На заре Хаоса
– Гер-Гар, – позвали его по имени. Судя по тому, что никто из брудугаров не отвлёкся от своих страшных занятий, слышать это мог только длагат. – Великий Разрушитель призвал тебя и доволен твоими действиями. Но ты пока не готов к победе над ними.
– Ты кто? Выходи! – рявкнул дикарь, вертясь из стороны в сторону.
Несколько брудугаров оторвались от пожирания дохлых вьючных животных и уставились на вожака. Тот рыкнул на них, чтобы не глядели, как на сумасшедшего. Голос выждал немного и снова зазвучал сразу со всех сторон:
– Меня зовут Шекруш, Ядовитый клинок, – с гордостью, словно это имя должно было быть известно всему Мирозданию, заявил он. – Ты забыл, я уже взывал к тебе раньше? Последние пару лет я был занят другим, но отныне мы снова вместе. Я служу Владыке Морагода, как и ты, он прислал меня направить твоё племя к победе над главным врагом, ибо сейчас ты почти готов. Пока лишь «почти», но мы исправим это. Наш повелитель Хаос так решил. Пусть его имя тебя не удивляет, великий вождь. Бел является воплощением первичной Тьмы, потому-то зовётся Хаосом сам. И Владыка даровал тебе ум…
– Я и так умный, – озлобился Гер-Гар. – Хочешь поспорить – выходи!
– Похвально, похвально. Твоя ярость пригодится тебе в войне со змеями. Моя задача вести тебя и помочь стать непобедимым. Наши прошлые ставленники в этом мире оказались слабы, раз даже кучка зверо-людей смогла перебить их дубинами. Зато отныне эта важная роль отдана вам. Не подведите Великого Разрушителя, иначе он пошлёт кого-нибудь и против вас.
– Довольно угроз, чего ты хочешь? – заворчал брудугар. – Если тебе нужна демонстрация силы, я поведу своих воинов на логова этих змей хоть сейчас.
– Я же сказал – прямо сейчас вы погибнете. Для начала вам нужно лучшее оружие. Идите на Северо-Запад в глубь пустошей. Там ты найдёшь башню Хаоса, ту самую, откуда мы в незапамятные века начали путь по Орадоло. В ней храниться всё необходимое. А ещё там вы сможете пропитаться Карабтаносом…
– Чего? Зачем?
– Карабтанос – первичная сила животных страстей, но в ней таится мощь слуг Хаоса. Я буду ждать вас там и научу пользоваться ею. Но сперва вы должны победить стражей башни. Только самые лучшие имеют право идти за Владыкой. Учти, это будут наши демоны пустыни, а не слуги, обленившиеся в праздности, как прежде.
– Как скажешь, Шекруш, – язвительно процедил Гер-Гар. – Я завоюю твою башню.
Голос умолк. Вождь гавкающими криками начал собирать войско. Брудугары стащили тела убитых врагов и соплеменников в кривые телеги, накрыв полотном, чтобы мясо не испортилось слишком быстро. Боевые машины, что они построили для битвы с железными шкурами, пришлось бросить, не удобно таскать лишнюю тяжесть, да ещё и без надобности. А часть из них переделали как раз в повозки. Огромные бруд-до впряглись в них и покатили по единственной дороге, делящей деревню надвое. Самки с потомством ждали окончания набега в отдалении, пришлось теперь дожидаться их. Гер-Гар был уверен, что знает, куда нужно вести орду. Обладающий немалой силой и магией Шекруш словно бы вложил маршрут ему в голову.
Так они двинулись в долгий путь. По дороге были разрушены ещё два поселения малых народов, никто не мог оказать сопротивление столь многочисленному войску в этих краях. Но еды и воды всегда не хватало. На небольшой равнине у реки брудугары встали лагерем, набрать воду они не могли. Пришлось ловить стада огромных кабанов, обитавших тут. Половину перебили на мясо, из шкур сделали большие бурдюки и запаслись питьём, насколько это получалось. Вторую часть свиней удалось согнать в стадо и вести с собой. Кое-какие навыки животноводства зверо-люди освоили ещё раньше. Теперь же сам Гер-Гар учил племя тому, что являлось в его голову само по себе. Словно бы он становился умнее с каждым днём, при этом получая знания извне, однако оставался злобных варваром. Зато брудугары не отходили от него ни на шаг, никому и в голову не приходило совершить переворот, захватив власть путём поединка, как заведено у них с первых лет существования.
И всё же переход давался трудно. Знания знаниями, а в почти голых каменистых пустынях негде даже деревьев нарубить. Выкручивались так: обдирали с умерших сородичей или животных (умирало в таких условиях много и тех, и других) шкуры и мясо, а затем мастерили необходимые инструменты, носилки для грузов и порой даже подобие телег из костей, перевязанных жилами. Разжиться последний раз по-крупному удалось в приграничном городке, разместившемся у озера в кратере, возникшем после падения метеорита. Большая часть местных жителей заблаговременно сбежала, поскольку слухи о надвигающейся орде пришли с редкими беженцами из других селений, зато брудугары вынесли всё, до чего дотянулись их мохнатые лапы. Здесь же они обнаружили больших быков, пасущихся на редких пастбищах с сухой травой и колючками, которых тем, как ни странно, хватало, сумев обуздать их и даже использовать в качестве ездовых зверей. Они оказались весьма покладистыми, так как обитатели кратера и сами частенько приручали животных. Пробыли дикари тут не меньше недели, чего хватило для усмирения быков, собираясь с силами и пополняя запасы.
Дальше тянулась настоящая пустыня. Ползли дикари по щиколотку в песке, изнывая от жары и жажды, но Гер-Гар шагал впереди с такой уверенностью, что сомнений в его замысле не возникло ни у одного из них. Да и куда девать себя примитивным варварам, умеющим только крушить и убивать? Создать своё поселение они не могли, даже насмотревшись на чужие. Да уже и разучились жить оседлой жизнью, как в начале своего похода длинною в жизнь. Брать чужое проще, чем создавать своё.
Вождь заметил за собой, что потребность в еде и питье у него становится всё меньше и меньше, а палящее солнце пустыни вовсе не изнуряло его. Он даже перестал потеть и справлять нужду. Пока длагат не знал, что именно означает этот самый титул, и что теперь он фактически стал полубогом. После самой трудной недели в жизни брудугаров, странствие привело их к башне Хаоса. Издали увидели они высокий столб жёлтого камня с кольцами «рогов» на нём. Песок вокруг неё отличался от обычного, он был темнее и словно горячее. В воздухе витала тревога, заставившая дикарей остановиться, переминаясь с ноги на ногу. Один Гер-Гар почувствовал нечто знакомое, такая же сила поглотила его в тот самый момент, когда он заменил лицо маской из хаотита. А ещё он ощутил невероятную силу, тянущуюся от башни. Испытание будет серьёзным. Окинув войско, измождённое походом, вождь крикнул:
– Ставьте лагерь прямо здесь! Сегодня мы не сможем их победить!
Брудугары облегчённо выдохнули и принялись выгружать из телег свёрнутые шатры из шкур и лоскутов ткани, скроенных кое-как, разворачивать их и сгонять скотину в импровизированные вольеры. Яростные и готовые драться всегда и везде дикари слишком устали, совершая небывалый доселе переход, а воздействие силы Карабтаноса, окружавшей твердыню Хаоса, лишь усилило их слабость, внушая первобытный страх. Вскоре начало темнеть, как всегда большая луна, поднявшись над горизонтом, окрасилась в красноватые тона и выглядела пугающе. Зверо-люди шептались, тыча пальцами в её нависающий лик с благоговейным трепетом. Они видели в этом знаки, но вот хорошие или дурные – сами не знали.
Гер-Гар не отправился на ночлег. Он стоял, как статуя, и смотрел на башню. Она так и тянула его, ставшего частью общего с ней целого. Над песками вокруг сооружения забрезжило слабое призрачное сияние, а в тёмном пространстве ночи словно бы начали проступать некие рисунки, похожие на клубы рыжего дыма. Магия первичных богов оживала, наполняя землю и воздух.
5. Благословение древних богов
Вождь простоял на своём посту всю ночь, даже не заметив этого. Как только горизонт, почти сливающийся с бескрайним простором пустыни, окрасился в розово-голубые тона, брудугары начали сползаться к повелителю, ожидая его приказа. Гер-Гар до сих пор не знал, какими именно окажутся его враги сегодня, но чуял – драка будет страшная и многие полягут за право служить Разрушителю. Вероятно, у того имелись планы на счёт новых рабов, иначе он не губил бы их просто так в большом числе. В любом случае, нужно было действовать.
– Стройтесь в ряды, – мрачно скомандовал длагат. – Седлайте быков, свиньи всё ещё не привыкли к наездникам.
Дикари растерянно замотали головами. Понятие тактики было им чуждо, а кавалерии у них отродясь не существовало. Полученные вождём знания казались чем-то инородным и непонятным. Лишь только после того, как Гер-Гар заревел: «Живо!»; его распоряжения начали выполнять. Он разбил наиболее боеспособную часть орды на пять частей. По центру шла самая большая фаланга варваров с копьями, по сторонам от неё выставили две группы бычьей кавалерии, также несущей копья, но только тяжёлые. Оставшиеся пехотные соединения обходили башню с флангов. Имея при себе дротики, топоры и дубины, эти брудугары должны были неожиданно ворваться в битву и смять отвлечённого противника. Сам длагат гордо и бесстрашно пошёл впереди войска.
Под бой громадных барабанов и вой труб бурые волны дикарей двинулись к башне. Гер-Гар выкрикивал что-то неразборчивое, но его грозный голос придавал воинам уверенности. А она была нужна: Карабтанос и отсутствие видимого врага могли сильно повлиять на мораль и вогнать зверей с палками и камнями в панику. Лишь когда твердыня целиком предстала взорам ордынцев во всей страшной и величественной красе, пустыня «ожила». Песок задвигался, подул ветер, из-под земли, словно из-под воды, хотя это была ровная поверхность, полезли воины в красных накидках с капюшонами и железными масками на лицах. Вслед за ними восстали мускулистые полуголые громилы с молотами и топорами, чьи маски переходили на виски и из них росли хаотитовые рога. Последней линией выступали трёхметровые иссушенные твари, похожие на ожившие трупы, с торчащими рёбрами и металлическими лошадиными черепами на плечах, обмотанные тканью и держащие в руках хопешы.
– Круши!!! – заревел Гер-Гар, наполняясь яростью. Он дал отмашку мечом и сам кинулся на демонов пустыни так, будто враждовал с ними десятилетиями.
С лёта он отбил копьё, сделанное из того же материала, что и его клинок, одного из стражей в сторону, подставив его под удар костяной пики, срубил голову второму. Неорганизованная толпа дикарей (долго сохранять строй они не могли в силу привычки) навалилась на демонов, буквально заваливая мясом. Первые воины насаживались на хаотитовые копья, блокируя их собой, а дальше шла другая волна. На одного стража пустыни приходилось по три четыре брудугара, и, хотя потери они несли ощутимые, давить продолжали без передышки. Лишившись копья, хаоты выхватывали из-за поясов мечи, если успевали. Бычья кавалерия вломилась в их порядки в самый разгар резни, посносив большую часть тараном. С задних рядов наступление прикрывали пращники, впрочем, ещё не известно, чего от них было больше – пользы или вреда.
Здоровяки с молотами навалились на зверо-людей, не дав первой линии пасть. Их удары были столь сильны, что раскидывали по два три дикаря за раз, от иных оставляя раздавленное месиво, крушили костяное оружие и щиты. Гер-Гар имел преимущество. Не только клинок, который легко останавливал молоты и секиры, но и внутренняя сила делали его грозным противником. Во время схватки он ощутил ту мощь, что поселилась в нём. Глаза его пылали демоническим огнём, перекинувшимся на меч, секущий слуг Хаоса напополам, во все стороны от полубога били молнии рыжего пламени. Он один сдерживал нескольких врагов до прибытия фланговых отрядов. Те с рыком влетели в бока обороняющимся демонам, разя их десятками ударов.
Вой раненых быков, дикие вопли брудугаров и грозные выкрики хаотов смешались в одну лавину шума, от которого сердце длагата плясало в кровавом восторге. С каждым новым взмахом он словно набирался лишь больших сил, громя всех, в том числе и своих, кто попадал под руку. Бой был жестоким, но стремительным. Вскоре песок окрасился в тёмно-красный цвет, а стражи полегли к ногам победителей. Орда на подъёме от успехов ринулась дальше, к самым опасным защитникам башни. К конеголовым морагодским мумиям-сангхулъхага присоединились куда более серьёзные твари: незамеченные сперва шесть высоких шлемов с рогами, выставленных вдоль дороги ко входу в башню по три с каждой стороны, неожиданно взмыли в воздух. Из них вытягивались столбы красной ткани, и когда шлемы достигли высоты метров по семь, эти тряпки будто надулись изнутри, превратившись в «тела», из-под одежд вытянулись по четыре руки с громадными саблями. Из глаз живых «защитных вышек» ударили красные лучи, оставляющие после себя кострища и обугленные трупы брудугаров.
– Вяжите длинных! Наездники! – скомандовал на бегу Гер-Гар. – Костлявых закидать!
Воины, по крайней мере те, кто услышал его, принялись забрасывать демонов всем, что могли швырнуть, не позволяя им разгуляться, хоть те и упорно прорывались вперёд. Кавалерия же вооружилась верёвками. Стараясь увильнуть от смертоносных лучей или падения исполинской сабли, они перекидывали канаты друг другу и перевязывали ими основание мантий колоссов. Ног у них не оказалось, однако тактика всё-таки окупилась. Бычьи всадники не только отвлекали на себя внимание стражей, но и умудрились выбить невидимую опору из-под них. Полностью великаны не падали, зато, теряя связь с песками вечности, спотыкались, упираясь саблями в землю и открываясь для броска дротика в глаз. Вождь сам прорвался к ним, взбежал по вонзённой в землю сабле одного из демонов, затем по руке добрался до головы и, подпрыгнув, рассёк наполненный тёмным духом шлем надвое пылающим магией Хаоса клинком. Ещё один исполин рухнул, получив несколько зазубренных копий в прорезь шлема, откуда потянулся рыжий дым.
Не дожидаясь падения этой живой башни, Гер-Гар перепрыгнул на другого стража как раз за мгновение перед выстрелом красных лучей из глаз. Обхватив шлем сзади, он напряг мышцы, по которым побежала неимоверная сила полубога, и начал проворачивать его влево. Сколько бы не сопротивлялся демон, мощь длагата превозмогла его потуги, лучи-таки вырвались, только вместо брудугаров они порезали сразу двоих защитников твердыни Разрушителя. Вождь, вскинув могучие руки к небу, исторг громогласный вопль радости, воодушевивший орду ещё сильнее. Теперь тот же Карабтанос, что пробуждал в них страх, начал вызывать приливы гнева и придавал бодрости. Мумии у ворот сопротивлялись отчаянно, однако остановить уже разогнавшуюся лавину дикарей они не могли – их было всего с десяток. Вскоре всё стихло. Вошедшие в раж брудугары поколотили немного друг друга, пока очередной клич Гер-Гара не усмирил их. Пыхтя и рыча, они столпились у входа в башню, уступив проход своему непобедимому вожаку. Тот важно прошествовал к монолитным каменным воротам, исписанным странными символами, в которых полубог начал различать смысл, и картинами древних битв. Только он протянул потрескавшуюся, выбеленную рукоятью меча ладонь в их направлении, как створки сами собой разомкнулись. Навстречу длагату вышло нечто, что он смог распознать. Это был тот самый Шекруш.
Высокий сухопарый бог с четырьмя руками приветственно кивнул долгожданному воину, избранному вести силы Хаоса. Указав одной из рук на тёмный проём, откуда веяло не меньшим жаром, чем стоял снаружи, и где завывал ветер далёкого царства демонов пустыни Морагода, он проскрежетал:
– Теперь ты можешь пройти. Безликие внутри не нападут. Я подарю тебе оружие, способное убивать богов, и дам задание. Следуй.
Шекруш развернулся и побрёл внутрь. Вождь промедлил с секунду, глядя ему вслед, затем жестами подманил к себе десятерых ближайших зверо-людей и заторопился за проводником, не намеренным долго ждать. Башня изнутри напоминала гробницу. Пару раз Гер-Гар встречал нечто похожее близ разорённых им селений, разве что это место выглядело более величественным, древним и пугающим даже длагата. Повсюду со стен и колонн на него смотрели барельефы с изображением могучего бога с железным рогатым черепом, оканчивающимся решёткой, вместо лица. Владыка Хаос был уже хорошо знаком Гер-Гару, хотя ранее он слышал лишь его голос, но видел во снах годы назад. Пожалуй, он даже подзабыл вид Владыки, но на подсознательном уровне вождь брудугаров чувствовал, что это и есть тот самый Великий Разрушитель, по крайней мере его физическое воплощение. В полумраке колоннад, занесённых песком, прятались силуэты таких же воинов-жрецов в красных капюшонах и быстро перебегали ворчащие карлики в костяных масках и накидках, скрывающих головы. Идущие за вождём брудугары недоверчиво, опасливо озирались, всматриваясь в каждую тень, лишь их предводитель понимал, что теперь все они сражаются на одной стороне.
Шекруш повёл их в подземелье по кручёной потрескавшейся лестнице, на ступеньках которой сидели крупные скорпионы и скарабеи. На нижних этажах располагались просторные залы с саркофагами, грудами золота или оружейными стендами, уходящими во тьму. Глаза варваров загорелись огнём алчности при виде оружия – золото их мало волновало, и они не видели в нём ценности.
– Забирайте всё, это вам пригодится, – разрешил хаотический бог.
Пока его воины, приняв вид знатоков, выбирали себе клинок из металла цвета олова по вкусу, Гер-Гар с сомнением заметил:
– Оружие – хорошо. Но ради твоей проверки мы потеряли очень много бойцов. Самки ещё не скоро нарожают новых, а детёныши могут не пережить переходы. Даже добираясь сюда нам пришлось пустить на мясо несколько десятков.
– У вас будет армия, – загадочно проговорил Шекруш, не оборачиваясь. – Да такая, что не сможешь решить, куда её деть. Причём самки вам больше не понадобятся. На краю пустыни у границ земель ксити-па стоит королевство Ломар-Нанн. Оно не очень сильное, и мы поможем вам захватить его, но при одном условии. Местный народ использует для размножения ямы богини Жизни Угуд. Их род имеет кое-что общее с твоим на уровне генов, давно вымерших предков. Тебе пока этого не понять. И хотя ваши народы разошлись давным-давно и сильно изменились как раз благодаря этим ямам, они сработают на брудугарах точно так же, как и на них. Заронив в грязь жизни часть себя, вы сможете восполнять ряды легко и быстро, главное всегда иметь жижу Угуд и следить за тем, чтобы она не иссякла.
– И что ты хочешь за помощь?
– Вон, видишь? – вместо ответа Шекруш указал на стоящий в соседнем зале заострённый обелиск из оникса. – Это шпиль-накопитель хаотической энергии. Когда рядом творится жестокость, он наполняется силой. При должном заряде ты сможешь приоткрыть завесу между этим миром и Морагодом, тогда безликие придут к тебе. Вытащите его на поверхность.
Гер-Гар развернулся к грохочущим оружием дикарям, застав их за тем, что кто-то из них вытащил с полки оружейного шкафа штуковину, выглядящую как остроконечный осколок того же оникса с несколькими шипами на конце. Неуклюжий зверо-людь надавил на что-то и в долю секунды один из этих шипов выстрелил в другого брудугара, пробив его почти насквозь. Не успел длагат рявкнуть на виновника, как пронзённый варвар взорвался кровавым фонтаном. Гер-Гар покосился на кивающего Шекруша.
– Видишь, о чём я говорил? – довольно промурлыкал бог. – Твоим врагам сильно не поздоровится. Теперь несите накопитель.
Не без труда, но брудугары умудрились вытащить шпиль, лишь пару раз ударив его о стены. Его установили на телегу, и вождь приставил к нему охрану. После чего вновь обратился к своему наставнику:
– И где нам набрать эту твою энергию? Сколько тебе надо?
– Можно начать прямо сейчас, – зловеще блеснул глазами бог-демон. – Я уже сказал тебе, что самки и дети вам больше не понадобятся… Да и путь из пустыни долог. Покажи, что готов идти до конца.
Гер-Гар помрачнел и нахмурился, хоть из-за маски, заменившей ему лицо, понять это было непросто. Некоторое время он сохранял тяжёлое молчание, затем кивнул собравшимся вокруг воинам…
6. Два похода
Абхра пребывала в особом волнении. Тысячи ксити-па сползлись со всех окраин на Площадь Владыки, чтобы посмотреть, как готовится к походу войско принцев. Абхей полз, неторопливо виляя хвостом, по центральной дороге, ведущей от дворца к площади. Он наслаждался вниманием толпы, бряцаньем собственных лат и бликами солнца, отражёнными зеркальным лезвием паты – длинного меча с обоюдоострым лезвием на широкой гарде, крепящейся прямо к наручу. Доставать оружие сейчас смысла не имело, но зато выглядело эффектно, а любой властный обитатель Царства Золотого Змея любил лишний раз показать себя в блеске славы и величия. По Сторонам от дороги возводились дополнительные башни, несколько особых жрецов-строителей собирались вокруг них, дуя в золочёные свистульки, настроенные на нужную им частоту. Создаваемый инструментом звук заставлял огромные камни пониматься в воздух, лететь, туда, куда укажут, и размещаться на положенном месте. Рабы допускались к зданию лишь позже, дабы довести его до идеала. Абхей довольно кивал, видя, как империя растёт буквально у него на глазах. Сомнений в успехе похода на Юг у него не возникало ни на секунду. Если ксити-па и проигрывали битвы, то это случалось настолько давно, что сам принц и его братья-близнецы, вышедшие из одной кладки, просто одни чуть раньше, другие, то бишь Иша, позже, тогда ещё не сменили в первый раз чешую.
На возвышении неподалёку от огромной статуи Яган-наты в самом центре площади, куда он держал сейчас путь, собрались несколько нарядных змеев, среди которых был царь Деврадж и его супруга, мать братьев, Ритика. Также тут находился и аргиянатх – владыка жертвоприношений, Болдева, ибо по традиции перед военным походом, чтобы он непременно увенчался успехом, надо было принести в жертву Тысячеглавому Шеше десяток рабов. Иша тоже приполз с отцом. Выглядел он крайне недовольным, и Абхей мог его понять: всех, кроме него, отправляли снискать боевой славы и всяческих почестей, а он должен сидеть в золотом дворце, как наказанный. Впрочем, нечего перечить воле Яган-наты. А вот Махины пока не было видно. Принц знал повадки своего брата-богатыря, тот и правда был нерасторопен и слишком медлителен там, где следовало бы проявить большую прыть. И ещё он любил загулять. Потому его никто не рассматривал на роль царя, ему вполне хватало титула воеводы-махаратхи. Только он подумал, что не видит и Ракеша, как тут же услыхал его голос:
– Смотрю, ты от гордости сейчас из шкуры выпрыгнешь! Не думай, что если отец направил на Юг большие силы, то вы с Махиной получите преимущество.
– Я не меряюсь славой, – неискренне отозвался Абхей.
– Ну да, всё для Кшемама, – не менее язвительным тоном подхватил Ракеш. – Рассказывай об этом отцу или этим пафосным жрецам, – без уважения змей махнул рукой в сторону Болдевы, увенчанного высокой тиарой и светящегося от много килограммового одеяния, состоящего почти целиком из золотых пластин и драгоценных камней. – Сейчас именно на делах решится будущее нашего государства. На наших делах. Хорошо, Ишу оставят протирать хвост тут, ему стоит держаться от престола подальше.
– Ха! Хоть в чём-то мы можем сойтись, не думая. Но ты сам вызвался идти на Север, так что винить потом будет некого. Джа, может быть, и смелые, но не настолько безмозглые, чтобы на полном серьёзе выступать войной против Кшемама. Зря обморозишь хвост…
– Зато ваш поход будет весёлым! – не став оспаривать слова Абхея, его брат указал куда-то в сторону Большого рынка.
Оттуда, двигаясь мимо строящейся башни, над которой кружили кирпичи весом в пять тонн каждый, полз Махина. В правой руке он держал обмякший винный бурдюк, копьё в левой сошло за посох для опоры. Могучий воин покачивался из стороны в сторону, его окружала свора хихикающих девик, ласкающих широкую грудь, прикрытую панцирем, и его открытые плечи и музыкантами. Шумная компания больше напоминала гуляк, нежели свиту принца.
– Похоже, нашему большому братику «великая слава» уже ударила по мозгам, – покачал головой Абхей. Тут парировать сарказм Ракеша ему было нечем.
Царь тоже заприметил подвыпившего сына и грозным голосом позвал его подняться. Тот вальяжно всполз по покатой рампе, по-прежнему «увитый» девицами. Царь грозно прикрикнул на них, стукнув золочёным жезлом оземь. Девики молниеносно метнулись в разные стороны и поспешили скрыться в толпе зевак, сопровождаемые её хохотом. Длился он, впрочем, недолго. Не желая показать, будто насмехаются над Яган-натой, горожане быстро умолкли.
– Ты что, решил позорить наш великий род перед чернью? – зло прошипел Деврадж, именно в тот миг, когда Абхей и Ракеш встали позади него.
– Яган-натой мне всё равно не быть, – парировал Махина, в глубине души всё же уязвлённый этим неоспоримым фактом.
– А я не вижу, чтобы ты пытался переубедить меня. Хоть своё дело сделай с достоинством.
– На поле боя мне нет равных! – самодовольно заявил здоровяк, подняв согнутые руки и продемонстрировав внушительную мускулатуру.
– Главное не напейся перед битвой, – поддел брата Ракеш.
– Завидуешь, мелюзга?! – завёлся Махина. Царю пришлось прервать их глупую перепалку, распустив узорчатый капюшон и зашипев. – Ты-то чего молчишь? – укорил громила Абхея.