banner banner banner
Золотая рыба
Золотая рыба
Оценить:
 Рейтинг: 0

Золотая рыба

Сандра плещет и на лицо. У неё никакого макияжа. У Насти плотный, но на губах нет помады.

Настя болтает ногами в воде:

– Рита, наверное, подымет базлан[1 - Шум, скандал (арго преступников).]…

– Да, Рита любит поднять базлан, – для Сандры слово новое, явно – не литературное.

– А пошла она…, – намекает Настя на ещё более не литературное. – Давай в город махнём. Вон дорога…

В городе они гуляют курортными улицами. Горожан нет, как вымерло. Банальный день на юге. Настя в ларьке набирает открыток с видами, ей всё-всё нравится.

– На дерьмовый дармовой обед мы не попадём.

– Завтрак на грани выживания, – напоминает Сандра.

Они опять хохочут: каков завтрак, таков будет и обед!

– А мы отобедаем, – предлагает Сандра. – Будьте добры, где тут кафе?

– Блинная! – машет рукой какой-то дядька: – Туристки?

– Да-да, мы – туристки! – выкрикивает Настя, не давая ответить.

Они входят в блинную. Внутри деревянная отделка, лавки… По две порции. С маслом. Со сметаной. На улицах горячо. Тут прохладно. Блины отличные. Народа нет.

– Как хорошо!

– Как хорошо! – вторит Настя.

Они бредут улицей, которая уходит вверх.

Океан. Вернее, бухта, но огромная. И корабли, корабли… Под разными флагами. Да-да-да! Океан! И – порт.

– Импрессионизм, – бормочет Сандра.

– Одесса, – вздыхает Настя.

Пора обратно. Как приятно путешествовать!

У дверей – Рита, глядя вдаль. Увидев их, – в домик.

На кроватях дремлют Валя и Галя. Рита шипит недовольно, но и она – на кровать.

…Нереальная река в нереальной долине, курортный белый город поднимается террасами вверх. И главное: морской порт. Вода океана мерцает. Вода – много мелких зеркал, от каждого – луч. Сталкиваясь, они делают зыбкими и воду, и корабли.

– «Летучие голландцы», – улыбка Сандры ещё одной легенде.

2

Вечер в этом краю долго не наступает, а, придя, переходит в ночь, до того тёмный. Звёзды на бархатном богатом небе, как блёстки на платьицах кукол в театре кукол (Москва, Садовое Кольцо). Тут их много: отдаёт безвкусицей.

– Вы куда? – налетает Рита.

Отужинав, идут из «тошниловки»[2 - Тошниловка – столовая (арго преступников).](опять выдала Настя). Грубоватый юмор – определяет Сандра, но ругает Риту, Маргариту Трофимовну:

– Надоели её откровения: «Бац – по морде, – фингал; бац – по морде, – отёк».

– Рита давно мужем не бита!

– А Галя: «Господи, спаси!»

– Валя – чёртова краля.

И они хохочут! Они идут в темноте, хохоча и смеясь. Они не верят в бога, у них нет мужей. И не надо! Детей нет, и, наверняка, не будет никогда! И это так хорошо!

Кое-как удирают. Туда, где гремит музыка.

– Давай – на пригорок, оттуда видно, – предлагает Настя.

Не на танцплощадку?

Динамики гремят знакомым итальянским мотивом. Италия, будто рядом: там и тут – океан.

Сандра ликует: у неё доброе, открытое общение! Она дружит по одной схеме: лучше тебя нет никого, и другие люди – против нас двоих. И я буду охранять тебя, беречь, дорогая моя Настя! Но знает об этой девушке немного. Телефонистка, родилась в городе Клин. У неё маленький братик и маленькая сестрёнка. Ей целых двадцать два года! Что ещё узнала в долгой дороге? Больше никакой информации? Но она такая добрая, а, главное, внимательна к словам эрудированной визави.

А Рита в дороге, когда Настя вышла из купе: «Вы давно такие дружные?» «Нет, мы в этой конторе…» «А-а», – тянет Рита, Маргарита Трофимовна, которой они по велению начальницы конторы отдают временно в обмен на проездные билеты свои паспорта. Но это – не одно удивление удивительного вояжа.

Настя отказалась выйти в танцевальный круг. Они, будто две девочки, глядят с галёрки на балет.

– Уродки!

У Сандры пара книг. Учебник и стихи (Апухтин, Соловьёв, брат теософа)… В памяти и другие авторы, не только поэты. Прочла немало за долгие и трудные, – думает она, – восемнадцать лет.

Комментарий:

– Это не люди! Ишь, топают! Пыль клубится. Дарвинизм…

Они, молодые и здоровые, глядят на этих уродов в пыли, хохоча и смеясь. Они-то – не уродки. Настя, правда, считает себя неуклюжей. Она не любит своё имя (не Алла!), но от этой неправильной оценки её избавит новая подруга.

Итальянская музыка гремит курортным вечером:

«Мам-ма-ма, мам-ма Мария!»

– Воздух, – роняет Настя. – Ну, как в Одессе…

– Да это же юг! – кивает Сандра.

Она любит Крым, Евпаторию. Она и её родня летом отдыхают в Крыму. В Одессе не была.