Рэй
Когда он повернул голову обратно, перед ним за столом сидела скрюченная старуха, что подслеповато щурилась и нагибалась почти до самого стола.
– Ты…
Старуха подняла голову от стола, взглянула на него белесыми буркалами, указала на дверь и прокаркала:
– За тенью своей смотри!
Рэй резко обернулся и обнаружил, что тень от него, вопреки свету, тянулась на улицу, но стоило ему на неё взглянуть, как та втянулась обратно в полумрак жилища.
– Это… это почему? – спросил он и снова взглянул на ведьму, что уже в облике молодой девчушки продолжала собирать соринки из кучки крупы и складывать в миску.
– Граница тут. Между мраком и явью, – спокойно ответила ведьма. – Во мраке света нет, а значит, и тени не будет. Вот она и трусит. Боится, что во тьме растворится.
Мальчишка опустил взгляд на тень, что едва заметно подрагивала.
– Поэтому и говорю: следи за ней. Сбежит тень – в век не найдешь.
– Тень?
– Себя, дурень, – фыркнула девчонка продолжая заниматься своим делом. – Что хотел? Зачем пришёл сюда?
– Я… – растерялся Рэй, но взяв себя в руки, проговорил: – За помощью пришёл.
– Говори, что хочешь.
– Говорят… сказывают всякие, что ты за дело кровью берёшь, – растерянно пролепетал мальчишка.
– Если хочешь, чтобы Герман живой был – кровью возьму. Но не твоей. Брата или мать заберу, – совершенно спокойным голосом ответила девочка. – За другое – по-другому будет.
Рэй сглотнул.
– Почему кровью? Он ведь…
– Мёртв. Три дня как мёртв и в земле лежит. За такое делом не берут.
Рэй, услышав слова хозяйки старого дома, впал в ступор. Он около минуты молчал, пытаясь собраться с мыслями. Мысль о том, что сын кузнеца мог умереть, летала где-то на задворках сознания, но вперёд вырваться не могла. Сейчас же, получив информацию в лоб, он растерялся.
– Сам бы додумался, если бы в голову не только еду ложил, – усмехнулась ведьма. – Домой у тебя пути нет. Не простят тебе кровь.
Мальчишка осунулся и с надеждой спросил:
– И что? Совсем никак? Ни ногой в родные земли?
Девчонка хмыкнула и подняла взгляд от крупы на гостя.
– Есть один путь. Долгий, сложный, но есть.
Рэй с надеждой взглянул на ведьму.
– Надо одну гробницу открыть. Тогда твой путь и начнётся. Справишься – будет тебе дорога домой. Нет – голову сложишь.
Рэй сглотнул, затем почему-то вспомнил мать с отцом и братьями и, опустив плечи, спросил:
– Что за гробница? И что возьмёшь за то?
– Гробница в Королевском ущелье. Вы его Пастью дракона кличите. А плату… платой мне будет тот, кто из гробницы явится… Если справишься. А нет – и суда нет.
Мальчишка кивнул и спросил:
– Как мне туда добраться? И где еды взять. Сегодня ни крошки во рту не было.
– Сядь, – кивнула ему на лавку девочка и взглянула в миску, оценивая количество соринок.
Когда Рэй уселся, она одним взмахом смела со стола чистую крупу, а затем высыпала перед собой соринки. Внимательно вглядевшись в них, она что-то зашептала.
За окном резко начало темнеть. Раздался едва слышный шорох, и небольшой дом начал погружаться во тьму.
– Ничего не бойся. Никого не слушай. Чтобы не явилось тебе – не верь, – зашептала ведьма, когда Рэй с перепугу уже вскочил и едва смог различить контур девчонки. – Через тьму тебя проведу. Запомнил? Ничего не бойся. Никого не слушай и ничему не верь…
* * *– Мне дальше пути нет, – произнесла ведьма, сложив руки в замок на груди. – Дальше твой путь. Прямо по коридору до большого каменного блока, на котором и стоит гроб. Откроешь его – будет тебе путь домой.
– Если нет? Убьёт меня?
– А тебе не все равно? Тебе дорога домой нужна, а мне тот, кто в гробу, нужен. Всё по-честному.
Рэй сглотнул и взглянул в полумрак длинного коридора.
– Ты хоть лампаду какую бы дала, – проворчал он. – Там же не видно ничего…
Мальчишка обернулся и обнаружил, что за его спиной никого нет. На пару секунд он растерялся, но тут же сжал кулаки и направился в темноту.
Коридор после пары десятков метров расширился, и Рэю показалось, что он вошёл в большой просторный зал, но тут на стенах вспыхнули факелы.
– Твою ж! – дёрнулся было мальчишка, но замер на месте.
Вдоль стен, в небольших нишах, стояли каменные гробы, а по сторонам от них находились каменные статуи. Воины с копьями наизготовку, в броне, с виду похожей на чешую. Парочка стояла рядом с каменным гробом с большими топорами.
– А какой гроб-то? – растерянно спросил мальчишка и покосился на статуи. – А вдруг порубят меня?
Парень медленно и осторожно пошёл вперед. С каждой секундой страх прокрадывался всё глубже и глубже, но тут зал окончательно залился слабым светом факелов.
Трепещущие тени отплясывали свой танец на стенах, явив перед сельским мальчишкой из глубинки настоящую древнюю гробницу. Посреди зала, на огромном постаменте, стоял каменный гроб из красного мрамора. Все его стены и крышка были покрыты странными надписями на незнакомом Рэю языке.
Парень осторожно подошёл к постаменту, не забывая оглядываться по сторонам, а затем осмотрел гроб. Он ходил вокруг него почти минуту, но так и не заметил ни шва, отделяющего крышку, ни каких-то признаков, что его можно открыть.
Рэй осторожно поднёс руку и провёл пальцем по буквам, вытравленным в красном мраморе.
В этот же миг красный цвет сменился на синий, а затем крышка разделилась на две части тонкой белоснежной полосой и откинулась в стороны, с оглушительным грохотом упав на пол.
– Повёлся, Карл! – заорал выскочивший из гробницы мужик лет сорока на вид. Огромная длинная, до самых пяток, борода, отросшие лохматые волосы и серая, почти пепельная кожа. – Повёлся, старый кретин! Я выиграл спор!
Рэй шарахнулся назад, оступился и рухнул спиной назад, выпучив глаза и начав хватать ртом воздух с перепугу. Одежда выглядела как лохмотья, а сам незнакомец был вылитый мертвец.
– Карл? – оглянулось существо из гроба. – Карл, сучий потрох! Ты где?
Его мутный взгляд остановился на мальчишке, что от страха трясся, сидя на заднице.
– Ты кто?
– Рэй, – выдавил мальчишка.
– А где Карл?
Ребенок растерянно замотал головой, но тут раздались тихие шаги, и в коридоре показалась та самая девочка.
– Фил, мерзкий ты ублюдок! – воскликнула она с глазами, пылающими адским гневом. – Ты… ты… Ты за все ответишь, ублюдок!
– Я? – возмутилось существо из гробницы. – Ты! Ты проиграл спор! Ты повёлся и…
Тут до незнакомца наконец начало кое-что доходить. Факелы, саркофаги, статуи-охранники. Мысль о том, что спор зашёл слишком далеко, внезапно пронзила его разум.
– Так, стоп, – вытянул руку с ладонью в сторону приближающейся девочки незнакомец. – Зачем ты перенёс меня в эту дыру? И на кой черт сделал тут усыпальницу? Или ты принёс меня уже после того, как…
Девочка замерла на расстоянии десятка шагов.
– Ты, долбанутый кретин! – рыкнула девочка и сделала шаг, тут же превратившись в сгорбленную дряхлую старуху. – Когда ты составлял правила спора и отпечатывался в мироздании… – старуха сделала ещё шаг и превратилась в мужчину лет сорока в солдатской форме. – На кой черт ты вписал туда пункт о кончине одного из нас?
– Ну, да! Я, значит, тут мёртвого изображаю, а ты возьми и кони двинь! – возмутилось существо из гроба, изображая обиду. – А я и лежи так до скончания времен, пока небо на землю не рухнет! Щас! Как же!
Существо из гроба оглядело себя. Лохмотья, борода и лохмы.
– Твою мать, ты ничего поприличнее мне на похороны подобрать не смог?
– Ты… ты… – прохрипела ведьма, превращаясь в статную женщину лет сорока на вид в пышном платье, с белоснежной кожей и румянах на щеках. – Ты, ублюдок, хоть представляешь, сколько времени прошло?
– Ну, если ты тут, то не так уж и много.
Фил спокойно провёл рукой по лицу, отчего борода упала ему под ноги, а кожа лица приобрела нормальный оттенок и свежесть.
– Ты даже понятия не имеешь, НАСКОЛЬКО затянулся наш спор, – теперь перед существом из гроба стоял невысокий мужчина с небольшим животом, лысой головой и густыми бровями.
– Давай, удиви меня, – хмыкнул Фил. – Ты еще скажи, что Чёрный дракон жив. Чтоб этому ящеру собственный хвост жрать до конца времен. И вообще! Я заслужил свою награду! Подставляй зад, Карл!
– Во-первых, там твой пра-пра-пра-пра и еще хрен знает сколько «пра» внук, – указал толстячок на перепуганного Рэя. – И это он открыл твою гробницу, а не моя слеза.
Фил выпучил глаза, резко обернулся на мальчишку, затем снова на Карла и потеряно открыл рот.
– А во-вторых, Черный дракон действительно сдох, – развёл руками толстячок. – Я от греха подальше твой гроб в его пасти пристроил. Ну, и, как водится, цари свои трупы приказывали сюда рядом с твоим пихать. Прошло три тысячи лет, Фил. Наш спор действительно затянулся.
– Да какая нахрен разница! – вспылил мужчина из гроба. – Как… как ты его нашёл?!! Ты… как ты…
– Немного проклятий, немного тьмы, – хмыкнул толстячок. – Ну и пара просьб от Фортуны. Но это было долго, да. Сложно и долго. Учитывая, что он последний, в ком осталась хотя бы капелька твоей крови.
Фил выбрался из своего гроба, подошёл к собеседнику и начал принюхиваться.
– Карл, от тебя же тьмой воняет, ты в курсе?
– Нет, блин! Я просто так три тысячи лет тут ведьму, живущую в ущелье, изображаю! Тело, знаешь ли, имеет свойство стареть, болеть и, прости мироздание, дохнуть. У меня было не так много выбора, когда я понял, что одной жизнью тут не обойдёшься.
– Я надеюсь, что ты не пил демонической крови? В глаза мне смотри!
– Ты с ума сошёл! – возмутился толстячок и всплеснул руками, но взгляд все же отвёл. – Я, по-твоему, совсем идиот?
– Тогда почему… Ка-а-а-арл?
– Что? Ну, да. Пришлось выбирать сторону. Путь сущности, знаешь ли, в одиночку пройти невозможно. Надо договариваться с более могущественными. Тем более что…
– Карл, как ты мог… – разочарованно покачал головой Фил. – Я… я был уверен, что уж ты не полезешь в это дерьмо. Мы же с тобой договаривались: идём вместе и без политики. Без царей, без религии. Просто идём вместе и…
– Послушай, я три тысячи лет тут проторчал. Один. И крутился как мог. Пока тебя не было, один идиот призвал Барлиоза. Тот устроил тут кровавую баню, а чтобы его грохнуть, призывали «Героя». Арганас стерт с лица земли, а Аресто больше не существует.
– Целой страны? – смутился Фил.
– Да, она развалилась через пятьдесят лет после пришествия высшего демона Барлиоза. Затем было еще несколько крупных войн. Катония, Сайгал и Уриба развалились на мелкие княжества. Потом снова собрались, но назывались уже по-другому. Потом снова война и снова развал. Они раз пять так развлекались. Я, честно, даже не знаю, что там сейчас происходит. Бросил следить ещё в прошлом тысячелетии.
Фил растерянно хлопнул глазами и пробормотал:
– Аресто были всегда заносчивыми ублюдками. Их не жалко, но Уриба… В Урибе знатные сладости делали. Орехи в меду были великолепны.
– Угу, – со скорбным лицом согласился Карл. Он положил руку на плечо старого друга, подтянул к себе и прошептал на ухо: – Поворачивайся! Пришло время платить по долгам!
– Твою мать! – сморщился Фил, повернулся задом к Карлу и нагнулся. – Как ты вообще это провернул? Я был уверен, что ни один мой потомок не коснётся этого саркофага.
– О, не волнуйся, – с улыбкой произнес друг. – Твоя семейка выродилась и передохла ещё во времена первой большой кровавой войны.
– А этот тогда откуда? – взглянул на замершего мальчишку, что вжался в стену, Фил.
– Это, мой дорогой друг, – сделал шаг назад толстячок. – Это твои похождения в порту Шаграда в образе бравого капитана. Ещё были от графини Эльжуа, но у них прям от поколения к поколению алкоголики были. Выродились быстро.
– Эльжуа жалко, – вздохнул Фил.
– Потаскухой была знатной, – фыркнул Карл.
– Зато трахалась как царица, – усмехнулся старый друг.
Карл замахнулся ногой и отвесил со всего размаху пендаля под зад старого друга.
ХЛОП!
– Твою же мать! – выругался Фил, пройдя несколько шагов вперёд от мощного удара. – Вот ты козлина! Ты специально так больно!
– Конечно! – возмутился Карл. – Я три тысячи лет ждал, план почти тысячелетие готовил! Ты думал просто так отделаться?!!
ХЛОП!
– Ах ты ж жирный ублюдок! – взревел друг от очередного удара.
ХЛОП!
– Чтоб у тебя ноги отсохли, кретин!
ХЛОП!
– У-у-у-у су-у-у-у-у-ука! – схватился за ягодицы Фил и принялся скакать на носочках от боли.
ХЛОП!
После последнего удара Фил стоял, выгнув спину и запрокинув голову вверх с закушенной губой. Он не проронил ни звука, но покрасневшее от напряжения лицо говорило гораздо больше, чем любое ругательство.
– Ну, с этим закончили, – потёр руки Карл и, дождавшись, когда Фил начнёт дышать, спросил: – У нас ещё одно желание, правильно?
– Не тяни, – прохрипел Фил, сделав несколько шагов к саркофагу. Он прижался ягодицами к холодной стенке и произнёс: – Пока я не придушил тебя – говори свое желание.
– Вон тот мелкий. Он теперь твой ученик, – с довольной миной произнёс толстячок, наблюдая, как вытягивается лицо старого друга. – Что? А ты думал, я тебя на ушах станцевать попрошу?
– Я. Не. Беру. Учеников, – сквозь зубы отчеканил Фил. – Это не обсуждается.
– Да, я знаю. Я тоже, – кивнул Карл и с хищной улыбкой добавил: – Я потому и выбрал это желание!
– Знаешь, тёмная сторона тебе идет, – закряхтел высокий мужчина. – Такому больному ублюдку только в тёмных и ходить.
Фил, с трудом передвигая ногами, словно их свело невыносимой судорогой, повернулся в сторону мальчишки.
Рэй не просто стоял и хлопал перепуганными глазами. Его трясло от того, что происходило. Пару минут назад его сюда неведомым образом провела ведьма – девчонка, превратившаяся на его глазах в толстого круглолицего мужчину в странном чёрном костюме. Вдобавок, из каменного гроба без единого шва, встал другой мужик, за пару минут превратившейся из восставшего мертвеца в пусть и грязного, в лохмотьях, но живого человека.
– Дяденьки… – пробормотал мальчик. – Дяденьки, не надо… П-п-пустите, дяденьки…
Он сделал приставной шаг к выходу, не сводя взгляда с двух незнакомцев.
– Больной что ли? – буркнул Фил.
– Парень испугался просто, – хмыкнул Карл и спросил: – Кстати, а откат договора ты на что зациклил?
– А чего спрашиваешь? – фыркнул Фил, усаживаясь на край своего гроба. – Боишься?
– Вот ещё… Просто три тысячи лет… Откат будет знатный… – толстячок проводил взглядом мальчишку, что сделал ещё несколько приставных шагов, и ломанулся прочь по коридору.
– Ничего особенного. Обычный понос, – ответил Фил, поправляя рванье, что было на нем так, чтобы оголить задницу.
– Мда, – поджал губы Карл. – Я ожидал чего-нибудь поинтереснее.
– А понос для тебя, значит, уже скучно? – возмутился друг.
– Возможно, это было бы обидно, если бы не одно «НО». Я уже давно не человек, Фил. Я шагнул дальше.
– Да-да, – морщась от первых спазмов, произнёс в ответ тот. – Ты ведь сейчас тёмная сущность, так?
– Да. Пусть не простая темная сущность, но тем не менее.
– Но ты тоже забыл один нюанс, – кряхтя и тужась от спазмов в животе, уточнил Фил. – Мироздание не обманешь.
– Да, но даже у него есть определенные огр…
Договорить Карл не смог. Он замер на полуслове и с расширенными глазами уставился на старого друга. Раздался характерный урчащий звук из его живота.
– Это… невозможно…
– Хе-хе-хе… у-у-у-уху-ху-ху… – протянул тужащийся Фил, что натуральным образом испражнялся в каменный саркофаг дерьмом выдержкой в три тысячи лет. – Давай, расскажи мирозданию, что тёмные сущности не срут… ох-хо-хо.
Борясь с сильнейшими спазмами в животе и продолжая хохотать, он начал краснеть. Делать все одновременно было крайне трудно, но вот старый друг в промокающих от тьмы штанах, что судорожно пытается их снять, а потом залезть рядом с ним на край саркофага, не оставлял другого варианта.
В это время, Рэй, мальчишка волей судьбы оказавшийся в гробнице, понесся по коридору, что начал петлять. Появились развилки, повороты и снова развилки. Мальчишка забежал в лабиринт, через который должен был пройти каждый, что желал попасть в гробницу.
Пути он не знал.
Да и не мог знать.
И только сдавленные стоны и хриплый смех сопровождали его в это опасном путешествии.
Глава 3
Рэй бежал со всех ног по коридорам.
Поворот за поворотом, один, второй, третий.
Где-то по пути он обронил свой мешок, в котором остался только запах еды. Один из лаптей с него слетел, когда он рухнул на пол, зацепившись за ребра какого-то скелета.
И всё это время его сопровождало эхо, приносящее звуки стонов и сдавленного хохота.
Парень бежал не оглядываясь, спотыкаясь, падая. Страх в его душе гнал его вперед. Это продолжалось до того момента, пока он окончательно не выбился из сил и не плюхнулся у стены.
Отчаянно озираясь по сторонам, нервно вздрагивая от очередного хохота, доносящегося из глубины лабиринта, он внезапно замер, заметив на полу мешок, который заткнул за пояс.
Мысль о том, что он заплутал, заставила его вскочить, поднять потерянный мешок и оглядеться. Никаких примет вокруг не было. Простые каменные тесаные стены и едва светящийся мох на потолке, дававший слабый свет, достаточный лишь для того, чтобы заметить человеческие кости под ногами.
– Правого плеча держаться надо, – пробормотал он, перепуганно оглядев небольшой прямой коридор.
Сказка отца о древнем лабиринте, куда отправили «Прошку» за счастьем, всплыла в памяти сама собой.
Парень двинулся, всё время поворачивая в правую сторону на развилках. Раз за разом, уже не несясь сломя голову, он планомерно двигался вперед. Поворот за поворотом, тупик за тупиком. Блуждание всё продолжались, но спустя несколько часов он вышел в длинный коридор, в конце которого виднелся едва видимый свет.
Мальчишка слегка всхлипнул.
Последний час в горле стоял комок, что мешал нормально дышать. В голове плескалась паника, всё норовившая сорвать его на бег снова. Но парень выдержал. Выдержал и с трудом дошёл до выхода.
По щекам побежали слезы, которые он тут же принялся стирать рукавами. Он пошёл к выходу и, дойдя до него, замер, стараясь привести лицо в порядок. Слезы смешались с вековой пылью, и сейчас на его щеках образовались разводы.
– Чтобы той ведьме в бездну провалиться, – пробормотал он, плюнув на руки и растерев слюну по щекам. Схватив край рубашки, он со злостью на самого себя за слезы принялся вытирать лицо.
– Ты в бездне был? – раздался мужской голос.
– Нет, что там делать? Пусто. Древние спят. Скукота, – ответил другой мужской голос.
Глаза Рэя округлились, он поднял взгляд и обнаружил, что перед ним стоят те двое, которых он встретил в гробнице.
– В-в-в-вы… – заикаясь, произнёс рыжий парень.
– Я же говорил, что он больной, – недовольно буркнул Фил. – Посмотри на него! Он еще и заика!
– Ой, да брось. Просто сельский паренек из жуткой глуши. Наслушался всяких бредней и испугался, – отмахнулся толстячок.
– А получше никого не было?
– Ну, уж прости. Это ты нормальных наследников не сделал. Какой есть. Тем более он последний. Скажи спасибо, что Фортуна вообще за это взялась.
Мальчишка сделал шаг назад, в лабиринт.
– Вы посмотрите, какой важный птица, – со странным акцентом произнёс Фил. – Он с Фортуна говорить! Он важный! Хвост распушить, ходить туда-сюда.
– Вот давай без этих твоих шуточек, – насупился Карл. – Я, в отличие от тебя, делом занимался эти три тысячи лет. А ты, на секунду, прохлаждался в каменном гробу. Как ты с ума там еще не сошёл?
– Болтался в астрале. Там, знаешь ли, очень много занимательных личностей. Было о чём поговорить.
– Три тысячи лет?
– Это я и с половиной не разговаривал, – хмыкнул Фил и, заметив, что мальчишка сделал ещё один осторожный шаг назад, вздохнул и обратился к нему. – Слушай, не помню, как тебя, но смысла убегать нет. Тебе придётся стать моим учеником. Это уже записано в мироздание. У тебя и меня нет вариантов. Поэтому, куда бы ты не пошел – я и он всегда будем появляться рядом или на твоём пути.
Рэй оглянулся назад, затем снова взглянул на двух мужчин и сделал снова один шаг назад.
– Он ещё и идиот, – буркнул мужчина в лохмотьях.
– Эй, парень. Я та самая ведьма, что обещала тебе путь в родные земли. Помнишь? – попытался достучаться до мальчишки толстячок. – Да, я выглядел как мелкая девка и как скрюченная старуха. Так вот, если ты станешь нормальным одаренным, то сможешь вернуться домой. Тебе уже никто и ничего не сделает. Понимаешь, о чем я? Будут деньги, женщины и власть. Если не будешь филонить, то и деревню себе прикупишь. Это твой шанс. Я тебе пообещал – я сделал. Хватит бегать. Просто смирись и…
– Мне всё это надоело, – буркнул Фил, заметив, как Рэй сделал еще один шаг назад. – Он так и будет бегать!
Лёгкое шевеление пальцами, и из каменного пола выскакивают две руки, что хватают Рэя за запястья мертвой хваткой.
– Д-д-дяденьки… не надо… – всё ещё бормочет на автомате мальчишка.
– Надо, деточка… – направился к нему Фил с зловещей улыбкой. – Надо!
* * *Хах, да!
Я тогда был жутко труслив.
Нет, не то чтобы я прямо боялся каждого куста, но баек и страшилок в моей деревне ходило предостаточно.
Вот представьте.
Вы с пацанами в темень лютую сидите у костра. Отроки по одному страшилки рассказывают и одна другой краше. Про деву-бесприданницу, что утопилась на болотах, а затем всех путников, что туда заносило, под воду утаскивала, стоило им задержаться до сумерек на тех болотах. А ягода там всегда крупная, сладкая. Даже от клюквы лицо не сводит с непривычки. А морошки… морошка в тех болотах с полкулака! Да только не видал той морошки больше никто. Как бесприданница там поселилась.
Или вот про душегуба, что у городища на торге орудовал. Много народу извёл, награбил столько, что унести не мог. Тайными тропами в городище пробирался, сторговал всё на сторону честным торгашам. А монету прятал на кладбище. У одной из свежих могил врагов, что от его руки пали, он тайник сделал. И складывал он туда монеты, одну за одной. Копейка к копейке. А когда там богатство в десяток золотых монет скопилось, он решил его выкопать и в другой торг перейти. Очень уж он там кровью наследил. Пришёл он в ночи на кладбище и лопатой копать начал. Раз, второй, третий. Тут упёрлась лопата его. Он нагнулся, думал, клад свой нашёл. Руку протянул, а из земли рука мертвеца как выскочит да схватит его за шею. И давай его к земле тянуть. Душегуб обратно вырваться пытается, а тут вторая рука его за шею – хвать! И всё.
Так и утянуло под землю его лютое злодейство. И золота того не видали и душегуба больше.
И таких историй я даже сейчас могу с десяток вспомнить. Что же в те годы было…
Да, понятно, что истории просто байками были, но много ли правды надо пацаненку в двенадцать-то лет? Я в то время умом и сообразительностью не отличался. Подумать, кто тогда про душегуба мог рассказать, и откуда могли узнать о кладе, я не мог. А вот установка в голове о том, что тревожить мертвых – чревато, в голове осталась.
Ну, и тут вы понимаете, да?
Каменный гроб. Ведьма. Мужик в лохмотьях и какой-то толстяк.
Страшно было до жути.
А ещё как-то домой вернуться надо, а там могут и выпороть плетьми до смерти. В общем, смешалось всё, запутался, вот я и бежал. Бежал просто со страху и на автомате.
Думаю, Филимон сделал правильно, что тогда меня в каменные оковы посадил. Мне кажется, я тогда бы до самой деревни от него бегал с перепугу не оглядываясь.
Как бы там ни было, но он заставил меня произнести ученическую клятву и, соответственно, произнёс клятву учительскую. Для меня это была не клятва, а тарабарщина на незнакомом языке, но факт остается фактом. С того самого момента у входа в древнюю гробницу я превратился в ученика.
Ученика одного из самых могущественных магов в мире.
Правда, был нюанс.
Но о нём чуть позже.
Первое, что мы сделали, когда на моём предплечье появилась едва заметная татуировка с непонятными каракулями в форме круга…
* * *– Чешется, – буркнул Рэй, расчесывая предплечье.
– Это потому что ты гадости про меня думаешь, – хмыкнул Фил и остановился на краю поляны. – Кстати, неплохое место. Думаю, здесь мы и остановимся.
Мальчишка оглядел поляну среди густого леса и спросил:
– Почему тут?
– Потому что я так сказал, – буркнул Фил. – Надо определиться с парочкой вещей, после чего уже будет понятно, куда нам двигаться и что делать. Понятно?
– Понятно, – не стал больше спрашивать мальчишка и устало плюхнулся на землю. Переход в несколько часов дался ему нелегко. Ноги гудели, а живот, казалось, уже прилип к спине. – Есть охота…