Сила Веры. Роман

Родовое имение Пожарских находилось в городском округе Черноголовка в селе Макарово. Пруженское, так село называлось ранее, о чем говорят архивные документы, датированные XVI веком. В 1585 году по заказу великого князя Василия Ивановича здесь была построена первая деревянная церковь Николая Чудотворца. Церковь была закрыта с 1929 по 1990 годы, а после была передана верующим, которые ее и отремонтировали.

В Макарово жили предки по материнской линии Виктора. Там протекала речка со смешным названием Чуня. В детстве Витя проводил в селе все летние каникулы, его, как магнитом тянуло туда постоянно. Это было его место силы. Когда дедов не стало, Витя помог родителям перестроить и благоустроить дом, выровнять участок, сделать родное место еще краше и уютнее. Когда Витя женился на Марине и родился Ваня, Марина предпочла летом отдыхать на даче у своих родителей. Виктор разрывался между двумя дачами, но к маме все равно ездил регулярно. Он не мог жить без своей Черноголовки, как он называл родную дачу. Наверное, поэтому это, как светлое пятно, всплыло в его искорёженном сознании в первую очередь.

– Виктор, браво, в Черноголовку тоже съездим обязательно! – Саша буквально зааплодировал, – но сначала едем домой, к детям. – Про Маринку Саня решил промолчать. Это еще придется как-то объяснять, хотя… Все это представлялось как-то утопично.

– Дети? – Виктор рассмеялся, – какие дети? Я этого совсем не помню. Ну, поехали. Я совсем не помню этого города, хотя, если погулять по улицам, я, наверное, что-нибудь вспомню.

Георгий улыбнулся и посмотрел на Виктора.

– А вы знаете, что Витя говорил на смеси латыни и испанского больше двух лет, после того, как его нашли. Местные даже не подозревали, что Витя – русский, рюкзак с документами улетел в пропасть. Учитывая, что отель в Теотиуакане, где остановился Виктор находился за тысячу километров от Тикаля, его физически не могли найти, а так как он никак не идентифицировался, его сначала поместили в больницу в отделение неврологии «incierto», как неопределенного пациента, лечили его черепно-мозговую травму. Говорил Витя сначала какую-то тарабарщину. Чуть позже начал читать лекции по-испански по своей тематике. Себя он называл Ицамной, правителем небес. Слушать его лекции приходили со всего отделения, – Георгий вздохнул. – Я позже говорил с врачом из Канкуна, они сами до конца не поняли, что произошло с Витей. А в одно прекрасное утро он проснулся и заговорил по-русски. Это было шоком для всех. А еще через некоторое время он вспомнил, как его зовут. Адреса он не помнил, но его определили по его специальности. Как выяснилось, в России такой специалист на данный момент был в единственном экземпляре. Так, Виктора нашли и начали кампанию по его возврату домой.

Они подъехали к дому на Нахимовском. Все вышли из автомобиля.

– Вить, пошли. Попробуй что-нибудь вспомнить, – Георгий аккуратно взял его под локоть. Он пока хотел быть рядом, потому что Виктор к нему уже привык и чувствовал себя комфортно.

Виктор неуверенно посмотрел на своего сопровождающего и сделал неуверенный шаг к подъезду. Вера и Саня последовали за ними. Они позвонили в дверь, Марина открыла сразу. В квартире вкусно пахло печеным мясом и пирогами.

– Здравствуйте. Проходите. Пожалуйста! – Марина закрыла за гостями дверь.

Виктор стоял и смотрел вперед, ему казалось, что он это уже когда-то видел, но до конца не был в этом уверен. Он стал крутить головой по сторонам. Его внимание привлекли две мексиканские маски на стене, что-то ёкнуло внутри. Он прошел в большую комнату.

– Мариночка, ну, вот мы и добрались, – Георгий взял ее за руку, – Виктор в полном порядке. Я думаю, мне надо уехать, чтобы вы обо всем поговорили сами, если что, я всегда на связи, я теперь буду работать в Москве в МИДе, я вернулся на Родину. Если что, звоните. Тем более, приехали друзья Виктора, у них школьные фотографии. Может быть, получится кого-то узнать. Как сказали врачи, это длительный процесс, но многое Виктор уже преодолел. Можно воды? – в горле Георгия сильно пересохло, он залпом выпил целый стакан. – Помните, в 80-х был замечательный детский фильм «Гостья из будущего», когда Алиса Селезнева потеряла память? Как говорил доктор-Георгий Бурков: «Нужен толчок!» Мексиканские врачи сказали то же самое. В общем, ждем толчка, самое главное, что он заговорил по-русски и вспомнил, что он – Виктор Пожарский. А буквально час назад он вспомнил, что он живет в Черноголовке. Есть положительная динамика. Ему просто надо всем вместе помочь, – Георгий откланялся и пошел в прихожую одеваться.

Вечером Вере позвонил брат Дима.

– Вера Павловна, привет дорогая. Я в Москве. В гости пустишь? А то я что-то так отвык от столицы, только прилетел, дома пусто, холодно. А у тебя всегда уютно и есть что покушать. Гад? – Димка громко засмеялся.

– Димка, родной, конечно, приезжай. Да хоть живи у меня. Я все равно одна. Женька съехала, взрослая стала. Все, жду, прихвати лишь то, что будешь пить, а то у меня только розовое вино, ты такое точно не жалуешь.

Дмитрий приехал через сорок минут. Загорелый, похудевший. С огромной сумкой.

– Привет, сестренка! Господи, как же я устал и соскучился. Знаешь… ТАМ так все остро чувствуется, абсолютно по-другому, в отличие от мирной жизни. Ты проживаешь там неделю, а тебе кажется, что прошел уже месяц, – Дима обнял Веру и так сильно прижал ее к себе, что Вера чуть не задохнулась.

– Ой, Димсон, ты, прямо, Самсон или Геракл в одном флаконе. Давай раздевайся и располагайся. Можешь занять Женькину комнату, она пока гостевая, но скоро переформатируется в детскую. У нас тут тоже, год за полтора идет, – Вера встала на мысочки, потрепала брата по макушке и направилась на кухню.

Дима притащил свою походную сумку и стал выкладывать на стол заморские гостинцы из Сирии: оливковое масло, сушеные фрукты, мыло, духи; приправы: шафран, корицу, куркуму, кардамон, тимьян, зиру; сладости: финики в шоколаде, нугу, фисташки в халве, мармелад; кофе с кардамоном, вяленое мясо и копченый сыр, несколько бутылок арака, потом из другого кармашка он достал несколько упаковок с красивыми шелковыми платочками, несколько кошельков и красивые ножны из качественной кожи, в которые был вставлен кинжал из настоящей дамасской стали.

– Вот, видела, что притащил? Брал все подряд, без разбора. А знаешь, почему? – Дима загадочно хмыкнул. – Я вернулся насовсем, Веруня. Уф-ф-ф!

– Димка, Господи, слава Богу, спаси и сохрани! – Вера буквально повисла на брате и заплакала от счастья, – давай за это выпьем. – Она быстро достала из духовки мясо, поставила на стол салатики, соленья, в общем, стол был накрыт царский, впрочем, как обычно.

Дмитрий налил по стопочке ближневосточной анисовой. Вера не очень все это любила, но за такое дело была готова выпить даже чернила.

– Перехожу на преподавательскую работу. Передал практические знания, а теперь начну передавать теорию.

– Дим, мне тут Настя звонила, очень за тебя переживала. Сокрушалась, что ты ей не звонил, – Вера осторожно посмотрела на брата, – она тоже до сих пор одна. Я не буду тебя лечить, воспитывать и что-то советовать, но я очень прошу тебя еще раз очень хорошо подумать. Лучше Анастасии жены тебе не найти. Годков уже тридцать семь, чего ждать-то? Дима, стань ты наконец-то помягче, здесь не полк, шашкой махать не надо, – Вера погладила брата по руке.

Не зная, что на это ответить, Дима стал нервно жевать свои губы.

– А что ты там сказала про детскую? Что это значит?

– А это значит, что в ноябре я стану бабкой, а ты двоюродным дедом. Малышка-Женька выросла и станет мамашкой. Чего и вам с Настей искренне-пламенно желаю, – Вера встала со стула, подошла к брату и обняла его за плечи.

На следующий день, в субботу, после того как Виктор вернулся домой, Вера решила позвонить Марине. Марина Пожарская, как будто бы начинала смущаться, при виде Веры. Скорее всего где-то в глубине души Маринка считала, что у Витьки с Верой что-то было по молодости, но Орлова предпочла Виктора более успешному Михаилу. На деле все было совершенно не так, Вера и Витя были просто друзьями, как говорится, в доску. Никакой романтики и взаимных половых пристрастий у них не было. Они воспринимали друг друга, как брат и сестра. Витя был единственным в семье, ему не хватало сестры или брата, а Димка Давыдов, брат Веры, даже иногда высказывал сестре, что она более внимательна к какому-то Витьке, чем к родному брату. Но, в целом, Вера и Марина общались, хотя если что-то происходило, Марина старалась обращаться в первую очередь к Сане Пархоменко, все-таки она немного стеснялась Веры, хотя очень ее уважала.

– Мариш, привет. Это Вера. Как вы там? Устроила Витю? Где он ночевал? – Вера была предельно любезна и внимательна.

– Привет, Верочка. Хорошо, что ты позвонила, – Марина шмыгнула носом, – устроила. Мамина квартира же через два дома. Мы пошли с Витей туда, я предварительно все там убрала к его приезду, даже что-то приготовила. У меня Денис, младший, болеет сильно, похоже, я тоже от него заразилась. Вообще у нас такой детский сад дома, жуть: Ваньке – шесть, Машке – четыре с половиной, Дениске – два, и они постоянно болеют, особенно осенью, зимой и весной. Я уже устала. А скоро начнется школа, уроки, я вообще рехнусь, – Маринка высморкалась, – прости, Вер, накатило. Я Валерке стараюсь не жаловаться, он и так с работы приползает только ночью, еще моего нытья ему не хватало. В общем, разместила Витю я в маминой квартире. Меня он не узнал, детей тоже. Когда зашли в квартиру, Виктор, увидев на комоде мамин портрет, долго смотрел, а потом сказал, что это его мама и она ему часто снится. Уже хорошо. Хотя это так жутко. Я, когда вернулась домой, полночи прорыдала, подушку стирать и сушить аж пришлось. Неужели он никогда на сто процентов ничего не вспомнит? – Марина снова высморкалась и заплакала.

– Мариша, девочка моя, не плачь, пожалуйста. Чем тебе помочь? Может быть лекарства какие нужны? У меня есть калиновое и малиновое варенье, имбирь с лимоном и шалфей. Природные источники здоровья, хочешь привезу? – Вера, как могла успокаивала Пожарскую. – Марин, я хочу приехать и поговорить с Витей. В спокойной обстановке, может быть, он тоже что-то начнет вспоминать? Я понимаю, что тебе сейчас совсем не до этого, мы с Санькой будем держать этот вопрос на контроле. Как же иначе? Мы же друзья. Тем более, он по своей тематике почти все вспомнил, значит работать сможет. Через некоторое время отведу его в «универ», заново познакомлю с людьми, пусть пользу приносит. Я недавно говорила с ребятами с кафедры, они без него, как без рук, он же – уникальный специалист в своей области, кто так досконально все проработал. Господи, помоги ему вспомнить бытовые вещи, – Вера вздохнула. – Я снова возьму фотки класса, вчера, видимо, для него было слишком много впечатлений, он под конец просто отключился. Зато, Мариш, помнишь, как он дернулся на маску на стене в коридоре, даже как-то назвал ее. Я думаю, он скоро начнет вспоминать. Моя мама, она же невропатолог, дала контакты своего коллеги, который как раз работает с пациентами с амнезией, попробую определить Витьку к нему. Марин, ты только не стесняйся, звони. Пиши, если что-то будет надо, хорошо?

– Спасибо тебе, Верочка, я думала, что ты такая неприступная, как снежная королева, на самом деле, я ошибалась, дурочка. Витька такой же, как ты, добрый, открытый и отзывчивый, видимо, поэтому вы так дружили. Господи, скорей бы он прозрел, как же горько все вышло, поторопилась я, перестала надеяться и ждать, совсем перестала, слабая я, не могу быть долго одна. Эх… Обнимаю тебя, дорогая. Приходи, отведу тебя к нему, – Маринка снова заплакала.

Димка проснулся свежим и отдохнувшим. Видимо, командировочка реально была не для слабонервных.

– Доброе утро, сестренка. Я спал, как будто, меня не было вообще, провалился куда-то глубоко-глубоко. У тебя здесь так хорошо, так уютно. Чего твой Мишель взбрыкнул? Дурак что ли совсем? – Давыдов сладко потянулся и пошел на кухню ставить кофе.

– Привет, малыш. Да, у Жеки комната, как пещерка, тихая и уютная. А Мишеля потянуло на молодую кровь, старая я для него стала вдруг. Бывает. Правда, он тут заходил недавно с ребенком, типа гуляли, хотел коллекцию монеток забрать, – Вера усмехнулась.

– Во, дает! И что, забрал? Вернее, ты ему отдала? – Вскинул брови Дмитрий.

– Мне-то она на кой? Женьку это тоже не интересует. Тем более, это его детская коллекция, – Вера положила два кусочка хлеба в тостер, – правда, он в последний момент решил ее все-таки оставить здесь. Мне показалось, что он еще зайдет, – она подмигнула братцу.

– Цирк. Орлов на попятную пошел? Молодуха замотала что ли?

– Он сказал, что по выходным у их мамы шопинг, SPA, поэтому они оба на хозяйстве, – снова, но уже как-то устало, улыбнулась Вера. – Ты знаешь, Дим, я уже привыкла, что перед носом никто не маячит. Конечно, развалиной я себя еще не считаю, встретится кто-то, рассмотрю кандидатуру, а так, все прекрасно. Надо готовиться к ноябрю, когда Женя родит. Надо ребенку с ребенком помочь, это важнее.

– Да, Евгеша, молодец, время зря не теряла. Что делать, у каждого из нас свои сроки и интервалы. Поможем все вместе, – Дима как-то резко замолчал и налил кофе сначала Вере, а потом себе.

– Чем собираешься сегодня заниматься? У тебя еще отпуск? – уверенно спросила Вера.

– Да, я гуляю до конца февраля. Надо бы к родителям съездить, а то мама вся извелась, – начал строить планы Дмитрий.

– Сначала позвони, а то они в последнее время в выходные дома не сидят, либо по гостям, либо культурная программа у них. Вообще к ним лучше ехать на неделе, и дороги свободнее, они же сейчас на дачу переехали, говорят, что в городе нечем дышать. Они так дом привели в порядок, что никакой квартиры не надо. Мама начала думать, чтобы отдать квартиру Женьке, чтобы они не снимали и напрасно деньги не тратили, ну, пока ее Димка не купит что-то свое. – с большой охотой Вера вводила брата в курс новых дел в их большой семье.

– У Жеки мужик мой тезка? Прикольно. А что, правильно, чтоб новых имен не запоминать. К ним тоже надо сгонять, познакомиться, – Дима почесал затылок.

Вера сделал глоток кофе и серьезно посмотрела на брата.

– Насте позвони, пожалуйста, мне кажется, она очень ждет твоего звонка. Она общается с нашей мамой, и она ей сообщила, что ты приедешь раньше 8 марта.

Дима тоже очень пронзительно уставился на сестру.

– Вообще, вне зависимости от твоих рекомендаций, я собирался сделать это в первую очередь. Было время подумать и проанализировать свою жизнь. С годами, к счастью, становишься мудрее. Все-таки я ее тоже до сих пор люблю.

– Вот и прекрасно, Димочка. Я сейчас уеду, думаю, что надолго. Витька Пожарский нашелся в Мексике живой, но, с практически, полной потерей памяти. Поеду с ним поговорю. А ты звони Насте, пусть приезжает сюда. В общем, решай, как тебе удобно. Главное, мы друг друга услышали, – Вера подошла и поцеловала сидящего брата в макушку.

– Витька нашелся? Капец! Видел я контуженных, это зрелище не для слабонервных. У них, вроде, ничего-ничего, а периодически случались дикие приступы, как будто в черепной коробке била канонада, и они буквально катались по полу с зажатой руками головой. Он вообще никого не узнает? – Дима недоумевал.

– Узнал маму на фотографии, и вспомнил, что жил в Черноголовке. А так, ни жену, ни детей, ни нас с Сашкой Пархоменко. Хоть вспомнил, как его зовут и практически восстановил все свои знания, языки. Так что, нам с личным составом еще работать и работать. Все, я одеваться, – Вера поставила чашку в раковину и скрылась в своей комнате.

Марина встретила ее с напрочь заложенным носом. Вокруг бегало трое детей, и все они громко визжали. Мужа дома не было, он то ли поехал за продуктами, то ли еще куда-то.

– Привет, ну что, совсем не дышишь? – Вера поставила на тумбочку пакет с банками и лечебными вареньями, еще передала Марине пакетик с ингаляторами для носа и горла.

– Спасибо, Вер. Башка раскалывается, – она уныло посмотрела куда-то сквозь Веру, – дети, брысь в свою комнату, и так уши заложило, а еще вы тут галдите. – Дети, как по команде, исчезли в детской. Стало гораздо тише.

– Куда ты пойдешь? Дай мне ключ на всякий случай, я тебе потом его занесу. По идее, Витька мне дверь в состоянии открыть?

– Должен, надеюсь, что он тебя запомнил со вчерашнего дня. Я вообще не понимаю, как устроена память у таких людей. Наверное, все что происходит сейчас он запоминает нормально, он не помнит того, что с ним было раньше, – Марина тяжело вздохнула и протянула Вере ключ, – третий подъезд, седьмой этаж, квартира 123. С Богом, Вер, – Марина перекрестила Орлову.

Вера поднялась на седьмой этаж, в коридоре пахло какими-то сладкими духами, вероятно, только что здесь прошла какая-то женщина. Она остановилась перед квартирой с номером 123 и нажала на кнопку звонка. Секунд через двадцать дверь открылась, и на пороге показался Витька Пожарский.

– Здравствуй, Вить. Можно к тебе? – Виктор кивнул и отошел в сторону, пропуская Веру в прихожую.

– Добрый день. Вера, если не ошибаюсь? – он закрыл за ней дверь, – проходите, пожалуйста.

Вера сняла пальто, сапоги, повесила одежду на вешалку и прошла в комнату. В квартире мамы Виктора все осталось практически так же, как было перед его отъездом в Мексику. Все тот же круглый стол посреди большой комнаты, стеллажи с книгами вдоль стен, старинный торшер, изящные полукресла вокруг него. «Жалко, что Марианна Ивановна не дожила до этого счастливого момента, когда Витька вернулся домой». Вера подошла к комоду и внимательно посмотрела на фотографию в красивой раме, на ней была изображена мама Виктора, ей там было лет сорок пять, фото было студийное, с умеренной ретушью, на нем мама выглядела очень эффектно.

Открыв сумку, Вера достала большой белый конверт с фотографиями и положила его на круглый стол.

– Виктор, можно тебя на минутку? Тебе, наверное, кажется, чем-то диким, все то, что сейчас происходит. Но мы хотим, чтобы ты начал что-то вспоминать, – Вера достала фотографии и стала раскладывать их рядами на большом коричневом столе.

Пожарский подошел к столу и молча наблюдал за манипуляциями Веры Орловой.

– Сколько фотографий! – Витя улыбнулся.

Вера взяла в руки фотокарточку, на которой были изображены она и Витя, они сидели в беседке, перед ними на столе стояла большая белая эмалированная миска с клубникой.

– Смотри, Витя, вот это ты, а это я, правда, немного моложе, чем сейчас, но узнать можно. Мы с тобой учились в МГУ на историческом факультете, ездили в археологические экспедиции, проводили раскопки, ты занимался со мной испанским, неужели ты не помнишь, как мы сидели за столом и сожрали на двоих целую миску клубники? – Вера засмеялась и протянула приятелю фото.

Виктор взял в руки фотку и стал внимательно ее рассматривать.

– Да, похожа, – он сравнил изображение Веры на фото и в жизни, – значит мы были знакомы. Но я этого совсем не помню, простите, – он положил фотографию на стол и стал перебирать другие, где была изображена Вера, – да, мы много с Вами общались, Вера. Вы очень красивая, – Витя снова взглянул на Веру, она, не отрываясь, смотрела на него, и по щекам у нее текли слезы.

– Витя, не называй меня на «вы», пожалуйста. Что ты? Это же я, Давыдова, Верука, ты совсем меня не помнишь? – она села на диван и закрыла лицо руками.

Пожарский взял фотографию, где были изображены он, Саня Пархоменко и Коля Клюквин. Вера подошла к Виктору.

– Смотри, это же Саша, который приезжал вчера. Он тоже с нами учился, раз изображен на школьных фотках. Он очень приветливый и доброжелательный, – Витя снова взял фотографию, где они с Верой сидели напротив миски с клубникой. – А эта фотография, точно помню, сделана в Черноголовке, слева от беседки был древний сарай, в котором сохранился старинный бабушкин сундук с остатками ее приданого, там были скатерти и дорожки, вышитые вручную, – и Пожарский с грустной улыбкой посмотрел на Веру.

Как позже осознала Вера, поездка к Вите и Марине заняла у нее четыре часа, которые пролетели молниеносно. Они долго сидели и разговаривали с Виктором, Вера пересказала ему почти всю их жизнь, начиная с 1 класса школы и до 19 декабря 2012 года, когда Пожарский улетел в Мексику. Голос Веры охрип, она постоянно пила воду, но говорить не переставала, она была твердо уверена, что чем больше она расскажет Вите про его прошлую жизнь, тем плотнее эта информация уложится в его оперативной памяти. Вера хотела, чтобы сейчас Витя крутил в голове только это. Они пятьдесят раз рассмотрели все фотографии, проговорили многие знаковые события, походы, вечеринки, дни рождения. В результате, когда Вера уже собралась уходить, Витя выучил имена всех бывших одноклассников, которые, по крайней мере, были изображены на фотографиях, которые принесла Вера. Она оставила все ему и сказала, чтобы Витя смотрел на них и повторял, что они обсудили в связи с этими фотками.