра Унсэ и пытались уговорить его успокоиться, но Эффена это лишь заводило еще больше. Иногда он громко кричал что-то неразборчивое, а в один прекрасный момент взял и побежал в сторону парка. Ог машинально бросилась за ним в безотчетном желании хоть как-то помочь. На одной из аллей парка она догнала беглеца. Или это Эффен вдруг остановился.

– Куда ты бежишь?

– Никуда. Я знал, что ты кинешься за мной, и это так забавно! – крикнул безумец и вновь побежал, на этот раз в обратном направлении, в сторону лужайки Центра.

Когда Ог его догнала, он лежал на траве и что-то неразборчиво кричал.

– Что с тобой, Эффен?

– А с тобой что? – неожиданно спросил беглец, глядя снизу вверх. Его белый экзоскелет стал лилово-зеленым от травы, и на сторонний взгляд он выглядел в высшей мере странно.

Ог сделала еще одну попытку завязать разговор:

– С тобой что-то происходит, тебе плохо. Можешь рассказать, почему?

– Хочешь сказать – тебе хорошо? Ах да, ты же скоро отправляешься в экспедицию. Твой дружок Коло зачем-то открывает свои мысли. Думает, что я спятил и мне пора отдать унсэ.

Ог нахмурилась. Диалог не вяжется, Эффен страдает, только непонятно отчего. Но тут подошла Ирина:

– Эффен, пройдем, пожалуйста, в Центр, тебе нужно отдохнуть.

– Опять отдохнуть? Я только и делаю, что отдыхаю! Это не жизнь, а сплошной отдых в спальной капсуле! А еще постоянно приходишь ты и пытаешься всякими способами заставить отдать унсэ!

Ог в удивлении посмотрела на Ирину. Ночь загадок превратилась в день сюрпризов. Оказывается, она работает в Центре Унсэ. Никогда бы не догадалась. А тут еще странный донельзя Эффен. И ведь знает, что единственный выход из его ситуации – отдать унсэ, но отчаянно сопротивляется, не отдает. При этом ведет себя так, будто остальные не замечают того, что видит он. Хотя у психов такое бывает. А еще Эффен, ко всему прочему, агрессивен.

Псих не унимался, катался по траве лужайке, приговаривая:

– Ну почему никто ничего не видит? Они ничего не видят! Ни-че-го! Какое скудоумие!

– Что мы не видим, Эффен? – спросила его Ирина, пытаясь глазами установить контакт.

– Ничего! – вскрикнул безумец. – Вы живете, ходите, дышите, питаетесь, но не хотите заглянуть немного дальше. Она! – Эффен показал пальцем на Ог. – Она понимает, о чем я говорю. Только ей не хочется этого знать.

Ог ничего не приходило в голову, впрочем Ирина не растерялась:

– Если Ог пойдет с нами в Центр, ты расскажешь ей, что именно она видит?

– Вы думаете, я спятил. Но на самом деле слепы вы! Знаете, почему я не отдаю унсэ? Потому что прозрел!

Подошли Коло и Крюч.

– Что-то старина Эффен совсем плох, Ог, – Крюч покачал головой. – Слышал, что ему около тысячи семисот лет, и никто в Центре не может его уговорить отдать унсэ. Попробуй, может у тебя получится.

– В любом случае это лучше, чем ничего. Выслушай его бред и, может быть, ты сможешь найти к безумцу ключик, – скептически бросил Коло.

Ог попрощалась с Коло и капитаном. Ее ждал необычный опыт. Она никогда не общалась с психами и никогда никого не уговаривала отдать унсэ.

Центр Унсэ изнутри оказался светлым и просторным строением со множеством больших окон, свет из которых, падая на белые стены, делал их еще ярче. Белые экзоскелеты Обитателей терялись в потоке света среди белых стен и их черные глаза на таком фоне выглядели особенно контрастно.

Через большой зал, сразу за входными дверями, Ирина повела Ог и Эффена по длинному коридору. Дойдя до комнаты Эффена, его опекун, приложив ладонь к контрольной панели, открыла дверь, и пропустила подопечного первым.

– Ог, на пару слов.

Ирина отвела Ог от комнаты.

– Ты в первый раз находишься в доме психов. Он будет пытаться запутать тебя и начнет рассказывать разные небылицы. Психи очень умны, за их плечами огромный багаж знаний и навыков, поэтому многие его истории будут тебе казаться очень правдоподобными. Но нужно сохранять рассудительность. Никогда не забывай, что разговариваешь с психом.

Кивнув, Ог вошла в комнату. Она впервые видела такое необычное жилище. С одной стороны, в комнате все было устроено стандартно: большое окно и спальная капсула. С другой стороны, на полу валялись сорванные, разбросанные по всей комнате цветы. Весь пол был ими усыпан, некоторые уже засохли, некоторые были недавно сорваны, нашелся даже букет, перевязанный стеблем.

– Ничего не напоминает, Ог? Видишь, тут есть фнеи. Ты ведь любишь фнеи? Еще есть вирхи, оутопсы, итерии. Красивые… Люблю красивые цветы.

– Но зачем ты их рвешь и раскидываешь здесь, Эффен?

– Ах, Ог. Ты ничего не понимаешь. Тебе ведь знаком азарт коллекционера? Артефакты, картины, раковины? Я вижу, что знаком.

– Да, я коллекционирую картины андрианцев, они висят у меня дома.

– Ну вот, а я коллекционирую цветы. Ты спросишь, зачем мне сухие цветы? – Эффен сам отвечал на свои вопросы. – Какая разница, какие цветы, сухие или живые? Цветы есть цветы.

Безумец, возбужденный и говорливый, лег в капсулу и продолжил:

– Многие спрашивают, почему я не отдаю унсэ? Ты, наверное, здесь за тем же: узнать, когда я отправлюсь в другой мир, в другую жизнь. Что ж, расскажу тебе свою историю. Сначала я хотел узнать, почувствовать на себе, что значит жить долго. Знания в теории – это одно, но практические знания – совсем другое, я был готов ради этого даже сойти с ума. Всю свою жизнь я проработал в оранжерее, как ты уже поняла, растения моя страсть. Я становился старше, продолжал работать, но понимал, что хочу попробовать прожить дольше. Странно, правда? Сначала это был для меня просто эксперимент, но потом… В тысячу сто лет я чувствовал себя прекрасно, не было никаких помутнений рассудка и скачков времени. Первые сигналы начались, когда мне шел тысяча двести двенадцатый год. Я трудился в своей оранжерее, все было как обычно, тогда работа шла над тростниковым деревом. Через какое-то время в оранжерею вошел коллега и спросил: «Эффен, ты не хочешь пойти домой? Три дня уже тут сидишь, не устал?» Я оглянулся на свою работу и понял, что сделал совсем мало! И тут-то до меня дошло: началось! Три дня промчались, как один. Время, казалось, застыло, хотя, на самом деле, очень быстро бежало. С каждым разом время летело все быстрее и быстрее, дни проносились, как один, и в этом самом условном дне настоящих дней становилось все больше. Теперь я уже не ощущаю даже течение череды лет! Но вместе с этим пришло величайшее понимание сути всего в мире. Я научился видеть все происходящее иначе. Как думаешь, почему экспедиционные миссии в черную дыру не возвращаются? – задал вопрос Эффен, и сам же на него ответил: – А я тебе скажу – почему. Зачем возвращаться оттуда, где ты уже есть? Вы все отправляетесь выполнять важные миссии в другие миры, но не понимаете того, что мы едины! Нет никаких расстояний, мы есть мир в мире.

Монолог был похож на полнейший бред. Ог даже не знала, что сказать в ответ. В ее задачу входило понять безумца, его мотивы и по возможности уговорить отдать унсэ. Но Эффен поставил собеседницу в совершенно непонятную ситуацию. Немного подумав, она все-таки решилась ответить:

– Похожие теории уже были, только звучали чуть иначе – миры в мире. Во Вселенной слишком много миров, поэтому между нами все-таки есть расстояния, нравится тебе это или нет.

– Правда? Неужели! Что там у тебя с дверью? Ты ведь очень хочешь ее открыть, не так ли?

Ог оцепенела. Откуда он знает? Какое отношение ее подсознание имеет к рассказу Эффена?

– Или та фигура на пляже… ты хочешь узнать, кто это был? Фигура без четких очертаний, без энергетического портрета, по которому можно было бы ее идентифицировать… – Эффен словно дразнил Ог.

– Что? Откуда… Откуда ты все знаешь?

Она помнила наставления Ирины о невероятных умственных способностях и хитрости психов, но такого представить никак не могла. Безумец говорил вещи, о которых вообще не мог знать. Никто не мог влезть в работу чужого подсознания. Это было невозможно, если только Обитатель сам не открывал вовне разум. После того счастливого дня, когда Ог утвердили членом экспедиции, она больше не транслировала мысли в мир. Эффен не просто удивил, он поколебал ее предубеждения.

– Вижу, что ты крайне удивлена, Ог. Скоро придет сезон дождей и ты еще много чего узнаешь.

– Когда придет сезон дождей, я буду уже в другом мире. Но если ты все знаешь, не мог бы расшифровать ребусы моего подсознания?

– Нет. К этому ты должна прийти сама. Если бы мы давали ответы на все вопросы, Обитатели перестали бы думать. Я хранил свою тайну и не отдавал унсэ, потому что понимал, что я единственный, кто узрел. Но теперь, я вижу, ты тоже на это способна.

– Хочешь сказать, что мне нужно дожить до тысячи семисот лет, чтобы «узреть»?

– Нет, ты узнаешь это гораздо раньше. Только не уверен, что тебе понравится. А теперь, если уж появилась, я подумаю над тем, чтобы отдать унсэ. Наконец, хоть кто-то заберет мою тайну…

– Но какую тайну? Ты ничего мне конкретного не рассказал! – Ог едва удержалась, чтобы не схватить Эффена за руку.

– Еще раз повторяю, ты все узнаешь сама. А я собираюсь поспать, Ио сейчас загрузит мне сновидения. Это все.

Безумец полностью расслабился в капсуле и в одно мгновение уснул, два черных глаза исчезли с поверхности его светлого экзоскелета. Сказать, что Ог застыла в крайнем оцепенении и удивлении – не сказать ничего. Наконец, она справилась с замешательством и вышла из комнаты. В коридоре ее ждала Ирина, сразу приметившая состояние Ог.

– Вижу, ты находишься под впечатлением. Я предупреждала, что психи довольно умны и проворны, они могут легко обвести вокруг пальца неподготовленного Обитателя. Работа в Центре Унсэ – одна из самых сложных на планете, мы сталкиваемся с подобным труднообъяснимым поведением постоянно.

– Ирина, он знал обо мне то, чего не мог знать никто, кроме меня и Ио. Это просто невозможно! В какой-то момент я даже начала верить ему!

– Как думаешь, Ог, почему психи не могут работать, ведут себя странно и сочиняют всякие небылицы? Их мозг невероятно устал, он работает иначе, безумцы очень много знают, многие из них обладают гиперчувствительной телепатией. Они действительно видят больше, чем видим мы. Но интерпретируют увиденное по-своему. Надеюсь, тебе удалось хоть как-то повлиять на Эффена. Больно смотреть на то, как он страдает. Раньше его припадки не выходили за стены Центра, хотя он так же кричал и бился головой о стены. Постоянно говорил о какой-то «великой тайне» и упрекал нас в неумении ее «узреть».

– Да, мне он тоже об этом говорил, – Ог утаила ту часть разговора, которая касалась ее лично.

Нужно все обдумать. Вероятно, Ирина права, и безумец обладает гиперчувствительной телепатией, а все увиденное интерпретирует как обладание «великой тайной». Но не меньше Эффена мысли Ог занимала сама Ирина, и вот сейчас появился шанс приоткрыть завесу тайны над самым загадочным Обитателем планеты. Конечно, вероятность того, что Ирина расскажет о себе, была минимальной, но второго такого случая может не представиться.

– Ирина, можно задать вопрос?

– Да, конечно.

– Ты же знаешь, что вызываешь у всех Обитателей Зинмуда неподдельный интерес. Не могу не воспользоваться случаем и не расспросить. Почему у тебя такое странное имя? Почему ходишь на все Дни Возрождения и ни с кем не общаешься? Почему завершила работу в штабе?

– На самом деле общаюсь, и это моя миссия. Не удивляйся. Чья-то миссия – исследовать космос, а моя – предостерегать Обитателей от роковых ошибок. В моей жизни произошли события, которые изменили очень многое, и именно поэтому я буду жить очень долго. Подробностей пока не жди, моя помощь тебе сейчас не требуется. Сегодня у тебя и так перебор по части загадок и тайн, но одно ты должна запомнить – зинмудцы очень любознательны и всегда разгадывают загадки, если действительно этого хотят.

Ог моргнула, соглашаясь. Действительно, многовато чудес для одного дня, впрочем, это лишь подогревает интерес и решимость во всем разобраться, ведь когда она отправится в миссию, нового и необъяснимого станет еще больше! Ог предвкушала новые открытия и даже видела себя в один прекрасный день писателем мемуаров на острове, как Могунда.

После посещения Центра Унсэ Ог решила встретиться с Физеном. Он что-то знает про нее через подсознание. Встреча с безумцем произвела на нее сильнейшее впечатление и лишь укрепила в уверенности, что ответы на свои вопросы нужно искать самостоятельно. Только так можно добраться до истины. Эффен хоть и псих, но, определенно, в его словах был смысл.

Ог сидела на своей любимой скамейке в парке и любовалась фнеями, когда пришел Физен:

– Ты хотела меня видеть?

– Да. Сегодня со мной произошло много необычного, и я вспомнила про твои слова, когда мы разговаривали на Островах Песчаной рыбы. Я хотела тебя спросить, не видел ли ты еще что-нибудь про меня в своем подсознании?

– Ты удивишься, но то, что ты захочешь со мной поговорить в этом самом месте, я тоже знал. Нет, Ог, больше мне сказать тебе нечего. Сейчас ты скажешь, что помогла угомонить сегодня безумца, и он посоветовал тебе разбираться во всем самой.

– Что ты еще видел?

– Это все. Я уважаю твое решение, поэтому больше не видел тебя в подсознании. В моем сне наш разговор на этих словах обрывается.

– Что я еще рассказывала тебе об Эффене?

– Говорю же, это все.

– А я тебе рассказывала в твоем сне о том, что разговаривала сегодня с Ириной?

– Правда? Ничего себе! Это здорово! Ты мне не говорила об этом. И что? Что она тебе сказала? – Физен оживился.

Ог рассказала все, что услышала от Ирины. Друзья еще долго обсуждали сегодняшние события, загадки, небылицы, которые нес безумец. Разговор захватил их настолько, что они просидели на лавочке до вечера и спохватились лишь с наступлением сумерек. В урочное время луны появились на звездном небе, а Ог и Физен сидели и любовались его красотой. Телескопическое зрение позволяло им насладиться картиной неба с миллионами звезд.

– Вон, видишь? – показал рукой Физен. – Мне нравится смотреть на тот красный гигант в пяти тысячах лет фета. Удивительно, что на его орбите нет экзопланет, ведь все условия позволяют… Может быть, через какое-то время и образуется какой-нибудь мир.

– Ничто не происходит просто так, Физен. Если экзопланета не образовалась, значит еще не время. Жаль, что планеты значительно сложнее рассматривать, чем звезды. Когда я готовила доклад о Земле, все пыталась разглядеть ее на небе, но смогла увидеть лишь мелкую точку в Солнечной системе, хотя само Солнце вижу хорошо.

Их беседу прервал Коло, подошедший к скамейке:

– Я хотел первым сказать тебе это, Ог! – он был взволнован. – Ты просто не поверишь! Только что, под вечер, псих Эффен отдал унсэ! Как тебе это удалось? Столько сотрудников Центра долгое время пытались его уговорить, но только у тебя получилось. Расскажешь, как?

Ог с удовольствием рассказала бы, только не знала, что рассказывать.

– Я сама не знаю, как так получилось, – честно ответила она. – Наш разговор с Эффеном был очень странным. Думаю, он просто хотел выговориться и почувствовать, что его понимают.

– В любом случае, ты молодец! Думаю, безумец подыскивает сейчас себе новую прекрасную жизнь, вероятно, он снова вернется сюда и пойдет работать в оранжерею, ведь он так любил растения! – с надеждой сказал Коло. – Пойдешь на церемонию прощания сегодня?

– Нет. Несмотря на то, что Эффен псих, он дал мне очень ценные советы. Больше всего ему хотелось бы, чтобы я занялась поиском ответов на острые вопросы, а не тратила время на просмотр того, как его тело запускают в космос!

– Хорошо, Ог, а мы с Физеном сходим! Как никак, он был старейшим психом в Центре на сегодняшний день и то, что он так спокойно отдал унсэ – событие!

Коло и Физен отправились на церемонию прощания с Эффеном. Церемония была очень короткой. Зинмудцы считали, что тело – это всего лишь оболочка, поэтому ее отпускали туда, куда уходило унсэ, то есть в космос. Несколько мгновений – и церемония окончена. Кто-то радовался за Эффена, ведь его унсэ подыскивало лучший мир, кто-то ностальгировал, потому что его связывали с ушедшим прекрасные и добрые воспоминания, но точно никто не грустил.

Придя домой, Ог решила сделать все возможное, чтобы разобраться со своими видениями. На этот раз она поступит более радикально.

VIII Сонный день

– Ио, сейчас я хочу сделать все по-другому, – объявила Ог вечером. – Передай капитану Крючу, что я не явлюсь завтра в драп, у меня очень важное дело. Сейчас я пойду в Пункт Доработки и возьму сонное плато. Я собираюсь провести во сне максимум времени, а конкретно сегодняшнюю ночь, завтрашний день и завтрашнюю ночь.

– Хорошо! Надеюсь, ваш эксперимент на этот раз увенчается успехом!

– А если не увенчается, я закончу с ребусами до окончания экспедиции.

Ог добралась до Пункта Доработки уже глубокой ночью.

– Приветствую, Изинда! – поздоровалась Ог со служащим.

– Здравствуйте, Ог! Не ожидал вас увидеть в столь поздний час. Замена элементов внешнего каркаса у вас планируется после завершения миссии. Значит, вы здесь не за этим… Что-то случилось?

– Все в порядке. Я пришла за сонным плато.

– О, вы работаете с подсознанием! Видимо, оно надавало вам множество сложных задачек. Сколько планируете находиться во сне?

– Ночь, день, ночь.

– Ничего себе! Хорошо, вот, возьмите пузырек на двести яр, должно хватить. Надеюсь, что ваша работа будет успешной!

– Спасибо! Я тоже надеюсь!

Дома, сидя на краю спальной капсулы, Ог настраивалась на успех. Пообещала себе воспринять как бесценный опыт всё, что доведется увидеть. Даже если очередная попытка с треском провалится, она не отступит.

Экспериментатор добавила жидкость из пузырька в терминал питания, поставила в режим сонного плато, чтобы все двести яр распределились равномерно, и вставила катетер в паз на экзоскелете. Теперь показаться Камону удастся лишь через день.

Первое, что бросилось Ог в глаза на этот раз, она сама, спящая. Интересно было наблюдать за собой со стороны – вот лежит Обитатель, руки, ноги, голова, и на голове не видно глаз! Они просто закрыты.

Далее Ог, в соответствии с привычным сценарием, неслась сквозь космическое пространство в неизвестность. Она ожидала, как обычно, попасть в длинный коридор, к которому даже начала привыкать, но на этот раз все пошло иначе. Подсознание не обещало ей легкой жизни.

Сразу после космоса Ог оказалась на поверхности Земли. Справа она увидела густой лес, слева – поле. Самое примечательное оказалось в том, что путешественница во сне начала различать запахи, причем запахи показались ей знакомыми. Только что, например, прошел дождь, а тот запах, который она чувствует – мокрая почва, деревья и травы. Что это за место? Конечно, она хочет изучить планету Земля, но почему подсознание привело именно сюда? Ог решила пойти вперед, в сторону поля. Ее ноги утопали в грязи, почва на Земле после дождя превращалась в слякоть. Немного пройдя по полю, Ог увидела проселочную дорогу и, недолго думая, свернула на нее. По обочинам росли земные цветы, синие, чем-то похожие на оутопсы. Путешественница пыталась вспомнить их земное название, но ничего не получалось.

Пройдя какое-то время по дороге, Ог увидела вдалеке небольшое поселение из одноэтажных домиков, земляне звали их «деревушка». Она решительно пошла в сторону деревушки. Пока шла, вокруг постоянно летали какие-то насекомые. Память быстро нашла нужное знание – на Земле есть насекомые, которые прокусывают незащищенную кожу Обитателей и пьют кровь. Прокусить внешний каркас Ог они не могли, но тем не менее вокруг летали. Наверное, от нее просто шло тепло.

Дойдя до деревушки, Ог остановилась и какое-то время пристально разглядывала белые домики с коричневыми крышами. Дома были огорожены несложными заборами, а во дворах разбиты сады. Ог направилась было к забору, но внезапно остановилась. Она начала испытывать отвращение – новую для себя, ранее неизвестную эмоцию. Ей определенно не хотелось идти дальше, даже если за забором она узнала бы все ответы на свои вопросы. Но тут окружающее будто что-то почувствовало, и Ог стало затягивать в размокшую почву. Она старалась вытащить ноги из грязи, но никак не получалось. Через считанные мгновения Ог была уже по пояс в земле и внезапно поймала себя на мысли, что совсем не стремится сопротивляться. Ей так не хотелось больше видеть эти домики, что она была готова уйти под землю с головой.