Эффект Буратино
– Поэтому Вам и платят, – спокойно сказал белобрысый. – Было бы очень скверно, если бы Вы что-то сделали. До свидания.
– До свидания, – машинально пробормотал я, принимая конверт и закрывая за посланцами дверь.
В дверь аккуратно постучали. Я поспешно открыл.
– Мы советуем Вам никому не рассказывать об этом, – без всякого выражения сказал белобрысый. – Еще раз, до свидания.
Я закрыл дверь и, еще немного подождав, пошел в комнату. Конверт жег мне руку. Я сел на диван и высыпал его содержимое на покрывало… Двадцать бумажек по сто долларов. Я обалдело смотрел на них, боясь прикоснуться. От новеньких купюр исходило четкое ощущение присутствия черной метки.
. . .
На этот раз два внутренних голоса подавленно молчали. Третий, воспользовавшись паузой, немедленно командным тоном потребовал пива. Вздохнув, я подчинился. Мысли мои все равно были заняты другим, да и пива, честно говоря, хотелось тоже.
Сбегая по лестнице, я с какой-то радостью смотрел на привычный, незыблемый бардак, на вечную грязь, петроглифы на стенах, почтовые ящики, до отказа забитые рекламным мусором… Все это было спокойным и, даже в какой-то мере приятным, все это было МОИМ…
Выскочив на улицу, я с удовольствием вдохнул морозный воздух и зажмурился от ярко сверкавшего снега. Хорошо-о… Просто чудо, как хорошо… Прокатиться, разве, по ледяной дорожке…
И тут я остановился. Минутку, что-то такое я пропустил… Вот только сейчас, несколько шагов назад… Я повернулся и медленно пошел обратно, вглядываясь в каждый участок тротуара и не обращая внимания на истерические вопли внутреннего голоса. Так я добрался до подъезда, открыл дверь и вошел внутрь. Ага, вот оно… Я подошел к своему почтовому ящику и вытащил толстую пачку рекламных листков и газет. Несколько упало на пол, я не поленился и поднял их тоже. Сунув добычу в пакет, приготовленный для пива, я побежал к себе, прыгая через две ступеньки.
Почти час я ворошил эту груду макулатуры, засыпав разноцветными листками стол, диван и пол вокруг стола. Но никакой ООО «ЛУНА» не обнаружил. Тщательнейшим образом просмотрев последний листок, я уронил его под стол и задумался. Вариантов получалось три. Первый: эта фирма настолько мощная, что позволяет себе не суетиться на рекламных листках. Но тогда о ней знал бы весь мир. Второй: эта фирма скрывается и работает втихую. Это уже ближе. Хотя качество изделия, стоимость услуг, доставка… Не знаю, не знаю… Третий: я неправильно прочитал название на печати. Поколебавшись, я принял третий вариант за основу, но, не сбрасывал со счетов и второй. Допустим, я ошибся. Печать была слабенькая и смазанная. Но ведь нигде ничего даже отдаленно похожего… В Интернет, может быть, залезть? Но, поразмыслив, я от этой идеи отказался. В Сети можно искать что-то конкретное. А заниматься поисками похожих названий – занятие долгое и неблагодарное. Да и не такой уж я специалист в путешествиях по Интернету.
Некоторое время я совершенно бездумно сидел, откинувшись на спинку дивана, и барабанил пальцами по подлокотнику. И тут какой-то из голосов пискнул, что хорошо бы взглянуть на телефон. Он же с определителем номера… Не дослушав, я вскочил и бросился в прихожую. Действительно, последним мне звонил баритон, а значит, в памяти телефона должен сохраниться номер. Я схватил трубку и, нажав кнопку, расплылся в улыбке. Ну, конечно. Вот он, голубчик. Чмокнув от радости трубку, я записал номер и принялся звонить Владлену, который, правда, уже отошел от прежних дел, но с ментурой все еще был связан по характеру нынешней службы.
– А-а, здорово! – приветствовал он меня, что-то жуя. – С Рождеством тебя.
– И тебя тоже, – торопливо сказал я. – Слушай, Владька, ты не можешь мне один телефончик пробить по старой дружбе, а?
– Да я за столом, понимаешь, – слышно было, как он отвернулся и крикнул кому-то, что сейчас вернется. – Празднуем, вот. Давай, я тебе потом перезвоню.
– Владька! – взмолился я. – Я тебя знаю. Потом, это завтра будет. И то, по результатам опохмелки. Ну, один всего…
– Ладно, – засмеялся он. – Давай. Быстрей только.
Я продиктовал ему номер.
– Фирма называется «ЛУНА» и еще одно слово, там разобрать трудно было…
– О кей, подожди, – пробормотал он, записывая. – А зачем это тебе?
– Да заказать кое-что хочу, – отшутился я. – Обрывок газеты рекламной нашел с телефоном, а адреса нет.
– Да, да, правильно, – я понял, что он с кем-то связывается по другому телефону. – Ага, хорошо, давай… Ну, вот, слушай: твоя фирма называется «ЛУНА-СИТИ».
– А адрес? – быстро спросил я.
– А вот адреса у них почему-то нет. Скрываются твои ребята. Видать, не все в порядке у них с законом… Ну все, пока, извини, не могу больше.
– Пока, – машинально сказал я, вешая трубку. – Спасибо тебе…
Вот, значит, как. Нет у них адреса. Это как же понимать? Возят же они откуда-то свои изделия, раз в прокат сдают. Значит, контора есть. Опять же, где-то их делают. Я прикинул, каким должен быть, судя по прибору, уровень производства и, причмокнув, покачал головой. Получалось, что не меньше концерна «SONY», или, на худой конец, «SAMSUNG». И никто о них не знает?
Третий голос опять заныл насчет пива. На этот раз ему подпевали и два других.
– Черт с вами, – сказал я. – Все! Уже иду.
Я собрал со стола и дивана груду макулатуры, запихнул ее в пакет и, накинув дубленку, снова вышел на улицу. Пакет я, естественно, швырнул в мусорный бак, и для пива пришлось покупать новый. Вернувшись домой, я загрузил пиво в холодильник, оставив пару бутылок на столе, дополнил сервировку пивным бокалом и, разорвав пачку сушеных кальмаров, приступил к размышлениям.
. . .
Для начала неплохо было бы найти эту контору. Интересно посмотреть, кто же занимается такой не очень распространенной услугой. Потом выяснить, для кого предназначена такая услуга. Раз нет никакой рекламы, то встает вопрос, как они друг друга находят? Кстати, а как фамилия того заказчика, на чье имя была выписана квитанция? Вот это да… Ай да Степушка… Все, блин, выяснил, а такую важную деталь упустил. Нет, погоди-и… Что-то вроде Козлова или Кислова… Ну, думай, давай, думай…
Я опрокинул над бокалом бутылку и потряс ее. Ага. Надо идти к холодильнику. Поставив на стол еще две бутылки, я открыл одну и вдруг вспомнил: Кисляк! Ну да, В.П.Кисляк. Я тогда еще посмеялся, когда мне те двое первый раз чек показали. Сказал, что моя бабушка так скисшее молоко называла. А что, это уже шанс. Это можно и в компьютере посмотреть. Я достал из ящика стола новенький, недавно приобретенный, ноутбук, любовно протер его и, включив, стал искать телефонный справочник.
Кисляков в справочнике значилось восемь. И, четверо имели инициалы В.П. Тут я, к своему стыду, впервые с уважением подумал о работе следователя. Мне эту задачу выполнить было не под силу. Что ж, позвоню завтра Владлену. Придется ему коньяк выставить. Но еще вопрос, скажет ли мне этот Кисляк В.П. что-нибудь конкретное? Скорее всего, нет. Вон меня сегодня как стращали. Прямо, солнцевские братки конца двадцатого века… Мафия, да и только. Хотя, с другой стороны, такой товар гораздо перспективнее наркотиков. Это ж только задуматься, что можно себе устроить… Тут мои представления понесло в такие дебри, что пришлось снова идти к холодильнику…
Новая бутылка повернула мысли в сторону Таньки. Утреннее приключение не давало мне покоя. Эх, ну что бы поставить счетчик минут на пять… Пожалуй, успел бы… А что, собственно, успел? Посмотреть бы на себя со стороны. Неужели мастурбировал бы… Вот черт. Однако, не факт. Но проверить это можно только действием. Жаль, телекамеры нет… Хотя… Я представил себя на экране телевизора, занимающимся онанизмом, и с омерзением сплюнул. Все-таки плохо мы с ней расстались. Знает ведь, зараза, что люблю я ее. Уже год прошел, а все никак не остыну. И все моя натура кобелиная, что греха таить. Я по этому делу, вообще-то, не любитель. Я по этому делу большо-ой профессионал. Танька догадывалась, наверно, но, как баба умная, не особенно скандалила. Знала, что люблю только ее. Скажет крепкое словцо, подуется маленько, а я ей подарочек принесу. Вот и дружим снова. А тут меня Додик Айвазов подначил. Тоже большой дока по этому делу…Пиво как-то пили в обед. Он с очередного бокала пену сдул и говорит:
– Аленку Соколову знаешь? Что на ксероксе? Я вчера ее за два часа пятнадцать раз… кричать заставил. Ну, баба-а… Огонь!
– Ладно брехать-то, – говорю. – Все знают, что у тебя из половых органов язык – самый длинный. Какой бы огонь не был, вряд ли он тебя на пятнадцать раз подряд разогреть смог.
Он аж закипел.
– Не за себя говорю. За себя правду скажу, два раза успел и то с трудом… За нее мамой клянусь! Мажем на штуку? Сам у нее спроси! Ох, баба…мма!
– А давай! – говорю. – Мажем! Прямо сейчас.
Для смеха, конечно. Какая женщина в таком признается…
А ей хоть бы что. Выслушала. И ведь без купюр доложил. С помощью пива, конечно. Так бы не осмелился. Посмеялась кокетливо.
– А что, – говорит, – проверить слабо? Только учти, половина моя, раз на меня спорили.
Отчего же слабо? Проверили. Она «заболела», а я «срочно-поехал-к-матери». В общем, получилось у нас больше чем полдня свободных. Ну, отбросьте, как положено, на шампанское, на «поговорить» – мы же без этого не можем… Короче, за два оставшихся часа она… Ей богу, не поверите… За два часа она исполнила партию альта на бис ДВЕНАДЦАТЬ раз! И как исполнила… Я уж аккомпанировать устал, а она, по-моему, только разыгралась. Да как взяла темп в пять четвертей, тут я и оплошал. Перестал, блин, в такт попадать. Два часа все-таки… Ну, она сжалилась. Разрешила благосклонно коду отыграть. На ее инструментах…
Я Додику, конечно, штуку принес. Все-таки, долг чести. Но он не взял. Даже говорить со мной не захотел.
Конечно, Танька об этом споре узнала. Да и доброжелателей хоть отбавляй. Не исключено, что сам Додик и сказал. Он на такие вещи любитель. Два дня ходила как туча. Ни слова не говорила. Я тоже помалкивал. А на третий день утром виновато так, осторожно ногу к ней под одеяло просунул и по бедру погладил. Вот тут она и сорвалась. Ох и визжала…
– Отвали! Убери свой огрызок, кобелина проклятый! Мне к нему даже прикасаться противно, после того, как ты его во всякие лоханки макаешь! Да я тебе ни разу не говорила, от него то духами, то губной помадой, а то вовсе дерьмом несет, тьфу! Ножку он ко мне тянет… Мечтаешь и от меня восемнадцать раз дождаться? Хрен тебе! Этим теперь пусть твоя правая клешня занимается, или левая… А меня ты больше не увидишь!
И, пока я бессовестно молчал, прошитый навылет этими злыми, прицельными очередями, она вскочила с постели, и через несколько мгновений, далеко, где-то в другой галактике, обреченно ухнула входная дверь. С тех пор даже за ее шмотками никто не приходил.
Я по ней скучал. На Алену и смотреть не хотел. Злился. Не на нее, на себя. А ей, видать, понравилось. Несколько раз откровенно меня приглашала. Но я отказывался. А потом она удачно замуж вышла. Теперь богатенькая, фу ты… Дом, как положено, две машины, прикиды сногсшибательные. Из конторы, само собой, уволилась. Так, приходит иногда, с девчатами полялякать… И меня все подначивает. Но я отшучиваюсь…
К чему это я? Нет, все-таки, воздержание, скажу я вам, ни к чему хорошему, на мой взгляд, привести не может. Все мысли об одном и том же… Не знаю, как там монахи в кельях, разве что святые… Ну вот, опять отвлекся. Я то про Алену все пытаюсь… Что, если ей такое приключение предложить? По-моему, она оценит. Должна оценить. Никаких ведь ограничений, хоть ансамбль песни и пляски советской армии… А что, завтра и предложу. Пусть адресок разведает. Мне-то его, точно, не дадут. Мой телефон у них, наверняка, пристрелян. Да у меня и капусты нет для такого заказа.
Я сделал последний рейс к холодильнику. Что бы мне еще перед сном провернуть под последнюю бутылочку? Ах, да-а! Я же теперь знаю название фирмы! Ну-ка, ну-ка…Я достал ноутбук и после некоторого затруднения – я еще не очень хорошо владею этой техникой – таки нашел эту самую «ЛУНА-СИТИ».
Страничка оказалась скромной. Стандартные приглашения, несколько рекламных слоганов: «Полеты во сне и наяву»; «Любые приключения в пределах Вашего дивана»; «ЛУНА-СИТИ» – город мечты». Ну, конечно, гарантии полной безопасности. Контактный телефон. Единственно, что могло привлечь на этой страничке, так это скромное обещание выполнения абсолютно любых желаний и абсолютно любых приключений. Даже, на первый взгляд, абсолютно невозможных. И все это абсолютно конфиденциально. Естественно, тоже с гарантией.
Так! Немного, но все же прояснилось. По крайней мере, фирма такая есть. Характер деятельности, с учетом моего печального опыта, понятен. Насчет «любых» приключений и желаний, в общем, тоже понятно. Такой вот «Старик Хоттабыч». Просто, аж противно… Заплати денежки, поставь прокатный будильник и лови себе мультики на любую заказанную тему с полным эффектом присутствия… И абсолютно, судя по вот этой красивой строчке, безвредно. И цена, по большому счету, не для всех, конечно, но не смертельная… Совсем не смертельная. Когда слухи пойдут, – а они пойдут обязательно, – многие захотят подсобрать. И диван здесь не причем. Галюник-то можно в любом состоянии поймать. Пойди потом разберись, мультик ты смотрел или по натуре сберкассу подломил. А, может, убрал кого по заказу… Рычажок от унитаза не во сне у меня в руках растаял. Так ведь там и настройка была не на меня. Ошибочка вышла… А вот на Таньку я хоть и без опыта, а настроился ого-го… Тьфу, опять за свое… Кто о чем, а вшивый о бане… Не-ет, знаю я теперь, зачем мне Танька нужна. Есть одна мыслишка. Завтра же Алене позвонить…
…
Утром позвонил Владлен. Я слушал его и усмехался, из трубки явственно доносился устойчивый аромат перегара. Ну, ясно, первый день после Рождества…
– Слушай, Степка, – ты еще к своей «ЛУНЕ» не остыл? Ну, что спрашивал…
– А что случилось? – удивился я. – Ты тоже что-нибудь купить хочешь?
– То-то и оно, что там купить ничего не удастся… Я на этот телефончик почему-то запал, понимаешь. Дай, думаю, позвоню с утра, узнаю, что да как.
– Ну?
– Ну, а мне и отвечают, что ошиблись, гражданин, номером. Вот так.
– Так, может, еще разок попробовать?.
– А я, по-твоему, не попробовал… Жену попросил, да.
– И что, тот же результат?
– Самое, старик, интересное, что эта фирма у нас уже проходила.
– В каком смысле? – спросил я, чувствуя холодок на спине.
– А в таком, что подруга одного любителя приключений к нам обращалась с просьбой найти эту организацию, в связи с тем, что ее мужик после общения с ней полностью потерял ориентацию.
– В смысле, как? Не мужик уже? – не понял я.
– Да причем тут мужик… Потерял ориентацию в жизни. То есть, тело-то здесь, пищу принимает, разговаривает. Даже сексом, говорит, не брезгует, а вот сам он неизвестно где. Теперь понял?
– Так вы что, и тогда искали? – настороженно спросил я. – И тоже не нашли?
– Да нет, тогда не искали. Если мы на всех чокнувшихся реагировать станем, работать некогда будет. У нас вся страна чокнутая… Но в книге заказов, как видишь, отметили.
– Ладно, Владька, спасибо, – пробормотал я. – Я чокаться не собираюсь.
Сообщение его меня смутило. Честно говоря, я и сам чувствую, что ступил на какую-то слишком уж тонкую грань. Да еще, вдобавок, весьма скользкую… Как это там? Коготок увяз, всей птичке пропасть… Проклятое любопытство… Вот черт, забыл сказать насчет Кисляка В.П.… Ладно, потом позвоню.
После обеда я набрал Алену. Ленивый голосок сообщил, что подойти не может по причине крайней занятости, и не могли бы вы после сигнала…
– Алена, это я, – сказал я. – Не модничай.
– Так бы сразу и сказал, – отозвалась Алена.– А то, алё, алё…
– С прошедшими тебя.
– И тебя тоже, – она явственно зевнула. – Ты чего хотел?
– Всю ночь, понимаешь, не спал, все думал о тебе.
– Серьезно? – оживилась она. – И зачем?
– Да вот представил себе тебя, скажем, с Жаном Маре… Как он тебе? Хотелось бы?
– Это ты у Бори Моисеева спроси, – сухо сказала Алена. – Совсем сдурел, что ли? Мне и мужиков хватает.
– Тьфу, черт, прости, – я невольно сдержал смешок. – Я и забыл. Нет, серьезно, прости.
– А что это вдруг у тебя такие вопросы встают, – поинтересовалась она. – Заскучал, что ли? Себя хочешь предложить?
– Да нет, Аленка, – уже серьезно сказал я. – Мысль одна есть. Хотел у тебя спросить, ну, как у красивой женщины – вот с кем из известных людей ты хотела бы закрутить романчик?
– Романчик, это в смысле потрахаться? – невинным тоном уточнила Алена.
– Ну да, – нетерпеливо ответил я. – Уточнение принимается. Ну, например, с Шварценеггером?
– О, нет, – засмеялась она. – Это мы уже проходили. Был у меня один… В точном соответствии с анекдотом. Такое впечатление, что на тебя валится шкаф, а из него выпадает ключик.
– Ладно, не надо суператлетов, – не сдавался я. – Но, может быть, артисты? Михаил Пореченков? Максим Галкин? Ален Делон? Филя Киркоров, наконец?
– Ремизов, ты с ума сошел. – Алена хохотала от души. – Ну, нашел любовничков, блин… Один Ален Делон, да и тот дедушка…
Наконец она отхохоталась и посерьезнела.
– А если взаправду, то я бы от Билла Клинтона не отказалась. Вот мужик, так мужик.
– Алька, а что, если я тебе устрою Клинтона? – сказал я. – Кстати, и насчет Алена Делона ты не права. Я-то имел в виду его молодые годы. Тогда все женское население Советского Союза в мокрых трусиках ходило после его фильмов.
– Ну да, а ты Игорь Кио, – вяло отозвалась Алена. Видно разговор этот разбудил в ней не очень приятные воспоминания. – Сейчас из шляпы кролика вытащишь… Того, что на эмблеме Плейбоя… Ладно, Гудини, ты только это хотел мне сказать? Я, вообще-то, не выспалась…
– Да нет, Аленка, погоди, – заторопился я. – Я тут нашел кое-что… Ну, прибор один…
Я оглянулся и, прикрыв трубку ладонью, прошептал:
– Не могу я по телефону, – понимаешь. – А мне с тобой очень поговорить надо…
– Ладно, – смилостивилась она. – Давай, подваливай через час, нет, через два… Папика нет сегодня. Только я к тебе приставать буду…
– Алька, – виновато сказал я. – Может, в другой раз, а? У меня, правда, серьезное дело. Давай, у меня поговорим…
– Ну, хорошо, – неожиданно согласилась она. – Все равно делать нечего. Жди. Выпить только чего-нибудь прихвати.
Я отпросился у шефа и, заскочив в супермаркет, поехал домой.
Времени хватило только на то, чтобы покидать в шкаф то, что лежало на виду, и кое-где смахнуть пыль. Я еще успел расставить на столе нехитрое угощение и включить чайник, когда раздался звонок.
Она принесла с собой пьянящий, полузабытый аромат женщины. Небрежно скинула мне на руки невесомое манто, слегка поправила прическу и, небрежно чмокнув меня в щеку, прошла в комнату. Увидев, как поскучнел на фоне ее макияжа нехитрый интерьер, я внутренне покраснел. Но Алена оглядывалась с любопытством.
– Слушай, Степка, – сколько же я у тебя не была, а? Это мы еще до твоей Таньки здесь всей конторой собирались…
– Точно, – сказал я. – А что, неплохие времена были…
– Да уж… – Она подошла к столу и, взяв в руки бутылку, посмотрела на этикетку. Бровки ее уважительно поползли вверх.
– Никак, «Hennessy» пьем? Серьезный, видать, разговор предстоит… А это что? «Коркуно-ов». Ну, тогда наливай!
Я изложил Алене все, что случилось со мной за эти два дня без утайки. Она слушала молча, изредка протягивая бокальчик. Наконец, я выдохся.
– Ну вот, теперь ты понимаешь, что самому мне туда соваться заказано. Я уже меченый. Да и бабулек у меня, что тебе говорить… А ты, мне кажется, для них клиент в самый раз. Мне бы только найти, где эта самая «ЛУНА-СИТИ» находится. Вот я и подумал: ты делаешь заказ, получаешь бездну удовольствия – это уж я тебе гарантирую – а я получаю адрес…
– Насчет бездны удовольствия я поняла, – сказала Алена, разглядывая бокальчик на свет. Я тут же с сожалением подумал о том, что не успел их протереть… – Я не поняла, зачем это тебе нужно. Таньку виртуальную поймать что ли? Так эти упражнения могут к печальным последствиям привести…
– Да ни хрена ты не поняла, – с досадой перебил я. – Я ж тебе про унитаз рассказывал… Ну, про ручку… Я опыт хочу провести. Понимаешь, мне кажется, что не так уж там все виртуально. Вот я и…
– Ладно, не части, – засмеялась Алена. – Давай лучше кофе пить. Мне и самой, вообще-то интересно стало, что это за фигня такая. Ты телефончик только мне сразу запиши, а то я забуду, это точно…
Она встала из-за стола и, сладко потянувшись, подошла к окну.
– Смотри-ка, погодка испортилась… Снег пошел. Так и до дому не доберешься. Как бы ночевать не пришлось… У тебя есть, где переночевать?
Она подошла к дивану и, усевшись на него, несколько раз подпрыгнула. Потом провела рукой по покрывалу и посмотрела на меня снизу вверх.
Я взглянул на ее заблестевшие глаза и быстро сказал:
– Нет, Аленка, не получится. Правда, не надо. Не до того мне сейчас. Давай, лучше, я тебя провожу?
– Ладно, не потей! – она откинулась на спину и мечтательно провела ладонями от груди до низа живота, не отрывая от меня глаз. – Постишься, значит. Ну, ну… Молитву на ночь не читаешь? «Устави стремление страстей, угаси разжжения восстания телеснаго»… Инок, блин!
Она рывком встала и, не глядя на меня, вышла в прихожую.
– Что-то мне в твоей келье скучно стало. Телефон не забудь, инок.
Я подал ей манто, пытаясь бормотать что-то насчет поймать такси, но Алена положила мне пальцы на губы.
– Ты что, серьезно думаешь, что я могла без машины к тебе припереться? Пока-а, ми-лый. Да, где телефончик?
Я сунул в ее карман листок с номером «ЛУНА-СИТИ» и, накинув дубленку, вышел вместе с ней на лестничную площадку. Все-таки, по нашей лестнице спускаться без провожатых…
. . .
Выйдя из автобуса, я вовремя вспомнил, что на работе кончился сахар, и заскочил на рынок. Я вообще-то люблю ходить по рынку. Там какая-то особая энергетика. Да и сам вид рядов, круглый год заваленных великолепными овощами и фруктами, невольно вызывает положительные эмоции. Но сейчас у меня не было времени, и я быстренько свернул в знакомый закоулок, доставая из кармана деньги. И в этот момент… Если бы я был на машине, то раздался бы душераздирающий визг тормозов, нога дрожала бы от напряжения на педали, и я изо всех сил сжимал бы руль… Но сейчас у меня просто подкосились ноги… На ларьке, в котором я не раз покупал всякую продуктовую мелочь, и с продавщицей которого практически здоровался, красовалась потертая вывеска «ЛУНА-СИТИ». Дверь ларька была закрыта. Несколько секунд я ошеломленно смотрел на вывеску, потом осторожно подергал за ручку и тогда увидел, что на двери висит замок. Я отступил на шаг и снова осмотрел вывеску и сам ларек. Я готов был поклясться чем угодно, что еще неделю назад покупал здесь чай в пакетиках.
– Ну? Чего дергать? – раздался сзади неопределенной тональности голос. – За … себя дергай. Не видишь, закрыто. Замок висит. Завтра приходи. Стучат и стучат с утра до ночи…
– Я оглянулся. Позади стояла, опираясь на веник, разбитная полупьяная баба в дохе из секенд-хенда и смотрела на меня с нескрываемой ненавистью.
– Завтра, завтра! – повторила она. – Вон расписание висит. Выходной сегодня.
Я снова посмотрел на ларек. Действительно, на окне была прикреплена бумажка, которую я сразу не заметил. «Работаим с 9 до 17 ср.– воск.. Пон. – вт. – выхадной». Сегодня был вторник.
– Простите, – повернулся я к бабе. – А-а, давно они работают?
– Фью, милый, – присвистнула она. – Почитай год уже. Полгорода ходит. У Артема такая вот зараза, да еще у Хачика, на той стороне…
– А почему зараза? – спросил я. – Чем они торгуют?
Мой вопрос привел бабу в восхищение. Она даже присела, показав на мгновение необъятные синие ляжки, и хлопнула себя по коленям.
– Ну, ты даешь, мужик. Да при чем здесь торговля? Наркотики это какие-то новые. Ни порошка нет, ни уколов, и нюхать ничего не надо. Вроде кино. Менты не трогают. А выходят оттуда за пять минут все повернутые… И стоит дешевле, чем доза. Да ты че, не пробовал?
Я машинально покачал головой.
– Так попробуй. Завтра вот приходи и попробуй. А то к Хачику сходи. Он, вроде и сегодня открыт. Только у него грязно…
Что-то пробормотав, я еще раз взглянул на потертую вывеску и, забыв про сахар, направился, было, в сторону конторы, но на полпути остановился и решительно повернул на другую сторону рынка, где обычно тусовалась самая темная часть городских низов. Здесь и дома-то стояли тоже темные и тоскливые, как ночлежки на самом дне романов знаменитого народного писателя… Действительно, у выхода, на покосившемся ларьке, который раньше торговал шнурками и стельками, теперь красовалась вывеска «ЛУНА-СИТИ». Чуть пониже другая: « Сеанс- 3 мин. Вход 50 руб. выход – бесплатно». Ниже кто-то коряво приписал: Или вынос… Возле ларька топталась очередь.