Император-беглец. Наёмник

– Господа и дамы, я вынуждена ненадолго отлучиться, но как только вернусь мы вновь продолжим игру, – вежливо с улыбкой заявила императрица, встав из-за карточного стола.

Партнёры по игре не расстроились, решив сделать перерыв, во время которого можно выпить вина, съесть фруктов и пофлиртовать с противоположным полом. Екатерина в сопровождении лакея прошла в свой рабочий кабинет, где её ожидал секретарь Тайной экспедиции коллежский асессор Степан Иванович Шешковский. Благосклонно выслушав приветствие от Шешковского, Екатерина сразу перешла к делу.

– Должна быть серьёзная причина, Степан Иванович, если вы решились оторвать меня от карточной игры.

– Уж куда серьёзней, матушка. Из Шлиссельбургской крепости совершён побег, – осторожно начал говорить секретарь Тайной экспедиции.

– Ну не тяни. Кто?

– Узник номер один, – набравшись смелости озвучил Шешковский.

– Что? Да ты понимаешь о чём говоришь? – воскликнула императрица.

Екатерина так разнервничалась, что, двигаясь по своему кабинету случайно сжала в ручках веер и сломала его. Посмотрев на испорченный веер, она отбросила его в сторону.

– Какие действия предприняты? И вообще, как такое могло случиться? В крепости измена?

– Мои люди уже ведут розыск. Капитан Власьев, поручики Петров и Чекин взяты под стражу. Сегодня утром обнаружили спящих Власьева, Чекина, Петрова и двух офицеров из Преображенского полка. Преображенцы также взяты под стражу. Моё предположение, что всех офицеров опоили вином, в которое добавили сонное зелье. Отсутствует подпоручик Копытов. С двух офицеров сняты мундиры, это позволяет предположить, что беглецы переоделись в мундиры офицеров. Таким образом караул крепости не обратил на них внимание. Один из часовых на стене говорит, что видел ночью трёх офицеров, которые проходили через двор, но он не успел рассмотреть их личности. Но это не все неприятности, матушка, – последней фразой Шешковский ещё что-то хотел добавить, но замолчал.

– Что ещё?

– Отсутствует Габдулла Галиев, точнее мулла Батырша, который приговорён к пожизненному заключению в крепость за участие в Башкирском восстании, – осторожно добавил Шешковский.

Екатерина прошла к своему столику и вдруг резко смахнула с него бумаги. Немного постояла, восстанавливая своё дыхание и повернулась к секретарю тайных дел.

– Докладывай, – более спокойным голосом потребовала императрица.

– Беглецов ждала лодка, по-другому через пролив не переправиться. Ведём поиск и опрос всех рыбаков и тех, кто имеет лодки в собственности. Выясняем кем могла быть нанята лодка. Место, где высадились беглецы уже обнаружено. Прошли по следам, вышли на место, где были приготовлены лошади. Всего пара, следы вывели к дороге, далее след теряется.

– Копытов изменник?

– Затрудняюсь сказать, матушка. Либо изменник, либо его убили, чтобы избавиться от свидетеля. Я дал команду, чтобы выяснили о родственных и дружеских связях Копытова. Опросили вновь Петрова, он был дружен с Копытовым. Петров показал, что все родственники Копытова, о которых он знал, умерли от оспы. Выясняем с кем подпоручик сводил знакомства, но пока результатов нет. Во все близлежащие городки дана команда и описание беглецов, в том числе описание Копытова, на всякий случай, если он виновен в измене, – доложил Шешковский.

Екатерина молчала минут десять, о чём-то напряжённо размышляя.

– О результатах поиска и поимки беглецов докладывать мне ежедневно. Разберись, Степан Иванович, кто виновен, всех под стражу. Всё держать в полнейшей тайне, – вполне спокойным голосом приказала Екатерина и отпустила Шешковского.

Сама она оставалась в кабинете. Приказала принести ей кофе, и ещё полчаса находилась в рабочем кабинете. Екатерина уже жалела о том, что не послушалась Григория, который предлагал удавить узника. А теперь встал вопрос о том, что кто-то, из врагов и тайных недоброжелателей, может использовать бывшего малолетнего императора во вред ей. Нависла угроза законности нахождения самой Екатерины на престоле. О мятежном мулле Екатерина особо не волновалась, так как не видела, как ей сможет навредить бунтовщик. Она не сомневалась, что Батыршу поймают рано или поздно. А вот с узником номер один ситуация совсем иная. А ещё Екатерина не могла понять, кто из влиятельных царедворцев замешан в этом. Панин? Шувалов? Англичане? Успокоившись через полчаса, императрица вернулась в игровую комнату, чтобы продолжить партию за карточным столом.

Июль 1763 год. Коронованный беглец. Смена имени.

Благо Копытов не гнал своего коня, проехав несколько вёрст рысью, пускал его шагом. В это время я успевал поразмыслить о дальнейшей своей судьбе. В том числе очередной раз мысленно благодарил Сергея Бородина, из прошлой жизни, что он обучал всех ребят из клуба реконструкторов верховой езде. Точнее учил не сам Сергей, а его приятель Анатолий Заварзин, у которого имелся свой конный двор с достаточно приличным поголовьем табуна. Заварзин зарабатывал тем, что сдавал коней в аренду для туристических маршрутов. Если имелось предложение для съёмок в кино, то также использовал своих четвероногих питомцев. Никогда не забуду, как Заварзин учил меня ездить верхом без использования стремян, сжимая бока лошади коленями. Сейчас мне такое умение ох как пригодилось. Но вернусь, пожалуй, к действительности. Первый шаг моего плана выполнен. Побег из тюрьмы совершён. Стало быть, в казематах меня не прирежут. Куда еду, пока не знаю. Копытов до сих пор не посвятил меня в планы. Побег я совершил не сам, а кто-то организовал такое мероприятие. Кто эта таинственная личность? Непонятно. Зачем таинственной личности я нужен? Ну здесь секрет невелик. Скорей всего меня попытаются использовать в дворцовых интригах, пусть даже в качестве «проходной пешки». Мне такой подход не нравится, но я вынужден временно смириться. В одиночку в этом мире выжить нереально. Нужны средства и связи. Думаю, что Копытова обязали за мной присматривать. Удобно, знают всегда, где я нахожусь. Надо бы на привале попробовать составить разговор с Копытовым, тогда можно будет сделать вывод об отношении к себе и дальнейших планах. Двигались мы на северо-восток. Когда окончательно рассвело, Копытов объявил привал. Требовалось дать отдых лошадям, да и самим не мешало отдохнуть. Мои мышцы на ногах и заднице потеряли чувствительность с непривычки. Подпоручик сообразил небольшой костёр и вскоре в котелке кипела каша с кусками сала, скорее похожая на густой суп. Мы поели и Копытов, разложив конскую попону и седло, соорудил себе постель, предлагая мне последовать его примеру.

– Иван Миронович, зачем тебе вся эта суета? Ведь если нас поймают, тебя обвинят в измене и повесят. Как я понял ты из простого народа и к чину офицера шёл трудным путём, – решился я на разговор с подпоручиком.

Копытов молчал долго, я было подумал, что он спит и ответа я не дождусь, как он заговорил.

– Мой отец служил у Петра Великого, погиб в одном из сражений. С детства я мечтал пойти по стопам отца. Рано попал в солдатчину, мне тогда и восемнадцати не было. Быстро дослужился до унтер-офицерского чина. Однажды в кабаке случилась пьяная драка, зашиб я одного купчишку. За убийство плетьми не отделаешься. Висеть бы мне на верёвке, но одно важное лицо изменил показания свидетелей. Получилось так, что купец сам упал спьяну и ударился об угол стола, да и отошла его душа в мир иной. А мне посоветовали служить дальше, но не забывать о долге. Позже помогли получить офицерский патент. Брата моего младшего приняли в услужение, доверие ему оказывали. Несколько лет назад случилась оспа в наших краях. Мои заразились и померли. Тот человек, что мне благоденствовал, принял мою сестру с семьёй в услужение. В общем со всех сторон долг, от которого отказаться никак не могу, – рассказал подпоручик.

– Всё равно, ты же под присягой. Офицерская честь и всё такое…, – произнёс я, сам не понимая зачем трогаю такую тему.

В этот раз Копытов молчал долго, видимо раздумывал, как мне ответить.

– Так-то оно так. Вот только я не дворянин, чтобы кичиться1 своим положением. А присяга. А что присяга? Взять хотя бы Орловых, плевали они на присягу. Взяли, да и возвели Катьку на престол. Да и Елизавета Петровна получается незаконно на трон села. Ты когда мне рассказал о себе, я сначала не поверил, но потом мне в письме подтвердили все твои слова. Получается кавардак. Солдаты и офицеры дают присягу изменникам, которые совершили переворот, а законного наследника упекли в темницу. Не по правде такое, вот я и согласился тебе помогать, а дальше видно будет, – высказавшись, Копытов замолчал.

Я не стал выпытывать имени его благодетеля, настанет нужный момент, узнаю. Вскоре мы уснули. Разбудил меня Копытов, когда солнце вовсю грело в зените, мы продолжили свой путь.

К концу вторых суток мы добрались до деревни Токсово, которая расположилась возле озера с таким же названием. Копытов оставил меня на краю леса, велев ждать, сам же отправился в деревню. Вернулся он через час, принёс с собой два мешка с одеждой.

– Переодевайся, – велел он мне и сам тоже стал менять мундир на принесённую одежду.

Я последовал его примеру. Одежда имела достаточно приличный вид. Добротные шаровары, рубаха, кафтан, камзол, широкополая шляпа. Когда Копытов и я переоделись, я подумал, что такой вид наводит на мысль об иностранцах. Подпоручик подтвердил мои подозрения.

– Теперь мы с тобой наёмники из Литвы, шпагой ты худо-бедно управляться можешь, а с пистолем позже поучу, – заявил Копытов, одновременно складывая военные мундиры в мешок.

Сапоги ботфорты остались на нас, как и оружие. Копытов осмотрел меня и остался доволен.

– Ночевать будем в таверне, там нас дожидается купец, в его караване пойдём, в качестве нанятых дополнительно охранников. Имена также сменим. Я, польский наёмник Януш Бжезинский, – Копытов достал два свитка, которые удостоверяли наши имена.

– Почему польский? – спросил я.

– Польский разумею и литовский, чуть хуже французский и совсем немного германский. У нас в полку были французы и немцы. На литвина я не особо похож, а вот за поляка сойду легко.

Знание языков моим попутчиком удивило меня, ведь он из простого народа, но я не показал вида. Я развернул свой свиток и вчитался в него. Шевалье Ульрих Бургундский двадцати трёх лет из рода Вельфов. Я удивлённо посмотрел на Копытова. Дело в том, что Иоанн сам был из рода Вельфов. Копытов увидел, что я смотрю на него удивлённо.

– Понимаю, что языков ты не знаешь, но что-нибудь придумаем. Дворянское сословие тебе необходимо, чтобы в будущем занять достойное положение, – ответил Копытов, по-своему поняв моё удивление.

В этот момент я решил, что не помешает попробовать легализировать моё знание языков.

– Как раз насчёт языков ошибка. Со мной занималась матушка, а в Холмогорах имелись учителя, так что я успел выучить четыре языка германский, французский, английский и испанский. Правда не очень хорошо, но понять и объясниться смогу, – выдал я лживую версию о знании языков.

Владение иностранными языками в 21-ом веке и в веке 18-ом значительно отличаются друг от друга. Потому я высказал последнюю фразу о некачественном владении языками. Для себя я прекрасно понимаю, что стоит мне пожить в языковой среде, сразу смогу перестроиться. На Копытова было смешно смотреть, его выражение лица олицетворяло крайнее удивление.

– Говорили про узника, что дескать неграмотен он совсем. Однако всё оказалось лжой, чтоб им пусто было. Тогда нам с тобой будет проще. Ты шевалье, так сказать дворянин, а я твой помощник при тебе. При каждом удобном случае будем тренировать твои способности к фехтованию. Я сам, конечно, небольшой мастер, но кое-что умею, – подвёл итог Копытов.

Поселились мы в таверне, где также расположился нужный нам купец Гюнтер Ягайло. Мой приятель, так теперь можно спокойно называть Копытова, разыграл сценку, будто случайно попросился в охрану каравана купца. Ягайло оказался литвином. Возил товары в Санкт-Петербург из Риги или из Голландии. А обратно вёз русские товары. У него имелись разные разрешения и даже лавки в крупных городах. Почему он нам помогает я не понял, а расспрашивать не стал. Теперь приходилось Копытова называть Янушем, чтобы привыкнуть, ну и самому привыкать к имени Ульриха Бургундского. А главное стараться вести себя так, как бы вёл себя настоящий шевалье. Таким образом купец нанял нас, как дополнительную охрану. На следующий день мы выдвинулись к Финскому заливу, где находилось купеческое судно. Караван состоял из пяти повозок, а когда добрались до Выборга, к нам присоединились ещё десять. На всех стоянках отдыха, бывший подпоручик занимался со мной фехтованием. Надо отметить, что Копытов владел французской школой фехтования. В прошлой жизни Бородин меня учил двум школам фехтования французской и итальянской, а также сабельному бою. Вот я и определил мастерство Копытова, о чём сразу спросил его.

– У нас в полку имелся француз, сильный мастер фехтования шпагами, когда я проявил неподдельный интерес к этому, он стал заниматься со мной, тем белее ему требовался постоянный соперник в тренировках, и даже не один, – не стал скрывать Копытов.

Владел шпагой бывший подпоручик хорошо, я бы сказал эффективно. У него не было красивых стоек и позиций. Всё владение шпагой было направлено на убийство. Для меня это были необходимые знания. В клубе реконструкторов нас учили больше для красивой показухи. Например, при съёмках какого-либо фильма, где снимались сцены схваток и требовались каскадёры. А здесь и сейчас владение шпагой жизненная необходимость.

– Тебя, как дворянина в любой момент могут вызвать на дуэль, отказаться не будет возможности, чтобы не замарать свою честь. Среди дворян я таких не встречал, кто бы отказался от вызова на дуэль. Потому тренироваться желательно по несколько часов в день, используя любое свободное время, – поучал меня Копытов.

До побережья Финского залива добирались десять дней, на каждой стоянке для отдыха Копытов тренировал меня в фехтовании. Я бы мог показать ему не одну пару финтов, но мои прошлые знания не заточены на убийство, скорее на красивое исполнение перед кинокамерами или просто среди друзей в клубе реконструкторов. Однако пару раз я не удержался и применил связки2 из итальянской школы фехтования. Копытов сразу остановил меня и спросил откуда такие познания. Пришлось снова врать, что таким приёмам меня учили в Холмогорах, вот и запомнил.

– Я ранее не встречал таких приёмов, покажи мне медленно. Хочу тоже научиться такому, знать-то хороший фехтовальщик показывал тебе такие движения, – попросил Копытов.

С этого дня мне пришлось также показывать Копытову секреты фехтования из итальянской школы. На берегу залива нас ожидало купеческое судно. Через четыре дня мы добрались до Риги. Здесь купец Гюнтер Ягайло вручил несколько мешочков с монетами, как золотыми, так и серебряными.

– Мне велено передать эти монеты, вам наверняка хватит на первое время. А ещё просили тебя раз в месяц отправлять письмо, чтобы знать ваше местоположение, ну и о здоровье беспокоятся. Если что-то понадобится можно оставить письмо для меня в моей лавке. Здесь в Риге такие есть, как и в Санкт-Петербурге. В Гамбурге и Копенгагене торгует мой двоюродный брат, будете в тех краях, обращайтесь, – сказал нам на прощание купец и мы расстались.

Остановились в местной таверне, чтобы привести себя в порядок, а заодно решили купить хороших боевых коней, прошлых скакунов мы уступили купцу, сговорившись о цене. Не откладывая на потом, посетили торговую площадь. Здесь приобрели защитные кирасы из плотной кожи с нашитыми стальными пластинами, а также дополнительные комплекты одежды и разных мелочей, как мыло, иглы с нитками, хорошие бритвы, охотничьи ножи, нижнее бельё, два одеяла и два длиннополых плаща из плотной ткани. Такой плащ неплохо защищает от дождя. Посетив местного продавца лошадьми, Копытов выбрал пару отличных и обученных для боя меринов, а также двух заводных меринов, на которых будем перевозить свои вещи. Здесь же прикупили овёс для корма лошадок. Вернулись в таверну, мне следовало сбрить бородёнку, но оставить усы, лошадей сдали местному конюху для присмотра. Пока я принимал ванну и брился, Копытов куда-то смотался. Вернулся он только через четыре часа. Я как раз ужинал в комнате, бывший подпоручик присоединился ко мне. За ужином он выдвинул два предложения.

– Есть вариант присоединиться к местным наёмникам. Им люди требуются. Занимаются сопровождением купеческих караванов, но иногда их нанимают для боевых действий. Достаточно часто платит польская шляхта, когда ратятся3 между собой или делают набег на русские земли. Что мне не очень нравится. Ещё варианты связаны с походом через океан. Здесь вербуют в Голландскую Вест-Индскую компанию в Новый Свет, также вербуют в достаточно сильную Ост-Индскую компанию. На Американском континенте очень неспокойно, вот торгаши и нанимают охрану своих товаров. Кроме этого, в прибрежных морях хватает различных разбойников. Что скажешь? – Копытов вопросительно посмотрел на меня.

– Как думаешь, долго нас будут искать? – спросил я.

– Не знаю, насколько долго, но со всем тщанием наверняка. Ты представляешь серьёзную угрозу императрице. Точнее для её законности на престоле. Будут рыть землю основательно, насколько я наслышан о Шешковском, он не успокоится, – задумчиво ответил Копытов.

Я задумался. Идти к наёмникам нельзя. Если объявят награду, а такое наверняка случится, то наёмники легко нас сдадут за приличную сумму золотых монет.

– Иван Миронович, могут сделать рисунки наших портретов по памяти свидетелей?

– Думаю обязательно сделают. Как минимум тебя хорошо помнят Петров, Власьев и Чекин. Да и меня многие описать смогут. Предполагаю, что императрица объявит награду за информацию и за поимку, – немного подумав ответил Копытов.

– Тогда надо вербоваться за океан, в Америку. Там нас точно искать не будут, а через пару лет можно вернуться, чтобы разведать обстановку, – решительно произнёс я.

Решение приняли, осталось посетить вербовщиков. Послушать условия найма и принять окончательное решение от какой компании мы двинем на Американский континент. Буквально на следующий день пошли к вербовщикам, Копытов уже знал, где они расположились. Проходя мимо оружейной лавки, я предложил Копытову заглянуть в данное заведение, полюбопытствовать, так сказать. Лавка имела достаточно большие оконные проёмы, с вставленными маленькими стеклянными квадратами, которых было достаточно, чтобы в самой лавке хватало дневного освещения. Оно и понятно, в это времени источником освещения являлись свечи, а днём хозяин лавки нести затраты не желал. Тем не менее освещения из окна хватало, чтобы разглядеть товар. Войдя во внутрь, я понял, что совсем не зря предложил посетить оружейную лавку. Выбор был очень богат, вернее сказать, что выбор на любой вкус и цвет. Копытов тоже с любопытством начал рассматривать огнестрельное оружие. Я толкался рядом с ним.

– Господа желают что-то осмотреть? Я с удовольствием покажу и расскажу о любом товаре, только скажите, – обратился к нам продавец.

Вероятней всего это был сам хозяин или приказчик. Говорил продавец на литовском, я его не понял, а вот Копытов ему ответил.

– Благодарствуйте, но мы пока осмотримся, – произнёс Копытов на местном языке, а для меня перевёл на французский, хоть коряво, но я его понял.

– Откуда, господа путешественники? – тут же спросил продавец уже на французском.

– Скорей из Франции, правда сам я из Польши, – пояснил Копытов.

Больше к нам продавец приставать не стал, ожидая чем закончится наш осмотр. Мой приятель, ну или сопровождающий, показал на два вида пистолей. Продавец тут же снял их с витрины и положил на прилавок.

– Отличный выбор, первая модель итальянской работы, вторая английской выделки, – уточнил продавец, любезно улыбаясь нам.

Пока Копытов рассматривал итальянский образец, я взял английскую модель. Пистолет мне понравился. Длина сантиметров тридцать, гораздо легче тех пистолей, что были у нас. Калибр примерно четырнадцать миллиметров, ложе из тёмного дерева, но возможно просто использовали морилку при покраске, замок кремнёвый, шомпол вставляется в отверстие, в ложе. Используются круглые пули. Имеется орнамент на рукояти, при чём рукоять укреплена латунным назатыльником. Такой пистоль можно взять за ствол и долбануть кого-то по голове, мало не покажется. Я попросил рассказать технические характеристики пистоля английской выделки, что приказчик сделал с удовольствием.

– Пистоль английской выделки, ложе выполнено из ореха, металлическая часть выполнена из оружейной стали наилучшего качества: ствол и механизм флинтлок4. Назатыльник рукояти, скоба спускового курка и крепёжное кольцо из латуни. Сам механизм испанского типа, замочная доска покрыта гравированным растительным орнаментом, цевьё и рукоять украшены тиснённым орнаментом. Ствол крепится к ложе при помощи круглой шпильки и хвостового винта. В казённой части, справа, к стволу приварен подстержник с накрученной на него брандтрубкой5 с полкой для пороха. Полка закрывается крышкой, что очень удобно держать пистоль заряженным, не боясь просыпать порох с полки. Длина пистоля не больше одного фута6, вес не более полутора фунтов7, калибр пули полдюйма8. Хороший стрелок попадает в мишень размером фут на фут с расстояния в тридцать ярдов9. Прекрасная точность, уверяю вас, когда я приобретал это оружие у мастера, мне показали его в действии. К пистолю прилагается пулелейка, отличная возможность отливать пули самому. Из уважения к вам отдам совсем недорого, – заливался соловьём продавец.

Я убедил Копытова, что такое оружие нам очень пригодится. Итальянский вариант рассматривать не стали, так как калибр больше почти в два раза. Зачем тратить свинца больше, если от меньшей пули человека убить можно с такой же эффективностью. Почётную обязанность торговаться взял на себя Копытов, что кстати затянулось по времени. Чтобы не скучать я прошёл в другой конец лавки, где разместились клинки разных мастеров. Моё внимание привлекли две шпаги, закреплённые крестом. Даже не сами шпаги, а именно клинок. Я тут же обратился к продавцу, чтобы он показал мне клинки. Продавец, обрадованный тем, что будет возможная продажа, подал мне клинки, от чего торг между ним и Копытовым на время приостановился.

– Господин, перед вами испанская шпага, но выполнена из дамасской стали, очень прочный и острый клинок. Никаких лишних украшений, настоящее боевое оружие. Гарда выполнена из латуни, рукоять с дубовыми накладками. Вот только клинки продаются парой, – этот пройдоха сделал такой печальный вид, будто расстаётся с любимой игрушкой.

Я кивнул Копытову, чтобы он договаривался по цене. Копытов с минуту осматривал клинки и согласно кивнул головой. Торг продолжился, но с новым азартом. После того, как бывший подпоручик согласовал цену, я решил, что торговаться он будет всегда вместо меня. Две пары пистолей нам достались по три рубля с полтиной серебром, а за шпаги выложили по десять золотых. Продавец радовался, но я считал, что клинки нам достались достаточно дёшево.

– Януш, нам надо найти мастера, чтобы изготовил новые пулелейки, – заявил я, называя Копытова новым именем.

– Не пойму, зачем нам это? – удивился Копытов.

Когда мы отошли от лавки оружейника, я взял веточку и нарисовал на земле пулю в виде колпачка. Да-да, я решил, что лавры Нейслера10 заберу себе, который изобрёл такую пулю только в 19-ом веке.

– При выстреле юбка пули прижимает пулю плотнее к стенкам ствола, что увеличит дальность выстрела примерно раза в три, при этом точность почти не страдает, – объяснил я Копытову.

– Ульрих, откуда ты это знаешь? Скажешь, что тоже в Холмогорах научили? – не поверил мне Копытов.

– Нет, это я сам придумал. Законы физики, только и всего, а у меня было много времени, чтобы думать и придумывать, – авторитетно заявил я.

Копытов со мной спорить не стал. Мы нашли мастерскую и заказали новые пулелейки. А когда забрали, на следующий день, и провели испытания, Копытов был сражён. Я даже взял с него слово, что болтать он об этом не будет, чтобы секрет не разбежался по всему миру. Хотя рано или поздно кто-то обратит внимание на более дальнюю и точную стрельбу. В тот день, когда увлеклись выбором оружия мы к вербовщикам не попали. На следующий день, не отвлекаясь ни на что, сразу направились в вербовочную контору ближайшей к нам Ост-Индской компании Великобритании. В конторке нас встретил лысеющий толстячок. Предположив в нас военных, он тут же начал свою агитацию. Надо сказать, что делал он это вполне умело, расписывая все положительные стороны службы на компанию в красочных тонах. Отметил, что оплата услуг завербованных наёмников имеет дополнительные бонусы в виде трофеев при столкновении с враждебными группами пиратов и индейцами.

– Тем более на Американском континенте постоянно происходят военные конфликты между Англией и Испанией. Крупных военных действий уже нет, тем не менее мелкие стычки и конфликты происходят постоянно, не только на море, но и на суше. Такое состояние дел плохо влияет на торговлю, тем не менее свои интересы мы вынуждены оберегать силой оружия. Потому и вербуем активно отряды наёмников, при чём желательно из бывалых охотников и военных, – вербовщик заливался, как соловей в весеннюю пору.