– Говорю же, – широко улыбнулась я. – Все хорошо! Простите, что такой сумбурный день рождения вышел.
Я первой покинула комнату, а девочки последовали за мной, зная, что спорить со мной бессмысленно.
– Идем, – уверенно повела я девчонок за собой к выходу по душному, прокуренному коридору. Хоть я ни разу не была в этом клубе раньше, я знала, куда идти – всегда отлично ориентировалась в пространстве.
Из-за угла нам навстречу вышла компания – небольшая, но веселая, и я увидела девушку, при виде которой висок перестал ныть. Боль вытеснили переполняющие меня чувства обиды и самой настоящей ненависти. Чувства, которые я так и не могла побороть в себе за все эти годы.
Наши глаза – одинаково дымчато-серые – встретились, и мне показалось, что в эту же секунду загромыхал гром и разразилась молния.
Высокая, загорелая, стройная, с копной черных волос, одетая в дорогое изумрудное платье с открытыми плечами – она почти не изменилась с последней нашей встречи. Разве что эмоции научилась держать при себе. Ее взгляд задержался на мне, в глазах мелькнуло отвращение, и она отвернулась. Как, впрочем, и я.
Мы не ожидали этой встречи. И сделали вид, что не знаем друг друга. Зато Алене, идущей за мной, она нехотя кивнула, а Алена кивнула ей в ответ. Знала бы подруга, кем мы друг другу приходимся…
– Ого, это же Яна Реутова! – восхищенно сказал кто-то.
– В жизни еще красивее!
Не выдержав, я оглянулась, заметив, как Яну провожают жадным взглядом парни. Она всегда была такой – хотела быть в центре внимания, и добилась этого.
– Кто это? – спросила у Алены Ранджи, когда мы чуть-чуть отошли.
– Реутова. Вместе участвовали в конкурсе. Она тогда победила. Помнишь? – отозвалась Алена странным голосом. Подруга не рассказывала всего, но, кажется, во время конкурса они с Яной не очень поладили.
– А, это та самая мадам, которая обошла тебя на конкурсе? – спросила прямая, как палка, Ранджи. – Она хуже тебя. Все знают, что хуже. Она выиграла только потому, что у нее были деньги. И связи.
– Именно, – подтвердила Алсу. – Реутовы очень богаты. Они купили это первое место. И все это прекрасно знают.
– Ой, да ладно, что было, то прошло, – махнула рукой Алена. – Пройдемте уже быстрее, нас мальчишки ждут.
Мы обе – и я, и Алена – были не в восторге от Яны Реутовой. Однако я ненавидела ее куда сильнее и дольше, чем моя подруга. Если они были соперницами в мире моды, то я ненавидела эту длинноволосую куклу совсем по другой причине.
Глава 7
Дан, Женька и Темные Силы ждали нас на стоянке, около здоровенного внедорожника Ранджи. На улице стало еще холоднее – даже замерзшая луна закуталась в лоскутное одеяло из облаков, как ребенок лишь высунув нос. Мороз кусал за щеки, а изо рта валил белый пар, растворяющийся в темноте.
Даниил был возмущен поведением охраны и ругался на чем свет стоит, упоминая их родственников и друзей м изредка пытаясь заткнуть Олега. Выпустивший свою агрессию во время драки Женька просто молчал, привалившись к боку машину и засунув руки в карманы – его бровь была рассечена до крови. А вот никогда не унывающий Темные Силы, несмотря ни на что, был весел и, кажется, пел совершенно дикую песню.
– Эх, трупячечная, эх, мертвячечная, – голосил он на манер какой-то известной русской народной композиции, залихватски хлопая то в ладоши, то по коленям, правда, иногда промахивался и пытался ударить воздух. – Трупяки мои, мертвяки мои! Поднимайтеся-поднимайтеся! Обувайтеся-надевайтеся! Мы пойдем в село за ту горочку, мы попросим у людей хлеба корочку! – Тут он перешел на резвый рэп. – Хлеба не дадут, на пол упадут, мы их скрутим, есть их будем…
– Заткнись! – опять заорал Дан, не в силах более этого выдержать. – Хватит выть!
– Мне кажется, я нашел поэта-песенника для нашей группы, – проговорил хмуро Женька, отлепившись от автомобиля. – Эй, Темный, замолкни.
– Девчонки! Он меня достал уже! – заметил нас Даня. – Вы слышите, что он поет?
– Эх, трупячечная, – вновь запел еще громче Олег и замахал шапкой.
– О, господи, – покачала головой Алена. Я хмыкнула – юмор у нашего остряка, когда тот находился под влиянием алкоголя, был просто ужасный.
– Я его ненавижу, – простонал Дан. – Почему он это делает? В него вселился кто-то?
– Вселился дух по имени алкоголь, – отозвалась я, вспомнив, как пару часов назад болтала тут про экзорцизм с дружком уродского Адольфа Енотыча. – Сокращенно – алкаш.
– Давайте изгоним из него алкаша? – радостно предложил Дан ежась на морозе.
– Как? – поинтересовалась я. – Будем вокруг него водить хоровод и монотонно бубнить: «Алкаш, уйди»? Или еще и ритуальные пляски включим? А можно его еще трясти, подвесив за ноги – до тех пор, пока алкаш сам из него не вывалится.
Все засмеялись, и даже нахмурившийся Женька улыбнулся. Я поймала его взгляд и улыбнулась, не понимая, почему он такой расстроенный.
– Ты как? В порядке? – спросила я его, глядя на рассеченную темную широкую бровь.
– В порядке, – кивнул он. – Насть, слушай, я…
Женьку, естественно, перебили.
– Трупяки мои, – вновь затянул Олег.
– Заткнись, не позорь нас, – прошипела Алсу. Темные Силы повернулся к ней, схватил за руки и завертел в танце, чем-то напоминающем кривой вальс. Она с трудом отцепилась от парня, пытающегося ее поцеловать.
– Не трогай меня, пока пьян, – гневно известила она его.
– Ты моя готическая девочка, моя готическая принцесса, – рассмеялся тот весело. – Иди ко мне, девочка-гот. Споем вместе. Я тебя так люблю!
– Я тебя тоже люблю, но, пожалуйста, замолчи, – выдохнула Алсу.
– Все, рассаживаемся, народ. Погнали. – Ранджи, наконец, сняла с сигнализации машину и первой открыла дверь. Остальные тут же последовали за ней в холодный салон, привычно разместившись на двух задних рядах, а Дан, конечно же, забрался на переднее кресло – с совершенно невозмутимым видом. Ездить в тесноте ему не нравилось, да и вообще он любил хапать себе все самое лучшее. Наглость – второе счастье, слышали? Это такие, как наш Дан, придумали.
– Кыш, – тут же прогнала его наш водитель. – Тут именинница будет сидеть.
Женька, около которого я собиралась сесть, недовольно поглядел на Ранджи, но спорить не стал.
– Окей, пусть посидит сегодня впереди, – протянул Дан и поменялся со мной местами сев рядом с Женькой, которому Ранджи передала «аптечку». Алена помогла ему заклеить пластырем рассеченную бровь, и я мысленно вздохнула – это хотелось сделать мне.
– Все сели? – спросила я, оглядываясь назад.
Оказалось, что не все – Темные Силы не полез в машину, а все еще продолжал петь на радость только что вышедшей из клуба толпе, которые тут же оценили вокальный талант Олега. Ему даже хлопать стали. Женька и Дан с трудом запихнули Олега в салон, на третий ряд. Это удалось сделать только благодаря Алсу, которая стала приманкой для своего шебутного парня. Обняв ее и прошептав что-то ласковое, Темные Силы на время успокоился.
– Когда-нибудь он все-таки попадет на Ютьюб, – заметила Ранджи, аккуратно и неспешно выезжая со стоянки. Ее леворульная машина была мощной, хотя достаточно старой – или девяносто пятого года выпуска, или девяносто шестого. То ли по этой, то ли по какой-то другой причине могучее авто иногда выкидывало странные коленца – то неожиданно глохло посредине пробки, то останавливалось под носом у экипажа ДПС, то и вовсе не желало заводиться. Я бы на месте Ранджи с ума сошла, однако она терпела выкрутасы Танка.
– И поделом ему, – отозвалась Алсу, поглаживая парня по предплечью. Несмотря на всю его дурость, она все же любила Олега. Тот, словно почувствовав сквозь сон ее руку, еще плотнее прижал девушку к себе.
– Я хочу на вашу свадьбу, – умилился Дан. – На вашу прекрасную готичную свадьбу! Я уже представляю ее. Стены задрапированы черным бархатом. На столиках – черные скатерти. Цветы – тоже черные. Все гости в черных пышных одеждах а-ля барокко, с выбритыми лбами, высокими прическами и тоннами украшений, а жених и невеста – в алых одеяниях. И вместо колец они обмениваются капсулами с кровью на цепочечках.
– Ты что несешь? – поежилась довольно бледная Алена, которая сидела неподвижно, с закрытыми глазами.
– Боюсь представить, кто будет их женить. Оззи Осборн? – предположила я. Алсу тихо рассмеялась.
– Эй, устроители свадеб, куда едем? Тусоваться или по домам? – окликнула нас Ранджи, откинув со лба прямую длинную челку. Ездить с ней я никогда не боялась – она всегда вела свой Танк плавно, уверенно и аккуратно. Идеальный водитель.
