– Молодец, я тебя почти люблю, можно чмокну в лысину?
Витя достал из кармана перцовый баллончик и направил его на Кузьмича. Тот быстро сделал пару шагов назад, подняв обе руки вверх, произнёс:
– Да всё, молчу, молчу! Пошутить уже нельзя, все такие серьёзные.
Витя принялся дальше изучать документы. Оставив его там, возвращаемся в зал. Берсерк молча, как тень, ходит за нами, Кузьмич идет, радостно насвистывая незнакомую мне мелодию. Подойдя к поваленному стулу, ставит его на ножки и садится за стол, достаёт из-за пазухи фляжку. Увидев, что я смотрю на него, предложил мне отхлебнуть. Получив отказ, молча пожал плечами, открыв крышку и сделал пару больших глотков, счастливо крякнув, спрятал фляжку обратно и принялcя дальше насвистывать. Порой завидую его безмятежности.
Оставив Кузьмича, Алёшеньку и Витю внутри здания, выхожу на улицу, спрашиваю у Кирилла:
– Что тут, снаружи, всё тихо? Ничего подозрительного не заметил?
– Тишина, как будто всё вымерло.
– Скорее всего, ты близок к истине.
– А у вас что? Нашли внутри чего-нибудь интересного?
– Нету ни фига, уверен, что это у них непостоянная база. Помоги мне лучше с одним делом.
– С каким?
– Хочу проверить броневик, боюсь, что его могли заминировать. Понимаю, что звучит бредово, но исключать такую возможность нельзя.
– Согласен, так в чем моя помощь заключается?
– Ты моложе, половчее, поползай под днищем машины, посмотри, не прикрепили ли нам пламенный привет.
– Нашел кого просить, полазить под машиной мне нетрудно, но я далек от всяких бомб и прочих динамитов.
– Тебя же называли гаражным демоном за то, что ты постоянно колдовал со своей машиной, в гараже полностью разбирая её и собирая в другом, не стоковом, исполнении, правильно?
– Да, в своей машине я смогу откапиталить двигатель через выхлопную трубу или полностью разобрать и собрать её с закрытыми глазами.
– Ну тогда не насилуй мне мозг, лезь под броневик. Чтобы обнаружить там взрывчатое вещество, даже не надо знать, как оно выглядит. Увидишь, что-нибудь такое, чего там быть не должно, главное – руками не трогай, а сразу вылезай оттуда.
– Хорошо, сейчас посмотрю. – согласился Кирилл, лег на спину, толкаясь пятками, ловко заполз под машину.
Я начал вместо него осматривать округу, опасаясь, что в любое мгновение старые знакомые могут сюда вернуться.
Проведя примерно пять минут под днищем машины, он успел осмотреть каждый сантиметр, периодически матерясь на ограниченное пространство и подсвечивая себе фонариком. Закончив с осмотром, он вылез из-под машины, матерясь, принялся стряхивать с одежды снег. Не дожидаясь, пока он полностью отряхнётся, спрашиваю у него:
– Всё нормально, ничего подозрительного не нашёл?
– Лишних предметов нет, по крайне мере, в зоне видимости с земли. Зато обнаружил, что один из приводных сальников потеет маслом. По-хорошему, с заменой лучше не тянуть, а то уровень масла начнет уходить, когда потечет сильнее.
Говоря это, но закончил отряхиваться и повернулся ко мне, вызвав у меня приступ смеха. Недоумённо смотря на меня, он спросил:
– Что смешного в слове «сальник» или «масло»?
– Абсолютно ничего в этих словах смешного нет. Ты лучше посмотрись в зеркало, и всё поймёшь.
Подойдя к наружному зеркалу броневика, он заглянул в него, усмехнувшись, принялся тереть нос, который умудрился испачкать, находясь под машиной. Закончив его оттирать, он добавил:
– Это ты меня не видел, когда я со своей машиной возился, бывало, что всё лицо полностью черное в грязи, кроме глаз.
Я представил себе эту картину и усмехнулся. Достав из кармана ключи, открыл броневик и запустил двигатель. Всё работало, как и положено, машину явно не трогали. Либо она им была не интересна или рассчитывали, закончив охоту, вернуться с ключами и забрать как трофей. Сказав Кириллу смотреть в оба, возвращаюсь в магазин. Застаю Витю с Кузьмичом за яростным обсуждением – какой размер женской груди лучше. Прерываю их ожесточённый спор:
– Нам пора отсюда сваливать, по дороге обсудите женские прелести.
Кузьмич посмотрел на меня и поинтересовался:
– Кстати, а какие сиськи были у той блондинки, из-за которой всё это началось?
– А вот встретим её, и увидишь!
– Я понимаю, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, но, всё равно, так нечестно.
– А кто сказал, что жизнь – штука простая и честная?
– Жизнь – это вообще не штука, это… – задумался Кузьмич, пытаясь подобрать более точное определение.
Я усмехнулся и пошел к машине, не став ждать, пока в его мозгу созреет мысль.
Покинув магазин, загружаемся в броневик. Я занимаю водительское место, достаю из рюкзака страуса и веревку. Теперь он будет висеть на зеркале, крутясь то к лесу передом, то ко мне задом, и смотреть своими хитрыми глазами на меня и на дорогу. Больше здесь делать нечего, выжимаю сцепление, втыкаю первую передачу, и машина плавно трогается.
Глава 4. Возмездие
Вернувшись на то место, где мы спрятали свой второй броневик, выходим и закуриваем. С наслаждением вдыхая горьковатый сигаретный дым, обдумываю дальнейший план действий. В саму деревушку, где предполагалось устроить засаду на преследователей Артёма, заезжать нельзя – машины сразу заметят. А значит, их нужно спрятать где-то так, чтобы другие люди случайно не нашли, и подальше от деревни. Это означало, что нам предстоял ещё один пеший переход от места, где оставим машины, до самой деревни. Для лучшего понимания достал из папки, презентованной гестаповцем, карту и принялся её изучать, обдумывая, где лучше оставить машины, с какой стороны в деревню должен войти Артём, а следом за ним его преследователи.
Пока я напрягал извилины, стараясь всё тщательно спланировать и не упустить из виду любую мелочь, Кузьмич снова завёл свою песню. Подойдя к Кириллу, он сказал:
– Я уже почти со всеми обговорил этот момент, кроме тебя. У нас тут возник спор и мне важно, чтобы хоть одна мразь из тех, что будут идти по следам Артёма, выжила и могла хотя бы минут десять говорить.
– Кузьмич, не совсем понимаю, что от меня нужно?
– Просто, когда начнешь стрелять, старайся не убивать хотя бы одного, целься в ноги или плечи.
– Ты же знаешь, я с оружием на Вы, если смогу вообще попасть по врагу, уже будет праздник. А ты мне говоришь стрелять по ноге. Я твою просьбу понял, буду стараться изо всех сил.
– Это я и хотел услышать. – удовлетворился ответом Кузьмич.
Пребывая в хорошем расположении духа, он опять начал весело насвистывать. Его взгляд упал на Берсерка, прекратив насвистывать, он задумчиво нахмурил свои кустистые брови и завис на пару минут, явно решая в уме нелегкую для него дилемму. Наконец, его лоб разгладился, и он, подойдя к Алёшеньке, начал разговор:
– Ты единственный, с кем я еще не обсуждал важный для меня вопрос.
Берсерк уставился на него преданным взглядом, каким обычно маленькие щенки смотрят на хозяина, и стоял, пожирая его глазами. Не дождавшись от Алешеньки ни единого слова, Кузьмич продолжил говорить:
– Вряд ли в перестрелке ты будешь бегать и вбивать их кувалдой в землю, как тех зомби на вокзале, но всё равно попрошу тебя, если на земле будет лежать раненый, не убивай его, пока я не скажу, что можно, хорошо?
