Под крылом дракона

– Не беспокойся о нём. Под присмотром ясновидящих с Амаиром ничего не случится. Ведь и твой отец, дзерн5 Ирелант, будет там же следить за его силами!

Сенеренталь благодарно улыбнулась.

– Кстати, я направляюсь сейчас к Тарье и Эвелис. Мы собирались поупражняться в совместной магии, – продолжила Олоримэ. – Ты не побудешь нашим противником, чтобы мы смогли потренировать защиту?

– О, – несколько удивленно откликнулась Сенеренталь. – Вам бы лучше Амаира попросить, у него удары будут явно сильнее…

– Я боюсь, что мы ещё не готовы к ударам Амаира, – покачала головой Олоримэ.

Эвелис откинула волосы и снова сосредоточила магию в своих руках. Напротив неё стояла Тарья, всем своим видом выражая недовольство неудачами Эвелис в попытках соединить их силы. Возможность творить совместное волшебство, которым была так знаменита предназначенная дружба, пока мало использовалась девушками. Эвелис и Олоримэ никак не могли с первого раза найти подход к слиянию своих стихий. Это было неудивительно: эльфийки ещё очень молоды, чтобы владеть своими силами на должном уровне. Но Тарье, которая была старше их на пятьсот лет, хотелось бо́льших успехов, и она требовала со своих сестёр по магии так, словно они были одного возраста.

Когда наконец стихия Воздуха Эвелис совместилась со стихией Воздуха, посланной Тарьей, ясновидящая, вместо удовлетворения и похвалы, бросила на младшую подругу осуждающий взгляд. «Это даже дольше, чем в прошлый раз!» – произнесла она мысленно. Эвелис только усмехнулась и тряхнула головой. Её совсем не отталкивала строгость Тарьи, она знала, что за этим всегда скрывались любовь и забота. Поначалу Эвелис казалось ошибкой то, что предназначенная дружба связала трех разновозрастных эльфиек. Но спустя десять лет наличие Тарьи в их волшебной связи виделось ей абсолютно естественным и логичным: что бы они делали вдвоем с Олоримэ без своей ясновидящей, которая всегда была голосом разума среди них?

– Тарья, мне надо отдохнуть перед приходом Олоримэ! – сказала Эвелис голосом, не терпящим возражения, и подруга не стала настаивать на продолжении. Тренировка действительно длилась уже достаточно долго.

Эвелис спрятала магию и села на огромный валун, стоявший посреди поляны, на которой они расположились, чтобы потренироваться сегодня в совместной защите. Ветер в очередной раз взметнул её каштановые локоны, эльфийка поправила на голове шнурок, призванный сдерживать их, но этим ограничилась: она никогда не убирала волосы ни в замысловатые прически, как это делала Олоримэ, всегда тщательно следившая за своим образом, ни в простую косу, которую любила Сенеренталь. Эвелис предпочитала ходить с распущенными волосами, а в одежде выбирала вещи неброские и простые, появляясь чаще в штанах, чем в платье.

«Тарья, Эвель, я скоро приду вместе с Сенери!» – раздался в голове голос Олоримэ. Эвелис улыбнулась: «Как я вовремя присела отдохнуть!» Тарья, всё ещё пытавшаяся сохранить строгость, хотела было посетовать на недостаточную прилежность своей сестры по магии, но потом увидела радостное выражение лица Эвелис, которая сидела с закрытыми глазами, подставившись солнцу, и сама расплылась в широкой улыбке. Эти девочки, появившиеся в её жизни так внезапно, стали так близки и нужны, что она даже не могла вспомнить, как чувствовала себя, когда их ещё не было.

– Эвель, как ты тут? – раздался из полутьмы леса голос Сенеренталь, и эльфийка быстро оглянулась. – Смотрю, Тарья тебя совсем загоняла!

Эвелис распахнула крылья, в мгновение ока очутилась у края поляны, куда вышли из лесной прохлады две девушки, и обняла Сенеренталь. В последние дни им редко удавалось видеться: Сенери проводила время с Амаиром перед его отбытием в столицу. В первые годы школы Эвелис не раз думала о том, почему предназначенная дружба не соединила её с давней подругой, но не находила разумного объяснения. Потом махнула рукой, решив, что нет никакой разницы, как именно называть дружбу, – главное, чтобы она была.

– Эвелис, ты отдохнула, мы можем попробовать втроем? – спросила Олоримэ, выходя на середину поляны.

– Нет уж, давайте вы сначала попробуете вдвоем, а я присоединюсь, как только у вас это получится! – произнесла ясновидящая, уходя в тень леса. – А мы с Сенеренталь понаблюдаем за вами издалека. Из соображений безопасности.

…Спустя полчаса с начала тренировки предназначенных Сенери всё ещё сидела в тени деревьев вместе с Тарьей и смотрела за безуспешными попытками Олоримэ и Эвелис соединить свои стихии. Вдвоем у них это получалось хуже, чем когда одна из девушек соединяла свои силы с магией Тарьи. Большой опыт позволял ясновидящей контролировать процесс и предупреждать ошибки со стороны предназначенных, но она сознательно отстранялась и не вмешивалась в их работу, желая, чтобы они сами научились делать то же, что и она, без её помощи.

– Не надо направлять магию со всей силы! – в негодовании воскликнула Тарья, когда очередная попытка предназначенных закончилась неудачно. – У вас должна быть совсем маленькая точка соприкосновения!

Олоримэ вскинула руки, и огненное облако повисло у неё над головой. Эвелис нараспев прочитала заклинание. Стихии Огня и Воздуха столкнулись. Раздался хлопок, и Сенеренталь заметила искажения в воздухе.

– Ну наконец-то! – улыбнулась ясновидящая. – Теперь и мне можно к вам присоединиться.

Колеблющийся воздух вырисовывал полупрозрачные очертания переплетающихся жгутов оранжевого оттенка, по которым, как разряды молнии, пробегали голубоватые отблески стихии Воздуха.

– Сенеренталь, мы готовы, – обратилась к подруге Эвелис.

Сенери медленно перебрала в воздухе пальцами, сгущая магию до состояния маленьких шариков, и метнула их в сетку. Колеблющееся пространство полыхнуло, проглотив стихию Земли, и снова распрямилось.

– Это несерьезно! – покачала головой Тарья. – Не жалей нас.

– Хорошо, – улыбнулась девушка и развела руки. – Деспро рития! – сосредоточенно прошептала она, и её стихия ударила со всей силы.

– Держите! – крикнула Тарья, обращаясь к предназначенным, и сама сосредоточилась на сетке. Эвелис и Олоримэ повернулись к своему совместному волшебству, мысленно удерживая и укрепляя защиту. Сенеренталь тоже усилила стихию Земли. Щит прогнулся. Эвелис покачала головой и добавила ещё энергии. Сенеренталь азартно усмехнулась и снова толкнула магию руками, ощущая, как упруго пульсирует она перед ней.

– Сетаро! – воскликнула она, и тут же разрушительная сила землетрясения волной прошла от Сенеренталь к защитной сетке. Воздух дрогнул, и совместная магия предназначенных пылающими кусочками, похожими на искры костра, разлетелась по кустам.

– Тарья, мы ведь ни на миг не теряли связи! – воскликнула Эвелис, складывая обратно крылья, вывернувшиеся под напором стихии.

– Я и не говорила, что мы потеряли связь, – ответила ясновидящая, – защита была сделана хорошо. Но удар Сенери оказался очень сильным, чего я, признаться, не ожидала. Думаю, на выпускном экзамене тебе поставят высшую оценку, – сказала она Сенеренталь и тут же вновь обратилась к сестрам по магии: – А вам – нет, если будете так же долго соединять стихии!

– Я уже выпустилась в прошлом году! – сдержанно улыбнулась Олоримэ.

Эвелис обогнула облако и ушла в пике, сложив крылья. Потом распахнула их во весь размах, чтобы парить, не шевеля ни единым перышком. «Одна из самых великих радостей в жизни – это летать!» – в который раз подумала она.

Три оставшиеся декадона лета промелькнули быстро. Казалось, ещё недавно жара томилась даже в самой глухой чаще Танмере, и вот уже утро встречает сырой прохладой и ветром, несущим запах опадающих листьев.

Несколько дней назад Тарья отбыла в Фиалик, сопровождая туда Амаира, который вобрал в себя, кажется, все возможные способности и волшебные дары. Эвелис качнула головой, вспомнив странного эльфа. Не хотела бы она оказаться на его месте! Не просто же так его везут в столицу – исследовать невероятные магические силы.

– Наслаждаешься прекрасным утром? – раздался голос над головой, и из-за облака вынырнула Сенеренталь. Сделав пару сильных взмахов, она поравнялась с подругой и так же распахнула крылья, подстраиваясь под её скорость.

– Да, – просто кивнула Эвелис, не отрывая взгляда от начинающих желтеть лесов. В её карих глазах плескалось искреннее удовольствие от прогулки.

Улицы Гиджиля, раскинувшиеся под ними, уже покрылись ярким ковром из опавших листьев, шелестящих под каждой длинной юбкой.

– Мне нравится, когда начинается осень, – без всякого перехода сказала Сенеренталь и поправила съехавший рукав длинного голубого платья. Летняя пора прошла, жаркие дни и ночи миновали, и поэтому любимая лёгкая туника эльфийки была убрана в шкаф, уступив место более плотным одеждам. Эвелис усмехнулась, взглянув на подругу. Сама она круглый год оставалась верна идее о первостепенности удобства и теперь была в темно-зеленых штанах и простой серой рубашке. Впрочем, Сенеренталь, кажется, не страдала от отсутствия удобства в платье с широким подолом. Как и Олоримэ. «Каждому своё!» – пожала плечами Эвелис.

Сенеренталь села на медленно проплывающее рядом облако. Белоснежные хлопья немного примялись, принимая эльфийку. Эвелис улыбнулась и опустилась рядом.

– В городе скоро начнутся праздничные мероприятия ко дню пророка Хаква. Жаль, мы уже завтра уедем в школу, – сказала Эвелис и откинулась на облако, распластав свои сиреневые крылья.

Сенеренталь промолчала, подобрала подол платья и сложила руки на коленях. Она посмотрела на восток и подставила лицо ярким лучам восходящего солнца.

– Хочешь перед отъездом наведаться к Старленам? – вдруг спросила Эвелис. – Тебе ведь тоже дороги Олоримэ и Ксион!

– Когда? – улыбнулась Сенеренталь.

– Сейчас! – воскликнула Эвелис и спрыгнула с облака.

Сенеренталь молча летела рядом с подругой. Предложение зайти в гости к Старленам обрадовало её, девушка и правда была рада провести день перед отъездом в Фиела-тону с Олоримэ и её старшим братом Ксионом.

…Ксион появился в жизни Сенери совершенно неожиданно. Десять лет назад, когда отец-ясновидящий был во дворце в столице, Сенеренталь решилась воплотить одну свою безумную затею: в одиночку попробовать подняться в небо.

Хотя крылья раскрывались у новорожденных эльфов уже на пятом декадоне, до четырнадцати лет они считались неокрепшими, и летать эльфийским подросткам не разрешалось. После четырнадцати первые пробы пера начинались под присмотром взрослых. Но Сенери за несколько декадонов до своего четырнадцатилетия поняла, что ждать больше не может, и, не добившись разрешения родителей, не нашла ничего лучше, как попробовать взлететь самостоятельно.

Она упала с большой высоты с неподвижными крыльями, которые свело судорогой от большой нагрузки, и неизвестно, что было бы с ней, если бы по лесной дорожке мимо не проходил Ксион. Будучи целителем, он мастерски срастил сломанные кости девочки, снял спазм с крыльев и проводил до дома. Так завязалось знакомство Сенеренталь с семьей Старлен. Со своей сестрой Олоримэ Ксион познакомил её чуть позже.

Чем больше Сенери общалась с Ксионом, тем больше находила в нем сходства с неким идеалом спутника жизни, который был сформирован в её сознании с детства. Но разве могла она говорить о чувствах, ещё не получив своего покровителя? Ведь невозможно по-настоящему полюбить до тех пор, пока не произойдет благословение стихии и эльф не раскроет свою магию. Она хорошо помнила давний разговор с отцом, когда впервые спросила, что меняется после получения покровителя.

– У нас есть не только физическая оболочка, но и искра Создателя – наша собственная магия. Но здесь, на Тоукси, сама по себе она не имеет выхода. Для того чтобы раскрыться, ей нужна помощь высшей стихии. Получив эту помощь на Лиоле, наша искра, или же, по-другому, душа, просыпается и начинает жить полной жизнью. Именно после этого возможно найти свою любовь, потому что любовь – это действие души. У нашедшей друг друга пары объединяются их магические составляющие. И тогда успехи в развитии магии одного становятся достоянием и второго. Поэтому выбор спутника жизни очень важен и труден. А как ты можешь выбрать, если тебе пока нечем выбирать?

– Значит, есть какое-то предопределение? Предназначенная каждому пара? – спросила тогда Сенеренталь.

– Нет, это было бы слишком просто, – с доброй усмешкой ответил Ирелант. – В том-то и дело, что единственно правильного варианта нет. Есть варианты, при которых будет очень тяжело, есть варианты, способные привести к гибели. И всё это может произойти, если слушать голос тела, а не высших стихий. А чтобы слышать голос высших стихий, надо, чтобы твоя магия была раскрыта!

Помня об этом, Сенеренталь сомневалась, может ли она говорить о том, что испытывает что-то серьезное к Ксиону, и поэтому просто ждала, когда настанет её срок получения покровителя.

Срок пришел очень скоро. Через несколько дней после наступления четырнадцатилетия городской ясновидящий сообщил, что ей пора отправляться на Лиол. А когда Сенери очнулась в пещере у Солнечного камня, то обнаружила рядом с собой Эвелис.

Девушки вернулись вместе, и до момента, когда они отбыли в школу, у них было всего пятьдесят дней. Сенеренталь видела Ксиона несколько раз и ничего не успела понять. Потом они увиделись в Фиела-тоне, потому что он сопровождал сестру. Именно он пошел её утешать, когда Сенери выскочила из холла после внезапно открывшейся предназначенной дружбы у Эвелис, Тарьи и Олоримэ.

—…Это ничего не меняет, Сенери! – крикнул Ксион, догнав Сенеренталь в школьном саду.

«Да что он может знать!» – с обидой подумала эльфийка. Единственный родной человек вне семьи! Не сестра, не брат – существа, с которыми надо находить общий язык, потому что они связаны с тобой кровно. А чужая девушка, которая стала родной. И которая теперь обрела более близких друзей, чем Сенеренталь!

– Она больше не может… – тихо начала она.

– Быть только твоим другом? – подсказал Ксион.

– Я думала, что это у нас двоих откроется предназначенная дружба, когда мы вернемся с Лиола! – вздохнула Сенеренталь. – А теперь им она будет ближе, чем мне. Ты не знаешь, что она для меня значит! Ты не знаешь, как мы понимали друг друга!

– Да знаю я, – вздохнул Ксион. – Разве я мог упустить из жизни моей кхэль такой важный момент, как её лучшая подруга?

– Что? – рассеянно переспросила Сенеренталь. Потом, осознав услышанное, уставилась на Ксиона, но тут же отвела взгляд, опасаясь, что он увидит в её глазах не радость, а совсем другое чувство. «Ксион любит Эвелис! Она его кхэль!» – эта мысль гулким эхом отдавалась в опустевшем сознании.

– Она тебе не рассказывала? – удивленно проговорил эльф.

Девушка покачала головой, по-прежнему не глядя на него.

– Давно ли вы открыли друг другу свои чувства? – обронила она.

– Нет. Спустя несколько декадонов после вашего возвращения с Лиола.

…Вот так в один день Сенеренталь рассталась сразу с двумя детскими мечтами. За девять лет школы всё выровнялось и забылось. Видно, тогда она и правда плохо слушала голос стихии внутри себя и вообразила то, чего на самом деле не было. Теперь она смотрела на кхэлина подруги как на собственного брата, без всякой зависти любуясь их нежной влюбленностью. А Эвелис и Ксион подходили друг другу идеально.