Предел скорости

Будто услышав мои мысли, девушка перевела рассеянный взгляд на меня, и это запустило новую волну понимания между нами. Я знал, что потерян в ней уже давно, но даже не представлял, насколько глубоко мои поры впитывали саму мысль о ее существовании. Сью не моргала, изучая мое лицо с тем же пристальным вниманием, с которым я вглядывался в ее глаза, боясь увидеть в них хоть каплю сожаления.

Мягкость ее взгляда успокоила мои нервы, но принесла щемящее внутренности чувство, подобное тому, которое, должно быть, испытывают космонавты перед взлетом. Когда потрачены миллиарды долларов и вложен труд десятков людей, и ты просто не можешь облажаться. Я не мог потерять Сью по какой-нибудь глупости или, что, наверно, еще хуже, по серьезным причинам. Черт возьми, я превратился в параноика и нытика, попав на орбиту этой девушки всего раз.

Губы Сью приоткрылись, но слова повисли между нами, прерванные воем пожарной сирены и криками, доносящимися с улицы. В серых глазах вспыхнул ужас, пока я решал, было ли это все знаком, подкрепляющим мои опасения.

– Что-то случилось, – девушка слегка толкнула меня в грудь, и теперь понял, что все еще лежу на ней со спущенными штанами. Здравомыслие вылетело в окно в тот день, когда Сьюзан Купер вошла в мою жизнь.

Быстро отстранившись и натянув одежду, выбросил презерватив в садовую урну и обернулся в поисках платья Сью. Оно было крохотным и тонким. Если мы будем возвращаться назад по лестнице, она промерзнет до костей. Я начал стягивать комбинезон обратно.

– Издеваешься? – девушка проследила за моими движениями, она все еще была обнажена, вертя в руках зеленый шелк.

– Там слишком холодно, чтобы ты разгуливала по школьной лужайке в одном купальнике. Надень это, – указал на свой комбинезон.

– Черта с два! Как только ты спустишься туда в одних трусах, все поймут, чем мы занимались. – Я сморщился от одной только мысли, что какой-нибудь придурок там, внизу, подумает о Сью в подобном ключе. Все, что скрыто от чужих глаз, принадлежит только мне. Но времени на споры не было, я спешно помог девушке одеться и спустил ее со стола на пол.

– У меня в багажнике есть пара пледов. Спустимся так же, как и пришли, и сразу пойдем к машине. Не отходи ни на шаг, ясно? – обхватил ее лицо руками, пока говорил. Сигнал тревоги не затыкался. Получив утвердительный кивок, поцеловал Сью в лоб, и мы направились к выходу.

За стенами оранжереи творился настоящий хаос: выла сирена, кто-то в панике кричал и бегал по лужайке. Уличные фонари почти не помогали что-либо разглядеть. Пока я спускался вниз, придерживая дрожащую девушку, пытался принюхаться, но запахов гари и дыма не было. Что за херня там случилась, когда мы ушли?

Достигнув земли, огляделся в поисках ребят, никого из них не было поблизости. Я обернулся к Сью, помогая ей спрыгнуть с лестницы.

– Милая, держись рядом! – повел ее сквозь толпу, чувствуя, как холодные пальцы дрожат в моей руке. Спустя пару минут вытащил из багажника плед и обернул его вокруг девушки. – Садись в машину!

– Мы не можем просто уехать, ребята где-то здесь. Что вообще происходит? – ее голос колебался, глаза были полны ужаса, и я провел пальцем по бледной щеке, после обнимая Сью за плечи.

– Мы не уедем, но будет лучше, если ты подождешь в машине. Понятия не имею, что случилось, но выясню и позвоню Райану, чтобы узнать, где они.

По выражению ее лица было ясно, что она собирается спорить. Тогда я выудил телефон из кармана, показывая, что набираю номер Райана. Девушка жевала нижнюю губу, то глядя на толпу позади меня, то возвращаясь взглядом к телефону.

– Где вы, черт возьми? – спросил, как только в трубке послышался треск.

– Майкл… – голос Элли перекрыло шипением, и я выругался. Связь оборвалась. Сью перестала дрожать, но беспокойные глаза все еще блуждали по моему лицу. Телефон у нее в сумочке зазвонил.

– Ох! Слава богу! Наверно, это ребята, – воскликнула она, копошась в своем клатче и придерживая плед одновременно. Выражение облегчения на ее лице сменилось гневным, когда имя абонента высветилось на экране. Я вытянул шею, но все, что смог разглядеть, прежде чем та сбросила звонок, это вспышка бранных слов в имени звонящего.

– Все в порядке? – Сью вскинула голову, будто забыв о моем присутствии и прижав телефон экраном к груди.

– Ага. Ошиблись номером.

Что-то подсказывало, что ни хрена это было не так. Но время для выяснения было неподходящее, девушка устала, и я тоже чертовски вымотался. Нужно было убедиться, что с ребятами все в порядке, и убраться отсюда ко всем чертям.

И тут я почуял это. Воздух как будто пронзила вибрация, а за ней послышался громкий хлопок с едким запахом дыма. Мое тело инстинктивно образовало щит вокруг вскрикнувшей Сью, пока пробегал глазами по темному зданию. Из окна на первом этаже вырывались клубы черной копоти.

– Кабинет химии, – озвучил я свою мысль. – Оставайся здесь!

Снова хотел посадить Сью в машину, но та повела плечами, вырываясь.

– Я пойду с тобой, – решительно заявила она.

– Нет, не пойдешь, – отрезал тоном, не терпящим возражений. Мольба и страх в ее глазах заставили мою челюсть сжаться. – Послушай, – плотней запахнул плед вокруг нее. – Я просто посмотрю, вдруг нужна помощь, и сразу вернусь. Кто-то должен остаться на случай, если ребята появятся. Еще не все вышли.

– Ладно, – еле слышно произнесла Сьюзан, не скрывая беспокойства в голосе. – Только не заходи внутрь. Пожалуйста.

Последние слова прозвучали как мольба. Я передал ей ключи от машины и побежал к зданию. Из окна продолжал валить дым. Заметил выбегающих из здания ребят из тех, с кем общался Коди. Мы обменялись быстрыми кивками. Но вот самого исчадия с ними не было.

– Где Коди? – спросил, оглядываясь.

Один из парней замер и указал на здание, уставившись на дым, продолжавший валить из окна первого этажа. Где, черт возьми, пожарные, и хоть кто-нибудь вообще отправился внутрь?

Обернувшись, я проверил Сью, что стояла возле «Корвета» и набирала что-то в телефоне. Отлично, она не смотрит.

– Стой! Куда ты? – раздалось за спиной, когда взбежал по ступеням центрального входа в здание школы.

Ни черта не было видно, я быстро расстегнул комбинезон, стащив с себя футболку, и снова натянув огнеупорную ткань на тело. Каковы были шансы, что нечто, выдерживающее полторы тысячи по Фаренгейту, пригодится мне именно сегодня. Намочив футболку в ближайшем питьевом фонтанчике, обвязал ее вокруг носа и рта, направляясь прямо к кабинету химии.

Дверь заклинило, но оттуда четко слышался мужской хриплый кашель.

– Райан! – позвал я, дергая замок.

– Майкл! Дверь заклинило! – это не Райан. Дерьмо. Это Коди.

– Отойди, попробую ее выбить! – крикнул я, навалившись всем весом. Плечо обожгло от удара о тупой предмет, но дверь не поддавалась. Кашель за ней почти не прекращался, как будто Коди выплевывал на пол свои легкие. – Ты один?

Нужно использовать все имеющиеся силы. Тишина. Затем едва уловимый второй голос.

– Ничего не выходит, приятель, мы уже пытались выбить дверь стулом.

– Скотт? – Какого хера.

– Кто-нибудь! Мне нужна помощь! – заорал я во все горло, чувствуя, как страх сковывает внутренности тяжелой цепью. – Эй! Сюда! – снова атаковал дверь, ударяя по ней плечом. Затем отступил и попробовал ударить ногой в место под дверной ручкой.

– Отодвинься, приятель! – Донован и Дэн появились будто из воздуха. Я не спрашивал, где их носило, просто радуясь, что ребята в порядке. Но кашель за дверью прекратился, а это был дурной знак.

Мы втроем принялись вышибать двери химической лаборатории, синхронно ударяя по ней ногами. Спустя бесконечно долгую минуту замок хрустнул, и тяжелая конструкция сорвалась с опоры, проваливаясь внутрь. В лицо повалило облако дыма, в помещении стояла нулевая видимость.

– Коди! Скотт! – закричал я, прикрывая лицо мокрой футболкой и всматриваясь внутрь. Две крупные фигуры, скрючившись, лежали на полу, оба они не двигались. Лицо Скотта было обтянуто футбольной майкой, в то время как Коди был полностью лишен защиты. Вот идиот.

Кашляя, вошел в кабинет, хватая брата за руки и вытаскивая в коридор, пока парни забирали Скотта. С улицы послышался шум пожарных сирен. Как, блядь, вовремя. Мы вытащили пострадавших на улицу и положили на траву, куда сразу же подлетела обезумевшая Элли, крича и шлепая Скотта по щекам. Он что-то пробурчал и стал приходить в сознание.

Только сейчас понял, что Коди не дышит.

– В сторону! – скомандовал женский голос, и чьи-то руки отдернули меня от бездыханного тела. Уши заложило, и я упал на задницу за спинами врачей неотложки, пока те возились с Коди, что-то проверяя на своих приборах и выкрикивая друг другу команды.

Краем сознания слышал разговоры ребят и видел заплаканное, полное ужаса лицо Сью. Я ощущал дикий холод в костях и конечностях, но не мог пошевелить ими. Чувствовал, как мои собственные глаза слезятся, но списывал это на ядовитые пары.

Скотта увели в машину «Сорой помощи», но Коди все не приходил в сознание. Я видел, как обмякло его тело под руками врача, когда ему на лицо надевали кислородную маску. Затем его погрузили на каталку и увезли, оставив в моей груди пульсирующий вакуум.

Ребекка и отец ворвались в комнату ожидания одними из первых. Сразу после того, как известие о случившемся просочилось за пределы школьного двора. Это было странно, видеть их такими разбитыми. Особенно всегда такую собранную Ребекку, которая сейчас сидела в углу, потупив взор, пока вокруг нее суетились Сьюзан и Элли.

Отец почти все время молчал.

Я разыскал Скотта, чтобы узнать о случившемся. Он клялся, что все вышло случайно, когда Коди с дружками предложили ему покурить травки. Придурки не выдумали ничего умней, чем сделать это в самом богатом на горючие вещества месте школы. Когда забава вышла из-под контроля и кто-то случайно опрокинул горелку, началась паника. Дружки Коди рванули к выходу, а дверь захлопнулась, заточив дезориентированных Скотта и Коди внутри. Окна были старыми, их заклинило, когда Скотт открыл форточку, которая и дала сигнал людям на улице. Но тут перегретые мензурки стали взрываться, так что весь кабинет буквально превратился в газовую камеру в считаные минуты, выжимая жизнь из двух здоровенных парней быстрее, чем те успели позвать на помощь.

Теперь Коди лежал в палате с отравлением угарным газом и испарениями.

Спустя сорок минут в комнату ожидания прибыл не кто иной, как шериф Тим Сайлас. Он опросил свидетелей у школы и приехал сюда, чтобы собрать сливки. Его подозрения мерцали на хмуром лбу красной вывеской. Если врачи расскажут, что ребята были под кайфом, всех нас ждут серьезные проблемы.

Шериф оглядел собравшихся, пожав руку отцу и кивнув Ребекке. На какой-то миг мне вновь стало ее жалко. Совсем как этим утром. Она покосилась на меня своими слезящимися глазами. Я столько раз хотел причинить ей боль, но теперь видеть ее такой не приносило удовольствия. Скорее наоборот.

– Почему, когда в Брейдвуде что-то загорается, где-то поблизости всегда есть один Андерс и один Донован? – это был риторический вопрос, но намек уловили все. Сайлас тем временем остановил пытливый взгляд на Сью. Я придвинулся к ней ближе, защищая. – Смотрите-ка, кто тут у нас! – воскликнул он, удивившись. – Сама мисс Садовые Ножницы.

Щеки девушки вспыхнули, а рот приоткрылся. Я уже подумал, что она струсила, но тут маленькая бестия снова меня удивила.

– Это был секатор.

Шериф хохотнул, застигнутый врасплох дерзким ответом. Сью вымученно улыбнулась.

Когда внимание Сайласа переключилось, я сделал знак Райану, и мы вышли в коридор. Скотт уже ковылял к нам, опираясь на стену, в смешном халате, открывающем спину и ягодицы. Он все еще кашлял, но выглядел намного лучше. Его лицо было непривычно серьезным, а глаза покраснели.

Следующие десять минут мы быстро составляли план. Пока буду пудрить шерифу мозги, Скотт поговорит с врачом, а Райан отправится в школу и убедится, что ненужные следы испарились, что скорее всего так и было. Искать дружков Коди не было смысла, скорее всего они не станут трепаться, если не хотят загреметь за распространение.

– Мне жаль, – сказал Скотт, когда Райан уже ушел. Я хотел забрать Сью из этого дурдома и отвезти ее домой, в безопасное место, накрыть одеялом и заснуть рядом, вдыхая чистый аромат цветов с ее кожи. Но шериф все еще слонялся поблизости. – Прости, не хотел, чтобы это дерьмо вышло из-под контроля.

Я перевел взгляд на парня. Тот поджал губы, избегая смотреть мне в глаза.

– Все в порядке. Засранец выживет и усвоит урок, – я успокаивал себя грубыми выражениями, хотя внутри все еще бушевал ураган.

На долю секунды Скотт опешил. Потом его лицо исказилось какой-то странной гримасой.

– Он кое-что сказал мне, когда ты появился за дверью. Не знаю, может быть, потому что обкурился и навыдумывал, а может быть, потому что…

– Думал, что умрет, – цинично закончил я.

Тот пожал плечами.

– Как знать. В общем, то, что он сказал… Думаю, тебе следует знать.

Хотел ли я знать, о чем поведал мой сводный брат первому встречному в задымленной лаборатории? Не особо. Но тем не менее приготовился слушать слова Скотта.

И чем больше он говорил, тем сильней мои ноги дрожали под тяжестью веса, обрушенного на мои плечи. Не слишком ли много событий для одного дня?

– Это не может быть правдой, – выдавил я, когда парень закончил.

– Думаю, точный ответ знает лишь один человек. И он прямо там, за дверью.

Да, черт возьми. И я собирался узнать всю правду прямо сейчас. Поблагодарив Скотта, на нетвердых ногах вернулся в комнату ожидания. Как будто почувствовав мой взгляд, Ребекка вскинула голову. Миллион выражений пробежали по ее лицу разом, когда в глазах вспыхнуло понимание.

– Нам надо поговорить. Наедине, – отчеканил я, не сводя с нее глаз.

Глава 24

Бекки

Много лет назад…

Мне было восемнадцать, когда жизнь дала пощечину, пламя от которой до сих пор опаляло кожу. Бабушка твердила, что все мы совершаем ошибки, и, стало быть, я выбилась в абсолютные лидеры среди тех, кто умело превращал свою жизнь в кучу мусора.

В тот день я стояла в школьном туалете, ощущая, как все тело сковывает липкой паутиной ужаса. Это не должно было быть правдой, но жизнь распорядилась по-своему. Элис Дил встала рядом, когда я плеснула себе в лицо холодной водой, скрывая наворачивающиеся слезы. Если дам ей увидеть свою слабость, это смоет остатки самоконтроля. Она была последним человеком, которого я хотела бы видеть здесь.

– Эй, ты в порядке? Выглядишь неважно, – когда рука коснулась моего плеча, захотелось провалиться под землю. Ее вопиюще-прекрасное помолвочное кольцо на безымянном пальце будто насмехалось надо мной. – Послушай, нам давно пора поговорить о случившемся…

Мы были подругами почти всю свою жизнь, и даже в самом извращенном кошмаре я не могла представить, что окажусь третьей стороной этого уродливого любовного треугольника. Не говоря ни слова, закрутила кран и, вытерев руки о форменную юбку чирлидерши, вылетела из уборной.

– Бекс, стой! Пожалуйста! – окликнула Элис, но я не обернулась. Не сбавляя шаг, побежала к мужским раздевалкам у бассейна, зная, что тренировка спортсменов уже закончилась.

– Эй, какого хрена! – закричал кто-то, когда, проклиная все на свете, ворвалась в помещение, заполненное паром и полуголыми телами.

– Мне нужен Крис, – три слова слетели с дрожащих губ быстрее, чем я осознала серьезность происходящего.

– Куколка, ты могла подождать, пока мы оденемся, – ехидно заметил один из парней, не потрудившись прикрыть свой обнаженный член. – Если, конечно, все это не часть какого-то безумного вуайеристского фетиша, – он поиграл бровями, и тошнота подкатила к горлу.

– Мне просто нужен Крис, – отступила назад, столкнувшись спиной с твердой грудью.

– Бекки? Что… – Уилл не договорил, когда мои ноги отказались удерживать тело, а из глаз брызнули слезы.

– Где Крис? – сквозь рыдания просипела я.

– Отвали, Джастин! – бросил Уилл, выводя меня обратно к бассейну и усаживая на изогнутую пластиковую скамью. – Его не было на тренировке. Я вообще не видел его сегодня. Жди здесь!

Спустя пять минут парень вышел из раздевалки с мокрыми волосами и наспех застегнутой одеждой. Мы молчали, пока он забирал мои вещи из шкафчика, заводил свой пикап и вывозил нас со стоянки.

Уилл был образцом немногословности и сострадания, при этом обладая красивой мужественной внешностью. Почему я не могла влюбиться в кого-нибудь вроде него? От этой мысли глаза снова защипало.

– Не хочешь рассказать мне, что мудак Андерс сделал на этот раз, чтобы знал, за что сяду в тюрьму? – спросил парень, проезжая мимо старой церкви и сворачивая на нашу улицу.

– Крис тут ни при чем. Если кто и облажался, так это я.

И я рассказала Уиллу все.

– Боже, Бекки. Ты уверена?

– Я сделала тест дважды, – мой голос сорвался. – Что теперь будет, Уилл? Уже слишком поздно что-то предпринимать, и колледж мне не светит, а бабушка получит сердечный приступ, когда узнает. Но даже это не самое страшное.

Самым страшным было то, что я слишком любила Криса, чтобы разрушить его жизнь этой новостью. Первоначальные шок и ярость отошли на второй план, когда внутренний голос нашептывал вещи, казавшиеся очевидными.

– Бекки, – тихо спросил Уилл, поворачивая мое лицо к себе. – Ты же знаешь, что я сделаю для тебя все, что угодно?

Я кивнула.

Этот парень был влюблен в меня со средней школы, но я слишком дорожила своим другом, потому предпочитала оставлять данный факт без внимания, ожидая, пока детское чувство не сойдет на нет. Этого не произошло ни тогда, когда в старшей школе начала встречаться с Крисом, ни тогда, когда прямо сказала Уиллу, что между нами может быть только дружба, ни тогда, когда три месяца назад он нашел меня в собственной ванной с израненными руками и запиской от Криса. Всего пять слов, безжалостно растоптавших наш мир, будто он ничего не значил:«Это правда. Мне очень жаль».

Уилл был единственным, кто видел меня в худшие времена, и все равно смотрел с любовью, будто лелея взглядом каждую черту.

Боль свернулась в груди, навязчиво урча и вибрируя по всему телу.

– Знаю. Но я не могу так поступить с тобой, Уилл.

– Бекки, – он обхватил мои мокрые щеки ладонями, призывая посмотреть ему в глаза. – Ты меня не любишь, но это не беда. Я готов стать отцом этого ребенка, если ты захочешь. И я не позволю тебе тащить этот груз в одиночку, слышишь? Дай мне шанс, прошу. Может, однажды ты полюбишь меня хотя бы на десятую долю того, что я испытываю, мне этого будет достаточно. Но даже если не полюбишь, то все равно сделаю все, чтобы ты была счастлива и забыла этого ублюдка Криса раз и навсегда.

* * *

Уильям Девенпорт сдержал свое слово. Мы поженились через месяц в простой одежде в мэрии Чикаго. Никто не усомнился, что моя беременность случилась от давнего друга. Крис Андерс исчез из моей жизни со своей новоиспеченной невестой, и все пошло своим чередом.

Каждый день, приходя в нашу маленькую уютную квартирку, муж приносил цветы или что-нибудь сладкое, зная, что Коди это понравится. Пока ребенок изнутри пинал сухую мужскую ладонь, прижатую к моему округлому животу, Уилл слушал, как прошел мой день и делился своими историями. Он был прекрасным мужем и отцом, и казалось, что маленькая рутина с заботой друг о друге и ребенке затягивает старые раны.

Спустя время родился Киран, и это обстоятельство еще больше укрепило нашу семью. Как бы сильно Уилл ни любил Коди, наш общий сын значил для него все. Женщина, которую он любил больше жизни, подарила ему себя и его собственное продолжение. Я купалась в любви своих мальчиков, почти забыв о недостающей части души, вырванной из меня в Брейдвуде.

Забвению пришел конец, когда муж угодил в аварию по дороге домой. В тот день мы с мальчиками играли в саду. Коди запустил самолетик слишком высоко, и тот приземлился на крышу беседки. Когда я потянулась за ним, рука соскользнула и напоролась на торчащий край железной кровли. Алая кровь в мгновение растеклась от запястья до локтя, напомнив о плохом решении, принятом мной в той ванне, записке Криса и словах, режущих сердце на части.

– Мамочка, у тебя кровь. Тебе больно? – обеспокоенный Коди взглянул на меня светло-карими глазами. Такими же, как у отца.

– Я в порядке, милый. Почему бы тебе не отвести Кира в дом? Там на столе есть печенье для вас, – широко улыбнувшись, мальчик схватил брата за руку и, бросив последний обеспокоенный взгляд на мою руку, спрятанную за спиной, потащил его к дому. – Только помойте руки!

Уилла не стало, и это был удар под дых. У нас все еще было достаточно денег, чтобы обеспечивать себя, но жизнь в Чикаго, где все напоминало о мгновениях исцеления и счастья, стала невыносимой. Взяв мальчиков, я вернулась в Брейдвуд, в старый дом моей бабушки. Так началась новая глава нашей жизни.

* * *

Детский сад Брейдвуда был чудесным и наполненным моими детскими воспоминаниями. Я закончила поиски работы и приехала за мальчишками, когда перемазанный шоколадом Коди влетел в меня, почти сбивая с ног с громким воплем:

– Мамочка! Я нашел друзей! Пойдем, Майкл еще не ушел, они здесь с мамой.

Я улыбнулась, присев, чтобы поцеловать сына.

– В самом деле? Тогда пойдем знакомиться!

Мы миновали площадку и вошли в здание в тот момент, когда невысокая блондинка, смеясь, вышла нам навстречу.

– Бекс, – ее глаза округлились. – Вот это да! Боже, просто глазам не верю! Какая ты стала красивая. Это твой мальчик?

У меня не нашлось слов, я просто стояла там как вкопанная, в надежде, что образуется обвал, и земля поглотит меня целиком. Этого не случилось. Элис Дил, теперь уже Андерс, стояла там, держа за руку мальчика, чьи черты лица определенно были проклятьем для моих запертых воспоминаний.

– Майкл, это моя мама, – гордо воскликнул Коди, и маленькие глаза метнулись ко мне.

– Здравствуйте! – мальчишка широко улыбнулся беззубым ртом.

Осколки стекла вонзались в меня, разрывая душу и сердце. У них был сын. Причина, по которой Крис бросил меня в старших классах.

Тем летом перед школой я гостила у родственников, и первым делом, вернувшись в город, помчалась к лучшей подруге, чтобы навестить ее и узнать последние сплетни. Элис сидела в саду, потупив взгляд, и вела себя странно. Когда я спросила, в чем дело, она разрыдалась и сообщила, что ждет ребенка. Это была обычная вечеринка с выпивкой и травкой, которая закончилась весьма неожиданно для моей подруги. Ее семья была настолько религиозной, что речи об аборте не могло и быть.

– Прости меня, Бекс, – выпалила она между рыданиями. – Я все испортила.

– Лис, это вина того придурка, который не умеет держать член в штанах, если девушка пьяна, и пользоваться презервативом, раз уж на то пошло.

Элис разрыдалась еще сильней.

– Мы оба были пьяны, Бекс. Он… он… он думал, что это ты. Мне так жаль.

Внутри похолодело.

– Фу, какая мерзость. Какой-то обдолбанный урод трахнул тебя, потому что думал, что это я? Я скажу Крису, он выбьет из него всю дурь…

– Это был Крис, – всхлипывая, сказала подруга, закрывая лицо руками. – Мне так жаль.

Я помнила, как убралась оттуда, как смотрела в лицо предателя и кричала до хрипоты. Помнила все до последней просьбы о прощении, помнила удары кулаков по мужской груди и слова проклятий, слетавшие с моих губ. Помнила, как просила подтверждения этого ужаса, как будто хотела утопить себя в боли.

И вот теперь смотрела в глаза, которые были созданы, чтобы плюнуть мне в душу, и испытывала те же чувства от предательства, только во сто раз сильней.

– Нам пора идти, – сухо выплюнула я, забирая сына и таща его к машине.

– Но мам, мы с Майклом хотели еще поиграть. Ты не поздоровалась, это не вежливо.

Сделав глубокий вдох и усадив Коди в машину, наклонилась, глядя ему прямо в глаза.

– Держись подальше от их семьи!

– Но почему?

Действительно. Как объяснить ребенку, что его отец вырвал мое сердце, обрюхатив мою лучшую подругу, в то время как внутри меня уже рос эмбрион, о существовании которого я не имела понятия до тех пор, пока не стало слишком поздно.

Все, что я знала, что ни Крис, ни его жена никогда не узнают правду. Я не позволю им снова сломать мою жизнь.

* * *

Крис узнал довольно быстро. Он видел Коди в городе, мы пересекались в магазинах или других общественных местах, и каждый раз он смотрел на моего сына с прищуром. Мы ни разу не обменялись и словом, но всегда в воздухе висело что-то темное и вязкое, готовое упасть нам на головы.

Однажды, после ланча с подругой, когда я повернула к парковке, чья-то рука схватила меня за запястье.