Собрание сочинений. Т. 4. Проверка реальности

Весь в солнце – над рекою – в пустоте
Теряя чешую монетки перья тряпки
Завидую высокой простоте

ЦВЕТЫ С ОКРАИНЫ

Вьюном ефросинья вся в желтых цветочках
У ржавой трубы где труха и кирпич —
Мильон срамокашек… пук лапушек сочных
И скромный лиловый иван-ильич

Хлион и валерия – белые точно
Движенье души – все равно не постичь
И чемпиоза – махроза мистич-
ческая – вся в клопах и окантах барочных!

Собрать эту живность и нечисть в канаве
Домой принести и поставить на стол
Принюхайтесь к этой любви и отраве —

Как будто здесь чистили рыбу и жрали
Арбуз пили пиво газету марали —
И кровью и спермой букет изошел!

БЕССТРАШНАЯ

Памяти Нади Эльской

И плоти-то в ней не было почти —
Одна улыбка. Смерти что за пища! —
Пронзительные светлые глазищи
А вот о н а возьми и предпочти

Споткнулась и лежит на полпути
А там весной как соловьи засвищут
Ее покойный Цыферов отыщет
И скажет: «Есть надежда… не грусти…»

Искусство лезло в парки и в квартиры
Бульдозеры корежили картины
И коршуном над паствою – Оскар…

Соратница! пьянчужка! анархистка!
Ты – с нами! мы – с тобой! мы здесь! мы близко!
Вот только б тебя Генка отыскал

ЖИВЫЕ И МЕРТВЫЕ

При получении извещения с черным крестом из Праги

Мой тесть Гуревич Александр Давыдович
И музыкант из Праги Глеб Ерохин
Солагерники – что вы там навиделись! —
И снова вместе – тени духи вздохи

И собеседник мой пожалуй с виду лишь
Еще вполне – он мертв – и ухо в мохе
А если жив ему не позавидуешь —
Кариатида вымершей эпохи

Но в памяти живет и ходит Прага
В глазах блестит предательская влага
Как бриллиант весь мир омыт в апреле

Вон Федоров идет по тротуару
С ним – Цыферов… И эту знаю пару
Кто умер тот живой на самом деле

ВСТРЕЧА

Памяти Юло Соостера

Был автобус – ехали к Юло
Было бледно ветрено и тонко
Бормотала старая эстонка —
Их глаза что лед или стекло

Было море ласковей теленка
Лес сквозил что аиста крыло
И шоссе куда-то вверх вело
– М е т с а к а л м и с т о о – наша остановка

Свечи на земле – на мокрой хвое
Пламя белое стоит как неживое
Позабыл я, ты в каком ряду?

Все что первым – жизнь насквозь – заметил
Чем сквозь холст – в порыв бумаги бредил
Так и знал что я тебя найду

УРАЛ ЗИМОЙ ПЯТИДЕСЯТОГО

Сугробом кровля – овощехранилище
С зарей приводят женские бригады —
Штаны платки бушлаты и заплаты
Внизу темно и скользко – запах гнили еще

Зато попеть позубоскалить рады
Всему научат в лагере: училище
—А эта блядь откуда еще вылезла? —