– Вы говорите о переброске двух полков к Локмаунтской Гряде и улыбаетесь. Нам надо готовиться к вторжению?
Стан едва не подавился воздухом от такого предположения. Он изумленно воскликнул:
– Генерал! Как моя улыбка связана со вторжением? – Стан сам оборвал себя, быстро огляделся и понизил голос: – Барон! Никакого вторжения! Это просто перераспределение баланса сил. Что за безумные мысли приходят вам в голову?!
Генерал недовольно пробурчал:
– Последний раз вы так улыбались, когда отдали приказ штурмом взять крепость Лаут.
– И что?! – фыркнул Стан. – Мне теперь и улыбнуться нельзя?
Но в чем-то генерал был прав. Станислав брал штурмом «крепость», а она сдаваться не собиралась, ловко водя его за нос. И сейчас в его сторону летели заинтересованные взгляды. И как тут не улыбаться?
Еще ни разу он не тратил столько времени на завоевание. Она благосклонно принимала его ухаживания, улыбалась, охотно поддерживала любую беседу, но близко к себе не подпускала. Джесс напоминала Стану ангровый мед – он манил тягучими золотыми слезами, и пах так, что желудок кричал: «Я хочу», радовал вкусом янтарного винограда, вызревшего на солнечных склонах гор, но доставать его приходилось с риском для жизни, и полные соты считались огромной удачей – очень уж опасен был яд ангровых пчел. Но кто сказал, что с ней будет легко?
Станислав озвучил послу светлых эльфов свое согласие на помолвку. Последний убеждал Стана и Дэвида, что маркиза согласна, но от Джесс Стан ни разу не слышал заветного «да», она ускользала от разговора на тему свадьбы. Он засыпал ее цветами и подарками, старался увидеть, едва появлялось свободное время. Стан продумал все до мелочей, изгнал всех любовниц и разорвал все связи, даже определил самые удачные имена будущих детей! Он жил предвкушением, и поставив подпись под последним приказом, отложил в сторону болиграф и отправился на поиски Джесс.
Станислав встретил ее в большой гостиной и сразу подхватил маленькую ладонь, аккуратно прижимаясь к тыльной стороне губами. Как же она пахнет! Тонкий аромат ночных лирий – чарующий, с легкими нотками цитруса и мятной свежести. Так хотелось обернуться им полностью, слиться и присвоить.
– Лэра, вы очаровательны сегодня.
Джесс улыбнулась.
– Станислав, вы говорите мне это каждый день.
– При виде вас мой словарный запас иссякает, остаются только чувства.
Он улыбнулся ей в ответ, подхватил под руку и проводил к дивану.
– Присаживайтесь. До завтрака осталось совсем мало времени, но у нас есть возможность поговорить.
По лицу маркизы проскользнула тень переживаний, сошлись на миг в полоску брови, но тревога сразу же исчезла.
Станислав осторожно поинтересовался:
– Джессика, что-то произошло? Что вас волнует?
Она задержала на нем взгляд, в звездной радужке мелькнуло серебро, но Джессика покачала головой.
– Все в порядке. Обычные мысли и мои решения. Ничего, о чем стоило бы говорить сейчас.
– Надеюсь, вам нравится у нас, а источником вашей тревоги стал не я и не мои родные.
Джесс едва слышно вздохнула.
– Стан, для подобных тревог нет оснований. Это касается только меня, так что не беспокойтесь. Как прошла ваша поездка в Роенгардский гарнизон? Я слышала, дриады снова изменили условия по вырубке леса?
Она старательно уводила разговор в сторону и не давала Стану задать главный вопрос. Ему надоело слушать уверения посла, он хотел получить ответ от лэры Джесс, но его снова отвлекли проблемами Второго Кабинета.
Пришлось оставить Джесс одну, пропустить завтрак, наскоро перекусить прямо в кабинете, и терпение Стана лопнуло. Сколько можно его дергать?!
У всего государства в седьмице было два официальных выходных, Станислав же работал иногда даже ночью. Рабство отменили несколько эле назад! Лишь в глубине Айяски на территории джангов еще остались его отголоски, Стан помогал Лэйле готовить ноту протеста для заседания Мирового Альянса. Они требовали избавить мир от этой язвы, а тут одно из ведущих в мире государств держит в трудовом рабстве второго принца. Надоели!
Стан бросил текущие дела, раздал указания, отдал все в руки подчиненных и пошел на поиски Джесс. Он соскучился. Сильно. Буквально летел на встречу с ней. И для себя решил: сейчас придет и поставит вопрос ребром – ему нужно было ее «да». Жаль, что следом увязался и помощник с пачкой документов в руках. Но пока он не найдет Джесс, можно было и поработать.
Правильные аллеи центральной части сменили раскидистые кусты и высокие деревья. Огромный парк Честервика делился на части, и каждая отражала природу одной из стран Тер-Риима. Джесс пришла в восхищение от парка, и Стан знал ее любимый уголок – она обожала раскидистые кусты и деревья уголка Светлых эльфов. А больше всего ей нравилась беседка у небольшого искусственного озерца.
Вода пронизывала весь парк, словно артерии тело, срываясь водопадами в залив. Стан надеялся, что Джесс не отправится одна кататься на лодке. Ее звонкий смех он услышал издалека – серебряными колокольчиками он парил над кустами, цеплялся за ветки, плетя ловчую сеть, и сердце Стана в ней увязло накрепко. Станислав улыбнулся. Нашел. С кем же она так увлеченно и весело беседует?
Он остановился и осторожно отодвинул листву. Беседка походила на шкатулку, кружева камня белой пеной охватывали столик и широкие скамьи. На серебряных подушках сидела Джесс, напоминая Стану экзотическую бабочку. Тонкая сетка украшала волосы крупными жемчужинами, широкие рукава платья походили на крылья. Стан улыбнулся. Нет. Она не бабочка. Фея. Малый народец пришел к ним из другого мира и прочно обосновался у Гроенвальдского леса. Красивые, маленькие, но очень коварные волшебные создания. Джесс – точно фея, иначе не мучила бы его столько времени неизвестностью.
Перед Джесс стоял Натан и что-то восхищенно рассказывал. Таким воодушевленным Стан видел брата, только когда он обсуждал артефакты. Сейчас же Натан явно говорил не о них. Джессика улыбалась искренне и словно сияла изнутри. Стан хотел было их окликнуть, как Натан замер на миг, наклонился и… поцеловал Джесс.
Время застыло. Затих ветер, исчез разговор листвы, и даже сердце замерло на милилиту, чтобы потом с грохотом стукнуться о грудную клетку и понестись вскачь. Что?! Стан видел происходящее и не верил своим глазам. Порыв ветра привел его в себя. Он выпустил ветви, и они вернулись, закрывая происходящее.
– Вон отсюда, – тихо произнес он, и собственный голос показался ему чужим.
Помощник исчез, словно тень в полдень, а из-за высоких кустов появился сердитый Натан.
– Кто здесь? Кто вам позволил за нами наблюдать? – увидев Стана, он отшатнулся, споткнулся, едва не упал. – Стан. – В его голосе звенела паника.
Лэра Джесс появилась следом. Ахнула, побледнела, прижала руки к груди, с испугом глядя то на него, то на Натана.
Стан с усилием вытолкнул из себя слова:
– Значит, наблюдать?
Казалось, тело отказывается повиноваться, а в руке непроизвольно формировался Огненный Шар.
– Стан! Ты все не так понял! – вскрикнул брат, отступая и загораживая Джесс.
– Не понял, говоришь…
Что было дальше, Стан не помнил, в себя пришел рывком. Перед ним стояла растрепанная Лэйла, широко раскинув руки и выставив все известные ей боевые щиты. Она пыталась перекричать ураган, бушевавший вокруг них:
– Братик! Стан! Не делай этого! Нет! Остановись!
За ее спиной пыталась взломать Купол Джессика, и в нем Стан с удивлением заметил всполохи своих энергий, только он не помнил, когда его поставил. Купол надежно отгораживал Джесс от происходящего и от Натана. Только Щиты брата рушились, как песочные домики под волной, – выстоять против Станислава он не мог при всем желании, а цветом лица мог поспорить сейчас с Серыми Скалами.
Стан прошипел сестре:
– Уйди! – ярость затмевала разум.
Его концентрация нарушилась, и несформированный Шар сорвался с нити связи. На миг Стану показалось, что его сердце остановилось. Дрожащая стена воздуха закрыла от него перепуганных Натана и Джесс, и пылающий водопад лавы накрыл с головой сестру. Лэйла! Две женщины, о которых он мог до недавнего времени сказать «люблю», – Лэйла и Джесс. Неужели он лишился обеих сразу? Всевышний! Только бы Лэйла была жива и невредима! Джесс-то он отлично обезопасил.
Станислав бросился вперед, прорвал защиту и подбежал к лежащей на земле сестре. Черные локоны закрывали ее лицо, и из-под них по белой с серебряным отливом коже медленно ползла ниточка крови.
– Лэйла!
