Он ругался тихо, не говорил, а выдыхал фразы, но предательский ветерок доносил их до ушей Малики. Она бледнела, краснела, однако камень, за которым можно было спрятаться от жгучего солнца, поблизости был единственным.
Вышагивая вокруг автомобиля, Мави Безбур похлопывал в ладони. Он жалел, что высадил личного водителя – тот два раза чихнул, пока машина катила по аллее. Понимал, что в любом случае опоздает на важную встречу, и злился на нестерпимую жару. Мави давно скинул пиджак, снял галстук и едва не до середины груди расстегнул рубашку. На гладком лице без единой морщинки блестел пот.
– Если пойти сейчас, успеем вернуться в замок засветло, – подала голос Малика.
– И бросим машину? – возмутился Безбур.
– Здесь никто не ходит. Что с ней случится?
– С ней – ничего, а я вряд ли дойду.
Заткнув подол длинной юбки под пояс, Малика сбросила с ног туфли и вскарабкалась на горячий камень. На горизонте темнел замок. Маши, не маши – никто не увидит. Уже хотела спрыгнуть на землю, как краем глаза заметила грязно-розовое пятно. Человек? Человек. Идёт медленно и что-то тащит.
Малика приложила ко лбу ладонь козырьком:
– Вельма?..
– Готово! – с гордостью произнёс страж и принялся складывать инструмент в ящик.
Малика соскочила с камня:
– Маркиз Безбур! Прошу вас, давайте чуть-чуть вернёмся. Там служанка. С ней что-то не так.
Это была действительно Вельма. Платье пыльное, в разводах от пота. Из-под повязки на голове выбились белокурые локоны. Некогда беломраморное лицо покрылось красными пятнами. Глядя на затормозивший автомобиль, Вельма выпустила ручку дорожного сундука, который перед этим тащила волоком по земле. Поправила рукава, сползшие с чудно-округлённых плеч.
Малика выбралась из салона:
– Ты куда идёшь, Вельма?
– К тётке в гости.
– В такую-то жару. Нашла время.
Безбур высунулся из окна:
– Малика! Ещё минута, и можно никуда не ехать.
Она открыла дверцу:
– Садись, Вельма.
– Нельзя подбирать всех подряд, – забеспокоился Безбур. – А вдруг она больная?
– Это личная служанка правителя, – ответила Малика и попросила стража поставить сундук в багажник.
Вельма забилась в угол сиденья и закрыла глаза. На каждом бугорке её руки безвольно соскальзывали с коленей, она вновь укладывала их поверх платья и сидела неподвижно до следующего бугорка.
– Вельма, – прошептала Малика. – Где живёт твоя тётка?
– В городе.
– В каком городе, Вельма? В Порубежье много городов.
– В самом большом.
– В Ларжетае?
Вельма кивнула.
– Ты не говорила, что у тебя есть тётка, – не унималась Малика.
– Я не обязана рассказывать о ней всем подряд.
Янтарное солнце клонилось к земле. Ветер, врываясь в открытые окна, дышал в лицо мелкой пылью и нестерпимым жаром. Покачиваясь на переднем сиденье, маркиз Безбур посапывал, а Малика смотрела в спину стража и пыталась вспомнить… Он бросил взгляд на её отражение в зеркале заднего вида. Обычный любопытный взгляд, но блеснувшая в глазах сталь заставила Малику вжаться в кресло. Бурнус! Из бандитского лагеря! Он точно так же сверкнул глазами, перед тем как её ударить.
– Как тебя зовут? – вмиг охрипла Малика.
– Драго, моя госпожа, – пробилось сквозь надрывный стук сердца в ушах.
– Ты ветон? – спросила она и увидела в зеркале, как напряглись скулы на красивом лице.
– Почему молчишь, Драго?
– Ветон. Наполовину. Мать здешняя, отец родом из Бойварда.
Малика потёрла ладонью грудь. Это не Бурнус. Не он. Бурнус чистокровный ветон. У них чёрные волосы, а у стража тёмно-каштановые.
– Твои родители живут в резервации?
– Мать умерла, отец женился на переселенке из Маншера. Он боялся, что меня «закроют» и записал добровольцем в армию Тезара. Я служил с Криксом.
– Ты очень похож на одного человека.
– Ветоны все чуть-чуть похожи друг на друга. – Драго помолчал, глядя на дорогу. – Говорят, вы всю жизнь провели в замке.
– Это так.
– Я не видел там ни одного ветона. Как вы догадались, кто я?
Малика пожала плечами:
– Догадалась.
– А вы правда моруна?
– Правда.
– Но вы обычная женщина.
