Поставив на ноги, проводит носом за моим ухом, щекоча шею бородой. Смеюсь и отпихиваю его.
Я не купила Лёше подарок, поэтому облегчённо вздыхаю, когда он не извлекает ничего сюрпризом из своего баула. Может быть, свожу его куда-нибудь после Нового года. Мы опять обнимаемся, и Леший уходит, тихонько тарахтя колёсами баула по кафельному полу прихожей.
Вечером заезжаю к Семёну, лично доставляя ему новогодний подарок. За те годы, что он на меня работает, парень стал практически моим другом, знающим обо мне вещи, незнакомые никому. Я делилась с ним такими подробностями своей жизни, надеясь, что они помогут в поисках, что ему впору продавать на меня компромат. Уверена, у него много чего на нас, своих нанимателей, накопано. Потерянных, мятущихся.
Семён прикладывает к себе мягчайший кашемировый свитер и одобрительно кивает.
– Уже пятый, а, Вик?
Пятый Новый год, что мы встречаем в своих статусах клиента и исполнителя. Пятый раз, когда я прихожу с маленькой надеждой на новогоднее чудо. Но Семён качает головой.
– Я бы позвонил.
Когда я выхожу из каморки, и натягиваю кожаные перчатки, мне кажется, что кто-то наблюдает за мной. Опять Алан, я почти уверена. Подняв повыше оттопыренный средний палец и помахав им во все стороны, усаживаюсь в своё такси.
Глава 14
В квартире папы на праздник, как всегда, балаган.
Дети орут, бесятся, дерутся, таскают со стола продукты и вообще они везде.
Папа привычно отпихивает ногой хватающегося за его штанины любимца, четырёхлетнего Вовку.
– Иди-ка ты в зал, Вован, я сейчас гуся буду опаливать.
Конечно, мелкий теперь лезет на стул, поближе к стоящей на столе паяльной лампе.
Маришка хватает его под мышку и выпихивает к старшим.
Я тоже на кухне, создаю суету, то бросаясь со всеми на поиски открывалки для закруток, то пытаясь найти в банке маринованный зубок чеснока.
Сестра усаживает меня на стул и поручает чистить варёные овощи.
– Только я тебя умоляю, не отрежь себе палец, как в прошлом году.
– Я тебе именно для этого подарила специальный комбайн, который рубит овощи кубиками.
– Ты хоть видела, как им пользоваться? Да я быстрее сама всё нашинкую, чем его собрать, а потом разобрать и помыть!
– Да ты просто консерватор, которой проще упарываться, всё делая вручную, чем попробовать прогресс в действии!
– Ох, сейчас будет прогресс! – Зловеще предупреждает папа, щёлкая паяльной лампой и принимаясь опаливать от остатков перьев тушку гуся.
Мы с Маринкой на всякий случай отодвигаемся подальше. Отец вертит тушку во все стороны, летят искры, сладковато пахнет жиром.
– Может, и хорошо, что он не придёт, при его-то аппетите два таких гуся нужно будет, – задумчиво продолжает какую-то свою мысль Маринка и я пинаю её ногой под столом. Но поздно.
– Это ты про кого, Мариш? Антоха вроде только за майонезом метнулся. – Отец прикручивает огонь и убирает адский агрегат на верх подвесного шкафчика.
– Да так, знакомый один, – скорчив смущённую мордочку, смотрит на меня сестра.
– Ещё один знакомый, который так и не станет моим зятем, да? – прищуривается отец.
– Ну пап, просто с тобой никто не сравнится! – подлизываюсь я. – Я же не могу выйти за кого-то, кто не умеет как ты, работать руками.
– Алан вполне мог научиться, – поджимает губы отец.
Я закатываю глаза. Не знаю, чем его подкупил этот отбитый псих, да и виделись они от силы раз – так, столкнулись, когда я возила отца в прошлом году на приём к урологу, а потом мы вместе поужинали в одном из ресторанов моего бывшего.
Уверена, дело не в деньгах, – папа прекрасно знает, что я хорошо зарабатываю. Но я часто замечаю, как он волнуется, когда я заявляю, что брак – не для меня или что Маришка отстрелялась, родив и за меня тоже.
– Ты видела плохой пример перед глазами, – как-то сказал он мне. – Мы с вашей мамой были не лучшими родителями. Я был отвратительным мужем. Всю картину мира вам с Вадькой испортили. Странно, что Маринка нормальная выросла.
– Да обычными вы были! Даже нас не лупили! Вон у Машки вообще развелись и детей поделили, как котят. Орали вы друг на друга не больше других.
– Воот, а не должны были! – Отец сильно сжал руки, как всегда делал, когда нервничал. – Это из-за меня всё случилось. Из-за моего эгоизма.
– Ну что ты, папуль! – я обняла его со спины и почувствовала, как он напрягся. – Зато потом стал лучшим папкой в мире!
Отец похлопал меня по руке и, не глядя, ушёл курить на балкон. С тех пор как зашился, он не выпил ни капли.
Губами проговариваю Маринке «сучка», она в ответ молча отвечает «сама такая». Продолжаю очищать варёную в мундире картошку.
Папа соскребает ножом остатки опалённых перьев и принимается натирать гуся своей секретной смесью специй.
Дети, затихшие до этого, вдруг хором взвывают в зале, и Марина несётся к ним, нацепив на лицо самое зверское выражение.
– Просто я хочу, чтобы рядом с тобой был хороший, достойный мужик и ребёнок, когда я умру. – Тихонько говорит папа.
– Па, да с чего ты умирать собрался? Всё же хорошо!
– Ну вот, мало ли, тоже выйду из дома и пропаду! А у тебя годы идут! Я вот недавно читал, что чем старше родители, тем сильнее всякие врождённые риски для детей.
– Па, тебе этих четырёх что ли мало? Они и так хату каждый раз разносят, когда являются в гости! А если я со своим характером рожу, он тебе тут спалит всё на фиг!
– И пусть спалит! Пусть только будет маленький! – Папа внезапно шмыгает и сжимает пальцами переносицу. Зрелище настолько неожиданное, что я на долю секунды думаю, не выпил ли он.
– Ну пап, ну ты чего? – Ошарашенно спрашиваю я.
Отец машет рукой.
– На тебя сильнее всего её пропажа повлияла. Ты сама не своя была долгое время. А я не заметил, бухал, как скотина. Из-за меня упустишь счастье… женское…
Я прыскаю против воли.
– Ну ёлки-палки, что ты как сваха какая-то! Ну ладно, подумаю, может, заморожу яйцеклетки…
– И мужика найди! Нормального! Чтобы я не волновался!
Я нежно похлопываю папу по плечу. Кажется, с годами кто-то стал очень сентиментальным.
В кухню возвращается взмыленная Марина и подозрительно глядит на нас.
«Это не я» – молча телеграфирую ей губами.
«Смотри у меня!» – так же отвечает она.
Когда после полуночи сестра с зятем уводят сонных детей к себе, – а живут они на одной лестничной площадке с папой, я беру початую бутылку шампанского и ложусь на диван с телефоном.
На экране тихонько поёт «Голубой огонёк», папа посапывает в кресле, я, наконец, читаю все праздничные сообщения – от коллег, приятельниц, даже от Семёна.
Со Светкой и довольно напряжённой Машкой мы созвонились раньше, пообещав друг другу начать новую жизнь в новом году.
От «Алёшеньки» поздравление по омскому времени – они там вошли в первое января ещё три часа назад.
Я тоже отправляю своё, сфотографировав себя с бутылкой шампанского у губ.
«Там должно быть кое-что другое, но почти такого же размера», – незамедлительно приходит ответ.
«Ты о себе очень высокого мнения, а?»
«Ох Викец, ну почему ты не помнишь ту ночь!» – Сообщение сопровождает эмодзи баклажана и рыдающая мордочка.
«Может, и хорошо? Мозг защитился и стёр травмирующую информацию?»
«Я бы хотел поселить в него новые воспоминания. Такие, от которых у тебя каждый раз промокали трусики».
На экране появляется и тут же пропадает фото члена, сжатого у основания татуированной рукой. Извращенец! Удалил!
Да у меня прямо сейчас промокли трусики! И я теперь буду мучиться, – там правда была металлическая штанга под головкой?
Хлопает входная дверь. Появляется Маринка, выхватывает у меня шампанское и осушает бутыль наполовину одним глотком. Потом берет у меня телефон и читает переписку с круглыми глазами.
Вибрирует уведомление о новом сообщении.
Забираю свой айфон.
Аноним.
«Загадал тебя на Новый год»
Глава 15
Со второго по десятое января у меня командировка в Турцию. Этим вообще пофиг, что Новый год, у них обычные рабочие будни.
Впрочем, я не в обиде. Люблю Стамбул, люблю шумные улицы Кадыкёя, турецкую кухню с её обилием зелени и острых приправ. Местный шеф организовывает для меня ужин в рыбном ресторане, и я наслаждаюсь морепродуктами под чилийское сухое белое.
Фии, менять подгузники вместо того, чтобы наслаждаться вот этим видом на Босфор из мишленовского ресторана? Да ни за что на свете!Вот за это я люблю свою работу: не нужно бегать в офис каждый день. Каждая поездка и проект – это новый вызов моим умениям, моему упорству и отличная тренировка для мозгов. Плюс – возможность путешествовать по миру, получать свежие впечатления, не тратя собственные деньги, а наоборот, с каждым разом приумножая свой капитал. Я видела сотни гостиниц, жила в самых разных часовых поясах, пробовала самые экзотические блюда и ругалась с заказчиками на самых разных диалектах. Мне никогда не надоест мой образ жизни. Кто бы ни говорил, что пора остепениться, осесть и родить ребёнка.
Мимо нашего столика в сопровождении угодливого метрдотеля проходит знакомый на вид мужик. Через доли секунды я понимаю, – да это же звезда турецких сериалов, Алихан Кая! Правда, он теперь сам снимает кино, вполне себе приличное. Следом идёт, уткнувшись в телефон, его жена, Снежана Кая из нашего Екатеринбурга.
– Привет! – по-русски кричу я и она, вздрогнув, поворачивает ко мне голову. Я радостно машу рукой, и красотка растерянно машет в ответ.
Вот где ещё такое можно вытворить, а?
Мой сегодняшний компаньон неверяще качает головой и чокается со мной бокалом.
По приезде в Москву я вкатываюсь в квартиру, отшвыриваю чемодан, ботинки и первым делом иду наполнять ванную. Переживаю за Машку, которой сраный козломуж вообще решил перекрыть кислород. Я уже хотела обратиться за помощью к Алану, чтобы его люди отметелили Андрея, пусть бы мне пришлось за это с ним даже и поужинать… Но подруга отказалась, к величайшему моему облегчению.
Пару дней назад они со Светкой были на рождественском балу, выступали с важными речами, даже слали мне селфи оттуда, а сегодня Машка написала, что Андрей влип по самое не балуйся и она вроде как видит возможность воздать ему по заслугам. Хорошо бы отрубить ему эти самые заслуги и выбросить из окна их офиса на двенадцатом этаже.
Я вытягиваю ногу и поворачиваю краник, чтобы добавить горячей воды, когда слышу сигнал от входной двери.
– Дорогая, я дома! – Раздаётся хриплый голос, и я морщу нос от умиления. Главное, чтобы никто этого не увидел.
– Дорогая, я дома! – Снова провозглашает рыжий.
– Да слышу я! – Говорю достаточно громко, но не ору, не хочется напрягаться.
– Дорогая!
– Да здесь я! – Всё-таки вынуждает меня поднимать голос!
Дверь ванной распахивается, и я уже точно кричу, пытаясь прикрыться, нагребая на стратегические места пену.
– Фуух, чего молчишь? – встревоженно спрашивает Леший.
– Да я три раза кричала в ответ!
Рыжий замирает в проёме ванной комнаты в полном облачении. Мне нравится, что их заставляют ходить на игры плей-офф в деловых костюмах. Это выглядит безумно сексуально. На Лешем тёмно-серая приталенная двойка, чуть укороченные брюки. Шерстяная ткань подчёркивает литые мышцы, белоснежная рубашка без галстука и с расстёгнутой верхней пуговкой открывает мощную шею с кусочком татуировки.
Мой взгляд опускается вниз, на очень явно выпирающую часть его тела под штанами. Я сглатываю, вспоминая видение с металлической штангой. Она действительно там?
Леший медленно, очень медленно проходит внутрь и садится на краешек моей ванны.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги